Так, повествователь, давая портрет Мишеньки, отмечает и свое субъективное отношение к внешности лакея: «несмотря на свои тонкие бархатные усики и красивую, несколько даже шулерскую наружность, он был степенен, рассудителен и набожен, как старик» (335). Далее мы снова встречаемся с оценкой повествователя: «но как-то бедный студент в коричневом пальто поверх мундира, <…>, не мог удержаться и, восхищенный, обнял Машу внизу около вешалок, и она слегка вскрикнула; Мишенька, стоя наверху на лестнице, видел это и с той поры стал питать к Маше брезгливое чувство. Бедный студент! Кто знает, если бы ее обнял богатый студент или офицер, то последствия были бы другие...» (342). Также авторскую модальность мы чувствуем в оценке блюд, подаваемых на верхнем этаже: «Закуска была роскошная» (347). Гущинскому дому ,в котором проживает чиновник Чаликов, автор дает такую оценку: «Ах, нехороший, гнилой, нездоровый дом!» (324). О манере повествования  Лысевича автор говорит: «Рассказывал он уже не так вычурно, но очень подробно» (351). «Говорил он витиевато, вдохновенно…» (350).О нем же полуиронически замечает: «Раньше Анне Акимовне ни разу не приходилось слышать, чтобы адвокату к праздникам посылались наградные, и теперь она находилась в затруднении: сколько ему дать? А дать было нужно, так как он (Лысевич – О. Б.) ждал, хотя смотрел на нее глазами, полными любви» (352). Авторская модальность проникает и в размышления героини: «Она решила, что у нее в жизни никого уже больше не осталось, кроме этого Чаликова, что он уже не перестанет преследовать ее и напоминать ей каждый день, как неинтересна и нелепа ее жизнь. Ведь она на то только и способна, чтобы помогать бедным. О, как это глупо!» (362). «От всех этих разговоров Анне Акимовне почему-то вдруг захотелось замуж, захотелось сильно, до тоски; кажется, полжизни и все состояние отдала бы, только знать бы, что в верхнем этаже есть человек, который для нее ближе всех на свете, что он крепко любит ее и скучает по ней; и мысль об этой близости, восхитительной, невыразимой на словах, волновала ее душу. И инстинкт здоровья и молодости льстил ей и лгал, что настоящая поэзия жизни не пришла, а еще впереди, и она верила». Повествователь выявляет себя и в авторских ремарках, привнося в произведение свое отношение к говорящему: « - Матушка наша, красавица, картина писаная! – начала слащаво причитывать Агафьюшка. – Алмаз наш драгоценный!..» Или: «Не ожидал я от тебя, Лизочка, что ты такая непослушная, - говорил мужчина с укоризной…». «Василий Никитич! – окликнула она не сразу...». Авторскую оценку мы чувствуем здесь в использовании повествователем модально окрашенных слов.

     Таким образом, в повести «Бабье царство» авторская модальность, на первый взгляд, не выражена. Мы уверены, что Чехов – объективный писатель. Это безусловно так. Но объективность эта у Чехова сама по себе имеет индивидуальное воплощение. Писатель не может совершенно независимо и отстраненно писать о социальных и философских проблемах, не может быть равнодушен к персонажам своего произведения. Эта «субъективная» объективность вырастает у Чехова из уверенности в читательской активности, в способности читателя улавливать скрытый и сложный смысл произведения. 
 
 
 
 
 

     ЗАКЛЮЧЕНИЕ 
 

     Подводя итог проведенному анализу, следует  сделать некоторые выводы. В ходе исследования мы дали определения таких терминов как персонаж, система персонажей, антитеза и параллелизм, необходимых для анализа повести.

     Исследуя  систему персонажей повести  «Бабье царство», нам удалось доказать наличие нескольких принципов в построении этой системы– принцип антитезы, принцип параллелизма, который делится  на более частные подпринципы, принципы построения системы второстепенных персонажей, принцип выявленности авторской модальности. Каждый из принципов построения системы персонажей и их совокупность помогают понять нам основной замысел повести,  ее главные мотивы, темы и идеи.

     Так, из проведенного анализа становится ясно, что А. П. Чехов показывает бесконечную противоречивость жизни героини, а в целом и человека внутреннего, отношений между людьми. Но противоречивость и противоположность не отменяет глубинных связей и скрытых общих сущностей, обнаруживаемых за видимой изменчивостью, разнообразием ситуаций, людей, душевных состояний и мнений. Это возникает благодаря постоянным проекциям друг на друга сюжетных линий, мотивов, образов деталей. Всего этого автор добивается благодаря двум основополагающим принципам построения системы персонажей - параллелизма и антитезы. Характерной особенностью здесь становится тесное переплетение этих принципов, что подчеркивает сложность и противоречивость человеческой жизни. И судьбы персонажей, и события, и отдельные высказывания сцеплены так, что предстают как бесконечно тянущаяся цепь подтверждений того ,что разлад между людьми с жизнью и разрушение их надежд неотвратимы, что тщетны их помыслы о счастье и о полноте бытия.

     Не  менее важным было рассмотрение построения системы второстепенных персонажей. В ходе исследования удалось выявить здесь принцип зеркального отражения, а также принцип характеристики второстепенных персонажей через сравнение. Благодаря этому наблюдению, мы можем опровергнуть мнение о том, что второстепенные персонажи между собой не связаны ничем, кроме как Анной Акимовной. Все они являют собой единство и раскрывают вместе с главной героиней и главный мотив -  надежд на счастье и бесперспективность этих надежд, и общую идею произведения об относительности всех внешних проявлений жизни и о единой драме человеческого бытия.

     Согласимся  с мнением Полоцкой Э. А., которая считает, что Чехов принадлежит к художникам, которые не любят вводить в текст авторских рассуждений. «Идею, которую они хотят довести до читателя, такие художники не формулируют. Но этой идеей проникнуто в произведении все: и характеры, и события, и композиционное распределение материала, и система поэтических средств, и тон повествования, и главное – система персонажей».²⁵

     Если  художник объективен по способу изображения  действительности, это не значит, что  он равнодушен к существу воспроизводимых  им жизненных явлений. В связи с этим, мы доказали, что в тексте встречаются элементы авторской модальности, а потому посчитали возможным назвать такой тип повествования «субъективной» объективностью. Это один из приемов, характеризующих не только повествовательную сферу, но и индивидуальный авторский стиль.

     Неотъемлемой  чертой Чехова-художника является углублённое  понимание трагического не как страшного, исключительного, из ряда вон выходящего, но как будничного, повседневного  и обыденного. «Прозаическая трагедия»  тем более опасна, что губит  героя незаметно,

     усыпляя, приучая к мысли, что иной жизни, не прозаической, быть не может. Трагический смысл повести именно в том, что ничего не происходит, не меняется, всё остаётся по-старому и как в жизни главной героини, так и остальных персонажей, а следовательно в жизни каждого человека.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     БИБЛИОГРАФИЯ 
 

1. ТЕКСТЫ

 
     

1. Чехов А. П. Бабье царство // Чехов А. П. Полн. собр. соч в 12 т. - М., 1962. – т. 7.- С. 322-364.

 

2. ЛИТЕРАТУРА

 

       Аусем И. А. О синтаксисе прозы позднего А. П. Чехова // Русская речь. – 2005. - № 1 – С. 18-23.

     Бердников Г. П. А. П. Чехов: идейные и творческие искания. – 3-е изд; дораб. – М., 1984.

Введение в  литературоведение / под. ред. Г. Н. Поспелова. – М., 1988.

     Витанова Т.И. Письма А.П. Чехова // Литература в школе. - 2008. - №8. - С. 33-42.

     Грехнев В. А. Словесный образ и литературное произведение: Книга для учителя .-Н. Новгород., 1997.

     Гущин М. Творчество А.П. Чехова. - Харьков, 1954. - С. 168-194

     Гуревич И. А. Проза А. П. Чехова. Человек и действительность. – М., 1970.

          Катаев В. Б. Проза Чехова: проблемы интерпретации – М., 1979.

Краткая литературная энциклопедия / под. ред. А. А. Суркова. – М., 1966. – т. 3.

     Кожевникова Н. А. О тропах в прозе А. П. Чехова. Электронный ресурс: http://apchekhov.ru/books/item/f00/s00/z0000026/st010.shtml

     Лакшин В. Я. О «символе веры» Чехова// Чеховиана: статьи, публикации, эссе. М., 1990. Электронный ресурс: http://www.chekhoved.ru/index.php/library/sborniki/22-2010-06-27-14-30-05/56----l-r-

     Линков  В. Я. Ничто не проходит бесследно // Вопросы литературы. - 2005. - №3. - С. 293-305.

     Линков  В. Я. Художественный мир прозы Чехова – М., 1982.

     Литературная  энциклопедия терминов и понятий / сост. А. Н. Николюкин. – М., 2001.

     Литературный  энциклопедический  словарь / под. ред. В. М. Кожевникова и П. А. Николаева. – М. 1987. 

     Лотман  Ю.М. Структура художественного текста // Лотман Ю.М. Об искусстве. – СПб., 1998. – С. 14 – 285.

     Лукичева  З.В. О природе целостности художественного мира А. П. Чехова // Традиции в контексте русской литературы. Вып XI: Межвузовский сборник научных работ. – Череповец, 2004.

       Лукичева З. В. Феномен второстепенного персонажа в поздней прозе А. П. Чехова/ Череповецкие научные чтения – ч 1.- Череповец, 2010. - С. 12.

     Мартьянова  С. А. Образ человека в литературе: от типа к индивидуальности и личности. - Владимир, 1997.

  Островский  А.И. А.П. Чехов и литературный процесс. 19-20 вв. - М., 2003.

     Паперный  З. А. П. Чехов. Очерк творчества. – М., 1960.

     Полоцкая Э. А. Пути чеховских героев: кн. для учащихся – М., 1983.

     Попов П. С. Прообраз «Бабьего царства» // В творческой лаборатории Чехова. – М., 1974.

     Потапова  Е. Г. А. П. Чехов и творчество И. С. Шмелева эмигрантского периода. Автореф. дис. … канд.  филолог.   наук. М, 2008.

     Сухих И.Н. Проблемы поэтики А.П. Чехова – Л., 1987.

     Теория литературы: В 2 т/ под ред. Н.Д. Тамарченко. – М., 2004. – т. 1

     Убогий А. Русский путь Чехова // Наш современник. - 2004. - №7. - С. 216-228.

     Фортунатов  Н. О чеховской прозе. // Фортунатов Н. Пути исканий. М.,1974 . - С. 105-178.

     Хализев В. Е. Теория литературы. – М., 1999.

     Чернец  Л. В., Исакова Н. Н. Персонаж // Введение в литературоведение / под. ред. Л. В. Чернец. – М., 2004. - С. 197-206.

     Чудаков А. П. Поэтика Чехова. – М., 1971.

     Чуковский К. И. О Чехове. М., 1971.

     Языковое  мастерство А.П. Чехова.- Ростов-на-Дону, 1988. Электронный ресурс: http://apchekhov.ru/books/item/f00/s00/z0000026/st012.shtml