Законотворчество в период царствования Николая I

Третье  отделение – политическая полиция России. 

      Наведение порядка в российском законодательстве стало только одной стороной укрепления позиций самодержавия при императоре Николае I. Он совершенствовал структуру полиции, которая прежде всего заботилась о сохранении незыблемой царской власти. Третье отделение Собственной императорского величества канцелярии ведало организацией политического сыска и следствия, следило за раскольниками – противниками Православной церкви, - иностранцами, уголовными элементами и прессой, занималось должностными преступлениями, крестьянскими волнениями и жалобами крестьян на помещиков, местами заключения и ссылок, высылало из  страны подозрительных лиц и даже контролировало театры.

         Создание системы полицейского политического надзора в рамках всего государства сделало крайне реакционной и консервативной фигуру императора Николая I в отечественной истории. За короткий срок политическая полиция в России стала вездесущей и всеведущей.

       Располагавшее огромной реальной властью и облеченное доверием императора, Третье отделение поднималось над всеми правительственными органами как контролирующая и карающая сила. Политическая полиция действовала от имени монарха и не считалась с существующими в стране законами. Широко используя доносы, шпионаж и подкуп, раскинув по всей стране сеть тайных агентов, Третье отделение под руководством неутомимого Бенкендорфа проникло во все слои российского общества и жестоко подавляло любые проявления общественно-политического движения и инакомыслия.

      Политическая полиция рьяно выискивала малейшие признаки «крамолы», часто преподносившейся императору как «страшный заговор» против самодержавия и его устоев. Так, в 1827 году среди студентов Московского университета полицейские осведомители обнаружили кружок из шести человек, которые намеривались положить к памятнику Минину и Пожарскому прокламацию с требованием конституции для России. «Крамольников» арестовали, возникло «уголовное дело братьев Критских». 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Политическая цензура 

       Николаевская система управления государством быстро создавала очень строгую цензуру на печатное и устное слово. Правительство считала, что российская действительность не даст оснований для зарождения «крамольных» мыслей и они появляются в Отечестве только под влиянием западноевропейских идей. Поэтому на цензурный барьер и возлагалась большая ответственность.

     Николаевская цензура находилась  в руках министра народного  просвещения графа С.С. Уварова.  В 1826 году был принят новый устав о цензуре. Цензорам предписывалось не пропускать никаких произведений – художественных, исторических, научных, где порицался монархический образ правления. Запрещалось высказывать «самочинные» предложения о необходимости каких-либо государственных преобразований. Идеи реформ должны были идти только сверху. Как и прежде, сурово пресекалось религиозное вольномыслие. Министерство народного образования, выполнявшее столь несвойственную ему функцию, бдительно следило за деятельность цензоров, карало и увольняло тех, кто допускал послабления.

       По мнению тогдашнего правительства, разгул официальной цензуры перешел все разумные рамки. Результатом стал разгул и хаос в цензуре. Правительство безуспешно пыталось навести порядок. Нередко жертвами цензоров становились люди, лояльные правящему режиму. Оппозиционные идеи продолжали проникать в некоторые слои образованного общества, и в этом николаевская цензура была бессильна.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Создание  бюрократического аппарата 

        Итогом внутренних государственных преобразований императора Николая I  стало создание в России бюрократического аппарата. Он заменил систему дворянского управления, в окончательном виде сложившуюся при императрице Екатерине II Великой. Появились новые министерства и ведомства, которые стремились создать подотчетные им органы в губерниях, областях, Польском и Кавказском наместничествах. Объектами бюрократического регулирования становились различные отрасли человеческой деятельности, в том числе религия, искусство, наука, литература. Такого Россия еще не знала.

        При Николае I была создана целая армия государственных чиновников. В начале XIX века их насчитывалось всего 15-16 тысяч, в 1847 году – уже 61,5 тысячи, а в 1857-м – 86 тысяч.

        Централизация управления в стране настолько усилилась, что перешла разумные пределы. Почти все дела решались в центральных ведомствах. Даже высшие учреждения империи – Государственный совет и Сенат – занимались множеством мелких дел. Все это порождало громадную переписку, нередко носившую формальный характер и доходившую до абсурда.

       Обилие официальных бумаг, идущих сверху вниз и снизу вверх, - лишь внешний признак николаевской бюрократической системы управления Россией. Сущность новой системы государственного управления состояла в том, что если раньше решения принимались и проводились в жизнь дворянскими органами власти и единолично ответственным лицом – губернатором или министром, то теперь это делал многочисленный административный аппарат.

        В николаевской России на посты руководителей министерств и ведомств часто назначались армейские генералы, мало знакомые с новым для них делом. Именно они нередко оказывались в положении начальства, которым руководят более знающие подчиненные-чиновники.

       Император Николай I понимал суть происходящего. Не случайно он однажды сказал: «Россией правят столоначальники». Речь шла о среднем чиновничестве, именно оно готовило решения, но ни за что не отвечало – документы подписывали высшие должностные лица. НО все знали, что означает подпись министра или губернатора. Такое положение дел неизбежно приводило к полной безответственности, свойственной бюрократическому управлению.

       Именно при Николае I был создан класс чиновников, просуществовавший до октября 1917 года в том виде, в котором ор был задуман его основателем. В государственном аппарате николаевской эпохи были сильны еще и аракчеевские традиции, поскольку большинство выдвиженцев всесильного временщика оставались при должностях и пользовались доверием царя.

        Николаевская Россия вошла в отечественную историю как государство, в котором вековое дворянское правление самодержец заменил на чиновничье и бюрократическое. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Чиновник  и государство 

       Мелкие чиновники управляли реальными делами на местах - в губернии, уезде, городе. Более того, они определяли размер денежных средств, необходимых для существования их чиновничьего ведомства, и государственная казна выплачивала огромные суммы на содержание управленческого аппарата. Николаевская система бюрократического правления ставила на место одного европейского чиновника трех, а то и четырех российских.

       При резком ограничении средств в казне любые даже самые необходимые преобразования в России отныне становились в прямую зависимость от нового источника государственных доходов. Если до воцарения Николая I основной статьей государственных расходов являлись траты на ведения бесконечных войн и содержание армии, то теперь к ним добавились непомерные расходы на колоссальный аппарат чиновников.

        Для империи сложилась ситуация, когда государственное хозяйство стали разорять не только войны, которые почти во всех случаях вызывали перенапряжение экономики и казны страны, но и система управления. «Язва лихоимства» - казнокрадство и продажность чиновников – всегда сопутствовала правлению Романовых, но с 20-30-х годов XIX века она стала настоящим бедствием для страны. Класс чиновников все возрастал, и они получали более властные должностные права.

       По единодушному мнению историков, именно при Николае I Российская империя превратилась в чиновничье царство. Теперь между верхней властью и народом, всеми сословиями страны встала бюрократическая система из огромного числа чиновников всех рангов.

       Бюрократическое правление государством армией чиновников в первой половине XIX века бесспорно укрепляло позиции самодержавной власти. Но в последующем николаевская система государственного управления вела к обессиливанию правительственной власти в России. Это стало одной из причин грядущей катастрофы 300-летней династии Романовых. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

 Государство и православие 

     В николаевскую эпоху положение  Русской Православной Церкви  определялось законами, принятыми  еще при Петре I. Важнейшие статьи петровского «Духовного регламента» были включены в «Свод законов Российской империи». В нем содержались религиозное обоснование царской власти, и тем самым закреплялся давний союз церкви и государства. Закон объявлял православие «первенствующей и господствующей» в России верой.

     По законодательству российский император был обязан придерживаться только православного вероисповедания – религии подавляющего большинства населения страны. Он объявляется «верховным защитником и хранителем догматов господствующей церкви и блюстителем правоверия и всякого в церкви благочиния». Это давало правительству право распоряжаться церковными делами и преследовать религиозное инакомыслие.

     Российское законодательство разрешало  исповедовать в стране все  религии, но при одном  непременном  условии – лояльном отношении к существующему порядку. При его выполнении представители других конфессий не подвергались со стороны государства какому-либо давлению или преследованию. Подобное отношение к свободе совести граждан выгодно отличало Российскую империю от многих стран мира, где господствующая религия стремилась подавить всякое инакомыслие.

     Церковь имела перед законом  ряд обязанностей, в том числе  ведения актов гражданского состояния.  Закон требовал от всех православных  хотя бы раз в год исповедоваться  и причащаться. О случаях упорного уклонения верующими от этой обязанности духовенство должно было сообщать светским властям, и виновника могло ожидать наказание.

     Понимая значение церкви для  упрочнения позиций самодержавной  власти, Николай I уже в самом начале царствования принимает меры по повышению престижа Православной Церкви и улучшению нравственного облика духовенства. С 1826 года вводится практика строгих наказаний тех священников, которые неблаговидными поступками порочили духовный сан. Таких мер оказалось недостаточно, и император идет на еще более суровые. В 1831 году приказано брать «в военную службу церковнослужителей, не подающих надежды к исправлению, а также и детей духовенства ненадежного поведения». 
 
 
 
 
 
 
 

Забота  о дворянстве 

      Высочайший указ 1845 года повысил классный чин «Табели о рангах», дававший законное право на получение потомственного и личного дворянства. Теперь получить титул дворянина мог государственный чиновник более высокого, чем прежде ранга. Тем самым обеспечивалась еще с одной стороны «чистота» дворянского сословия.

        Для сохранения крупного помещичьего землевладения законом 1845 года были установлены майораты – заповедные дворянские имения, не подлежащие размену или продаже. Как правило, они принадлежали аристократии, выделялись высоким уровнем землевладения  и прибыльности, определенной экономической перспективностью.

        Государство, заботившееся о сохранении помещичьего землевладения, активно поддерживало владельцев крепостных крестьян. Помещикам предоставлялись льготные государственные кредиты. В 1856 году общая задолженность помещиков российской казне составила 427 млн рублей. Из года в год долги владельцев имений росли.

         Во время правления Николая I, несмотря на все усилия правительства, процесс разорения дворян-землевладельцев нарастал. Не помогли ни государственные льготные кредиты, ни введение майоратов, ни попытки поднять уровень сельскохозяйственной культуры, ни административные меры на местах. Из 127 тысяч дворянских семей, владеющих землей и крепостными крестьянами, за период с 1833 по 1850 год разорилось 24 тысячи. Более половины крепостных были заложены помещиками. Процесс разорения помещиков очень тревожил правительство: империя теряла свое «первейшее сословие».