Геополитика как наука

Пожалуй, наибольший вклад в разработку геополитики внес английский географ Гарольд Макиндер (1861-1947). Его по праву можно назвать первым ученым, нарисовавшим наиболее впечатляющую сухопутную, в отличие от Мэхэна, глобальную модель мира.

Макиндер преподавал в Оксфорде, затем был директором знаменитой Лондонской экономической школы. С 1910 по 1922 год был членом палаты общин с перерывом на 1919-1920 годы, когда был посланником Англии в Белой армии.

Первым и самым ярким выступлением Макиндера был его доклад "Географическая ось истории" в 1904 году в Британском географическом обществе. Текст этого доклада можно считать, по мнению Александра Дугина, главным геополитическом текстом в истории этой дисциплины.

Макиндер утверждал, что с планетарной точки зрения в центре мира лежит Евразийский континент, а в его центре - "сердце мира" или "ХАРТЛЕНД". Срединная земля - это наиболее благоприятный географический плацдарм для контроля над всем миром. В Хартленд включалась прежде всего Россия, Балтийское море, Дунай, Малая Азия (Турция), Заквказье, Иран, Монгллия. На Востоке и Юге хартленд ограничен государствами составляющими "мусонный прибрежный пояс" и "районами Аравии". Демаркационной зоной между хартлендом и европейским прибрежным поясом служила территория Германии.

Северной Америке, Японии, Австралии, Африке и Англии по карте Х.Макиндера  отводилось место "внешнего или островного пояса". Переводя свои географические выкладки на язык политики, Макиндер предсказывал, что потенциальная возможность господства над миром принадлежит тому государству, которое владеет хартлендом, ибо оно может закрыть доступ на материковую часть суши островным странам, изолировать их друг от друга.

Чтобы не допустить такого развития событий, морским державам (США,Англии и Японии) следовало объединиться и повести решительную борьбу за овладение ключевыми районами для прогикновения в глубину хартленда.

Наиболее важным в этом отношении  районом являлась располагающаяся  между Черным и Балтийским морями ВОСТОЧНАЯ ЕВРОПА. Отсюда суть важнейшего геополитического закона Маккиндера обрела всобщую известность в трех взаимозависимых максимах:

тот, кто контролирует Восточную Европу, контролирует Хартленд; кто контролирует Хартленд, тот контролирует мировой остров; кто контролирует мировой остров, тот контролирует весь мир.

Восточная Европа - это сердце Хартленда, включающее прежде всего часть России (с Прибалтикой, Польшей и Финляндией) на Севере и Балканскими странами на юге, по мнению Макиндера.

Хартленд - или осевой регион мировой политики, включает огромное внутреннее пространство Евразии, которое мы уже называли. Однако стратегическую роль в нем по мнению Маккиндера играет Россия. Вот как он писал об этом:

"Разве не является осевым  регионом в мировой политике  этот обширный район Евро-Азии, недоступный судам, но доступный в древности кочевникам, который ныне должен быть покрыт сетью железных дорог? Здесь существовали и продолжают существовать условия, многообещающие и тем не менее ограниченные, для мобильных военных и промышленных держав. Россия заменяет Монгольскую империю. ЕЕ давление на Финляндию, Скандинавию, Польшу, Турцию, Персию, Индию, и Китай заменило собой исходившие из одного центра набеги степняков. В этом мире она занимает центральное стратегиоческое положение, которое в Европе принадлежит Германии. Она может по всем направлениям, за исключением Севера, наносить, а одновременно и получать удары. Окончательное развитие ее мобильности, связанное с железными дорогами, является лишь вопросом времени. Да никакая социальная революция не изменит ее отношения к великим географическим границам ее существования".

Делая практические выводы из своего рассуждения, Маккиндер заранее  предупреждал и об опасности особого  усиления России в осевом регионе (последствием чего может стать "новая мировая империя", "если Германия захочет присоединиться к России в качестве союзника"), и о нежелательности геостратегического ослабления России в пользу какой-либо азиатсткой страны ("если бы , например, китайцы с помощью Японии разгромили Российскую империю и завоевали ее территорию, они бы создали желтую опасность для мировой свободы тем, что добавили к ресурсам великого континента океанические просторы, завоевав таким образом преимущество, до сих пор не полученное русским хозяином этого осевого региона")

Мировой остров - Евразия + Африка, господство над этим пространством - основа для мирового господства.

Сам Макиндер отождествлял свои интересы с интересами англосаксоноского  мира, он предостерегал соотечественников  и в начале века, и после первой мировой войны против возможного германо-российского сближения. В качестве одного из средств предлагал укреплять англо-русское взаимопонимание.

Опасаясь движения Германии на Восток, Макиндер, участвуя в подготовке Версальского договора, предложил создать "срединный ярус" независимых государств между Германией и Россией. Звеньями этого яруса стали после Первой мировой войны Финляндия, Эстония, Латвия, Литва, Польша, Чехословакия и Румыния. Хотя их роль после Октябрьской революции изменилась, они стали защищать не Россию от Германии, а Запад от "большевистской опасности".

В 1919 году в книге "Демократические  идеалы и реальность" Маккиндер  писал: "Что станет с силами моря, если однажды великий континент политически объединится, чтобы стать основой непоколебимой армады". Это и по сей день является главной опасностью для англосаксов.

Уже в 1943 году 82-летний ученый в статье "Круглый мир и завоевание мира" утверждал, что если Советский Союз выйдет из войны победителем над  Германией, то он превратится в величайшую сухопутную державу на планете, и Великобритании с западными союзниками необходимо уменьшать, нейтрализовать значение владения СССР - ХАРТЛЕНДОМ, не допустить его доминирования в Мире.

Вместе с тем он подверг некоторой  ревизии свою концепцию об осевом регионе. Теперь его хартленд оказался разбитым на две части: собственно хартленд и ЛЕНАЛАНД (схема 4). Согласно этой схеме Леналанд, обладающая нетронутыми природными богатствами, может быть использована в силу ее слабой колонизации и заселенности островными державами для борьбы против Хартленда-России.

Мэхэн и Макиндер своими геополитическими идеями о важности морского и сухопутного  могущества государств дали богатую  пищу для размышлений теоретиков и действий акторов политики. Благодатной  почвой для геополитики стала на рубеже веков Россия. Заняв одну шестую часть суши, имея мощный экономический потенциал российская империя становилась одним из центров силы, обретала геополитические амбиции.

В канун Первой мировой войны. Французский  обозреватель Эдмон Тери в книге "Россия в 1914 г." оставил нам интересные суждения. Отметив, что "Возрастание государственной мощи создается тремя факторами экономического порядка:

1. Приростом коренного населения,
2. Увеличением промышленной и с/х продукции,
3. Средствами, которое государство может вложить в народное образование и национальную оборону",

он проанализировал ситуацию в  России. Ее население с 1902 по 1917 выросло  на 31,7 млн. человек (22,7%)

Производство зерновых выросло  на 22,5%, картофеля на 31,6%, сахарной свеклы на 42%.

Рост промышленности за 1904-1913 год  составил 88%, каменный уголь на 79%, железо и сталь на 53%.Бесплатное начальное  образование должно было быть введено  в 1922 г.

"Излишне говорить, - писал Тери, - что ни одно из европейских  государств не достигало таких темпов". "И, если у больших европейских народов дела пойдут таким же образом между 1912-1950гг, как они шли между 1900-1912гг., то к середине настоящего столетия Россия будет доминировать в Европе, как в политическом, так в экономическом и финансовом отношениях".

Были и германские прогнозы, вывод  которых совпадал с французскими: "Через десять лет Россию не догнать".

Наряду с европейцами это  понимали и лучшие люди России. В  частности Петр Аркадьевич Столыпин, который и мысли не допускал о  войне для России: "Пока я у власти, я сделаю все, что в силах человеческих, чтобы не допустить Россию до войны, пока не осуществлена целиком программа, дающая ей внутреннее оздоровление. Не можем мы меряться с внешним миром, пока не уничтожены злейшие внутренние враги величия России - эсеры. Пока не будет проведена аграрная реформа, они будут иметь силу,... а чем же могут быть созданы более благоприятные условия для смуты, чем войной?" /1909 год/

В войну и в первую и во вторую Россию втягивали, в немалой степени, для того, чтобы приостановить ее выход в геополитические лидеры.

Большое влияние на становление  русской геополитики оказала  география и особенно военная  география. Наиболее крупным ее представителем был Генерал-фельдмаршал Дмитрий  Алексеевич Милютин (1816-1912 гг.)

Его книга "Критические исследования значения военной геграфии и военной статистики" считается предтечей русской геополитики. В ней были определены геополитические приоритеты России. Основным противником Милютин считал Британскую империю, а союзником - Германию.

Подчинив Туркестанский край, Россия получала исходные позиции для угрозы Индии, которая тогда была основой  могущества Британской империи и  ее ахиллесовой пятой. Турцию, по мнению Милютина, необходимо изгнать из Европы и создать Балканскую конфедерацию, проливы должны получить нейтральный статус. Естественными союзниками России генерал-фельдмаршал считал США, Персию и Китай.

По-настоящему солидным геополитическим  трудом стала книга А.Вандама "Наше положение", вышедшая в 1912 году.

Отметив климатические трудности автор считал вполне естественным стремление России "к солнцу и теплой воде". Облик мира определяет противостояние Англии и России, так как только русские могут помешать англосаксам в стремлении к мировому господству. Причем сделать они это смогут в союзе с сухопутными европейскими державами Францией и Германией.

Кабинетный ненавистник Европы, панславист Данилевский тоже считал включение Индии в Российскую империю вполне возможным и "единственным оборонительным средством России в  войне с Англией". "Да где же, Господи, наш-то Восток, который нам на роду написано цивилизировать". Славянофилы считали, что "для нас и для Азии основу жизни составляет вера" и весь строй нашей жизни "дышит глубоко восточными умозрениями и верованиями".

Потребовался жестокий урок русско-японской войны, чтобы убедиться в небесспорности этих суждений.

Лев Ильич Мечников, брат известного биолога Ильи Мечникова, предложил свой взгляд на зависимость человеческой цивилизации от пространства. Главное его произведение: "Цивилизация и великие исторические реки. Географическая теория развития современных обществ" было опубликовано посмертно в 1889 году.

В нем изложены идеи зависимости развития общества от гидросферы: от рек, морей и океанов. Он даже разделил всю историю человечества на три периода:

1. Речной, охватывающий четыре древних цивилизации (Египет на Ниле, Месопотамия на Тигре и Евфрате, Индия на Инде и Ганге, Китай на Янцзы и Хунхе, отличительные черты этого периода - рабство и деспотизм.
2. Средиземноморский (от Карфагена до Карла Великого), характеризующийся крепостничеством и олигархическими режимами.
3. Океанический, охватывающий новое время( с открытия Америки), этот период по Мечникову только разворачивается, в нем должны осуществиться свобода, равенство и братство.

Известный историк-политолог сторонник конституционной монархии Борис Николаевич Чичерин, (1828-1904 гг.) обращал внимание на то, что "громадность территории России, ее малая заселенность, однообразие и простота занятий населения, постоянная угроза внешних нападений обусловили потребность в крепкой центральной власти России".

Такой же позиции придерживался Иван Лукьянович Солоневич (1891-1953 гг.). По своим убеждениям он был откровенным монархистом, говоря о бедности России, он отмечал, что она не имеет никакого отношения к политическому строю. Она объясняется географической ОБЕЗДОЛЕННОСТЬЮ России. История России есть история преодоления географии России,- заключал он.

Сопоставлял личные свободы в России, США и Англии. "Американская свобода, как и американское общество, - писал он,- определяются американской географией, наша свобода и наше богатство ограничены русской географией".

Русский народ по его мнению никогда  не будет иметь таких свобод, как  в Англии и США, потому что безопасность последних гарантирована океанами и проливами, а наша может быть гарантирована только воинской повинностью. Из всех же несвобод воинская повинность является первой.

Небезинтересна точка зрения Николая Александровича Бердяева (1874-1938 гг.) о характере русского народа. "Пейзаж русской души соответствует пейзажу русской земли,- писал известный русский философ - та же безграничность, бесформенность, широта. На Западе все тесно, ограничено, оформлено, все благоприятствует образованию и развитию цивилизации. Можно сказать, что русский народ пал жертвой необъятности своей земли, своей природной стихийности"./Истоки и смысл русс. ком-ма С.8/