1.  «Антоновские яблоки»,  рассказ,  1900 год. 

Рассказ основан на впечатлении  Бунина от поездки к брату в имение. Уходящий в прошлое дворянско-усадебный мир,  который становится прошлым не только для лирического героя  повествования, но и для России.

Янтоновские яблоки – это художественная деталь, возросшая до емкого художественного  образа, являющегося ключевым в понимании  проблематики рассказа.

Наиболее  наглядно этот «ключ» к главной мысли  автора раскрывается в следующих  цитатах:

«"Ядреная антоновка - к веселому году". Деревенские дела хороши, если антоновка уродилась: значит, и хлеб уродился... Вспоминается мне урожайный год».

Антоновские яблоки, таким образом, овеществляют идею возрождения, плодородия, народного  благополучия, раздолья.

Недаром, к столу в усадьбе яблоки подают в числе первостепенных угощений:  «И вот слышится по кашливанье: выходит тетка. Она небольшая, но тоже, как и все кругом, прочная. На плечах у нее накинута большая персидская шаль. Выйдет она важно, но приветливо, и сейчас же под бесконечные разговоры про старину, про наследства, начинают появляться угощения: сперва "дули", яблоки, - антоновские, "боль-барыня", боровинка, "плодовиты", - а потом удивительный обед: вся насквозь розовая вареная ветчина с горошком, фаршированная курица, индюшка, маринады и красный квас, - крепкий и сладкий-пресладкий... Окна в сад подняты, и оттуда веет бодрой осенней прохладой...» 

«Запах антоновских яблок исчезает из помещичьих усадеб. Эти дни были так недавно, а меж тем мне кажется, что с тех пор прошло чуть не целое столетие. Перемерли старики в Выселках, умерла Анна Герасимовна, застрелился Арсений Семеныч... Наступает царство мелкопоместных, обедневших до нищенства. Но хороша и эта нищенская мелкопоместная жизнь!».

Исчезновение  антоновских яблок (= благосостояния дворянской жизни) – недобрый знак, признак вырождения, изменение уклада жизни. Это увядание прежде сильного социального слоя на Руси, печалит лирического героя.  В приведенной выше цитате неспроста исчезновение антоновских яблок ассоциативно вызывает мысли о смерти и о смене поколения. Другая линия – воспоминания детства героя, ностальгический мотив ушедшего навсегда.

Смысл названия, таким образом, символический: антоновские яблоки  как символ  возрождения (социального счастья, благосостояния народа,  сохранение русских традиций, возвращение к основам, корням) и утраченной ценности. Для Бунина время «дворянских гнезд» поэтизируется и идеализируется.  Бунин считал, что мир русской усадьбы объединил в себе прошлое и настоящее, впитал в себя лучшие достижения культуры золотого века, лучшие семейные традиции дворянского рода.

Главная смысловая оппозиция (даже конфликтная): возрождение – увядание.  Это выражается в мотивах осени (начало рассказа: «…Вспоминается мне ранняя погожая осень» ), смерти, обветшания, тлена,  обнищания, вырождения традиций и нравов; воспоминания детства и размышления о старости.

Тема  дворянства очень остро стояла на рубеже веков. Роль дворянства, прежде ключевая, порождала веру некоторой  части населения в возрождение дворянства как единственной силы, способной сделать жизнь народа лучше силой традиций, а не революций; другая часть считала, что вырождение дворянского слоя естественно, так как свою историческую миссию дворяне выполнили. Так, от узкосословного смысла вырастает тема судьбы России.

Особенность композиции: повествовательность, отсутствие ярко выраженной фабулы (воспоминания героя становятся действием и  сюжетом). Воспоминание как  смысловое  и сюжетообразующее течение мы также  встречаем у Марселя Пруста.

Нет ничего удивительного в том, что критики оказались неспособны оценить новизну «рассказа-реки» (по аналогии с «романом-рекой» марселя Пруста).

«Рассказ  Бунина "Антоновские яблоки" (1900) некоторыми современниками был встречен с недоумением. В рецензии писателя И. Потапенко говорилось: Бунин пишет "красиво, умно, красочно, читаешь его с удовольствием и все никак не можешь дочитаться до главного", так как он "описывает все, что попадется под руку". Вот такими же обвинениями в обилии "случайного" и отсутствии "главного" критика, за 10-15 лет до этого, встречала и произведения старшего современника Бунина - Чехова. Дело было в том, что соотношение "главного" и "случайного" у Чехова, как и у Бунина, оказалось новым, непривычным для критики и не понятым ею. Зато горячо приветствовал бунинский рассказ А.М. Горький: "Большое спасибо за "Яблоки". Это – хорошо»¹.

Цитаты  из В.Б. Катаева «Жвительная сила памяти» ("Антоновские яблоки" И.А. Бунин.)

 

«Чрезвычайно  существенно, что "Антоновские  яблоки" разворачиваются  как череда воспоминаний. Все эти "помню", "бывало", "на моей памяти", "как сейчас вижу" - постоянные напоминания о ходе времени, о том, что стойкости памяти противостоит разрушительная сила времени. Описания и зарисовки то и дело перебиваются размышлениями об уходящем, исчезающем.

Трудно  однозначно определить жанр этого произведения. Мы называем его рассказом - скорее из-за его  объема. Но явственно  прослеживаются в "Антоновских  яблоках" черты  очерка: нет ведь в нем фабулы, цепи событий. И не просто очерка, а очерка биографического, мемуарного: так вспоминал о своем детстве, прошедшем в устоявшемся быту, в родстве с природой, старый русский писатель С. Т. Аксаков ("Семейная хроника", "Детские годы Багрова-внука").

Говоря  о жанре и композиции "Антоновских  яблок", нельзя забывать, пожалуй, главное: это - проза поэта. Родство с лирической поэзией, с музыкой здесь прежде всего в том, как ведется развитие темы.

Четыре  главы "Антоновских  яблок" распадаются  на ряд картин и  эпизодов: I. В поредевшем саду. У шалаша: в  полдень, в праздник, к ночи, поздней ночью. Тени. Поезд. Выстрел. II. Деревня в урожайный год. В усадьбе у тетки. III. Охота прежде. Непогода. Перед выездом. В чернолесье. В усадьбе у холостяка-помещика. За старинными книгами. IV. Мелкопоместная жизнь. Молотьба в риге. Охота теперь. Вечером на глухом хуторе. Песня».

«О  переходе от старого  к новому, о смене  одного уклада жизни  другим можно писать по-разному. Жажда  перемен, обновления естественна; неизбежность перемен, ухода прошлого Бунин понимает и  показывает. Но писатель хочет, чтобы наша память не бездумно-радостно рассталась с прошлым, а сохранила все лучшее, поэтическое в нем, его прелесть и очарование».

«Без  памяти о прошлом - далеком и совсем недавнем - человек  не только неизмеримо беднее, он нравственно  неполноценен. Тем более это верно, когда с прошлым связана и часть личной судьбы, и часть истории своей страны - а прошлое уходит безвозвратно, исчезает на глазах, в пределах одной человеческой жизни». 
 

2.  «Легкое дыхание», рассказ, 1916 

Образ главной героини – это «легкость», естественность, жизнерадостность (выделенное курсивом – наиболее значимые для образа детали):

«Это Оля Мещерская.

 Девочкой  она  ничем  не  выделялась  в  толпе  коричневых

гимназических платьиц: что можно  было  сказать  о  ней,  кроме

того,  что  она  из  числа  хорошеньких,  богатых  и счастливых

девочек, что она способна, но шаловлива и очень беспечна к тем

наставлениям,  которые ей делает классная дама? Затем  она стала

расцветать, развиваться не по дням, а по часам. В четырнадцать

лет  у  нее,  при  тонкой  талии  и стройных ножках, уже хорошо

обрисовывались  груди и все те  формы,  очарование  которых  еще

никогда  не выразило человеческое слово; в пятнадцать она слыла

уже  красавицей.  Как тщательно причесывались некоторые ее

подруги,   как   чистоплотны   были,   как  следили  за  своими

сдержанными  движениями!  А  она  ничего  не  боялась   -  ни

чернильных  пятен  на  пальцах,  ни  раскрасневшегося  лица, ни

растрепанных  волос,  ни  заголившегося  при  падении  на  бегу

колена.  Без всяких ее забот и усилий и как-то незаметно пришло

к ней  все то, что так отличало ее в  последние два года из  всей

гимназии,-   изящество,   нарядность,  ловкость,  ясный блеск

глаз... Никто не танцевал так  на  балах,  как  Оля  Мещерская,

никто  не  бегал так на коньках, как  она, ни за кем на балах не

ухаживали столько, сколько за ней, и почему-то никого не любили

так младшие классы, как ее. Незаметно стала она девушкой,  и

незаметно упрочилась ее гимназическая слава, и уже пошли толки,

что  она  ветрена,  не  может жить  без поклонников, что в нее

безумно влюблен гимназист Шеншин, что  будто бы и она его любит,

но так  изменчива  в  обращении  с  ним,  что  он  покушался  на

самоубийство».

 Естественность поведения, подвижность  и «легкость» девушки вступают в конфликт с общественным мнением,  с системой, стремящейся максимально унифицировать личности.

 Еще цитаты, характеризующие «легкое дыхание» - образ естественного человека, способного любить и радоваться жизни: «Оля  Мещерская  казалась самой  беззаботной, самой счастливой», «глядя на нее ясно и живо».

 На замечание начальницы (образ «закостенения», «традиционности» в противоположность «молодости» и «движению» Оли) о неприличности прически, Оля отвечает:

     - Я не виновата, madame, что  у  меня  хорошие  волосы,--

ответила  Мещерская  и  чуть тронула обеими руками свою красиво

убранную  голову.

 Это доказывает, что «легкость» главной героини – природная, имманентная черта ее личности. О том, что героиня нигде не врет и не претворяется, не лицемерит, о ясности и чистоте ее души говорит следующая деталь: что ее любили дети.

 Легкость Бунин толкует как живородящее ценностное начало, тогда как общественное мнение, которое он воспроизводит для контраста, склонно толковать «легкость» как ветреность, а потому утрату ценностей.

 Жизнелюбивая и жизнедеятельная сила души главной героини делает ее счастливой в каждый момент осознания жизни, делает ее самодостаточной и цельной натурой: «Я  была  так счастлива,  что  одна!  Я  утром  гуляла в саду, в поле, была в лесу, мне казалось, что я одна во всем мире, и  я  думала,  так хорошо,  как никогда в жизни. Я и обедала одна, потом целый час играла, под музыку у меня было такое чувство, что я  буду  жить без конца и буду так счастлива, как никто».

Обращение классной дамы в фанатично преданную идее «Оли Мещерской» Бунин приводит как модель положительного примера отношения к идее любви, красоты и гармонии с миром.

«Женщина эта -  классная  дама  Оли Мещерской,  немолодая

девушка,  давно  живущая  какой-нибудь  выдумкой, заменяющей ей

действительную  жизнь. Сперва такой  выдумкой был ее брат, бедный

и ничем не замечательный  прапорщик,-- она  соединила  всю  свою

душу  с ним, с его  будущностью, которая  почему-то представлялась

ей  блестящей. Когда  его убили под Мукденом, она убеждала себя,

что она - идейная труженица. Смерть Оли Мещерской пленила ее

новой  мечтой.  Теперь  Оля Мещерская -- предмет  ее неотступных

дум и чувств. Она ходит  на ее могилу каждый праздник, по  часам

не  спускает  глаз с  дубового креста, вспоминает бледное личико

Оли Мещерской в гробу,  среди  цветов  - и то,  что однажды

подслушала:    однажды,   на   большой   перемене,   гуляя   по

гимназическому  саду,  Оля  Мещерская  быстро,  быстро  говорила

своей любимой подруге, полной, высокой Субботиной:

     - Я  в  одной  папиной  книге,-  у него много старинных

смешных книг,- прочла, какая красота должна быть у женщины...

Там,  понимаешь,  столько  насказано, что всего  не упомнишь: ну,