Просвещенный абсолютизм Екатерины 2

Министерство  образования Российской Федерации

Омский  Государственный Технический Университет

Кафедра Отечественной истории 
 
 
 
 
 

ИСТОРИЯ 

ТЕМА:  

ПРОСВЕЩЕННЫЙ  АБСОЛЮТИЗМ ЕКАТЕРИНЫ II 
 
 
 
 
 

Выполнила:                                                Студентка гр. ЗМН - 116

                                          Черноголовина П.С.               

                                                            Проверила: К.И.Н. доцент

     Леонова А.В   
 
 
 
 

Омск  – 2006

Содержание                                                                                                                      стр. 

Введение…………………………………………………………………………………...3

    Глава 1. Личность Екатерины II…………………………………………………….6

    Глава 2. Просвещенный абсолютизм Екатерины Великой ……………………...11

Заключение……………………………………………………………………………….20

Библиографический список…………………………………………………………….22

                                                       Введение

    Император Петр III собирался 29 июня отметить день своих именин (день апостолов Петра и Павла) в Петергофе, где его должна была ожидать Екатерина. Воспользовавшись  отсутствием императора в столице и испугавшись, что заговор против него раскрыт, 28 июня 1762 г. гвардейские  офицеры во главе с братьями Орловыми и жена Петра III Екатерина совершили дворцовый переворот. Измайловский и Семеновский гвардейские полки восторженно поддержали новую правительницу, которая в Казанском  соборе Петербурга была провозглашена самодержавной императрицей. В Зимнем дворце был прочитан Манифест о восшествии Екатерины II на престол. Ей присягнули Сенат и Синод. На следующий день Петр III подписал отречение от престола. Еще через несколько дней он умер (по всей видимости, был убит Алексеем Орловым и охраной). В столице было объявлено, что император скончался  от геморроидальной колики. Он был похоронен в Александро - Невской лавре без оказания царских почестей.

    Н.И. Панин и А.А.Безбородко, Г.А. Потемкин и А.А. Вяземский, Я.Е. Сиверс и Г.Р.Державин, И.И.Шувалов и И.И.Бецкой, П.А.румянцев и А.В. Суворов, Ф.Ф.Ушаков и Г.А. Спиридов -  вот далеко не полный перечень екатерининских «орлов», вошедших в нашу историю в качестве крупных политиков, дипломатов, общественных  деятелей, полководцев. Екатерина II очень умело подбирала своих помощников. Вряд ли правы те, кто упрекает ее в любвеобилии во вред государству. Те из ее фаворитов, что обладали государственным умом, талантами, как, например, Г.А.Потемкин, действительно участвовали в управлении страной. Других, лишенных таких дарований, она держала на своей половине вместе с комнатными собачками. [1,154]

    Екатерина II (1762 – 1796) вступила на русский престол 33 лет от роду и правила практически всю вторую половину 18 века, которую стали называть екатерининским периодом или эпохой Екатерины II.

    Время правления Екатерины II часто называют эпохой просвещенного абсолютизма, под которым одни авторы понимают политику, которая, используя социальную демагогию и лозунги просветителей, преследовала цель сохранения старых порядков. Другие историки пытались показать, как просвещенный абсолютизм, отвечая интересам дворянства, одновременно способствовал буржуазному развитию. Третьи подходят к вопросу о просвещенном абсолютизме с академических позиций, видят в нем один из этапов эволюции абсолютной монархии.

    18 век – время господства просветительской  идеологии. Французские М.Ф.Вольтер,  Ш.Л. Монтескье, Д.Дидро, Ж.Ж.Руссо сформулировали основные положения просветительской концепции общественного развития. Один из путей достижения свободы, равенства и братства философы видели в деятельности просвещенных монархов – мудрецов на троне, которые, пользуясь своей властью, помогут делу просвещения общества и установлению справедливости. [1, 158]

    Представление о государстве как о главном  инструменте достижения общественного  блага господствовало в умах людей  того времени. Идеалом Ш.Л. Монтескье, чье сочинение «О духе законов» было настольной книгой Екатерины II, являлась конституционная монархия с четким разделением законодательной, исполнительной и судебной властей. В своей политике Екатерина II пыталась реализовать эти теоретические положения. Естественно, она не могла пойти против дворянства, против крепостного права. Она стремилась построить законную самодержавную монархию, обновить ее с учетом  новых  исторических реалий, а не вводить конституционный демократический строй, как этого хотели просветители. Понимание монархами равенства и свободы не  шло дальше закрепления прав и привилегий каждого сословия в рамках самодержавной монархии.

    Политика  просвещенного абсолютизма в  России, так же как и в ряде других европейских стран, заключалась  в использовании положений просветительской идеологии для укрепления  крепостнического строя в условиях его начавшегося разложения. Такая политика не могла проводится долгое время. После Великой французской революции наметился курс на усиление внутренней и международной реакции, что означало конец периода просвещенного абсолютизма.

    Именно  поэтому тема рассмотрения политики просвещенного абсолютизма является достаточно актуальной и в настоящее  время, ведь именно прошлое всегда определяло, и будет определять те, события  которые происходят именно сейчас.

    Основной  целью данной работы является анализ большой исторической эпохи –  эпохи правления Екатерины II.

    Для достижения данной цели были поставлены следующие задачи:

    1.Раскрыть  личностные качества императрицы 

    2.Охарактеризовать внутреннюю и внешнюю политику, проводимую Екатериной II

    3. Представить различные точки зрения на период ее правления.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава 1. Личность Екатерины II

    Над  унылыми дюнами Померании задували протяжные ветры; была запоздалая весна 1729 года, когда в доме благочестивого принца Христиана Ангальт – Цербского и его не менее благочестивой супруги Иоганны Елизаветы в тихую лунную ночь родилась здоровая девочка, которую в честь трех теток нарекли по лютеранскому обычаю тройным именем – Софья Августа Фредерика.

    Родители  стали называть ее кратко – Фике. Фике не была глупа; исподтишка она пристально наблюдала за поведением взрослых и рано научилась угадывать, когда она говорят правду, а когда лгут.

        Девочка терпеть не могла кукол.  Она выбегала на двор, где верховодила шайкою уличных мальчишек, устраивая между ними побоища. Совсем неподобающе для принцессы Фике ловко обчищала соседские яблони от недозрелых плодов. Коленки ее были исцарапаны, движения порывисты – как у мальчика. Родители наряжали ее лишь в самые  дешевенькие  платья, рваные чулки тут же штопали, никаких украшений она на знала, и потому в дни народных гуляний смешавшись с толпой, девочка – принцесса ничем не отличалась от детей простых горожан.[3,10]

    Никто не знал что эта маленькая девочка скоро стане императрицей великой России.

    В 1744 году Фике  покинула Берлин уже  названной невестой русского наследника. В России к ней сразу приставили учителя танцев и манер, священника для познания  православия и  писателя – для обучения русскому языку. Понимая чего от нее хотят, она старалась как можно скорее «обрусеть» и со всем пылом своей натуры взялась за освоение русской речи.

    Скоро Фике заговорила по-русски, вызывая своим акцентом и ошибками шумное веселие среди придворных. Но это не смущало ее.

    Летом Фике получила православное имя –  Екатерина Алексеевна. Свадьба была назначена на 25 августа 1744 года.

    Екатерина писала: «По мере того, как день моей свадьбы приближался, я делалась все грустнее. Сердце не предсказывало  мне счастья: одно лишь честолюбие поддерживало меня. У меня в глубине сердца было что то такое, что никогда не давало мне ни на минуту сомневаться, что рано или поздно я сделаюсь самодержавною правительницею России».

    Достойно  внимания, что люди, близко наблюдавшие  Екатерину II, принимаясь разбирать ее характер, обыкновенно начинали с ее ума. Правда, в уме не отказывали ей даже ее недруги, кроме ее мужа, который, впрочем, и не считался компетентным экспертом в таком деле. Однако это не была самая яркая черта характера Екатерины: она не поражала ни глубиной, ни блеском своего ума. Конечно, такому «умнику», как ее ставленник король польский Станислав Понятовский, который не мог шагу ступить без того, чтобы не сказать красивого словца и не сделать глупости, ум Екатерины II должен был казаться необъятной величиной. «Там очень умны, там,— писал он про Екатерину госпоже Жоффрен,— но уж очень гоняются за умом». Последнее — напраслина на Екатерину и сказано по привычке судить о других по себе: кто гоняется за тем, чем уже владеет?

      Екатерина была просто умна  и ничего более, если только  это малость. У нее был ум  не особенно тонкий и глубокий, зато гибкий и осторожный, сообразительный, умный ум, который знал свое место и время и не колол глаз другим. Екатерина умела быть умна в меру. Она, которой со всех сторон напевали в уши о ее великом уме, так простодушно признавалась доктору Циммерману на верху своей славы, что знала весьма много людей несравненно умнее ее. У нее вообще не было никакой выдающейся способности, одного господствующего таланта, который давил бы все остальные силы, нарушая равновесие духа. Но у нее был один счастливый дар, производивший наиболее сильное впечатление: памятливость, наблюдательность, догадливость, чутье положения, уменье быстро схватить и обобщить все наличные данные, чтобы вовремя принять решение, выбрать тон, в случае надобности благоразумная мораль и умеренно согретое чувство— все эти мелкие пружины, из деятельности которых слагается ежедневная житейская работа ума, Екатерина умела приводить в движение легко и ежеминутно, когда бы это ни понадобилось, без заметного для зрителя усилия. Эта всегдашняя готовность к мобилизации сообщала Екатерине чрезвычайную живость без увлечения. [2,361]

    Она всегда была в полном сборе, в обладании  всех своих сил. Странническая молодость Екатерины, ранняя привычка жить среди чужих людей много содействовала этой, говоря языком старых учебников психологии, постоянной самособранности. Отсюда же ее находчивость в неожиданных затруднениях: ее трудно было застать врасплох, и при уменье собираться с мыслями она быстро соображала, чего от нее требует минута.

    Та  же привычка жить не дома, сталкиваться с чужими людьми, в которых она  нуждалась больше, чем они в  ней, вместе с чутьем среды и положения  рано развила в Екатерине наблюдательность, соединенную с уживчивостью: я могу приноровляться ко всяким характерам, говорила она Храповицкому, уживусь, как Алкивиад, и в Спарте и в Афинах. [2,369]

    Наблюдательность  — на это дело больше охотников, чем мастеров. Екатерина достигла большого искусства в этом деле и выработала на то свои приемы. Она охотнее наблюдала людей, чем вещи, рассчитывая, что через знающих людей лучше узнает вещи, чем собственным изучением. Наперекор общей наклонности замечать чужие слабости, чтоб ими пользоваться, Екатерина думала, что если нуждаешься в других, то полезнее изучать их сильные стороны, на которые надежнее можно опереться. И она вслушивалась и всматривалась во всякого чем-нибудь выдающегося человека, изучала его мышление, знание, взгляды на людей и вещи. В обращении она не старалась блистать разговором, чтобы не мешать высказываться собеседнику. Зато в ней удивлялись искусству слушать, долго и терпеливо выслушивать всякого, о чем бы кто ни говорил с ней; притом собеседника своего она изучала больше самого предмета беседы, хотя тому казалось наоборот. Так вместе со знанием людей Екатерина выработала себе и лучшее средство приобретать их — внимание к человеку, уменье входить в его положение и настроение, угадывать его нужды, задние мысли и невысказанные желания: вовремя дав собеседнику почувствовать, что и он сам и его слова поняты в наилучшем для него смысле, она овладевала его доверием. В этом заключалась тайна неотразимого влияния, какое, по словам испытавшей его на себе княгини Дашковой, Екатерина умела своим восхитительным обращением производить на тех, кому хотела нравиться. Привычка слушать могла даже превращаться у нее в автоматическую манеру: слушая знакомую возвышенно-скучную трескотню какого-нибудь Бецкого, она сохраняла вид внимания, думая совсем о другом. И она хорошо знала людей, с которыми ей приходилось вести дела, от своей горничной Марьи Саввишны Перекусихиной до короля Фридриха II Великого. Эти свойства помогли ей выработать пригодные средства действия в среде, где ей пришлось действовать.