Проблема принадлежности южных Курильских островов

29 января 1946 года был издан Меморандум главнокомандующего союзных держав японскому императорскому правительству № 677, который предполагал отторгнуть от Японии, кроме прочего, «Курильские (Тисима) о-ва, Группу о-вов Хабомаи (Хабомадзе), включая о-ва Сусио, Юри, Акиюри, Сибоцу и Тараку), а также о-в Сикотан» [17].

В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 февраля 1946 года было решено «образовать на территории Южного Сахалина и Курильских островов Южно-Сахалинскую область с центром в городе Тойохара с включением ее в состав Хабаровского края РСФСР» [16]. Однако не было сделано главное – официально (на международном уровне) не были оформлены территориальные взаимоотношения с Японией.

В сентябре 1951 г. состоялась Сан-Францисская конференция, на которой США и Великобританией был предложен проект мирного договора с Японией. Выступив 5 сентября на конференции, глава советской делегации замминистра иностранных дел СССР А. Громыко заявил, что СССР считает проект мирного договора несправедливым по отношению к Советскому Союзу, поскольку он ограничивается лишь упоминанием об отказе Японии от прав, правооснований и претензий на территории южного Сахалина и Курильских о-вов, «умалчивая об исторической принадлежности этих территорий и о бесспорной обязанности Японии признать суверенитет Советского Союза на эти территории СССР». Таким образом, Громыко указывал, что США и Великобритания фактически отказались от выполнения обязательств, принятых на себя по Ялтинскому соглашению [18].

Поскольку встречные советские  предложения были заблокированы  голосами многочисленных американских союзников, СССР отказался подписать 8 сентября мирный договор с Японией  на предложенных условиях. Япония же, приняв эти условия, своей подписью официально зафиксировала отказ от Курильских о-вов.

Таким образом, можно заметить ряд фактов, которые сделали возможным возникновение конфликта и которые на сегодняшний день могут трактоваться спорящими сторонами по-разному. Особое внимание следует уделить соглашению 1855 года (Симодский трактат), на положениях которого основана базовая позиция Японии в споре. С ругой стороны важное место занимает Сан-Францисский мирный договор 1951 года. Во взглядах на эти документы стороны кардинально расходятся, ставя во главу угла один из них и в то же время признавая неполноценным второй.

 

ГЛАВА 2 
ПРОБЛЕМА ТЕРРИТОРИАЛЬНОГО РАЗМЕЖЕВАНИЯ В ПЕРИОД СЕР. 1950-Х – 2000 ГГ.

Сан-Францисский мирный договор  фиксировал отказ Японии от суверенитета на Курильские острова, однако не определял  над ними новую национальную принадлежность. Кроме того в нём не приводился перечень островов, отторгаемых от Японии. Эти факторы, а также факт не подписания договора Советским Союзом создали почву для возникновения территориального спора между Японией и СССР.

Формально оба государства  продолжали находиться в состоянии  войны. Стремясь урегулировать сложившуюся  ситуацию, СССР и Япония провели  отдельные переговоры, которые проходили  с трудностями, прерываясь и возобновляясь, и заняли около полутора лет –  с июня 1955 г. по октябрь 1956 г., - но так  и не привели к заключению мирного  договора. Стороны остановились на промежуточном варианте – Совместной декларации, которая отчасти решала проблему судьбы двух островов. Из Совместной декларации СССР и Японии от 19 октября 
1956 г.:

«9. Союз Советских Социалистических Республик и Япония согласились на продолжение после восстановления нормальных дипломатических отношений между Союзом Советских Социалистических Республик и Японией переговоров о заключении мирного договора.

При этом Союз Советских  Социалистических Республик, идя навстречу  пожеланиям Японии и учитывая интересы японского государства, соглашается  на передачу Японии островов Хабомаи и острова Сикотан с тем, однако, что фактическая передача этих островов Японии будет произведена после заключения мирного договора между Союзом Советских Социалистических Республик и Японией.» [19].

Одновременно с этим С. Мацумото с японской стороны и заместитель министра иностранных дел А. Громыко со стороны СССР обменялись письмами, в которых выражалось согласие сторон после восстановления дипломатических отношений продолжить переговоры о заключении мирного договора, включая и территориальный вопрос [10, с. 6].

Однако вскоре в отношения  между Москвой и Токио вмешался Вашингтон, не заинтересованный в их нормализации. Госсекретарь США А. Даллес заявил своему японскому коллеге, что  если Япония откажется от притязаний на Кунашир и Итуруп, то США не освободят Окинаву и весь архипелаг Рюкю, оккупированные в результате Второй мировой войны. Это привело к тому, что Япония стала открыто требовать передачи ей всех четырёх островов: Итуруп, Кунашир, Шикотан и островов Хабомаи.

19 января 1960 года Япония  подписала «Договор о взаимном  сотрудничестве и гарантиях безопасности»  с США, который регулировал пребывание войск США на территории Японии. В ответ Советское правительство заявило, что «… не может содействовать тому, чтобы передачей указанных островов Японии была бы расширена территория, используемая иностранными войсками. <…> (И) только при условии вывода всех иностранных войск с территории Японии и подписания мирного договора между СССР и Японией острова Хабомаи и Сикотан будут переданы Японии». Японская сторона ответила на это заявление, что японо-американский договор не может влиять на установленные в 1956 году договорённости между СССР и Японией, так как в то время на территории Японии уже находились иностранные войска [16].

Несмотря на жёсткие позиции, стороны не прекратили поиски путей к урегулированию проблемы, что нашло своё отражение в совместном японо-советском заявлении 1973 г., в котором выражались намерения «продолжить переговоры о заключении мирного договора» [16].

Начало 80-х гг. отметилось резким ухудшением отношений между СССР и Японией – близким союзником США, что было связано с новым витком «холодной войны» и вводом советских войск в Афганистан. Одновременно активизировалась кампания «за возвращение северных территорий», в рамках которой в 1981 году был учреждён «День северных территорий – 7 февраля» (день подписания Симодского договора 1855 г.). Участились поездки для осмотра «северных территорий» членами кабинета министров и даже премьер-министром Японии. 16 февраля 1981 года в заявлении МИД СССР обращалось внимание правительства Японии на то, что кампания территориальных притязаний к Советскому Союзу «в последнее время приобретает граничащий с враждебностью характер» и что такие шаги японского правительства «могут квалифицироваться лишь как сознательно направленные на ухудшение советско-японских отношений» [20, с. 50.].

Позиция СССР в это время  состояла в том, что в советско-японских отношениях отсутствует какая-либо «нерешённая территориальная проблема». Задачей-минимум Токио являлось побудить советское руководство признать существование территориального вопроса и пойти на его обсуждение. С этой целью в Японии был объявлен принцип «нераздельности политики и экономики», согласно которому развитие японо-советских экономических отношений ставилось в прямую зависимость от разрешения территориального вопроса. Это привело к застою в экономическом сотрудничестве между государствами [21, с. 18].

Для снижения уровня напряжённости  на Дальнем Востоке в Москве решили возобновить прямой диалог с Японией. В 1986 г. новый министр иностранных  дел Э. Шеварднадзе посетил Токио  с официальным визитом. Однако в  то время японское направление в  политике М. Горбачёва ещё не отошло от принципов предыдущих лет. Так, принимая японскую делегацию, Шеварднадзе заявил: «Что касается так называемого «территориального  вопроса», то советская сторона считает  этот вопрос решённым на соответствующей  исторической и международно-правовой базе.» [22].

Но уже в 1989-1990 гг., когда экономическое положение СССР резко ухудшилось, в правительственных кругах распространилась идея получения от Японии материального возмещения за передачу островов. Однако она сразу же встретила жёсткое сопротивление среди депутатов Верховного Совета СССР. Горбачёв «открестился» от идеи продажи островов, но в то же время выражал готовность обсуждать весь спектр вопросов, включая мирный договор и в его контексте вопрос о границе [21, с. 19].

 
Спорные острова с российскими  и японскими названиями [23].

М. Горбачёв первым за послевоенную историю признал существование  «территориального вопроса» с Японией  и выразил готовность обсуждать  его на официальных переговорах. В совместное заявление по итогам его визита в Японию был включён пункт о том, что стороны «провели обстоятельные и углубленные переговоры по всему комплексу вопросов, касающихся разработки и заключения мирного договора между СССР и Японией, включая проблему территориального размежевания, с учетом позиций сторон о принадлежности островов Хабомаи, острова Шикотан, острова Кунашир и острова Итуруп.». Как достижение было воспринято в Токио обещание президента СССР установить безвизовый режим посещения четырёх южнокурильских островов японскими гражданами, а также сократить численность советского военного контингента, размещённого на этих островах [24].

Одной из причин, по которым  Горбачёв не смог совершить сделку «Курилы за кредиты», была позиция  Б. Ельцина. Последний стремился перехватить инициативу в переговорах с японским правительством. В целом замыслы Ельцина и его команды и замыслы команды Горбачёва сводились к одному – превратить Южные Курилы в предмет торга с Японией. Различие состояло лишь в том, что Горбачёв стремился получить японскую помощи как можно скорее для спасения «перестройки», а Ельцин уговаривал японцев, оказывая финансовую поддержку России, подождать с получением островов. Именно на это был направлен так называемый «пятиэтапный план Ельцина», согласно которому территориальный спор должен был найти своё разрешение в пользу Японии по прошествии 15-20 лет [21, с. 20].

Смысл плана Ельцина сводился к следующему. На первом этапе предполагалось отойти от занятой СССР позиции и  признать существование спора между странами. Это должно было способствовать утверждению в СССР соответствующего общественного мнения. Затем – через 3-5 лет (второй этап) предполагалось объявить острова свободными для японского предпринимательства. Третий этап – демилитаризация островов через 5-7 лет. На четвёртом этапе стороны должны подписать мирный договор. При этом предлагались следующие варианты разрешения территориального спора: 1. Острова будут находиться под общим протекторатом двух стран; 2. Островам даётся статус свободных территорий; 3. Передача островов Японии [20, с. 108.].

После распада СССР российское правительство стало склоняться к скорейшему заключению мирного  договора с целью получения материальной помощи. Однако развернувшееся в это  время в России протестное движение против передачи островов заставило  Ельцина поменять план действий. Поэтому его визит в Японию осенью 1993 года не принёс радикальных решений по вопросу о Южных Курилах. В «Токийской декларации» говорилось лишь о признании российским правительством факта существования «территориальной проблемы» и заявлялось о намерении сторон искать пути к её решению. Несмотря на настояния японской стороны, в текст документа не было включено подтверждение действительности пункта Советско-японской совместной декларации, в котором говорилось о возможности передачи Японии двух островов после подписания мирного договора. Таким образом, позиция российского правительства на японском направлении отличалась непоследовательностью [16].

В ноябре 1997 года в Красноярске  была проведена встреча на высшем уровне между Премьер-министром  Японии Р. Хасимото и Президентом РФ Б.Н. Ельциным. Была достигнута договоренность о том, чтобы, «основываясь на Токийской декларации, приложить все усилия для заключения мирного договора до 2000 года» (Красноярская договоренность). На встрече на высшем уровне в г. Кавана (апрель 1998 года) Премьер-министр Японии Р. Хасимото выдвинул так называемое «Каванское предложение», направленное на решение вопроса о принадлежности четырех островов, ответом на которое стало «Московское предложение», выдвинутое российской стороной во время визита в Россию Премьер-министра К. Обути (ноябрь 1998 года). Однако позиции сторон не совпадали, что не позволило реализовать Красноярскую договорённостью о заключении мирного договора до 2000 года [24].

В сентябре 1999 года вступило в силу принятое ранее решение  о максимально облегченном режиме посещения островов Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи японскими гражданами из числа их бывших жителей и членов их семей [16].

Таким образом, рассмотрев динамику советско-японских (позже – российско-японских) отношений во второй половине ХХ века, можно заключить следующее. Отсутствие чётких, последовательных и согласованных позиций сторон по вопросу территориального размежевания, зависимость политики правительств от общественных настроений в столь чувствительном вопросе, а также вмешательство в двусторонние отношения третьих стран привели к затягиванию решения по проблеме и углублению противоречий между сторонами. Однако, несмотря на многочисленные проблемы, можно отметить и положительные сдвиги в вопросе урегулирования конфликта. Такие как официальное признание российским руководством факта существования «территориального спора», принятие совместных деклараций, оговаривающих намерения сторон вести переговоры для решения вопроса, установление безвизового режима посещения островов бывшими жителями, а также членами их семей.

 

ГЛАВА 3 
ВОПРОС О СПОРНЫХ ТЕРРИТОРИЯХ В XXI в. 
БАЗОВЫЕ ПОЗИЦИИ СТОРОН.

Новые надежды на быстрое  решение «территориального вопроса» появились в Японии после прихода нового президента России В. Путина. По итогам рабочей встречи В.В.Путина с Премьер-министром Японии Ё.Мори в Иркутске 25 марта 2001 года было подписано Иркутское заявление Президента России и Премьер-министра Японии о дальнейшем продолжении переговоров по проблеме мирного договора, в котором выражено обоюдное намерение активизировать переговорный процесс на основе принятых до настоящего времени документов, включая Совместную декларацию СССР и Японии 1956 г. [25].