Общая характеристика средневекового государства в Западной Европе

§ 1. Общая характеристика средневекового государства в Западной Европе

Падение Западной Римской  империи означало окончательное  крушение античных политико-правовых порядков и гибель цивилизации, представлявшей собой высшее достижение древнего мира. На смену приходят средние века, когда западноевропейское общество надолго было отброшено назад  и вынуждено было проделать новый  виток развития от примитивных протогосударств  к крупным и конгломеративным "варварским" королевствам, а в  конечном счете — к централизованным национальным государствам. Сам термин "средние века" западноевропейского  происхождения, он восходит к итальянским  гуманистам XV—XVI вв., видевшим в средневековье  длительную, но промежуточную эпоху  между двумя великими европейскими культурами — античной и новой, начавшейся с Возрождения. Поэтому данный термин лишь со значительной долей условности может быть применен к государствам как Востока, так даже и Восточной  Европы.

Гибель Римской империи, хотя и повлекла за собой на долгое время утрату богатейших духовных ценностей  античного мира (особенно его политического  демократического наследия), не была регрессом  в истории государственности  и человечества в целом. Развал Римской  империи сделал возможным выход  на политическую арену Западной Европы новых этносов и народов. Они  уступали римлянам в политико-правовой культуре, но сумели в средние века создать свои, неизвестные странам  Востока и античному миру, исторически  более перспективные формы организации  экономической, социальной и политической жизни.

Важным катализатором  исторического развития, определившим уникальность западноевропейской цивилизации  и в последующие века, были унаследованные от античности частная собственность, выступавшая в средние века прежде всего в виде феодальных поместий, и христианская религия.

Влияние античных традиций в  средневековой Европе с большой  силой проявилось в эпоху Ренессанса, когда в рамках феодального общества с невиданной для всего тогдашнего мира быстротой складываются материальные и духовные предпосылки капитализма.

Историю средневековья, которая  охватывает в Западной Европе более  тысячи лет, принято делить на периоды  в зависимости от тех ее аспектов, которые составляют предмет рассмотрения (хозяйственная жизнь и степень  развития феодальных отношений, культура, религия и т.д.). В мировой литературе нет единого подхода и к  самому понятию "феодализм", который  нередко отождествляется с политической раздробленностью, с феодальной иерархией, с определенными ступенями церковной  организации и т.д. В отечественной  литературе последних лет доминировала марксистская трактовка феодализма как особой общественно-экономической  формации. Соответственно и периодизация средневековья связывалась прежде всего с уровнем развития феодального способа производства (становление феодализма — раннее средневековье, расцвет феодализма — развитое средневековье, упадок феодализма — позднее средневековье).

В данном учебнике, посвященном  истории государства, а не общества в целом, целесообразно пользоваться периодизацией, которая (с некоторыми вариантами) стала наиболее употребительной  в отечественной историко-правовой науке. Эта периодизация учитывает  прежде всего эволюцию и последовательную смену самих форм средневекового европейского государства, которые  не были известны античному миру и  которые, как это будет показано далее, кардинально отличаются от государственных  форм, существовавших в ту же эпоху  в странах Востока.

Так, в Европе в период ранних (варварских) государств, когда  формирующийся класс земельных  собственников-феодалов сплачивался  вокруг королевской власти, пользовавшейся также поддержкой христианской церкви и крестьян-общинников, первые, как  правило, крупные государственные  образования приобретали форму  раннефеодальных монархий.

Развитие феодальных поземельных  отношений, базировавшихся на натуральном  хозяйстве и на эксплуатации феодально-зависимого крестьянства, порождало и новые  виды связей между земельными собственниками разного ранга, которые приобретали  характер феодальной иерархии. В условиях крайней степени политической децентрализации, фактически феодальной раздробленности, единственным способом организации  и поддержания государственной  власти стали особые договорные отношения, построенные на принципе сюзеренитета-вассалитета. Средневековое государство, превратившееся в Западной Европе в IX—XIII вв. в великое  множество государств-поместий и  отличавшееся крайней степенью экономической  и политической децентрализации, приняло  форму сеньориальной монархии.

Экономический подъем в XIII—XV вв., связанный с ростом городов  и развитием торгового оборота, с накоплением капитала, породил  сословную консолидацию западноевропейского  общества. В новых условиях стало  возможным постепенное территориальное  объединение государств на национальной основе, усиление королевской власти, искавшей поддержки у представителей сословий.

Для этого периода характерно становление сословно-представи-тельных  монархий.

Наконец, в позднем средневековье (XVI—XVII вв.), когда полным ходом идет разложение феодализма и формируются  основные элементы капиталистической  системы, только сильная королевская  власть способна укрепить и поддержать пошатнувшееся общественное здание'. Она смогла еще какое-то время  обеспечивать экономическое развитие и умерять нарастающие общественные антагонизмы. Но при этом королевская  власть все более возвышается  над обществом, делает ставку на бюрократический централизм, на военно-полицейскую силу, на устранение политической оппозиции. Таким образом, на своей последней стадии средневековое государство выступает в форме абсолютной монархии.  Падение абсолютизма означало уже конец всего старого режима и начало Новой истории, давшей миру образцы представительной и демократической государственности.

Особенность западноевропейской модели средневекового государства  определяется не только эволюцией монархического строя и последовательной сменой его форм. Для нее также характерной  является (особенно в периоды децентрализации  и территориальной раздробленности) диффузия политической (государственной) власти, которая переходит от короля в руки отдельных светских и духовных магнатов, а также в поместья крупных  земельных собственников. Сама политическая власть, дающая возможность управлять  вассалами, крепостными и лично  свободными крестьянами, горожанами, становится неотъемлемым атрибутом земельной  собственности.

В таких условиях связи  государства с другими элементами (институтами) политической системы  становятся особенно сложными. В истории  западноевропейского средневековья  сельская (крестьянская) община не порождала  каких-либо особых проблем для государства. Она являлась простым объединением крестьян, ведущих индивидуальное хозяйство, и обладала минимальными административными  и судебными функциями. В политическом плане она полностью находилась под властью короля, сеньора или  церкви. Иначе строились отношения  государства с теми средневековыми общественными институтами и  объединениями, которые в Западной Европе обладали реальной политической властью, прежде всего с церковью и городами.

Особенно сложными и неоднозначными на разных ступенях средневековья были взаимоотношения государственной (королевской) власти и христианской церкви. Они  нередко порождали острые конфликты, а в ряде случаев приводили  и к прямому противоборству.

В раннем средневековье "варварские" короли, принимая христианство и получая  тем самым поддержку церкви, подносили  ей большие дары, прежде всего в  виде обширных земельных владений. Так церковь постепенно превратилась в крупного земельного собственника, имеющего по сравнению с самими королями и светскими магнатами несомненное  преимущество, ибо церковные и  монастырские земли не подлежали  дроблению и возврату в мирской  земельный фонд. Отсюда возникла поговорка, что церковь держит земли "в  мертвой руке". Однако до IX—Х вв. церковь, хотя ее политический вес в  обществе неуклонно возрастал, не была еще в полном смысле политической организацией. Она являла собой духовное сообщество, оказывающее глубокое нравственное воздействие на верующих, а также  способствующее формированию общеевропейской  культуры и самосознания. Церковь  до XI в. находилась еще не под контролем  римского папского престола, а под  эгидой императоров и королей, обладавших в то время еще относительно сильной  властью.

Прогрессирующая во всей Западной Европе феодальная раздробленность, ослаблявшая  королевскую власть, превращавшая ее из публичной в частную, сеньориальную, способствовала росту политических амбиций и притязаний римских  пап на мировое господство. Эти  амбиции привели к разделу  христианской церкви на восточную (греко-католическую) и западную (римско-католическую). Хотя формально раскол вытекал из расхождений  по чисто религиозным вопросам (по догмату о происхождении Святого  духа, по учению о благодати, по порядку  причащения и т.д.), в основе раскола  лежали прежде всего политические противоречия — борьба за руководство христианским миром и светской государственной  властью.

Возрастающий авторитет  римско-католической церкви опирался не только на земельные богатства, на Священное писание и религиозные  чувства верующих. Он имел под собой  и созданную к этому времени  мощную и централизованную церковную  организацию, построенную на четком отделении клира от мирян, на строго иерархических началах жизни  духовенства и на его безусловном  подчинении епископату, римской курии  и верховному понтифику — папе. Большую политическую силу последнему придавали и возникавшие еще  с VI в. различные монашеские, а позднее  духовно-рыцарские ордена, представлявшие собой строго централизованные объединения, уставы которых утверждались папством. По сути дела, в XI—XII вв. (с так называемой папской революции), когда римские  папы начинают претендовать на руководство  всем христианским миром, римско-католическая церковь превращается в своеобразную надтерриториальную и общеевропейскую  теократическую монархию. Она создала  к этому времени свои политические, финансовые и судебные органы, свою дипломатическую службу. Наибольшего  могущества в качестве самостоятельного политического института в западноевропейском обществе католическая церковь добивается в XIII в. при папе Иннокентии III (1198—1216 гг.), установившем порядок, при котором  коронация европейских монархов должна была осуществляться актом римского папы. В это же время развернулась острая политическая борьба римского пре-стола за отмену так называемой духовной инвеституры, т.е. права светской власти утверждать выборы высших церковных  лиц (епископов, аббатов) и вручать  им символы духовной власти (кольцо и посох). В борьбе с европейскими монархами за политическое влияние  римские папы прибегали и к  таким сильнодействующим средствам, как наложение интердикта, т.е. запрета  совершать богослужение и религиозные  обряды в пределах указанного государства, и даже к прямому отлучению  от церкви "провинившегося" монарха. Так, при Иннокентии III были отлучены от церкви германский император, английский и французский короли.

Особый политический симбиоз  церкви и государства в Западной Европе в средние века имел своим  результатом создание целой системы  специальных церковных трибуналов, призванных защищать устои христианского  вероучения, бороться с еретиками, —  инквизиции. Эти трибуналы отвергли варварские, дохристианские виды судебных доказательств (ордалии и т.п.), пытались внести рациональное начало в уголовный  процесс (письменное судопроизводство, система формальных доказательств  и т.п.). Вместе с тем инквизиция породила презумпцию виновности обвиняемого, целый ряд утонченных по своей  жестокости истязаний обвиняемого  и т.д., что явно выходило за рамки  складывавшегося в западноевропейском средневековом обществе (особенно на поздних его ступенях) типа политико-правовой культуры.

Иную роль в формировании политического и правового сознания в Западной Европе сыграли средневековые  города, некоторые из которых вели свое начало от римских времен. Но наиболее бурный рост городов относится к  концу XI—XII в„ когда начинается быстрое  развитие ремесла и торговли, зарождаются  капиталистические отношения. Естественно, города во всех сферах своей жизни  испытали влияние феодальных порядков. Так, городские общины основывались и развивались долгое время на землях, составлявших феодальную собственность  королей и других светских сеньоров, монастырей и т.п. Первоначально  городское население испытало на себе те или иные формы личной зависимости  от сеньора, но даже и в более позднюю  эпоху, уже после приобретения личной свободы, оно в условиях господства феодальной власти не могло преодолеть сословную неполноценность. Даже сама основа городской жизни — производство и торговля не были свободны от всевозможных феодальных пут (цеховой строй, торговые монополии и т.д.).

Но тем не менее по своей  сути западноевропейские города (в  отличие от городов Восточной  Европы) были как бы чужеродным телом  в системе феодальных отношений. И в политической жизни города, особенно в эпоху Возрождения, горожане все больше ориентировались на забытые  на долгое время античные демократические  порядки, а не на феодальные методы властвования. Учитывая все возрастающий экономический и политический потенциал  городов, королевская власть, особенно в XI—XIII вв., искала у них политическую поддержку и финансовую помощь.

История средневековых городов  — это борьба городского населения  как за личную свободу и иные вольности  и привилегии, так и за политическое самоуправление, а в ряде случаев  и за полную независимость. Эта борьба особенно характерна для XI—XIII вв., т.е. того периода, когда еще не получил  силу процесс политической централизации  и повсеместного усиления королевской  власти. Политическая автономия городов  в феодальном мире достигалась разными  средствами: от вооруженной борьбы до простой покупки права самоуправления. Политико-правовой статус городов в  разных странах в зависимости  от конкретных исторических условий, от силы королевской власти отличался  многообразием форм и видов. Наибольшую степень политической автономии  в средневековом государстве  имели городские общины, приобретавшие  статус коммуны, т.е. полного самоуправления. Отдельным городам, особенно при  слабости центральной государственной  власти, например в Италии, удалось  приобрести статус самостоятельного государства-города. В таких городах-государствах устанавливалась  обычно форма городской республики (Венеция, Флоренция, Генуя и т.д.). Эти государства, несмотря на свои миниатюрные  размеры и сравнительно несложную  систему управления, суда и т.д., занимали важное место в международной  торговле и тем самым приобретали  все больший политический вес  на европейской арене. Даже в тех  случаях, когда городские советы в этих карликовых республиках оказывались  в руках местной олигархии, аристократии, плутократии и т.д., города, будучи проводниками античных демократических  традиций, уже самим своим существованием подрывали устои феодализма и  содействовали переходу к новым, более высоким формам государственно-правовой жизни.