Реформа Петра Столыпина

    В антракте Столыпин подошёл к барьеру, отделяющему оркестровую яму  от зрительного зала. Он облокотился  на него и беседовал с другими министрами. Мало кто заметил молодого человека в чёрном фраке, который поднялся со своего места в 18-м ряду и направился по центральному проходу к министрам. Карман он прикрывал театральной программкой. Быстро подойдя к Столыпину на расстояние двух-трёх шагов, человек во фраке выхватил из кармана револьвер и дважды выстрелил в упор.

    Одна  пуля попала Столыпину в руку, прошла навылет и ранила скрипача в оркестре, вторая раздробила Владимирский крест  на груди Петра Аркадьевича и, изменив прямое направление в сердце, попала в живот. На белом летнем сюртуке премьер-министра расплылось яркое пятно крови. Однако Столыпин сохранил самообладание. С горькой улыбкой он повернулся к царской ложе, в которую на звук выстрелов выбежал Николай, перекрестил её и тяжело опустился в кресло.

    Стрелявший  был немедленно схвачен. Жандармам  едва удалось отбить его от публики, готовой растерзать убийцу. Им оказался 24-летний Дмитрий Богров, анархист и  секретный сотрудник охранки. Входной  билет ему выдало охранное отделение.

    Вечер 5 сентября 1911 г. Пётр Столыпин скончался. Императрица сказала новому главе  правительства Владимиру Коковцому, сменившему Столыпина: «Он умер, потому что провидение судило, что в этот день его не станет. Не говорите о  нё больше никогда». Она отказалась пойти помолиться у его гроба, и Николай II тоже не присутствовал на погребальной церемонии. Похоронили Петра Аркадьевича в Киево-Печерской лавре.

    Однако  уже через год Столыпину были воздвигнуты памятники в Киеве, Гродно и Самаре.

    Незадолго до покушения Столыпин предчувствовал свою скорую смерть и её последствия: «После моей смерти одну ногу вытащат из болота – другая завязнет».Действительно, начатая им земельная реформа закончилась неудачей – мощной «класс мелких собственников» в России так и не был создан.

    В оценке незаурядности этой фигуры позднее  сходились как поклонники, так  и противники Столыпина. Он далеко превосходил  по масштабам своей деятельности других политиков в России той  эпохи. В отличие от них Пётр Столыпин пытался по- своему направлять развитие общества, а не шёл вслед за ним; однако он потерпел в этом поражение.

    ДМИТРИЙ БОГРОВ

    Убийцей Петра Столыпина стал 24-летний анархист Дмитрий Богров. Относительно личности Богрова долгие десятилетия после  его казни шли непрекращающиеся споры. С 1907г. он служил в Киевском охранном отделении секретным сотрудником и выдавал охранке своих товарищей-анархистов. Однако, совершая покушение в театре, на виду у множества людей, террорист шёл на неизбежную смерть. Как объяснить такой поступок сотрудника охранки?

    В своих письмах, написанных накануне покушения на Столыпина, Богров так  объяснял свои намерения: «нет никакого интереса к жизни. Ничего, кроме бесконечного ряда котлет, которые мне предстоит  скушать в жизни. Хочется выкинуть что-нибудь экстравагантное…».

    Одни  историки считают, что Богров ввёл в  заблуждение сотрудников охранного  отделения, чтобы проникнуть в театр  и выстрелить в Столыпина. По мнению других, охранка и Павел Курлов, зная о желании царского окружения  избавиться от Столыпина, использовали Богрова как пешку в своей игре. Известные слова родственника Столыпина А. Нейдгарда о том, что премьер-министра убила «охранная пуля».

    9 сентября Дмитрий Богров предстал  перед Киевским окружным военным  судом. Заседание проходило при  наглухо закрытых дверях. На рассвете 12 сентября Богров был повешен. Поспешность и закрытость следствия и суда над Богровыв уже тогда не могли не вызвать недоумения в обществе. Советский историк Арон Аврех замечал по этому поводу: «Молниеносность расправы характерна, как показывает исторический опыт, всегда в одном и том же случае : когда нужно скрыть какую-то правду, очень нежелательную каким-нибудь весьма влиятельным лицам ».                      

СТОЛЫПИНСКАЯ

    ЗЕМЕЛЬНАЯ РЕФОРМА

    В I ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЕ

I Государственная дума собралась в апреле 1906 г., когда почти по всей России пылали усадьбы, не утихали крестьянские волнения. Как отмечал премьер-министр Сергей Витте, «самая серьёзная часть русской революции 1905 г., конечно, заключалась не в фабричных забастовках, а в крестьянском лозунге: «Дайте нам землю, она должна быть нашей, ибо мы её работники» ».               В столкновение пришли две мощные силы – землевладельцы и землепашцы, дворянство и крестьянство. Теперь Дума должна была попытаться разрешить земельный вопрос – самый жгучий вопрос первой русской революции.

    Если  в деревнях проявлениями борьбы были поджоги усадеб и массовые порки  крестьян, то в Думе кипели словесные  сражения. Депутаты – крестьяне  горячо требовали передачи земли  в руки земледельцев. Им  столь  же страстно возражали представители дворянства, отстаивавшие неприкосновенность собственности.

    Депутат от кадетской партии князь Владимир Оболенский рассказывал: «В центре внимания первой Думы стояла земельная проблема. Среди массы скучных и однообразных крестьянских речей была произнесена одна, произведшая на нас потрясающие впечатление. Это была речь тамбовского крестьянина Лосева. Он рассказал историю Самсона, ослеплённого филистимлянами и прикованного к колоне храма. Русский народ – это слепой Самсон. Он чувствует свою силу, но, прикованный, не может себе помочь… И вот настал последний срок развязать руки могучему Самсону. А то повторится библейская история, когда он сказал: «Умри, душа моя, вместе с филистимлянами», - и потряс колонну, к которой был прикован. И храм рухнул, погребя под своими развалинами и филистимлян, и Самсона… Впечатление от этой речи было так сильно и так неожиданно, что с минуту мы все сидели, как зачарованные и никто не аплодировал».

    Преобладавшие в I Думе кадеты постарались найти «средний путь», примирить враждующие стороны. Кадеты предлагали передать часть земли крестьянам – но не бесплатно, а за выкуп. Речь шла не только о помещичьих, но и о казённых, церковных и иных землях. В то же время кадеты подчеркивали, что надо сохранить «культурные помещичьи хозяйства».

    Предложения кадетов жестко критиковались с  обеих сторон. Правые депутаты видели в них покушение на право собственности. Левые считали, землю надо передать крестьянам без выкупа – даром. Правительство  также категорически отвергало кадетский проект. К лету 1906 г. борьба достигла предельной остроты. Власти решили под толкнуть ситуацию к развязке. 20 июня появилось заявление правительства о том, что никакого нарушения прав землевладельцев оно не допустит. Это вызвало взрыв негодования среди большинства депутатов. 6 июля Дума выступила с декларацией, в которой подтверждалось намерение передать часть помещичьих земель крестьянам. Ответом властей на это стал роспуск Думы. Высочайший указ о роспуске последовал три дня спустя, 9 июля 1906 г.

    УБИЙСТВО  ГЕРЦЕНШТЕЙНА

    Председателем земельной комиссии в I Думе был депутат от кадетской партии профессор Михаил Герценштейн. Ему приходилось выдерживать суровую критику и справа, и слева. Например, социалист Алексей Пешехонов с негодованием назвал Герценштейна «идеологом помещичьего хозяйства и отъявленным буржуем». Справа со стороны дворян- монархистов, критика звучала ещё более резко.

    М. Герценштейн своими острыми выступлениями  вызвал особенную враждебность дворян. Однажды, выступая в Думе, Михаил Яковлевич спросил, обращаясь к правым депутатам: «Неужели господам дворянам более нравится то стихийное, что уже с такой силой прорывается повсюду? Неужели планомерной и необходимой государственной реформы вы предпочитаете «иллюминации», которые теперь вам устраивают в виде поджогов ваших скирд и усадеб?

    Боевики из черносотенного «Союза русского народа»  решили убить ненавистного «председателя  от жидов», как они прозвали Герценштейна. После роспуска Думы М. Герценштейн  вместе с другими находился в  Финляндии. Туда и отправились боевики-черносотенцы. 18 июля 1906 г., когда Михаил Яковлевич прогуливался вместе с семьёй, его застрелили из засады. Одна из двух выпущенных пуль ранила в руку его маленькую дочь. Убийство М. Герценштейна стало самым известным из терактов черносотенцев.

    Как вспоминал жандармский генерал  А. Герасимов, петербургский градоначальник фон дер Лауниц знал о готовящемся  покушении и выплатил за него боевикам две тысячи рублей. Конечно, о привлечении  Лауница к ответственности не могло быть и речи. По словам Герасимова, премьер-министр Пётр Столыпин, узнав о происшедшем, «брезгливо поморщился»: «Я скажу, чтобы Лауниц бросил это дело…» (т. е. прекратил помогать боевикам).

    Спустя  три года троих участников покушения  арестовали. Финский суд приговорил их к шести годам заключения. Однако спустя несколько месяцев двоих осуждённых помиловал государь Николай II.

    «ВОЙНА  ЗА ЗЕМЛЮ»

    До  революции 1905-1907 г. в русской деревне  уживались две различные формы  владения землёй: с одной стороны, частная собственность помещиков, с другой – общинная собственность крестьян. Про это у дворянства и крестьян сложились два противоположных взгляда на землю, два устойчивых мировоззрения.

    Помещики  считали, что земля – такая  же собственность, как и другая. Они  не видели никакого греха в том, чтобы её продавать и покупать. Крестьяне думали иначе. Они твёрдо верили, что земля «ничья», Божья, а право пользоваться ею даёт только труд. Этому вековому представлению отвечала сельская община. Вся земля в ней делилась между семьями «по числу едоков». Если численность семьи сокращалась, уменьшался её земельный надел.

    До 1905 г. государство поддерживало общину. С неё было гораздо проще взимать  различные повинности, чем множества  отдельных крестьянских хозяйств. С. Витте замечал по этому поводу: «Легче пасти стадо, нежели каждого члена стада в отдельности». Община считалась самой надёжной опорой самодержавия в деревне, одним из «китов», на которых держался государственный строй.

    Но  напряжение между общинной и частной  собственностью постепенно нарастало. Население увеличивалось, и участки крестьян становились всё меньше и меньше. Этот жгучий недостаток земли называли малоземельем. Невольно взгляды крестьян обращались на дворянские имения, где земли было много. К тому же эту собственность крестьяне считали изначально несправедливой, незаконной. «Надо помещичью землю отобрать и присоединить к общинной! » - убеждённо повторяли они.  

    В1905г. эти противоречия вылились в настоящую  «войну за землю». Крестьяне «всем  миром », т.е. всей общиной, шли громить дворянские усадьбы. Власти подавляли волнения, посылая в места беспорядков военные экспедиции, производя массовые порки и аресты. Из «исконного устоя самодержавия» община неожиданно превратилась в «очаг бунта». Прежнему мирному соседству общины и помещиков пришёл конец.

    ЗАМЫСЕЛ РЕФОРМЫ

    В ходе крестьянских волнений 1905г. стало  ясно, что сохранять прежнее в  деревне невозможно. Общинная и частная  собственность на землю не могли  дольше уживаться рядом.

    В конце 1905г. власти всерьёз рассматривали  возможность пойти навстречу крестьянским требованиям. Генерал Дмитрий Трепов говорил тогда: «Я сам помещик и буду весьма рад отдать даром половину моей земли, будучи убеждён, что только при этом условии я сохраню за собою вторую половину». Но в начале 1906г. произошёл перелом в настроениях. Оправившись от потрясения, правительство избрало противоположный путь.

    Возникла  идея: что, если не уступать общине, а, наоборот, объявить ей беспощадную войну? Речь шла о том, чтобы частная собственность  перешла в решительное наступление против общинной. Особенно быстро, за несколько месяцев, эта идея завоевала поддержку дворянства. Многие землевладельцы, прежде горячо поддерживавшие общину, теперь оказались её непримиримыми противниками. «Община является зверем, и с этим зверем надо бороться», - категорически заявлял известный дворянин-монархист Н. Марков. Главным выразителем настроений, направленных против общины, стал председатель Совета Министров Пётр Столыпин. Он приказал «дать крестьянину свободу трудиться, богатеть, избавить его от кабалы отживающего общинного строя». В этом и заключалась главная идея земельной реформы, которую назвали столыпинской. Предполагалось, что зажиточные крестьяне превратятся из общинников в «маленьких помещиков». Тем самым община будет взорвана изнутри, разрушена. Борьба между общиной и частной собственностью завершится победой последней. В стране возникает новый слой крепких собственников – «прочная опора порядка».