Специфика английского консерватизма XIX века

              По представлению консерваторов, развитие общества есть процесс естественный и стихийный. Социальное творчество заключается не в радикальной ломке общественного порядка во имя рационально избираемых глобальных целей, а в решении ситуативных, текущих задач путем проб и ошибок, накопления позитивного опыта, поиска баланса между прагматичной политикой и традиционными базовыми ценностями. Стабильность, равновесие, преемственность - это основные ориентиры общественной жизни, способные преодолеть влияние прирожденной человеческой греховности, самонадеянности.

              Другой особенностью консерватизма данного периода является то, что в отличие от рационализма он не принимал идеи «естественных прав и свобод», «естественной доброты человека» и «естественной гармонии интересов». По мнению консерваторов, социальный процесс – это результат проб и ошибок, накопленный и переданный из поколения в поколение опыт, воплощающийся в институтах и ценностях, которые человек не сконструировал сознательно, а потому и не в состоянии ими управлять.  Существенно для этой традиции и то, что в ней не было антиэтатизма самого по себе или анархизма, представляющего логический результат рационалистической концепции laissez-faire[3]; в этой традиции учитывались как необходимые функции государства, так и пределы его деятельности. Критически относясь к идее «естественных прав», консерваторы отрицали любую политическую теорию, которая ставила в основу политической легитимации индивидуальный разум и его интерес. Они считали, что ничего кроме хаоса и беспорядка, не может возникнуть, если индивиды будут стараться определить для себя, что от них требует естественное право, и действовать согласно тем ответам, которые они найдут.

              Консервативная идеология негативно относится к радикальным изменениям и уж тем более революциям, обосновывая это следующим образом. Консерваторы считают, что революционеры отравлены силой своих абстрактных мыслей, их внешней ясностью и упорядоченностью, что ведет к реальной недооценке действительных предпосылок практического политического мышления. Сторонником этой идеи был и, один из ярких представителей консервативной идеологии этого периода, Томас Карлейль, который говорил о том, что англичане по своей природе – реформаторы. То  есть свое развитие, англичане осуществляют путем постепенным, эволюционным, через реформы. А не как, к примеру, французы, поддавшись мгновенному звериному инстинкту, бросились в омут с головой, совершив величайшую революцию в Истории.

Консерваторы придерживаются концепции преемственности и обновления социальных связей, передающихся от предков к потомкам. Доказывая эту идею, они отмечали, что англичане своими правами и свободами обязаны не каким-то рационально сформулированным абстрактным и универсальным принципам, а процессу развития английского общества от Великой Хартии вольностей до билля о правах. В течение многих столетий эти права расширялись и передавались из поколения в поколение. Консерваторы, особое значение, придавая преемственности в политике и праве, отвергали критерий разумности, предлагавшийся философией Просвещения для оценки социальных явлений. Критикуя точку зрения сторонников рационалистического метода, считавших, что наличие внутренних противоречий в объекте исследования доказывает неправомерность его существования, они доказывали, что, согласно вечному закону мироздания, противоречия в обществе столь же неизбежны, как и в природе. Не отвергая возможности реформирования исторически сложившихся институтов, они полагали, что такое преобразование должно носить частичный и чисто прагматический характер.

              Органический характер общества и примат сложившихся структур и ценностей над индивидами, их страстями и желаниями обосновывается тем, что только в органическом единстве общества обеспечивается единство и связь прошлого с будущим. Но идеологи консерватизма предупреждают, что если кто-то действует, абстрагируясь от того, что создали и передали предки, проявляет неуважение к институтам и ценностям прошлого и предполагает создание новых институтов и ценностей, исходя из рациональных конструкций и как бы с чистого листа, то он рискует тем самым разрушить связь времен и уничтожить общество как саморазвивающийся организм во времени и в пространстве.

              Но это не означает, что консерваторы выступают против любого рода изменений. Еще Карлейль писал, что, в таком случае, нужно быть чрезвычайно осторожным, считая, что «нельзя приступить к реформе государства с его свержения; реформатор должен подойти к недостаткам государства как к ранам отца, с благочестивым благоговением и трепетной заботливостью. Движимые этим мудрым предрассудком, мы с ужасом видим, как скорые на руку дети в разных странах готовы разрубить своего старого родителя на куски и положить его в котел волшебников и надежд, что своими ядовитыми сорными травами и дикими заклинаниями они смогут возродить отцовское тело и вернуть ему жизнь»[4].

              При всем своем почтительном отношении к исторически сложившимся институтам консерватизм отнюдь не отвергает возможности их реформирования. Жизнь не стоит на месте, и в новых обстоятельствах старые учреждения могут утратить свою первоначальную значимость и превратиться в помеху для нормального функционирования государственного организма. В этом случае даже самый почтенный возраст не оправдывает их сохранения в прежнем виде.

              Однако любое преобразование, по мнению консерваторов, должно носить частичный и чисто прагматический характер, выступая исключительно в качестве средства устранения недостатков исторически сложившейся конституции. Реформа никогда не является изменением сущности или общего устройства предмета. Она не более чем лекарство, направленное непосредственно против беспокоящего недуга. Иначе говоря, и здесь доминирующим для консерватизма остается принцип преемственности и уважения к существующим реалиям.

              Консерватизм может быть радикальным и даже «революционным». Однако это не меняет того, что, в сущности, он был и остается анти- или контрреволюционным течением. Как написал консерваторы: «революции — это по преимуществу доказательство отсутствия подлинной энергии нации»[5].              Считая искусство государственного управления делом сугубо практическим, консерватизм постоянно подчеркивает свое крайне отрицательное отношение к любым умозрительным проектам и абстрактным принципам в политике. Как бы ни была логична и стройна та или иная схема, она не может охватить и учесть все богатство социальных реалий, а потому ее осуществление чревато самыми непредсказуемыми последствиями. Любое политическое решение необходимо выносить только после тщательного изучения конкретных обстоятельств, а не на основе абстрактных представлений о желаемом. Планы должны создаваться в расчете на реальных людей. Консерваторы не позволяют себе надеяться на то, что им удастся переделать человека соответственно своим замыслам.

              Консерваторы в значительной степени правы, рассматривая власть и необходимость подчинения дисциплине как важный атрибут государственности. И действительно, где нет дисциплины, закона и порядка, там нельзя говорить об эффективности и дееспособности государственно-политических институтов, об их полной легитимности в глазах основных категорий населения.

              Говоря об английском консерватизме XIX века, мы не можем обойти стороной такую яркую личность, как Бенжамина Дизраэли – премьер-министра Англии. Именно благодаря ему консерватизм в Англии в XIX веке стал таким, какой он был. Программа «Демократического торизма», выдвинутая Дизраэли, легла в основу консервативной идеологии и заложила те специфические черты, которые мы описывали выше.

              Следует отметить, что исследователи, занимающиеся изучением английского консерватизма, в качестве его особенностей выделяют ряд принципов, которые очень точно описывают английский консерватизм. Основу этих принципов составляет присущая тори «на редкость постоянная вера в политическую историю»[6]:

              1. Вера в трансцендентность законов, управляющих обществом, а также в изначальную ограниченность человеческой способности их постичь;

              2. Культ жизни такой, как она есть; ставка на углубление социального разнообразия, противостоящего узкому униформизму, уравнительству и утилитаризму;

              3. Вера в необходимость деления общества на классы и соблюдения равенства лишь перед судом закона или Судом Божьим; отрицание «равенства условий», означающего лишь «равенство в рабстве и скуке»;

              4. Убеждение в том, что «свобода и собственность тесно связаны: отделите имущество от частного владения, и Левиафан станет хозяином всего»[7];

              5. Вера в традицию и недоверие к «софистам, бухгалтерам и экономистам»[8], которые берутся переустроить общество по абстрактному плану;

              6. Признание того, что любая реформа должна быть, прежде всего, благоразумной, то есть служить средством социального предохранения, а не разрушения.

              Таким образом, можно говорить, что понимание того, что человеческая природа недостаточно совершенна для совершенных политических учреждений и нравы указом не изменишь, английский консерватизм реализовал в следующих особенностях:

1.      Английские консерваторы отдают предпочтение постепенным изменениям перед радикальными.

2.      Для них характерно предпочтение конкретного и близлежащего перед далеким и утопическим.

3.      Консерватизм характеризуется определенными представлениями о человеке, обществе, государстве, истории. Наряду с либерализмом консерватизм - развивающаяся теория (или учение), плюралистическая, с множеством внутренних "течений".

4.      Консервативное мышление может рассматриваться как идеология правых сил в обществе, выражающая их стремление сохранить существующую общественную организацию. Но важен не этот аспект, муссируемый всеми противниками консерватизма слева. Важно, что пролетариату нечего терять, кроме своих цепей, правым и консервативным по убеждениям членам общества (обладающим собственностью или управляющим ею) есть что сохранять, развивать и приумножать.

5.      Консерватизм может рассматриваться и независимо от материальных, экономических интересов как идеология в составе определенных основных принципов и воззрений на человека, государство, общество и историю. Например, ответ на вопрос "Что обеспечивает свободу каждого и реальную политическую свободу в обществе и государстве?" неизбежно приводит нас к пониманию большей роли консервативных неизменных институтов, как государство, семья, право, религия, на фоне "прогрессивных" попыток перестроить, уничтожить и пр., в интересах экстремальной индивидуалистической "самореализации".

6.      Консерватизм отвечает нам на вопросы: "Что удерживает наше общество от развала? Каким образом наш политический порядок воссоздается с течением времени, не приводя к катаклизмам и разрушительным переменам, а обеспечивая постепенное и неуклонное развитие?"

Таким образом, все выше перечисленные особенности позволяют определить английский консерватизм как уважение к установлениям, правилам и традициям, поддержку государства и глобальное недоверие к теориям, противоречащим эмпирическим выводам.

Раздел 2. Основные ценности английского консерватизма.

              Всякое идеологическое течение имеет свои ценности, и английский консерватизм XIX века не является исключением. Консерватизм, возникший как реакция на революционные события во Франции и выступая в качестве альтернативы либерализму, выдвинул свои ценности, и смог «пронести» их через века. Таким образом, для английского консерватизма XIX века характерны такие ценности как: сильное государство, приверженность традициям, а так же наличие порядка, выраженное в праве и законах.

              О государстве подробно мы будем говорить в следующем разделе, поэтому сейчас обратимся к такой ценности как традиции.

              Для консерваторов традиции – это, в первую очередь учет опыта предшествующих поколений.  Преклонение перед святостью традиций характерно для консерваторов. Они противопоставлял традицию разуму, ставили ее над ним. Соблюдать традицию - значит действовать в соответствии с естественным ходом вещей, т.е. с природой, с вековой мудростью, аккумулированной в традиции. Отсюда следует, что политика должна быть не столько результатом глубоких размышлений, сколько "счастливым эффектом"[9] следования природе, которая является мудростью без рефлексии и стоит выше рефлексии. Именно следуя природе, консерваторы негативно относился к равенству как таковому. По их мнению, оно противоречит конкуренции, а, следовательно, и естественным стимулам человеческой активности.

              Как уже говорилось выше, английский консерватизм не отрицал необходимости и даже неизбежности реформ. Но, говоря о реформах, он придавал им своеобразное, традиционалистское истолкование. Основная задача при проведении реформ состоит, в том, чтобы не нарушать естественные, традиционные устои. Тот, кто заинтересован в сохранении спокойствия и порядка должен, «подобно садовнику, время от времени бережно удалять с вечно зеленого дерева старые, засохшие побеги и пестовать новые»[10]. Так, медленная, постепенная эволюция будет сочетаться с принципом сохранения.

              И приверженность традициям, а именно сохранение прошлого в настоящем способно, по их мнению, снять всякое напряжение в обществе и потому должно рассматриваться в качестве морального долга перед будущими поколениями.

              Всякий опыт, новое знание рождается из глубины традиций. Всякий оригинал (не копия) именно постольку оригинален (originalis), поскольку связан с неким началом, первоистоком (origo). Связь же с первоначалами человеческого бытия и человеческой культуры как раз и обеспечивает традиция (от trado — несу), — несение опыта переживания этих первоначал. И единственный способ этот опыт нести, — это его освоение: необходимо войти внутрь традиции, зажить ею, обрести в ней живое единство со смыслообразующими первоосновами человеческого бытия. И все это — для того, чтобы оказаться способным сказать в своей жизни свое — не заемное — Слово, чтобы прожить свою собственную, а не «как у других» жизнь, чтобы дать возможность своим детям, следующему поколению не утратить этой живой связи со смыслом бытия, точнее, — дать возможность этому смыслу дойти до них через жизнь.

              Опыт многих поколений воплотился в обычаях и традициях народов. Соответственно, необходимо бережно относиться к этому наследию: вместо того, чтобы избавиться от всех старых предрассудков, надо их пристрастно рассмотреть. Опасно позволять людям жить и действовать с опорой каждого лишь на собственный запас разума, поскольку такой запас у отдельно взятого человека невелик, и индивидам лучше обращаться во всеобщий банк за капиталом, накопленным в течение веков многими народами. Чем древнее действующий институт, тем большего уважения заслуживает, поскольку прошел самое сложное испытание - проверку временем и вобрал в себя мудрость предков. Смысл консерватизма — именно в хранении и продолжении традиции.

              Необходимо отметить, что там, где речь идет о традициях неизменно всплывает такое понятие как предрассудки. Они рождаются в обществе и играют важную роль в жизни народов. Таким образом, чем древнее предрассудок, тем больше его ценят, потому что своей древностью он доказывает свою жизненную необходимость. Корни предрассудков – в заботе о человеке, страхе за отдельного человека, который должен жить и работать в соответствии с его собственным запасом разума. Как уже говорилось выше, консерваторы считают, что разум отдельного человека ограничен, а значит, ему стоит опираться на традиции и опыт, переданный предками. А значит предрассудок – готовая форма реакции в чрезвычайных обстоятельствах, он ориентирует человека в сторону мудрости и добродетели и помогает ему преодолеть сомнения, колебания и скепсис.