Общество времен Великой Французской Революции и мода

      В годы революции произошла не только смена одной политической власти другой, но и крушение авторитетов в широком смысле слова. Свою роль сыграла здесь казнь короля, олицетворявшего собой не только Старый порядок в политическом смысле, но и в жизненном укладе. Рухнула идея субординации и иерархической подчиненности как основная в социальном порядке, когда власть монарха в стране традиционно сравнивалась с властью отца-патриарха в семье. Современники отмечают прямую связь падения монархии и авторитарной власти отца в семье⁵².

      В результате революции французы, по мнению религиозного деятеля того времени Бональда, освободились от тройного авторитета: Бога, короля и отца семейства. Частное, личное рассматривалось как второстепенное по сравнению с общим, революционным, республиканским.

      1.2 Проявления  моды в религии,  культуре и искусстве. 

      Мода  представляет собой характерный  феномен урбанистической психологии⁵³, то есть касается, прежде всего, городских слоев населения. Определенный переворот в сознании этих слоев был обусловлен и заметным падением авторитета церкви, которая во Франции отождествляла себя с монархической властью.

      Уже 15 октября 1790 года Генеральный совет  постановил «воспретить священнослужителям всех вероисповеданий выполнять  их функции вне стен закрытых помещений»⁵⁴. В этом же году Учредительное собрание вотировало новое устройство церкви, принуждая духовенство призвать приоритет светской власти. А уже 23 ноября 1793 г. в решении Генерального совета было записано: "Все существующие в Париже церкви или храмы всех без исключения культов будут немедленно закрыты"⁵⁵.

      Религия, понимание природы, общество, государственный  порядок —  все было подвергнуто  самой беспощадной критике; все  должно было предстать пред судом  разума и либо оправдать свое существование, либо отказаться от него. Мыслящий рассудок стал единственным мерилом всего существующего⁵⁶.

      И все же революционеры не отрицали Бога, но в отличие от христиан рассматривали  его как некий абстрактный  Высший разум.  В культ Разума был включен ряд символических церемоний, христианские церкви переименовывались в храмы Разума и обставлялись вместо икон и статуй святых бюстами деятелей революции. Отметим также, что в некоторых областях на западе Франции появились культы святых патриоток «синих дев» (то есть республиканок), убитых роялистскими войсками.

      Новая религия, как и новые праздники, были призваны не только пропагандировать основные ценности революции, но и воспитывать в гражданах новый вкус. Мода на античность как нельзя лучше нашла отражение в театрализованных празднествах этого времени. 20 брюмера (10 ноября) 1793 г. в соборе Парижской богоматери впервые проводился торжественный театрализованный праздник Разума.

      Впоследствии  проводилось множество праздников в честь культа Разума. Надо сказать, что многие элементы праздничного ритуала  нередко повторялись, тем более, что их организаторами  чаще всего были одни и те же лица: живописец Давид, композиторы Гроссек и Меюль, литератор М.Ж. Шенье⁵⁷.

      Шарль Нодье оставил воспоминание об одном из них, посвященному Верховному существу и прошедшему 20 прериаля (9 июня) 1794 г.: «Никогда еще на нашем горизонте не занимался более чистый летний день. <…>  В городе не найти было ни единого окна, над которым бы не реяло знамя Парижа; всякое суденышко плыло по реке, украшенное вымпелами и флажками; самый крошечный домик и тот был увит гирляндами и увешан кусками материи, самая узенькая улочка — усыпана цветами, и всеобщее упоение поглотило вопли ненависти и смерти...»⁵⁸

      Таким образом, революционный праздник занимал  очень важное место в повседневной жизни революционной Франции, прививая простым жителям новые ценности. Часто он воспринимался как окончание ужасов революции и начало свободной жизни.  Новые ритуалы  не просто развлекали, украшали или  пропагандировали, а  составляли важнейший аспект революции.⁵⁹

      И все же новые праздники не всеми воспринимались так однозначно: не принимая новый культ, обыватели часто посмеивались над их театрализованностью и помпезностью.

      Театр, так же призванный быть одним из орудий воспитания в населении нравственности и других новых ценностей, претерпел заметные  изменения. Популярные в прежние годы скабезные пьесы были строжайше запрещены. Балеты с почти раздетыми танцовщицами, эротические пантомимы, грязные фарсы, которыми забавлялись высочайшие лица и дворянство старого строя, - все это вышло из моды. Молодая республика тщательно следила за чистотой нравов. 

      Безусловно, самой модной пьесой начала революции стала пьеса Шенье «Карл IX», где избиение гугенотов в знаменитую Варфоломеевскую ночь 24 августа 1572г. изображалось как плод интриг придворной клики, разоблачался фанатизм католического духовенства и деспотизм королевской власти. Карлу IX противопоставлялся образ Генриха Наваррского, монарха, заботящегося о своем народе.

      “Карл IX” впервые был  поставлен 4  ноября 1789  года, роль Карла исполнял Тальма. Этот  день  стал историческим. Партер, возбужденный событиями, происходившими в пьесе, наэлектризованный революционными идеями, восторженно принимал пламенные стихи Шенье⁶⁰.

      О популярности спектакля говорит  тот  факт, что его неоднократно пытались запретить, однако революционная общественность не желала примириться с этим. Партер неоднократно неистовствовал перед поднятием занавеса, требуя возобновления спектакля, в конечном итоге достигая своей цели.

      27 апреля 1791 года открылся Французский  театр на улице Ришелье, впоследствии переименованный в Театр Республики.  Сюда перешла группа актеров во главе с Тальма. 

      С установлением якобинской диктатуры резко изменился репертуар во всех театрах, и в Театре Республики в первую очередь. “Карл IX”, где существовал образ «доброго» короля Генриха Наваррского, уже не отвечал существующему порядку. Теперь в моду вошла фантастическая пьеса Пьера Сильвена Марешаля “Страшный суд над королями”.

      Действие ее происходило на вулканическом острове. Там жил некий старец,  сосланный деспотом-королем двадцать  лет назад.  На  скале одинокий узник написал углем: “Лучше иметь соседом вулкан, чем короля. Свобода и братство!” Неожиданно на остров высаживались санкюлоты, по одному от каждой нации Европы.  Они выбирали  уединенное  место для ссылки  свергнутых  в Европе монархов. Старец радостно встречал нежданных гостей, которые рассказывали ему о том, что ныне вся Европа стала республиканской и все люди — братья-санкюлоты. Вслед за этим на берег высаживались короли: Франц II Лотарингский, Георг английский, Вильгельм прусский, Карлос испанский, Фердинанд неаполитанский, сардинский король и, наконец, Екатерина II. Пьеса заканчивалась извержением вулкана: ссыльные венценосцы погибали под грудой камней и потоками лавы⁶¹.

      Неизменно пользуясь большой популярностью, пьеса пропагандировала главный лозунг революции: «свобода и братство!», прекрасно отражала дух своего времени, утверждала в умах граждан уверенность, что революция, которую они сотворили, распространится на другие страны и станет общеевропейской.

       Надо  сказать, что ко второму году революции интерес граждан возрос не только к театру, но и к искусству в целом. Революция открыла доступ к эстетическому наслаждению и третей категории, то есть мелкой буржуазии и всему городскому населению, по крайней мере, Парижа.

      21 августа 1791 г. Учредительное собрание  постановило, что « всем французским  или иностранным художникам, состоят  ли они членами Академии живописи и скульптуры  или нет, одинаково разрешается выставлять свои произведения в отведенной для этой цели части Лувра»⁶².

      Современники  единодушно говорят о том, как  усердно посещались выставки Салона. Наплыв бывал так велик, что «иногда  от пыли ничего нельзя было рассмотреть» и в некоторые залы можно было попасть «лишь с риском быть задавленным». В некоторые дни выставка представляла из себя модное месть встреч, где появлялись все знаменитости и щеголи того времени⁶³.

      То  же самое было и в музее: «Мы  видим, - говорит современник, - народ, нахлынувший туда толпами. Он смотрит с жадным интересом, требует объяснений, восхищается или бранит, часто справедливо. Похоже, что здесь назначают свидания мужчины и женщины, принадлежащие ко всем классам общества»⁶⁴.   

      Таким образом, музеи и выставки стали не столько местом эстетического наслаждения искусством, сколько просто модным местом встреч.

      Изменения, произошедшие в сознании общества в указанный период, были весьма глубоки, что нашло отражение в его жизни на всех уровнях.

      Революция коренным образом изменила привычки людей. Дополнительной иллюстрацией этого утверждения может служить тот факт, что она нарушила издавна установившийся порядок трапез. До революции «порядные люди» обедали в два или в три часа, но с началом заседаний Учредительного собрания депутаты, которые освобождались не ранее четырех-пяти часов, перенесли обед на более позднее время, а чтобы не умереть с голоду, в паузе стали устраивать дополнительный прием пищи⁶⁵. Так в моду вошел второй завтрак.

        Символы революции, революционная мода проникали во все сферы повседневной жизни, становясь ее неотъемлемой частью. В этих условиях должен был измениться и сам человек, его назначение, социальная активность, вкус и система ценностей.

      Разобравшись  в изменениях, произошедших в обществе в целом, необходимо выяснить, как изменился отдельный человек, какой образ поведения вошел в моду, каких героев революции можно было бы назвать «модными» людьми своего времени.