История масонства в России

16 июля 1782 года собрался Вильгельмсбадский конвент, под председательством герцога Фердинанда Брауншвейгского. На съезде присутствовали представители масонов Франции, верхней и нижней Германии, Австрии и Италии. Россия также имела представительство. На конвенте Россия, «во внимание к её обширному пространству и к большому числу лож, ревностно в ней работавших», была признана за восьмую провинцию ордена».⁴

В целом историю русского масонства XVIII века условно можно  разделить на два периода. Первый из них (1731 - 1770-е года) - это период становления и укрепления масонских лож на русской почве. Само масонство в эти годы было скорее, модой чем потребностью определенной части русского общества. Преобладающим было масонство английское первых трех степеней. Второй период (конец 1770-х - 1780-е годы) - это, безусловно, время расцвета русского масонства, господства в ложах мистики и повсеместного распространения так называемых рыцарских или высоких степеней: шведская система и розенкрейцерство.

В 1792 в Москве произошел  разгром розенкрейцеров Императрицей  Екатериной II, который связывают  с контактами Н.И. Новикова с наследником престола Павлом I, с воцарением которого новиковцы были амнистированы.

Деятельность  русских масонов в годы правления 

Павла I и Александра I

Царствование Павла I, как бы к  нему ни относиться, несомненно, гораздо  ближе к александровскому времени, чем к царствованию Екатерины II. История русского масонства 1796-1801 годов только подтверждает справедливость этого положения. Какого либо официального рескрипта о запрещении масонства в Росси в связи с делом Н.И. Новикова не последовало. Большая часть лож (шведские, розенкрейцеры), за исключением елагинских, к которым у Екатерины II было особое отношение, еще задолго до ареста Н.И. Новикова были вынуждены заявить о прекращении или приостановке своих работ. С прекращением в 1793 году по воле императрицы деятельности елагинских лож легальное масонство в России, можно сказать, исчезло.

Ожидалось, что император разрешит возобновить прерванные ранее масонские работы. Однако этого так и не произошло. Причина, очевидно, в том, что среди ближайшего окружения Павла, наряду с ревностными масонами (Н.В. Репнин, А.Б. Куракин, Г.П. Гагарин) оказалось немало и противников их: А.А. Аракчеев, И.П. Кутайсов, Ф.В. Ростопчин. Но по большому счету, дело здесь было все, же не столько в посторонних влияниях на Павла I, сколько в его принципиальной позиции. При всей несомненной симпатии к масонам, хорошо знакомый с масонским учением, Павел I, по его словам, еще будучи наследником, возненавидел в их деятельности «проявление общественной силы, независимой от верховного правительства».⁵В 1798 году Павел I принимает титул магистра католического ордена Мальтийских рыцарей. Новое увлечение императора, несомненно, отдалило его от русских масонов. Об официальном разрешении на открытие их работ в этих условиях нечего было и думать. Надежды братьев на приход в лице Павла I своего масонского царя рушились как карточный домик. Более того имеется ряд свидетельств о запрещении Павлом I масонских лож в России. Можно предположить, что обстоятельство это основательно осложнило отношения Павла I с масонами. Отсюда попытки ряда историков связать убийство императора 11 марта 1801 года с масонским заговором против него. Действительно, среди участников заговора было немало членов масонских лож, однако однозначно толковать события 11 марта 1801 года как исключительно масонский заговор рискованно. Недовольство крутым нравом Павла I выражали в это время не только масоны, но и большая часть тогдашней правящей российской элиты. Однако и доводы в пользу существования масонского заговора тоже весьма весомы.

Ситуация изменилась с воцарением Александра I. Либеральный режим первого периода его правления способствовал возрождению российского масонства различных систем. В стране реанимировалась деятельность старых лож, открывались новые. Сохранившееся предание утверждает, что в 1803 году состоялась конфиденциальная встреча Александра I с Великим префектом капитула «Феникса» И.-В. Бебером, в ходе, которой император обещал негласное содействие возрождению масонских лож в России. Начался золотой век русского масонства. Перед Отечественной войной 812 года масонство достигло значительных успехов. Масоны вели деятельную работу по вербовке новых членов и распространению масонского учения разных школ. Успехи масонства не могли не остаться незамеченными Александром I, тем более что масоны подавали ему доклады, в которых старались его убедить, что он может использовать масонство в интересах царской власти. Александр I, желая выяснить истинные политические намерения русского масонства, повелел министру полиции запросить уставы существующих масонских лож, собрать информацию о применяющихся ими обрядах, о числе членов и т. д. Масонов это повеление не застало врасплох, они учитывали, что их деятельность не останется незамеченной и вызовет интерес у правительства и своевременно подготовились, добившись через братьев-масонов, окружавших Александр I, назначения на пост министра полиции генерал-лейтенанта А.Д. Балашова, который масоном высоких степеней. Истребованные бумаги были просмотрены особой комиссией, итогом работы которой стало то, что в октябре 1811 года терпимыми в нашем Отечестве были признаны только ложи шведской системы. Французским ложам, если они хотели продолжить свою деятельность, было предложено войти в непосредственное подчинение к И.В. Беберу, который в свою очередь, обязывался регулярно представлять в министерство полиции все необходимые сведения о личном составе лож и их работах. Объединение масонских лож в единую организационную структуру, подотчетную правительству, стало, таким образом, свершившимся фактом. Правда, не все ложи подчинились И.В. Беберу, некоторые ложи в союз не вошли и по прежнему продолжали свои работы в глубокой тайне от правительства. Тем не менее, задача установления плотного контроля над деятельностью масонов была в основном решена, большая часть лож была фактически легализована и поставлена под строгий контроль правительства. Великий магистр И.В. Бебер находился в непосредственном подчинении у министра полиции.

Крупной вехой в истории русского масонства стала Отечественная  война 1812 года и заграничный поход русской армии 1813 - 1814 годов. И дело тут не только в национально-патриотическом подъеме, захватившем часть тогдашних русских масонов. Дело в том, что с событиями Отечественной войны и заграничного похода связано появление так называемых походных военных масонских лож в армии. Тесное общение русских масонов из числа офицеров действующей армии со своими немецкими и французскими братьями по ордену во время заграничного похода не могло не способствовать их более критическому отношению к русской действительности: ведь добрая треть членов масонских лож в России этого времени были военными. Горькие чувства патриотически настроенных русских офицеров - победителей Наполеона Бонапарта при встрече с отечественной действительностью едва ли требуют каких-либо комментариев. Не удовлетворяло их и положение, сложившееся к этому времени в масонских ложах России, добрую половину личного состава которых составляли иностранцы, которым, в большинстве своем, конечно же, были чужды национальные стремления русских. Но как раз именно они - иностранцы - традиционно и задавали тон в масонских ложах нашего Отечества. Главным требованием патриотически настроенных русских «братьев» в этих условиях стало ведение работ в ложах наряду с французским и немецким языками и на природном нашем русском языке. В тексте ряда масонских клятв появляется пункт об обязанности братьев распространять и пропагандировать не просто христианскую, а именно нашу святую православную веру. Представителями, этой так называемой «русской партии» в масонстве александровского времени были С.С. Ланского, М.Ю. Виельгорский, А.П. Римский-Корсаков, Ф.П. Толстой. Характерно, что при молчаливом согласии И.В. Бебера именно в это время начинают переводиться на русский язык и некоторые масонские обрядники. Этим лишний раз подтверждается, что русские вольные каменщики в масонство временами вливали чисто национальные идеи, заставляя его как бы отклоняться от широкой дороги космополитизма. Конечно, надо понимать, что национальный вопрос не был, да и едва ли мог быть главным для масонов. Для нас приведенные факты важны как отражение общей тенденции, характерной для масонства этого времени: появление лож с учетом профессиональных, конфессиональных и национальных интересов адептов ордена.

Общим же для русского масонского сообщества первой четверти XIX века было засилье иностранцев (до 50% состава) и невиданный ранее наплыв в ложи буржуазного элемента, главным образом, немецкого происхождения. Характерно, что русские представители «третьего  сословия», как люди богобоязненные, православные, в масонские ложи шли  неохотно, в то время как для  иностранцев пребывание в масонской  ложе было делом очень даже обыкновенным. Весьма различным было и отношение  русских и немцев к царившим в  тогдашних петербургских и московских ложах мистике и авторитаризму. Если русские воспринимали их как  должное, то немцы, как и вообще иностранцы - совсем даже напротив. Все эти «национальные» разногласия привели в 1814 году к так называемой «либеральной революции» в масонстве, в результате которой образовалось два соперничавших масонских союза Великая провинциальная Ложа и Великая Ложа «Астреи». Со временем стало ясно, что Великая провинциальная Ложа и стоящий за нею капитул «Феникса» безнадежно проигрывают своему либеральному противнику - Великой Ложе «Астреи». Характерно, что если первое время союз Великой провинциальной Ложи покидали, главным образом, иностранцы, вследствие чего произошло своеобразное очищение русских лож от чуждого им немецкого духа, то в 1817-1818 годах ситуация принципиально изменилась, так как покидать ее мастерские стали уже, причем в массовом порядке, и природные русские «братья». Понять их можно: показной либерализм немцев, царящий в мастерских союза Великой Ложи «Астреи» был куда привлекательнее, нежели иерархическое и самовластное правление начальников Великой провинциальной ложи. Массовый выход из союза Великой провинциальной ложи сначала немцев, а затем в 1818-1819 годах и радикалов - будущих декабристов привел к тому, что, пожалуй, впервые за всю историю масонства в России оно стало обретать наконец свое собственное русское национальное лицо. Основным принципом работ Великой Ложи «Астреи» провозглашался последовательный, говоря современным языком, демократизм. 12 декабря 1817 года руководители двух соперничающих масонских союзов подписали, наконец, уже давно ожидавшийся братьями «Акт взаимных отношений двух Великих Лож на Востоке Санкт-Петербурга». Это не было, однако, как может показаться, заключение перемирия между двумя противоборствующими масонскими союзами. Нет, война между ними продолжалась, но вестись с этого времени она должна была уже в определенных, цивилизованных и строго согласованных рамках.

В целом российское масонство переживало далеко не лучшие времена и уже не пользовалось прежним кредитом ни у правительства, ни в обществе. Ненормальность положения, сложившегося в это время в русском масонстве, сознавал и сами братья. Начинало понимать это, похоже, уже и правительство. Наибольшие опасения у него вызывал, естественно, либеральный союз Великой Ложи «Астреи» под руководством графа А.С. Ржевуского. В декабре 1820 года его сменил в этой должности генерал-лейтенант сенатор Е.А. Кушелев (зять И.В.Бебера). Ему и суждено было сыграть роль могильщика русского масонства. Уже первоначальное знакомство Е.А.Кушелева с состоянием дел во вверенном ему масонском сообществе произвело на него самое неблагоприятное впечатление. Не менее очевидной была и бессодержательность масонских работ. О прежнем размахе, которого достигла благотворительная и просветительская деятельность московских масонов 80-х годов XVIII века, не могло быть и речи. Можно предполагать, что основания для беспокойства за состояние дел в масонском сообществе у Е.А. Кушелева были весьма весомые. Поставив своей ближайшей задачей наведение должного порядка в ложах, Е.А. Кушелев начал с того, что предложил своим братьям по Великой Ложе «Астрее» возвратиться к единой для всех лож «истинной масонской древнейшей системе» шведского образца. Однако братья, как и следовало ожидать, отнеслись к его предложению холодно, обставив свое согласие рядом неприемлемых условий. Е.А.Кушелев был, однако, настойчив и благодаря его стараниям 12 марта 1822 года было объявлено о формальном объединении двух ранее враждебных масонских союзов: Великой Ложи «Астреи» и Великой провинциальной Ложи на началах древней шведской системы. Нечего и говорить, что объединение это было вынужденным, и пошли на него братья под явным нажимом правительства. Однако победа Е.А. Кушелева была «пирровой победой». Объединение братьев было непрочным и носило формальный характер. План Е.А.Кушелева состоял в том, чтобы закрыв два соперничавших между собой союза и восстановить затем незаконно, по его мнению, распущенную в 1816 году Великую Директориальную Ложу «Владимира к порядку». В обоснование своей идеи Е.А. Кушелев проводит, в общем то, здравую мысль, уподобляя масонство «мечу обоюдоостру». Можно смело сказать, отмечал он, что масонство «как весьма полезно, так и весьма вредно» быть может. Однако либерального царя, судя по всему, сей факт, в отличие от консерватора Е.А. Кушелева, не очень то и тревожил. Поразительно, но факт: беспрецедентное предложение о запрещении масонства в России исходило от его руководителя! Уж ему ли было не знать подлинное состояние дел в масонском сообществе. Не прислушаться, к такого рода сигналам Александр I не мог. Тем более, что с решительными протестами против масонского засилья в идеологической сфере выступали в это время и отдельные патриотически настроенные представители православного духовенства. И вот 1 августа 1822 года последовал высочайший рескрипт на имя управляющего министерством внутренних дел графа В.П. Кочубея «О уничтожении масонских лож и всяких тайных обществ». Непосредственной причиной, толкнувшей государя на этот шаг, послужил, как надо полагать, так называемый меморандум графа Х.А. Гаугвица, бывшего масона, предостерегавшего теперь европейских государей от происков своих бывших собратьев по ордену. В представленном на конгрессе «Священного Союза» в Вероне специальном документе Х.А. Гаугвиц утверждал, что подлинной целью всемирного масонского ордена является достижение «всемирного владычества» путем превращения государей в послушные орудия своих целей. Этот документ не мог не произвести должного впечатления на Александра I, явное предпочтение которым дел внешних перед внутренними слишком хорошо известно, хотя, конечно же, нельзя сбрасывать со счетов и недовольство масонами внутри страны. Связь запрещения масонских лож в России с революционными событиями в Западной Европе сомнений не вызывает. Когда начались там преследования тайных обществ, а также отчасти и масонских лож, русскому правительству казалось, что и наши ложи представляют такую же опасность. Резкое охлаждение Александра I к масонству в конце своего царствования и его неожиданный (по крайней мере, для самих масонов) запрет позволяют некоторым исследователям ставить вопрос о восстании декабристов, планировавшемся, как известно, на лето 1826 года, и разрабатывавшихся планов убийства императора как своеобразной масонской мести Александру I за «измену» ордену.

Русское масонство и «революционеры»

Первые ложи в России, после их запрета в 1822 году вновь начинают появляться в начале XX-ого века, при Императоре Николае II в 1905 году, под эгидой Великого Востока Франции. Они получают весьма широкое распространение в стране на тот исторический период. События в России в начале 1905 года и неудачи русско-японской войны привели к тому, что общественно-политический кризис в стране стал перерастать в революцию. Конечно, среди революционеров и забастовщиков масонов не было, но в стороне от происходивших событий они не остались. Франция стала центром посвящения русских эмигрантов в масонство. Это было либеральное, политическое масонство, ставящее своей целью подготовку во Франции будущих «борцов за освобождение России». Манифест 17 октября 1905 года и введение демократических свобод в России не застали заграничных русских масонов врасплох. Они давно ждали этого часа. Неудивительно поэтому, что практически все они сразу же поспешили вернуться на свою историческую родину, чтобы уже не из прекрасного далека, а на месте включиться в борьбу за ее «освобождение». Принципиальным отличием русского масонства начала XX века был его ярко выраженный политический характер, поскольку, в отличие от традиционного масонства, на первый план русские «братья» выдвигали не моральное усовершенствование, а борьбу за освобождение России от царского самодержавия. При этом общая обстановка в масонских ложах этого времени была далеко не братской. Разоблачение в декабре 1909 года провокационной деятельности партии социалистов-революционеров (ряд видных представителей ее входили в то же время и в масонские ложи) сильно напугали «братьев», заподозривших проникновение в свою среду агентов Департамента полиции. В братстве назревал раскол. Суть конфликта была в том, что одна «сторона» смотрела на масонство как на действенный инструмент борьбы с самодержавием, другая, являющаяся старым поколение русских масонов крепко держалось за морально-нравственные основы учения вольных каменщиков. Отсюда и конфликт между ними. А подозрения в отношении ряда «братьев» в их провокаторстве, кстати, ничем и никогда не подтвержденные - это уже закономерное следствие наметившейся среди масонов розни. Отсюда и разрабатывавшиеся в это время среди реформаторов планы коренной реорганизации масонства в России, что позволило бы им избавиться от старого «балласта». Инициатором коренной реорганизации русского масонства на новых, более отвечающих политическим реалиям страны началах, был А.М. Колюбакин. Деятельную роль в этом процессе сыграли также его коллеги по кадетской партии Н.В. Некрасов и князь С.Д. Урусов. Воспользовавшись циркулировавшими в то время в «братской» среде слухами о якобы проникших в масонские ложи провокаторах и агентах царской охранки, «молодые реформаторы» решили на время «прикрыть» якобы ставшие ненадежными масонские мастерские, чтобы, оставив таким образом за бортом несогласных с ними сторонников «нравственного» масонства, сформировать из оставшихся фактически новую масонскую структуру. В феврале 1910 года по их инициативе во исполнение этого плана состоялось общее собрание «братьев», игравшее, по сути дела, роль своеобразного масонского конвента. Состоялся февральский масонский мини-переворот 1910 года. Принципиальным отличием этой новой, или, во всяком случае, основательно обновленной организации являлся ее радикальный характер. В отличие от своих предшественников, «новые» масоны уже прямо заявляли, что они ориентируются на замену монархии демократической республикой через ту или иную форму государственного переворота. Вопросы нравственного совершенствования находились у них далеко не на первом плане. Да и состав самих лож серьезно «полевел» по сравнению с периодом 1906-1909 годов, прежде всего за счет широкого привлечения в них левых кадетов, меньшевиков и эсеров. Окончательное структурирование новой организации произошло на ее учредительном съезде в Москве летом 1912 года, закончившееся организацией ложи именуемой Великий Восток народов России (ВВНР). Второй съезд ВВНР состоялся летом 1913 года в Петербурге. На нем, в частности был принят устав, в котором были определены задачи новой организации и закреплена уже сложившаяся организационная структура ордена. Цель организации заключалась в «создании связанного моральной общностью и взаимным доверием братского ордена; братья сохраняют свободу политического действия, но стремятся к утверждению и защите прав человека и гражданина».

Как ни любопытна проблема правильности или неправильности ВВНР как масонской организации, принципиального значения для оценки степени реального влияния русских масонов на общественно-политическую жизнь предреволюционной России она не имеет. А оно, это влияние, было весьма и весьма значительным. Общая цель российских масонов заключалась, говоря словами одного из руководителей ВВНР А.Я. Гальперна, в «стремлении к моральному усовершенствованию членов на почве объединения их усилий в борьбе за политическое освобождение России».⁶ Что из себя будет представлять «освобожденная Россия» этого сказать заранее не мог, конечно, никто. Но общая установка масонов в отношении своей Родины заключалась в создании на месте России или того, что от нее после «освобождения» останется, буржуазно-демократической федеративной республики. Специально для привлечения в Орден талантливых писателей и журналистов левой ориентации в 1912-1913 годах учреждается «Литературная ложа». Заинтересованное в «уловлении» в свои сети определенных лиц из среды творческой интеллигенции не брезговали «братья» и созданием лож по принципу полезности тех или иных лиц для масонского дела. К числу именно таких лож смело можно отнести ложу для З.Н. Гиппиус и Д.С. Мережковского, что позволило масонам приобрести влияние на петербургское Религиозно-философское общество. Примерно в это время (зима 1913-1914 годов) было положено начало и Военной ложе ВВНР. Организатором ее стал полковник Генерального штаба эсер С.Д. Мстиславский (Масловский). Однако самой многочисленной ложей ВВНР в 1912-1916 годах являлась думская ложа «Розы», в которую объединились 15 ноября 1912 году масоны-депутаты IV Государственной думы, которая год от года становилась все более оппозиционной к правительству. Резкое «полевение» Верховного Совета ВВНР с 1915 года привело к тому, что более радикальный характер приобретают и общие установки этой организации. Если раньше она принимала оппозиционеров, но не ставила цели насильственной революционной смены режима, а скорее рассчитывала перестроить существующую государственную машину путем проникновения в ее звенья, то теперь она прямо ориентировалась на замену монархии демократической республикой через ту или иную форму переворота. Он и произошел в 1917 году, когда отказавшись подчиниться указу Николая II о временной приостановке деятельности Государственной думы, оппозиционные партии и группы в ней сформировали из своих рядов так называемый Временный Комитет, а затем и Временное Правительство, к которым собственно и перешла реальная власть в стране. Наряду с правительственным Прогрессивным блоком много места уделялось в это время руководством Верховного Совета ВВНР и созданию так называемого блока левых сил из представителей кадетов и других революционных групп. На заседаниях лож теперь все чаще и чаще стали обсуждаться вопросы создания рабочих групп при военно-промышленных комитетах, проблемы стачечного движения и некоторые другие вопросы текущей политики. С началом первой мировой войны после недолгого колебания большинство лож ВВНР решило встать на патриотические позиции. Летом 1916 года в Петрограде состоялся третий Всероссийский съезд ВВНР. С докладом выступил и.о. генерального секретаря Верховного Совета ВВНР Н.В. Некрасов. В центре внимания его оказалось положение на фронте и насущные задачи движения. Затем последовали доклады с мест, мотивом которых была мысль о необходимости перехода «братьев» к более радикальным формам борьбы. «Низы», таким образом, откровенно солидаризировались с заговорщическими настроениями в Верховном Совете ВВНР. Переменялась военная программа организации, вместо примирения общества с властью руководство Великого Востока начало ориентироваться на военно-дворцовый переворот с заменой на царском престоле Николая II его братом Михаилом. Генеральным секретарем Верховного Совета на съезде был избран А.Ф. Керенский. Верхушку русского политического масонства накануне 1917 года составляли следующие люди: Н.В. Некрасов отвечал за связь с либеральной оппозицией; А.Ф. Керенский общался с социалистами и радикалами всех мастей; М.И. Терещенко отвечал за работу среди военных; И.Н. Ефремов и А.И. Коновалов поддерживали связь с торгово-промышленными кругами. Душой русского политического масонства этого времени был князь С.Д. Урусов. Проводниками масонского влияния в России накануне революции были: Религиозно-философское общество во главе с А.А. Каменской, Русское Антропософское общество (председатель Е.В. Васильева), Лига Прав человека (председатель Яков Рубинштейн), Общество сближения между Россией и Америкой во главе Н.А. Бородиным и другие организации либерального и пацифистского толка. Практически полностью в масонских руках накануне революции находились и общественные структуры русской буржуазии: Земский и Городской союзы, объединившиеся в организацию - Союз земств и городов во главе с Г.Е. Львовым. Формально организация эта занималась налаживанием производства обмундирования, амуниции, медикаментов и теплых вещей для фронта. Фактически же она стала играть роль одного из центров оппозиции власти. Особенно сильным было масонское влияние в Военно-промышленном комитете, занимавшемся распределением военных заказов среди предприятий России. «Итак, - справедливо отмечает Н.Н. Берберова, - кадры были готовы. В обеих столицах думцы, профессора, дипломаты, члены Военно-промышленного комитета, члены Земского и Городского союзов, адвокаты, военные, общественники созывали друг друга: их день наставал»⁷. День этот, 27 февраля 1917 года ныне хорошо известен. Менее известны усилия масонов в 1916 начале 1917 годов, направленные на скорейшее приближение этого дня. Среди историков есть мнение, что подготовкой и организацией Февральского переворота 1917 года руководили две группы или два кружка русских масонов. Во главе одного из них - военного стоял А.И. Гучков. Другой - гражданский возглавлял А.Ф. Керенский. Конечно, сами масоны, как непосредственные участники описываемых событий, отнюдь не стремились афишировать решающую роль своего присутствия в них. «В момент начала Февральской революции всем масонам был дан приказ немедленно встать в ряды защитников нового правительства - сперва Временного комитета Государственной думы, а затем Временного правительства. Во всех переговорах об организации власти масоны играли закулисную, но видную роль», - подчеркивал Н.В. Некрасов.⁸ Сама инициатива образования 27 февраля 1917 года Временного комитета Государственной думы и решения не подчиняться царскому указу о временной приостановке ее работы исходила от масонов. О возможных последствиях совершенного в разгар войны государственного переворота «братья» предпочитали особенно не задумываться. Зато на Западе услуга оказанная ими извечным недругам России была оценена по достоинству.