Рукописная книга во Франции в VIII – XI веках

“Можно сказать, что текст почти всех книг эпохи каролингского возрождения был написан каролингским минускулом. Для выделения особо важных страниц использовался капитальный квадратный, унициальный, реже – рустический шрифт. Некоторые буквы имели декоративные элементы – завитки”[21].

“В отдельных областях обширного каролингского государства это письмо приобретало свои специ­фические черты. В западных областях, например в скриптории Турского монастыря, практиковалось «галльское письмо» (scriptura gallica) - красивое, округлое, симметричное и разборчивое. Его буквы похожи на современные латинские”[22].

Пропагандируемый самой императорской канцелярией[23], каролингский минускул почти на три столетия оставался своеобразной номой письма для писцов раннего средневековья.

“В эпоху каролингского Ренессанса улучшилось оформление рукописей (VIII – IX вв.), в них появились миниатюры и инициалы, украшенные золотом. Назначением инициалов было украсить книгу, поскольку другие декоративные элементы в раннюю эпоху выглядели чрезвычайно примитивными.

Сначала все это искусство опиралось на достижения античного мира. Но сказывалось и влияние восточного, и особенно местного, народного прикладного искусства. Средневековые художники нередко вплетали в книжный орнамент мотивы народных сказок, изображения мифических существ (т.н. звериный орнамент)”[24].

“Текст в каролингской книге обычно писался в одну колонку, но встречаются книги, написанные в две или три колонки. При написании текстов в две колонки, колонки отделялись декоративной орнаментальной рамкой. Инициалы чаще всего обрисовывались красной краской и заполнялись внутри синей, иногда оформлялись по-меровингски[25] – красками различных цветов.

              Широко применялись орнаментальные украшения – античный меандр, розетки и пальметки, плетенки и растительные орнаменты. В ранних каролингских книгах украшения представляют собой простые геометрические орнаменты. В целом в каролингской книге наблюдается стремление к целостности оформления”[26].

Обычно рукописные книги украшались роскошными иллюстрациями, иногда даже на целую страницу, и другими декоративными элементами такими, как, например: инициалы, орнамент на полях, декоративные рамки, маленькие картинки и украшения текста. Иногда инициал или миниатюру иллюминировали сусальным золотом[27].

“Наружное оформление каролингской книги также имело специфические черты. Размер ее варьировался от гигантских фолиантов до крохотного duodeco (в одну двенадцатую) и зависел от назначения и содержания книги. Наибольшие размеры имели религиозные книги, предназначенные для богослужений.

В монастырях же размер книги диктовали  не столько эстетические критерии, сколько наличие пергамена у изготовителя. Крупным форматом изготовлялись только литургические книги”.

“В целом наружное и внутреннее оформление книги должны были соответствовать тому великолепию, которым окружали себя церковь и верхушка общества[28]”.

“В это же время в монастырских скрипториях Франции развивалось меровингское письмо, которое достигло каллиграфического совершенства в VIII в. Характеризовалось письмо сжатым, высоким и узловатым рисунком с удлиненными выносными элементами некоторых букв, что придает ему динамичность. Однако, несмотря на декоративный вид, письмо было довольно трудным для прочтения. Этот шрифт употреблялся для написания грамот и других документов, широкое распространение получил в дипломатической переписке.

Меровингская книга оформлялась по определенному замыслу, страницы богато украшались орнаментом. Под влиянием иконописи византийских художников в меровингской книге появляется много украшений, имеющих символическое значение (крест, телец, звезды или голубь). Орнаментальные мотивы содержат в себе строгие геометрические формы и изображения листьев, веток лозы, цветов, птиц, рыб, животных и т.п.

При оформлении книги   художник чаще всего наносил контурный рисунок темной краской тонким пером и после этого яркими, сочными красками заполнял все свободные места рисунка, что придавало изображению яркость и жизненную силу. Инициалы  выполнялись разными красками, имели обычно небольшие размеры и занимали мало места на странице книги. Часто они выполнялись в виде человеческих фигур, птиц, рыб и т.п”[29].

Переплетение книги - это последний этап в производстве кодекса.

“Когда мастер - иллюминатор заканчивал украшение книги, она все еще состояла из отдельных тетрадей или, что тоже вполне вероятно, просто отдельных листов. Чтобы книгой можно было пользоваться, тетради и листы необходимо было собрать, сложить в нужном порядке и переплести.

В раннем Средневековье, когда книги производились, главным образом, монахами, переплетение книг осуществлялось одним из членов монашеской общины, способным справиться с этой задачей. Работа этого  монаха заключалась в том, что он сшивал тетради вместе ниткой, пропущенной через центральный сгиб. Таким образом, книга - это стопка тетрадей, прикрепленных одна к другой; при этом узлы прошивки первой и последней тетрадей заправлены в переплет.

Чтобы не перепутать тетради, каждую из них помечали римской цифрой по порядковому номеру, а иногда еще и буквой, показывающей количество листов в тетради. Эти порядковые номера тетради назывались кустодами”[30].

Для украшения переплетов использовались оклады из серебра, меди, золота, также их украшали драгоценными камнями и резьбой по слоновой кости.

              “Заглавного или титульного листа книги не имели. Текст начинался словами: “Incipit lifer” (“начинается книга”) или вообще без них. Выходные данные иногда приводились в конце книги, в так называемом колофоне”[31],[32].

              “Книга обычно начиналась с заглавия и, если известно, имени автора. На первой странице книги иногда помещалась субскрипция – надпись, отмечающая место и/или дату написания книги и/или имя писца или заказчика книги. И субскрипция, и колофон  элементы необязательные, появлявшиеся в средневековых книгах лишь от случая к случаю. В раннепечатных изданиях колофон стал эмблемой, или маркой издателя. Субскрипция и колофон служат для определения происхождения рукописи.

              Рукописи, приобретенные для монастырской или светской библиотеки, часто помечались особым знаком принадлежности определенному собранию или лицу. Такие знаки, именуемые экслибрис[33], чаще всего помещались в начале книги. Экслибрисы являются бесценным источником информации об исторической судьбе и перемещениях рукописи.

              Однако нумерация страниц далеко не сразу вошла в обычай в средневековом книгопроизводстве. Поначалу тетради только помечались т. н. рекламой. Реклама - первое слово первой строки следующей тетради - обычно помещалась на полях, в нижнем правом углу последнего листа предыдущей тетради. Реклама помогала переплетчику установить правильный порядок тетрадей”.

Кодексы, как и ранее свитки, хранились в шкафах, и поэтому средневековую библиотеку обычно называли armarium, что означает “шкаф”[34].

Т.к. книги в то время считались предметом роскоши и стоили дорого, их старались хранить бережно, вкладывая в прочные, массивные обложки. На переплетные крышки шли доски твердого дерева (отсюда выражение “прочитать книгу от доски до доски”), которые обтягивались кожей или пергаменом, реже – материей (бархатом) и украшались тем или иным способом.

“Для предохранения от пыли книгу снабжали металлическими застежками или тесемочками. Иногда ее обтягивали своего рода чехлом – камизой; часть его составляла обычная оболочка книги, а дальше как бы полуоткрытый футляр. Его завязывали ремешком из цветной кожи, и таким образом книгу можно было подвесить к поясу или седлу”[35].

Репертуар.

“Средневековая французская литература – литература традиционалистского типа. Для нее характерны устойчивые клише, комбинации которых создавали поэтическую традицию – героико-эпическую, лирическую, житийную и т.д. Совокупность таких традиций образует средневековую французскую литературу”.[36] В процессе развития французской средневековой литературы сформировались многие жанры и направления, которые стали общими для всей европейской литературы.

“Хронологическими границами Средневековья во французской науке традиционно считаются падение Западной Римской империи (476) и взятие турками Константинополя (1453).

Первым памятником старофранцузского языка являются “Страсбургские клятвы” (842), подготовленные для Верденского договора о разделе империи Карла Великого между его сыновьями”.[37]

              Можно сказать, что все первые дошедшие до нас литературные памятники носят религиозный характер и восходят к латинским источникам. Например, такими литературными памятниками являются "Кантилена о святой Евлалии" (IX век, около 880 в.), возникшая под сильным воздействием аналогичных произведений латинской литературы и французское «Житие Святого Леодегария» (X в., около 900 г.), которое непосредственно восходит к латинскому сочинению некоего монаха Урсина. Также к этому ряду памятников можно отнести “Страсти Христовы” (конец X в.). [37]

Также в этот период получила распространение разнообразная литература по истории, в том числе и  так называемые исторические анналы, которые представляли собой важнейшие источники, иллюстрировавшие собой историю Франции того периода, в который они были созданы.

              Среди них можно выделить следующие произведения:

“Анналы Флодоарда” – хроника архивариуса Реймской церкви Флодоарда, жившего в X в. В 952 г. он удалился в монастырь и полностью посвятил себя литературной работе. Среди наиболее значимых сочинений – “История Реймской церкви” и “Анналы”, книги, которые являются важнейшими источниками по истории Франции. В "Анналах" в том числе рассказывается о нападениях викингов на страну. Хроника охватывает период 919-966 гг. [38]

              “Ведастинские анналы”: Впервые Ведастинские анналы  были обнаружены в середине XVIII в. французским исследователем аббатом Лебефом в библиотеке монастыря Сент-Омер и опубликованы им в 1756 г. В тексте анналов есть указание на то, что их автором являлся некий монах из монастыря св. Ведаста, расположенного возле Appaca. Во временном отношении анналы охватывают 874-900 гг. Особую важность они приобрели  вследствие обстоятельного описания походов норманнских дружин в пределы франкского королевства. Анналист сообщает подчас уникальную информацию о боевой тактике норманнов, об их отношениях с франкскими правителями. Автор не обходит молчанием, и важнейшие политические события того времени[39][40].

              Поэма “Об осаде города Парижа”: автор – Аббон Горбатый, монах из парижского аббатства Сен-жермен-де-Пре. В этой поэме повествуется об осаде Парижа норманнами в 886 – 887 гг. По мнению автора город был спасен благодаря мощам святых. Поэма интересна многими подробностями в повествовании, имеющими историческую ценность.[41]

“История лангобардов” - самое известное сочинение талантливого литератора и деятеля "Каролингского возрождения" Павла Диакона. В нем Павел рассказывает о событиях VI-VIII вв., происходивших в Италии, в королевстве франков, и в Византии. Однако в центре его внимания постоянно находится история собственного народа, которую он описывал, начиная с мифологического происхождения лангобардов. В этом произведении много красочных деталей, занимательных эпизодов, ярких фигур. Оно дает историкам великолепный материал, а для более широкой аудитории это увлекательное и необычное чтение”[42].

“Эйнгард, “Жизнь Карла Великого”: это жизнеописание принадлежит к числу тех немногих произведений мировой литературы, которым суждено было стать классическими еще при жизни их создателей. Едва появившись, оно стало образцом для подражания.

Оно посвящено франкскому королю, а затем и императору и выдающемуся государственному деятелю Карлу Великому, чья огромная империя, на развалинах которой позднее возникнут современные Франция, Германия и Италия, сложилась в результате бесконечных войн.

По своим литературным достоинствам "Жизнь Карла Великого" занимает особое положение как среди сочинений Эйнгарда, так и среди прочих источников каролингского периода. Прежде всего - явление в то время исключительное - она носит чисто светский характер. Она очень компактна, прекрасно продумана с точки зрения общего плана и соотношения частей.

Материал для жизнеописания черпался Эйнгардом преимущественно из официальной летописи - "Анналов франкского королевства". Широко используя "Анналы", биограф Карла приспособил заимствованный текст для своих целей, исказив так, как ему было нужно, и в конечном итоге некоторые факты биографии он опустил, а некоторые додумал.

"Жизнь Карла Великого" выдержала огромное количество изданий и была переведена на главные европейские языки”[43].

“С увеличением количества книжных собраний  пришлось задуматься о специальных помещениях для их хранения. Уже в эпоху Каролингов такие помещения были известны. Заведование библиотекой поручалось одному из монахов, чаще всего – самому настоятелю. Впоследствии была выделена специальная должность монастырского библиотекаря. В его обязанности входила инвентаризация фонда и содержание его в порядке. В каролингскую эпоху классификация библиотечных фондов была по большей части единообразной: на первом месте – священное писание, затем труды “отцов церкви”, далее  - прочая церковная литература, а в самом конце – сочинения светских и античных авторов. В примитивных инвентарных списках книги перечислялись в хронологическом порядке их поступления в библиотеку”.