Коррупция и национальная безопасность

Частное Образовательное Учреждение

Высшего Профессионального  Образования

БАЛТИЙСКИЙ  ГУМАНИТАРНЫЙ

ИНСТИТУТ 
 
 

ФАКУЛЬТЕТ ЭКОНОМИКИ И УПРАВЛЕНИЯ

Кафедра «Государственное и муниципальное управление» 

Дисциплина «Национальная безопасность» 

Реферат на тему: «Коррупция и национальная безопасность»  
 
 
 
 
 

                                                              Выполнила: студентка 4 курса

                                                               заочного отделения группы №

                                                      Лосева Ольга Романовна

                                             Специальность: МО

                                                               «_______»__________ 2011г.

                               Проверил:

                                                                Отметка о зачете____________

                                                                  Подпись:___________________

                                                                  «____»________________2011г. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Санкт-Петербург

2011

ОГЛАВЛЕНИЕ: 

1.ВВЕДЕНИЕ, стр. 3

2. КОРРУПЦИЯ: СИСТЕМНОЕ ПРОИСХОЖДЕНИЕ, стр. 4

3. ИСТОРИЧЕСКИЙ  КУРС КОРУПЦИИ, стр. 4

4.НАЦИОНАЛЬНАЯ  БЕЗОПАСНОСТЬ И КОРУПЦИЯ, стр. 10

5.ЗАКЛЮЧЕНИЕ, стр. 15

6.СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ, стр. 16 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

1.ВВЕДЕНИЕ. 

   Можно  удивиться, как обильны и многословны как научные, так и публицистические исследования, связанные с проблемой коррупции. И еще более удивительно великое множество рецептов борьбы с ней. Правда рецепты эти в подавляющей массе предлагают меры, которые против себя должен применить именно сам коррумпированный слой общества

   Активное обсуждение вокруг этой проблемы никак не предполагает, что коррупцию может подавить лишь наиболее многочисленная и страдающая часть общества - само население. И при этом без войны, революции, драки и специальных полномочий. Просто с помощью одной-единственной поправки в законе, обеспечивающей естественные и нормальные отношения в государстве и обществе.

   Да, многочисленные  слова о том, что-де проблема просто не решается (имеется в виду простота механизма, а не отсутствие проблем при его введении) кого угодно могут ввергнуть в сомнения. Однако силы более мощной, неуязвимой и непримиримой чем население в природе нет. И если каждый гражданин будет иметь в своем распоряжении микроскопическую возможность призвать чиновников к порядку, то все граждане в сумме будут представлять уже несокрушимую силу. 

2. КОРРУПЦИЯ: СИСТЕМНОЕ ПРОИСХОЖДЕНИЕ 

    Коррупция (от лат. corruptio - порча, подкуп), преступление, заключающееся в прямом использовании должностным лицом прав, предоставленных ему по должности, в целях личного обогащения. Коррупция называют также подкуп должностных лиц, их продажность.

   Коррупция известна всем видам эксплуататорских государств, но особенно широкое распространение её присуще империалистическому государству; она характерна для буржуазного государственного аппарата и парламента, где государственные и политические деятели устраивают личные дела, пользуясь своим официальным положением. В. И. Ленин, характеризуя империализм как паразитический, загнивающий капитализм, указывал на такие его свойства, как «продажность, подкуп в гигантских размерах... »

  Одна из разновидностей Коррупция - оплата избирательной кампании кандидата на ту или иную выборную должность, что после выборов компенсируется избранным различными услугами (предоставлением выгодных должностей, заказов и т. д

  Широко распространена Коррупция в США В 1967-69 в США получило огласку дело сенатора Т. Додда - председатель сенатской комиссии по внутренней безопасности, уличенного в присвоении 116 тыс. долларов, собранных его сторонниками в штате Коннектикут в фонд его избирательных кампаний. В 1969 в Вашингтоне было сообщено, что сенатор от штата Луизиана Р. Лонг и бывший сенатор от штата Мэриленд Д. Брюстер, получив крупную взятку от строительной компании Фрэнкеля, добились предоставления ей выгодного подряда.

   Коррупция как состав преступления предусмотрена в уголовных кодексах многих буржуазных стран, однако, как правило, эти преступления остаются без наказания.

  3. ИСТОРИЧЕСКИЙ КУРС КОРУПЦИИ 

 Перефразируя известные строки, можно сказать, что «коррупция в России больше, чем коррупция». В отличие от Запада, складывавшегося по парадигме «собственность первична, власть вторична», в России, как, впрочем, и издревле на всех «больших пространствах» Евразии – от Египта до Китая – все обстояло противоположным образом. Экономические отношения не определяли тип государства, но, напротив, определялись ими, и поэтому коррупция чиновников – сверху донизу – не могла не быть «мягко вписана» в право, но всегда подтачивала государственный «базис» (именно так, вопреки Марксу!), который затем под ударами извне или изнутри – а чаще всего это оказывался один и тот же удар – рушился, а затем из хаоса рождалось возобновление цикла.

   В XVI веке эту проблему понял Царь Иоанн Васильевич Грозный и решительным образом сломал схему назначаемых из Москвы чиновников – «кормленщиков» (наместников и волостелей) и заменил ее выборным земским самоуправлением, но при сохранении строгой централизации и концентрации Верховной власти в одних руках. Попыткой повторения этой же «земской и губной реформы» Грозного Царя была и «земская реформа» Александра II, также желавшего в том числе покончить с «коррупционными схемами», выстроенными со времен «Алексашки Меньшикова». Однако то, что было возможным в XVI веке, в условиях «тяглового государства», «одиначества» сословий, единой культуры «верхов» и низов, основанной на древнем, нереформированном Православии, уже в середине ХIХ века было крайне проблематичным, тем более, что к тому времени российская коррупция уже фактически разделилась на два потока.

  Первый, менее опасный, «традиционный», условно говоря, «взятки борзыми щенками», разумеется, подпадавшей под ответственность, но не носивший тотально разрушительного характера, и второй, уже тогда представлявший угрозу самому государству, – чиновники, включая высших, входили в прямые связи с создававшимися после тех же самых «великих реформ» коммерческими банками, в том числе иностранными, и по сути становились «агентами влияния» как иностранных государств, так и интенсивно формировавшейся международной финансовой сети, всевластию которой более всего мешала суверенная монархия на одной шестой части суши. В одно кольцо сплеталось высшее чиновничество, отвечавшее за зарубежные концессии, революционное движение и формировавшееся адвокатское сословие, главный носитель либеральной идеологии, занимавшийся юридической защитой революционеров – по сути, революции как таковой, — в судах. Против такой коррупции, соединенной с революцией, «земская гласность» была уже, конечно, бессильна. При этом быстро рушилась изнутри и государственная идеология: например, один из самых крупных, но и один из основных связных с международным финансовым капиталом, имперских экономистов, граф С.Ю.Витте, подписывал частные письма загадочным псевдонимом «антихрист». Страна прямым путем двигалась к 1917 году.

  Однако, парадоксальным образом установление советской власти означало не смену «государственной парадигмы», а возобновление традиционного российского цикла, хотя и при формально противоположной идеологии. К середине 30-х годов были, по сути, восстановлены все структурные основы «тяглового строя» Московской Руси – при практически полном восстановлении границ «петербургской империи». И, хотя в первые десятилетия советской эпохи (включая войну и десятилетие после нее) было «много всего», но чего не было, так это всеохватывающей коррупции и заведомо отработанных коррупционных схем. Такому положению способствовало и введение после войны самообеспечения советского рубля «всеми национальными богатствами СССР», то есть, отвязывание его от международной финансовой системы, и строжайший контроль за доходами номенклатуры (при предоставлении ряда льгот, не подлежавших при этом процентному увеличению).

   Однако в середине ХХ века положение стало меняться. Развенчание на ХХ съезде КПСС сталинского «военно-аскетического» социализма, опиравшегося с некоторых пор на историко-патриотические аллюзии, привело к доминированию «диалектико-материалистической керигмы» над «мифом» национал-коммунизма. «Железный занавес» был слегка приподнят. В сознание людей стал постепенно внедряться «принцип наслаждения» в самом широком смысле слова – многое из прежде запретного (или, загнанного в глухое подполье, в буквальном смысле слова, или в смысле «подполья души») уже к концу 50-началу 60-х стало если не поощряемым, то терпимым. Распространению в обществе гедонизма и моральной терпимости способствовали с размахом организованные под эгидой ЦК КПСС Международные фестивали молодежи и студентов, затем – Московские международные кинофестивали. Советский человек «открыл для себя» «западный образ жизни», что, безусловно, размывало аскетический идеал конца 30-х-начала 50-х, так или иначе сплачивавший в том числе и номенклатуру, чему объективно способствовала атеистическая кампания, затеянная Хрущевым, на самом деле, хотели того или не хотели, ударявшая и по партийной аскезе. Быть богатым и благополучным становилось все более и более престижным – в противовес 30-40-м, когда богатства стыдились. Причем, если у «народных масс» это вело к тупому равнодушию к идеологии, а среди интеллигенции возникали предпосылки будущего диссидентства, то положение номенклатуры было наиболее двусмысленным и даже по-своему драматичным. Именно ей – и особенно ее детям, которых, по преимуществу, «отдавали» в вузы, так или иначе гарантировавшие работу на «сытом» Западе и двойные оклады – в рублях по месту хранения трудовой книжки и в твердой валюте по месту текущей работы (с переводом ее в т.н. «сертификаты» и «чеки») – стали доступны «блага капитализма», доступ к которым был гарантирован лишь активным членством в «антикапиталистической» (но, как китайцы с точки зрения марксизма совершенно правильно говорили, «ревизионистской») КПСС и жесткой антизападной риторикой «на идеологическом фронте», соединенной с подавлением инакомыслия не только среди иных сословий, но, прежде всего, среди «своих». Двоемыслие не как проявление страха или конформизма (как у интеллигенции), но именно как внутренняя сущность стало главной причиной внутреннего гниения номенклатуры – и ее принципиально отторгнутых от любой травматической инициации детей, почему они по определению и не смогли составить новую аристократию, – поразившего правящий слой СССР, подобно злокачественной опухоли. Оказалось, что здоровье системы после войны держалось на одном человеке, и без него пошло на убыль. Впрочем, это было естественным следствием подмены монархии «вождизмом».

   В 70-е годы к обогащению номенклатуры за счет « загранкомандировок» добавляется налаживание ее связей с т.н. «теневой экономикой». При этом официальные «льготы» – пищевые пайки, лечение, персональные автомобили, госдачи и проч., вполне, впрочем, аналогичные жалованью среднего служилого сословия Московской Руси XV-XVI вв., – мы не учитываем: они не способствовали накоплению собственности прежде всего потому, что уничтожались со смертью даже высшего советского чиновника (речь здесь, если пользоваться марксистским определением профессора-диссидента, бывшего работника ЦК КПСС М.Восленского, скорее о «коллективной прибавочной стоимости, присваиваемой классом номенклатуры», и были несоизмеримо малы по сравнению с доходами чиновников постсоветских, не говоря уже о подлинных хозяевах современной РФ. Сама по себе «теневая экономика» была в известном смысле также и неизбежным следствием международной ситуации «холодной войны», когда руководство вынуждено было наращивать военно-промышленный комплекс за счет отраслей легкой и пищевой промышленности, что и стало причиной т.н. «постоянного дефицита», при котором растущие потребительские аппетиты уже не только номенклатуры, но и широких городских слоев стали удовлетворять нелегальными способами.

   Характерно при этом, что по логике «восточного типа» развития государства причины явления лежали не в собственно экономической, а именно в политико-идеологической области (по крайней мере до «ломки тысячелетней парадигмы» в годы перестройки), и до ХХ съезда КПСС никакой «теневой экономики» в стране не было. По некоторым данным, к началу 80-х годов обороты «теневой экономики» составляли около 40% финансовых оборотов СССР, и значительная часть номенклатуры, прежде всего, партийной, от ЦК до райкомов, оберегали многочисленных теневых дельцов, кстати, уже тогда объединившихся в этнические мафии, и имели от теневой экономики доходы, многократно превышавшие «номенклатурные льготы». Это уже была прямая коррупция, хотя пока еще советского, точнее, позднесоветского, типа.

   Идея конвертации власти в собственность, ставшая основой формирования «новой России» как части мировой политико-экономической – евроатлантической – системы на месте евразийских Российской Империи и СССР, на самом деле явилась естественным плодом разложения отказавшейся от аскезы, инициации и «аристократизации» советской номенклатуры и не могло не привести к ее сначала тайному, а затем явному союзу с либеральной интеллигенцией, выброшенной, впрочем, затем за ненадобностью («мавр сделал свое дело»). Наступила эпоха «легальной коррупции».