Особенности государственного управления в эпоху дворцовых переворотов

Первые  годы правления Елизаветы протекали  мирно (война со Швецией завершилась  в 1743 году подписанием мирного договора в Або, по которому Швеция признавала итоги Ништадтского мира и уступала России юго-восточную Финляндию). Однако войскам отдыхать не пришлось — по всем восточным областям европейской России шла настоящая война с разбоями. Не проходило и года, чтобы где-нибудь в России не начинали бунтовать. В 1743 году войскам пришлось усмирять в Нижегородской губернии выступления мордвы, вспыхнувшие на религиозной почве. Поступали даже сведения, что мятеж подняла не мордва, а «старые русские идолопоклонники». В 1749 году разбойники во множестве объявились в Брянском уезде, проникая туда с территории Польши. Боролись с разбоями в Подмосковье, в Пермской и Вятской провинциях, в Каргопольском и Олонецком уездах. Разбойники грабили деревни и усадьбы, купеческие обозы. На юге страны, в Белгородской губернии, возникали и настоящие крестьянские восстания, в которых участвовали тысячи человек. Не отставали и дворяне. В 1750 году новгородская помещица девица Катерина Дирина вместе со своим братом гардемарином Ильей, родственниками, дворовыми людьми и крестьянами грабила соседние деревни. Не гнушались этим промыслом помещики, и в других частях империи.

Особое  место занимали волнения населявших империю народов. В Сибири и на Дальнем Востоке власти все чаще сталкивались с сопротивлением. В 1747 году чукчи разбили отряд из 200 человек, захватив знамя, пушку и другое вооружение. В 1752 году в Охотске восстали коряки, убили нескольких солдат и заняли острог. Они намеревались перебить всех русских и выйти из русского подданства, однако потерпели неудачу. После этого в Охотске уничтожили всех коряков, в том числе и тех, кто не участвовал в выступлении.

Такие открытые выступления были довольно редки, обычно северные народы стремились избежать встречи с русскими, и  зачастую совершали массовые самоубийства, не желая покориться.

Самые серьезные события происходили  в Башкирии. В 1730-е годы правительство  жестоко подавило вспыхнувшее там  восстание, но и после этого спокойствия  не наступило. В 1755 году новое восстание  возглавил один из духовных лидеров башкир — мулла Батырша. Движение носило религиозный характер, но глубинными его причинами были, как и за двадцать лет до этого, отчуждение исконных башкирских земель под горно-металлургические заводы. Однако сказалась и слишком активная деятельность православных миссионеров, разорявших мечети и насильно крестивших башкир. Чтобы подавить восстание, понадобилось 13 полков регулярной армии и нерегулярные части численностью 10 тысяч человек.

Особое  внимание во времена Елизаветы уделялось  Украине. Отчасти это объяснялось тем, что фаворитом императрицы был Александр Разумовский, сын простого казака, взятый в придворные певчие. Просьбы с Украины рассматривались быстро и, как правило, удовлетворялись. В 1744 году Елизавета совершила путешествие в Киев. Ее приняли со всей возможной пышностью, но все-таки просили дозволения снова избирать гетмана. 5 мая 1747 года Сенат получил указ: быть в Малороссии гетману по прежним тамошним правам и обыкновениям. Нужная кандидатура сыскалась — гетманом в 1750 году избрали Кирилла Разумовского, брата фаворита и президента Академии наук. Украина получила некоторую автономию, однако ее лишилось Запорожье, перешедшее теперь в ведение гетмана. Население Южной Украины было весьма малочисленно, потому что по прежним договорам с Турцией земли к западу от Днепра не должны были заселяться. Однако в 1751 году обосноваться в России пожелали несколько тысяч сербов, живших в Австрийской империи и терпевших притеснения от венгров. Елизавета согласилась принять сербов на русскую службу. Так к западу от Днепра появилась Новая Сербия, центром которой стала основанная в 1754 году крепость св. Елизаветы (с 1775 года — город Елизаветград).

Между тем положение в Европе обострялось. У России появился куда более опасный  сосед, чем Швеция или Турция, — агрессивная и сильная Пруссия. В 1740-е годы русское правительство старалось не вмешиваться в конфликты в Западной Европе (с 1740 по 1748 год там шла война за «австрийское наследство»), но к середине XVIII века стало очевидно, что возвышение Пруссии прямо угрожает интересам России на Балтике и в Центральной Европе. К этому времени между ведущими европейскими державами назревал новый конфликт, вошедший в историю как Семилетняя война. Россия приняла в нем участие на стороне Австрии и Франции против Пруссии и Англии. Поскольку Англия была далеко, российским войскам пришлось сражаться против прусской армии, считавшейся тогда сильнейшей в Европе.

Военные действия начались в 1757 году. Русская  армия перешла границу 17 мая и  начала наступление в Прибалтике. 26 августа русская армия под командованием С. Ф. Апраксина и П. А. Румянцева одержала решительную победу над прусскими войсками в битве при Грос-Егер-сдорфе (ныне Черняховск Калининградской области). Апраксин мог бы развить успех, но он не слишком рвался в бой, надеясь, что и в этой войне стороны ограничатся демонстрацией силы. Русская армия топталась на месте, а инициативу тем временем захватывала Пруссия. В результате Апраксин был смещен с должности командующего, на его место в декабре назначили генерал-аншефа В. В. Фермера, который немедленно начал наступление и 30 декабря захватил Кенигсберг, а вскоре после этого и всю Восточную Пруссию. Весной русская армия двинулась далее на запад и в конце июля 1758 года осадила крепость Кюстрин, открывавшую дорогу к Бранденбургу. Прусский король Филипп II, находившийся с войсками в Австрии, немедленно выступил на защиту своих исконных владений, и 14 августа атаковал русские войска у деревни Цорндорф. Русские солдаты держались стойко, но прусская армия имела превосходство в коннице. Сражение продолжалось до темноты, перешло в рукопашную и длилось до тех пор, пока обе стороны не выбились из сил. Наутро русская армия отступила. Потери были громадны — более 20 тысяч убитых и раненых, более 100 пушек, несколько русских генералов попали в плен. Прусская армия потеряла 12 тысяч человек, мощь ее была подорвана, и Фридрих II не решился преследовать Фермора. Русские войска отступили недалеко: зазимовав в Пруссии, они готовились к новой кампании.

Через год, 12 июля 1759 года, русская армия под командованием П. С. Салтыкова взяла реванш в битве при Паль-циге на границах Бранденбурга. Пятичасовое сражение закончилось полным разгромом прусских войск. Решающую роль в этом сыграла артиллерия, в том числе новейшие «шуваловские единороги» (особый тип гаубиц).

Победа  открыла войскам Салтыкова путь на Берлин. 1 августа русская артиллерия вновь разгромила неприятеля в битве при Кунерсдорфе (на Одере). Армия Фридриха II обратилась в бегство, сам он едва избежал плена. 5 августа русская армия перешла Одер. План Салтыкова по установлению контроля над всей Пруссией вплоть до Одера не получил одобрения у императрицы. Россия должна была учитывать интересы Австрии и Франции, а они склонялись к переговорам с Пруссией и Англией. Петербург требовал наступать. Салтыков вскоре тяжело заболел, и 31 августа командование принял Фермор.

На военном  совете было решено исполнить указ императрицы о взятии Берлина. Город обстреляли, и в ночь на 29 сентября Берлин сдался. С города взяли полтора миллиона талеров контрибуции и еще 200 тысяч талеров на содержание войска. Войска забрали все, что можно было унести из арсеналов и складов. В Берлине и его окрестностях были полностью уничтожены все военные заводы.

В итоге  Пруссия потеряла Саксонию, Силезию и Померанию. Но до мира было далеко — Семилетняя война продолжалась. После 1759 года главные роли в ней играли Франция и Англия. Европа для этих стран была второсте-

пенным  театром военных действий — решающие сражения разворачивались на море, в Америке и в Индии. Без мирного договора Россия не могла закрепить приобретения в Прибалтике, и в конечном счете утратила плоды своих побед, когда на русский престол взошел поклонник Фридриха II и Пруссии Петр III.

Последней победой русской армии в Семилетней войне было приобретение мощной прусской крепости Кольберг — молодой генерал Румянцев отправил ключи от нее императрице. Известие об этом было обнародовано 25 декабря 1761 года, в день смерти Елизаветы Петровны, скончавшейся после недолгой болезни. 

5. Прусское безумие (Петр III Федорович).

Елизавете наследовал ее племянник Петр Федорович (Петр III). Он немедленно приказал прекратить военные действия в Пруссии и вернул Фридриху все, что в жестоких сражениях завоевала русская армия, даже Восточную Пруссию, уже принявшую русское подданство. Вслед за тем Петр заключил с Фридрихом оборонительный союз. Россия с позором вышла из Семилетней войны — союзники справедливо усматривали в таких действиях измену.

Петр  Федорович искренне любил Пруссию и ненавидел Россию. На русском троне он оказался лишь потому, что был внуком Петра I. Но его бабка по отцу была сестрой Карла XII, Петр имел все шансы стать шведским королем, а потому учился шведскому языку, воспитывался в лютеранской вере и совсем не думал о России.

И вдруг  в 15 лет он узнает, что ему предстоит  занять русский престол, что он должен выучить другой язык, пересмотреть свои взгляды на жизнь, сменить веру. Задача нелегкая и для зрелого умного человека. А Петр большим умом не отличался, да к тому же злоупотреблял алкоголем.

Елизавета устроила брак Петра с принцессой Софией-Фре-дерикой-Августой Ангальт-Цербстской, полагая, что невестка из захудалого рода будет послушной. Но принцесса с ранней юности надеялась на корону — не важно, какую именно—и сразу согласилась на брак с Петром. Она перешла в православие, получив при миропомазании имя Екатерина Алексеевна. Бракосочетание состоялось 21 августа 1745 года. Позже Екатерина признавалась, что русская корона ей нравилась куда больше, чем жених (в свою очередь, Петр тоже не питал к своей невесте никакой симпатии). Но ей предстояло ждать еще 17 лет. Время это Екатерина употребила на подготовку к царствованию — ни до нее, ни после в России у руля государства не было столь образованного человека. «Дух законов» Монтескье, «Опыт о нравах и духе народов» Вольтера, «Анналы» Тацита — вот настольные книги молодой Екатерины. Еще важнее, что она потратила это время на то, чтобы стать русской. Она выучила язык так, что современники искренне восхищались ее красноречием, глубоко вникла в православие, прекрасно знала русскую историю, хотя до своего восшествия на престол плохо представляла себе быт и чаяния народа.

Правление Петра III русские восприняли как  унижение национального достоинства. Царь открыто издевался над «варварскими» русскими обычаями и православием, выпустил ряд лютеранских по духу предписаний, вмешиваясь во внутреннюю жизнь церкви. Он оскорблял русскую армию, сведя на нет все ее победы в Пруссии (стоившие 300 тысяч жизней и почти 30 миллионов рублей) и перестраивая ее по прусскому образцу. Преклонение перед Пруссией доходило до безумия — Петр повесил над своей кроватью портрет Фридриха и заявлял, что «воля Фридриха — воля Божья». Это имело и политические последствия — фактически Петр вел себя как верный вассал Фридриха. Главным советником русского императора стал прусский посланник Гольц, и Петр уже готовился выступить на стороне Пруссии против вчерашних союзников России.

Тем не менее, Петр III принял ряд законов, потребность  в которых давно назрела. Он позволил раскольникам свободно исповедовать свою веру, распорядился отобрать у церкви земельные владения и передать их государству, издал Манифест о вольности дворянской, освободивший дворян от обязанности служить, и ликвидировал Тайную канцелярию. Первые две меры при Петре воспринимались как антиправославные, но Екатерина смогла претворить их в жизнь. Уничтожение Тайной канцелярии было встречено всеобщим одобрением, что же касается Манифеста о вольности дворянской, то дворяне мечтали о других льготах — об освобождении от телесных наказаний и отказе от конфискации имений. Манифест возбудил и ожидания крестьян, надеявшихся на волю. Надежды их не оправдались и вскоре повсеместно начались массовые крестьянские выступления. Законы эти готовились еще при Елизавете конференц-секретарем Дмитрием Волковым, генерал-прокурором Александром Глебовым и графом Романом Воронцовым. Император лишь подписал заготовленные бумаги, не слишком вникая в содержание.

Недовольство  новым императором продолжало усиливаться, особенно в армии, где насаждались прусские порядки. Совершенно невыносимым становилось и положение Екатерины. Петр прилюдно оскорблял ее, грозил заточить в монастырь и постоянно изменял. Многие во дворце ей сочувствовали.

Поддержку Екатерина нашла у молодых офицеров гвардии. Они решили возвести ее на престол. Душой заговора был артиллерийский офицер Григорий Орлов и его братья. В конной гвардии им содействовали Федор Хитрово и Григорий Потемкин, которому было тогда только 17 лет. Всего в заговоре участвовало около 40 офицеров, которым подчинялись 10 тысяч нижних чинов. Среди заговорщиков была 18-летняя княгиня Екатерина Дашкова, дружившая с Екатериной Алексеевной. В заговоре состоял и видный дипломат граф Никита Панин (дядя Дашковой), назначенный в 1760 году воспитателем сына Екатерины Павла Петровича, (есть мнение, что отцом Павла был не Петр III, а Сергей Салтыков). Участником заговора стал и гетман Украины Кирилл Разумовский: «по совместительству» он начальствовал над академической типографией, где еще до переворота печатался манифест о свержении Петра III. Кроме того, Разумовский командовал одним из гвардейских полков. Были и другие видные участники заговора — князь Михаил Волконский, ярославские купцы Григорий и Федор Волковы (впоследствии основатели первого русского профессионального театра). Все они были щедро вознаграждены Екатериной П. О заговоре догадывались многие, по Петербургу поползли слухи, но Петр III не придавал им значения. Заговорщики планировали выступить, когда императора не будет в России (он собирался в действующую армию за границу). Но обстоятельства заставили их действовать раньше срока. Случайно обнаружилась причастность к заговору капитана Преображенского полка Пассека. 27 июня он был арестован. Утром 28 июня Алексей Орлов срочно доставил Екатерину из Петергофа (Петр III был в это время в Ораниенбауме) в расположение Измайловского полка, где солдаты без колебаний ей присягнули. То же повторилось и в Семеновском полку. После этого Екатерина в сопровождении двух полков и толпы народа направилась в Казанский собор, где ее провозгласили самодержавной императрицей. Отсюда Екатерина переехала в Зимний дворец, где ей тотчас же присягнули Сенат и Синод. Краткий манифест, предназначенный для народа, гласил, что императрица вступила на престол, чтобы защитить православную русскую церковь, русскую победную славу и внутренние порядки.