Н. С. Розов. рациональная философия истории: ценности, сферы бытия и динамические стратегии

     Ибо без них не было бы возможным никакое  осмысленное описание структуры событий. Однако и они подвержены той же опасности, которая вызывала сильное сопротивление им со стороны эмпирических историков: они часто используются не как частные структуры, но как универсальные законы. Когда это случается, они искажают факты даже и в том случае, если, вследствие их частичной истинности, они открывают факты.

     Именно  потому, что характер исторической причинности является творческим и  нацелен на использование шансов, и нельзя сказать, что универсальная  структура исторического движения существует. В некоторых случаях попытка сформулировать подобный закон основана на смешении исторического измерения с самотрансцендирующей функцией истории. Это является смешением научного описания и религиозной интерпретации истории.

     Например, прогресс в одних сферах (как и регресс в других) наблюдается во все периоды истории, однако закон универсального прогресса является секуляризованной и искаженной формой религиозного символа божественного провидения. Повествования о росте и упадке содержатся во всех исторических трудах, но даже и эта самая очевидная из всех структур исторического движения эмпирическим законом не является.

     Эмпирически существует много таких примеров, которые ей противоречат. Однако если она не превращается в универсальный  закон, то она обретает религиозный характер и становится применением циклической интерпретации существования к историческим движениям - а это является смешением измерений.

2.Какова структура истории, ее периодизация и социально-пространственное членение (части, фазы, стадии, формации, цивилизации, мировые системы, эпохи)?

     Формационный подход

     В советской исторической науке наибольшее распространение получила схема  пяти формаций (так называемая «пятичленка»), которая была разработана советскими учёными на основе произведений Маркса и Энгельса, в частности работы «Происхождение семьи, частной собственности и государства» Фридриха Энгельса. Суть концепции заключалась в том, что любое человеческое общество проходит в своём развитии пять последовательных этапов — первобытно-общинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую и коммунистическую формации. Данная схема в качестве непререкаемой догмы вошла во все учебные и справочные марксистские издания, а советские историки прикладывали значительные усилия, чтобы найти последовательную смену формаций в истории любого общества.

     Так называемые «творческие марксисты» воспринимали пятичленную схему как главный ошибочный конструкт марксистской теории и именно против нее были направлены их основные критические высказывания. В очень высокой степени развитие творческого марксизма в СССР следует связывать с дискуссией об азиатском способе производства — шестой формации, существование которой постулировал Маркс, но отвергали советские учёные.

     Исходя  из озвученных в ходе дискуссии новых  идей сформировались новые формационные схемы, отличные от схемы пяти формаций. В одних концепциях формаций шесть — между первобытностью и рабовладением исследователи располагают «азиатский (политарный) способ производства» (Семенов; Коранашвили; Капустин; Нуреев и др.). В других формаций четыре — вместо рабовладения и феодализма «большая феодальная формация» (Кобищанов) или единая докапиталистическая формация — «сословно-классовое общество» (Илюшечкин). Кроме однолинейных формационных схем, появились многолинейные, фиксирующие отличия развития западной цивилизации и незападных обществ. Многолинейный подход к всемирной истории наиболее последовательно отстаивал.

     В настоящее время (2011 год) один из наиболее последовательных сторонников формационной теории остаётся Ю. И. Семёнов. Он создал глобальную формационную (эстафетно-формационную) концепцию мировой истории, согласно которой, ни одно общество не обязано проходить все формации, на чём настаивала советская историческая наука. Последние общества не проходят той стадии, на которой находились первые, не повторяют их движение. Выходя на магистраль человеческой истории, они сразу начинают движение с того места, на котором остановились ранее некогда передовые общества.

     Цивилизационный подход

     Цивилизационный подход основан на выявлении общности черт в политической, духовной, бытовой, материальной культуре, общественном сознании, сходных путях развития. Кроме того, здесь учитываются  различия, порождённые географической средой обитания, историческими особенностями. Выделяются три основных типа цивилизации.

     Народы  без идеи развития, т. е. вне исторического  времени. К этому типу относится  первобытное состояние общества, для него характерны адаптация, гармония человека и природы, повторение традиций и запрещение нарушать, выраженное через табу. Этот тип цивилизации в настоящее время представлен отдельными племенами, сохранившимися в различных районах земного шара, например в Австралии, Африке, Америке, Сибири.

     Восточный (циклический характер развития). Для  этого типа характерны переплетение прошлого и настоящего, сохранение религиозных приоритетов. Его отличают отсутствие ярко выраженных классовых  различий и развитой частной собственности, наличие кастовых общин, которые, не будучи связанными друг с другом, опираются на сильно централизованную власть. Прогресс в таком обществе идёт циклами, замедленно.

     Европейский (прогрессивный). В его основе - идея непрерывного развития. Этот тип становится общим для европейских стран с распространением христианства. Для него характерны рационализм, престиж результативного труда, развитая частная собственность, рыночные отношения, классовая структура с активно действующими политическими партиями, наличие гражданского общества.

     Все типы цивилизации равны перед  историей, им присущи недостатки и  достоинства. В первом решена проблема гармонии человека и природы, но человек  не самореализуется. Восточное же общество направлено на духовность, но не ценит  личность. Европейская цивилизация дает человеку шанс самореализации, но быстрые темпы развития приводят к мировым войнам, революции, острой социально-классовой борьбе. миисми

     Теории модернизации

     Неоэволюционизм

     Мир-системный

     Мир-системный  анализ исследует социальную эволюцию систем обществ, а не отдельных социумов, в отличие от предшествующих социологических подходов, в рамках которых теории социальной эволюции рассматривали развитие прежде всего отдельных обществ, а не их систем. В этом мир-системный подход сходен с цивилизационным, но идет несколько дальше, исследуя не только эволюцию социальных систем, охватывающих одну цивилизацию, но и такие системы, которые охватывают более одной цивилизации или даже все цивилизации мира. Этот подход был разработан в 1970-е гг. А. Г. Франком, И. Валлерстайном, С. Амином, Дж. Арриги и Т. дос Сантосом. В качестве важнейшего предшественника мир-системного подхода, заложившего его основы, обычно рассматривается Ф. Бродель. Поэтому не случайно, что главный мировой центр мир-системного анализа (в г. Бингхэмптон, при Университете штата Нью-Йорк) носит имя Фернана Броделя.

3. Каков общий ход истории, то есть, структура истории, объясненная через ее динамику ( переходы, трансформации, большие циклы, прогресс и регресс, эволюция)?

     Необходимость изучения общего хода истории и задача философии истории

     Вот эти-то взаимоотношения и преемственность  народов и цивилизации и составляют единство всемирной истории, в которой, конечно, отдельные народы играли и  играют далеко не одинаковую роль. Благодаря  этой же преемственности и тем заимствованиям, какие один народ делает у другого, возможно установить историческую последовательность отдельных сторон нашей цивилизации, многими началами которой мы обязаны древним культурным странам Востока. Нельзя здесь не отметить в этой истории множества случаев гибели целых цивилизаций и долговременного культурного застоя. Так, погибли многие древневосточные цивилизации отчасти вследствие внутренней своей непрочности, отчасти вследствие внешних катастроф, вроде варварских вторжений. Главною причиною внутренней непрочности древних цивилизаций было, как мы увидим, то обстоятельство, что они представляли из себя лишь цивилизации незначительного большинства, тогда как угнетенная народная масса пребывала в самом жалком невежестве. С другой стороны, цивилизованные страны представляли из себя сначала, как только что было сказано, лишь оазисы среди громадных пространств, населенных дикими и полудикими народами, со стороны которых всегда этим странам грозили опустошительные нашествия. Последние нередко сопровождались настоящими катастрофами, в лучшем случае задерживавшими только дальнейшее развитие цивилизации, но иногда и прямо уничтожавшими большую часть сделанных успехов. Уже древнему Египту приходилось постоянно обороняться от соседних кочевников. Также известны скифские нашествия на Азию. Не менее варваров губили цивилизацию и международные войны с завоевательными целями. В истории падения античной цивилизации весьма важную роль играли также нашествия варварских народов, часть которых даже разрушила Римскую империю. Одним из неблагоприятных условий для истории цивилизации на востоке Европы были постоянные нашествия на нее азиатских кочевых народов (напр., завоевание Руси монголами и Балканского полуострова — турками). Западная Европа была в этом отношении счастливее Восточной, так как была лучше ограждена от подобного рода нашествий. Чем далее, однако, подвигается история, тем все более и более усиливаются условия прочности цивилизации. В настоящее время образованные страны уже не представляют из себя немногих оазисов среди культурной пустыни, и варварство все более и более отступает перед цивилизацией. С другой стороны, с улучшением политического, юридического и экономического положения народных масс, с распространением между ними образования, цивилизация является более обеспеченной и от внутренних катастроф.

     Этому упрочению внешних и внутренних условий цивилизации в истории  самого прогресса соответствует  и большее совершенство новой  цивилизации сравнительно с прежними. Не говоря уже об успехе знаний и технических изобретений, сказывающихся на всей нашей духовной и материальной жизни, главное различие заключается в большем развитии и большей самостоятельности человеческой личности. В древних восточных царствах — как и теперь еще на Востоке — человек был порабощен всецело религиозным догматизмом и политическим деспотизмом, вообще являющимися главными причинами исторического застоя. Впервые в Европе у греков возникли самостоятельная философия и свободное государство, заключающие в себе принципы культурного развития и лучшего социального положения человеческой личности. Как ни различны были в разные времена и в разных местах судьбы прогресса, скольким бы случайностям он ни подвергался, как бы односторонне он ни совершался, сколько бы, наконец, ни было в его истории возвращений вспять,— в общем ход всемирной цивилизации был прогрессивный, хотя в самой Европе, где жизнь создала для него наиболее благоприятные условия, история прогресса шла в высшей степени неравномерно, и за временами более быстрого движения вперед следовали периоды застоя и реакции, прерывавшие это поступательное движение.

     Еще за полтора века до Р. X. греческий  историк Полибий в своей «Всеобщей  истории» указывал на то, что к его  времени «судьба свела вместе все происшествия вселенной и  заставила их действовать в одном направлении», вследствие чего, по его словам, «частные истории, как члены, отделенные от тела, не могут дать представления о целом». Через восемнадцать столетий после него известный французский писатель, епископ г. Мо, Боссюэт, в своем «Рассуждении о всемирной истории», точно так же говорил о необходимости выработки общего взгляда на историю, который по отношению к отдельным странам и эпохам был бы тем же самым, что представляет из себя общая географическая карта по отношению к картам отдельных стран. Еще более, чем во П в. до Р. X. или в XVII в. по Р. X., должна чувствоваться потребность в объединенном представлении хода всемирной истории в наше время, когда сама история сделалась действительно мировою и когда, с другой стороны, мы имеем за собою целый ряд историко-философских попыток охватить все прошлое человечества как великий всемирно-исторический процесс, в который все более и более втягиваются отдельные страны и народы для участия в общем культурном движении к лучшему будущему всего человечества.

     Я не стану здесь распространяться о том, что такое философия  истории, как она возникла и развивалась, какие в ней существуют школы  и направления, в чем заключаются  положительные и отрицательные  стороны разных ее концепций и  систем, но это не мешает мне упомянуть, что именно изображение всемирно-исторического процесса с некоторой общей .точки зрения и есть основная задача философии истории. Было бы долго рассматривать все способы, употреблявшиеся для разрешения указанной задачи, и только в виде примеров я приведу две концепции, стоящие в связи с стремлением к объединенному изображению общего хода истории.