Военный коммунизм и НЭП

          На Пленуме ЦК, состаявшемся с 4 по 12 июля 1928 года, произошло столкновение различных точек зрения. В речи Сталина, опубликованной только несколько лет спустя, подчёркивалось, что политика НЭПа зашла в тупик, что ожесточение классовой борьбы объясняется всё более отчаянным сопротивлением капиталистических элементов, что крестьянству придётся потратиться на нужды индустриализации. Впрочем, в своих резолюциях пленум не пошёл за Сталиным. Бухарин, по его собственному выражению «пришедший в ужас» от выводов генсека, которые, он считал, доведут страну до террора, гражданской войны и голода, и уверенный, что Сталин будет маневрировать с целью добиться преимущества на следующем пленуме, решил перенести полемику в массы. 30 сентября Бухарин публикует в «Правде» «Заметки экономиста», в которых излагает экономическую программу оппозиции. Согласно автору статьи, кризис в стране был вызван ущербностью планирования, ошибками в политике ценообразования, дефицитом промышленных товаров, неэффективностью помощи сельскохозяйственной кооперации. Курс ещё можно было изменить, но только за счёт определённых уступок крестьянству (открытие рынков, повышение закупочных цен на хлеб, а при необходимости и покупка хлеба за границей). Таким образом, Бухарин выступал за возврат к экономическим и финансовым мерам воздействия на рынок в условиях НЭПа. Создавать колхозы следовало только в том случае, когда они оказывались более жизнеспособными, чем индивидуальные хозяйства. Индустриализация необходима, но только если она будет «научно спланирована», проводить её надо с учётом инвестиционных возможностей страны и в тех пределах, в которых она позволит крестьянам свободно запасаться продуктами.

          Тем временем Сталин, предусмотрительно не раскрывая имён (кто бы поверил, что Бухарин или председатель Совнаркома Рыков стоят во главе «опасного уклона»?), выковывал миф об «оппозиции справа», об опасном уклоне в партии, конечная цель которого — создание условий для реставрации капитализма в СССР. В ноябре 1928 года Пленум ЦК единогласно осудил «правый уклон», от которого отмежевались Бухарин, Рыков и Томский. И на этот раз они руководствовались желанием сохранить единство партии. Пригрозив отставкой, добившись незначительных уступок, они всё же во имя сохранения единства партии проголосовали за противоречившие их принципам сталинские резолюции о необходимости догнать и перегнать капиталистические страны благодаря ускоренной индустриализации и развитию обширного социалистического сектора в сельском хозяйстве. Такое поведение лидеров оппозиции, по сути дела, закрепляло их поражение. VIII съезд профсоюзов, нарушив обещание ввести семичасовой рабочий день, одобрил сталинские тезисы об ускоренной индустриализации.

          Впрочем, «левая оппозиция», ослабленная разрозненностью её активистов и растерявшаяся в связи с принятием новой линии партии — на первый взгляд близкой «левой идее»,— опасности больше не представляла.

          Вскоре Бухарин был снят с поста главного редактора «Правды», а затем  отстранён от руководства Коминтерном. В течение лета 1929 года против Бухарина и его сторонников развернулась редкая по своей силе кампания в печати. Их ежидневно обвиняли в «пособничестве капиталистическим элементам» и в «сговоре с троцкистами». На ноябрьском Пленуме ЦК полностью дискредитированная оппозиция подвергла себя публичной самокритике. Бухарин был исключён из Политбюро.

            4.3 Вперёд без оглядки

          В то время, как в высших эшелонах власти один за другим разворачивались эпизоды борьбы сторонников и противников НЭПа, страна всё глубже и глубже погружалась в экономический кризис, усугублявшийся непоследовательными мерами, в которых отражалось «брожение» в руководстве и отсутствие чётко определнной политической линии. Обстановка в деревне стала крайне напряжённой: печать отметила около тысячи случаев «применения насилия» по отношению к «официальным лицам». Поголовье скота уменьшилось. В феврале 1929 года в городах снова появились продовольственные карточки, отменённые после окончания гражданской войны. Дефицит продуктов питания стал всеобщим, когда власти закрыли большинство частных лавок и кустарных мастерских, квалифицированных как «капиталистические предприятия». Повышение стоимости сельскохозяйственных продуктов привело к общему повышению цен, что отразилось на покупательной способности населения, занятого в производстве. В глазах большинства руководителей, и в первую очередь Сталина, сельское хозяйство несло ответственность за экономические трудности ещё и потому, что в промышленности показатели роста были вполне удовлетворительными. Процесс индустриализации сопровождался невероятной растратой человеческих и материальных ресурсов. Это привело к падению уровня жизни, непредвиденной нехватке рабочей силы и разбалансированию бюджета в сторону расходов.

          Видимое отставание сельского хозяйства от промышленности позволило Сталину объявить аграрный сектор главным и единственным виновником кризиса. Сельское хозяйство необходимо было полностью реорганизовать, чтобы оно достигло темпов роста индустриального сектора. По мысли Сталина, преобразования должны были быть более радикальными, чем те, что предусматривал пятилетний план, утверждённый XVI партконференцией. Вариант ВСНХ предполагал увеличить капиталовложения в четыре раза по сравнению с периодом 1924-1928 годов, добиться за пять лет роста промышленного производства на 135%, а национального дохода на 82%, что и привело к его окончательной победе над более скромным вариантом Госплана,— пятилетний план всё же основывался на сохранении преобладающего частного сектора, сосуществующего с ограниченным, но высокопроизводительным сектором государственным и коллективным. Его авторы рассчитывали на развитие спонтанного кооперативного движения и на систему договоров между кооперативами и крестьянскими товариществами. Наконец, план предполагал, что к 1933-1934 годам примерно 20% крестьянских хозяйств объединятся в товарищества по совместной обработке земли, в которых обобществление коснётся исключительно обрабатываемых земель, обслуживаемых «тракторными колоннами», без отмены частной собственности и без коллективного владения скотом. Постепенная и ограниченная коллективизация должна была стоиться исключительно на добровольном принципе, с учётом реальных возможностей государства поставлять технику и специалистов.

          По мнению Сталина, критическое положение на сельскохозяйственном фронте, приведшее к провалу последней хлебозаготовительной кампании, было вызвано действиями кулаков и других враждебных сил, стремящихся к «подрыву советского строя». Выбор был прост —«или деревенские капиталисты, или колхозы». Речь теперь шла не о выполнении плана, а о беге наперегонки со временем.

          В июне 1929 года печать сообщила о начале нового этапа —«массовой коллективизации». Все парторганизации были брошены властями на выполнение двойной задачи: заготовительной кампании и коллективизации. Все сельские коммунисты под угрозой дисциплинарных мер должны были показать пример и вступить в колхозы. Центральный орган управления коллективными хозяйствами — Колхозцентр — получил дополнительные полномочия. Органы сельхозкооперации, владельцы немногочисленной техники, обязывались предоставлять машины только колхозам. Мобилизация охватила профсоюзы и комсомол: десятки тысяч рабочих и студентвов были отправлены в деревню в сопровождении партийных «активистов» и сотрудников ГПУ. В этих условиях насильственная заготовительная кампания приняла характер реквизиции, ещё ярче выраженный, чем во время двух предыдущих. Осенью 1929 года рыночные механизмы были окончательно сломаны. По окончании кампании сконцентрированные в деревне огромные силы (около 150 тысяч человек) должны были приступить к коллективизации. За лето доля крестьянских хозяйств, объединившихся в ТОЗы (в подавляющем большинстве это были бедняки), составила в отдельных районах Северного Кавказа, Среднего и Нижнего Поволжья от 12 до 18% общего числа. С июня по октябрь коллективизация затронула, таким образом, 1 миллион крестьянских хозяйств.

          Вдохновлённые этими результатами, центральные власти всячески побуждали местные парторганизации соревноваться в рвении и устанавливать рекорды коллективизации. По решению наиболее ретивных партийных организаций несколько десяткой районов страны объявили себя «районами сплошной коллективизации». Это означало, что они принимали на себя обязательство в кратчайшие сроки обобществить 50% (и более) крестьянских хозяйств. Давление на крестьян усиливалось, а в центр шли потоки триумфальных и нарочито оптимистических отчётов. 31 октября «Правда»  призвала к сплошной коллективизации. Неделю спустя в связи с 12-й годовщиной Октябрьской революции Сталин опубликовал свою статью «Великий перелом», основанную на в корне ошибочном мнении, что «середняк повернулся лицом к колхозам». Не без отговорок ноябрьский (1929 год) Пленум ЦК партии принял сталинский постулат о коренном изменении отношения крестьянства к коллективным хозяйствам и одобрил нереальный план роста промышленности и ускоренной коллективизации. Это был конец НЭПа. 
 
 
 
 

Заключение.

          В заключение я хотела бы отметить, что “военный коммунизм”, как мне кажется, следует рассматривать не как отдельный этап послереволюционного формирования общества, а как часть некоего процесса исканий особого пути развития России, даже как некую агонию государственного аппарата, начавшуюся еще с возникновения Древнерусского государства и продолжающуюся до сих пор. Вполне вероятно, что те же процессы имеют место и в других странах, просто в России они выражены наиболее ярко. С этой точки зрения период 1918-1920 гг. является конкретным выражением конфликта правящих кругов и народных масс, которые не могли найти общий язык.

      Несомненно, политика военного коммунизма была проведена весьма своевременно, однако большевики не учли реального положения вещей в стране(“…гладко было на бумаге, да забыли про овраги… “), тем самым усложнив  и без того непростое положение России.  

          Что касается новой экономической политикии — так клубок все обострившихся противоречий раздирал и НЭПовскую экономическую модель. Полная загрузка имеющихся производственных мощностей, физический и моральный износ основного капитала требовали огромных инвестиций для его обновления, создания новых производств. Для этого надо было привлечь иностранные ссуды и предпринимательский капитал, чему препятствовала жестокая позиция большевиков в вопросах уплаты дореволюционных долгов и возмещения ущерба иностранным собственникам за национальную собственность. Почти полное отсутствие внешних источников финансирования в условиях трестов хозрасчета вело к усиленной перекачке средств из отраслей группы «Б» в отрасль группы «А», приводящий к прогрессировавшему износу основных средств в легкой, пищевой промышленности, а, следовательно, к ухудшению качества основных производств крестьянского потребительского спроса, к обострению «товарного голода».

          Прогрессирование в силу тех же причин нарастание неэквивалентности обмена между городом и деревней в условиях господства мелкотоварного сектора в сельском хозяйстве, нарастающий «товарный голод» лимитировал рост товарности крестьянских хозяйств. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

                        Список использованной литературы