Применяемые при переводе трансформации

замена причины следствием,

замена следствия причиной,

замена следствия процессом.

Например:

Many South African sanctuaries are readily reached from Johannesburg. (Land of Safaries. The New York Times.)

До многих южноафриканских заповедников рукой подать от Иоганненсбурга.

В переводе процесс (легко добраться – в прямом переводе) заменён его причиной – близостью расстояния.

“I don’t think she’s living here at the moment. Her bed wasn’t slept in.” (A. Christie. Third Girl)

Я думаю, она не живёт здесь в настоящее время. Её постель не смята.

Говорящая утром зашла в комнату и увидела, что постель, которую она обычно сама убирала, не смята. Вместо прямого перевода: она не спала в своей постели отмечен результат. Процесс заменён его следствием.

He’s dead now. (Дж. Сэлинджер)

Он умер. (Он умер, стало быть, он сейчас мертв.)

В данном примере следствие заменено причиной

Антонимический перевод (7)

Антономический перевод представляет собой замену какого-либо понятия, выраженного в подлиннике, противоположным понятием в переводе с соответсвующей перестройкой всего высказывания для сохранения неизменног плана содержания. Например:

Stradlater didn't say anything.

Стрэдлейтер промолчал.

I'm not kidding.

Я вам серьезно говорю.

В первом предложении английская отрицательная конструкция передается русской утвердительной, а глагол say сказать заменяется его русским антонимом промолчать. Во втором предложении также происходит замена отрицательной конструкции на утвердительную и замена выражения to be kidding шутить его антонимом говорить серьезно. Такая двойная замена даёт в итоге то же самое значение предложения в целом.

Типично применение антонимического перевода при передаче на русский язык английской конструкции с not... (un)til...; при этом (un)til заменяется на лишь тогда, только (тогда), когда и пр., которые могут в определенном смысле считаться его антонимами.

They gave me the wrong book, and I didn't notice it till I got back to my room.

Я только дома заметил, что мне дали не ту книгу.

I didn't think of it till we went half-way through the park.

Вспомнил я об этом, когда мы уже проехали почти весь парк.

Нужно иметь в виду, что отрицание в английском языке выражается также при помощи предлога without:

Не never met him afterwards without asking him... (S. Maugham, A Creative Impulse)

После этого он всякий раз при встрече спрашивал его... (пер. М. Лорие)

Особой разновидностью антонимического перевода является замена прилагательного или наречия в сравнительной или превосходной степени прилагательным (наречием) в положительной степени или наоборот, сопровождаемая заменой утвердительной конструкции на отрицательную (или наоборот).

I’m the most terrific liar you ever saw in your life.

Я ужасный лгун — такого вы никогда в жизни не видали.

It wasn't as cold as it was the day before,

Стало теплее, чем вчера.

3.6. Приём целостного преобразования

Целостное преобразование является разновидностью смыслового развития. Приём целостного преобразования можно кратко определить как преобразование отдельного слова, а порой и целого предложения. Причем преобразование происходит не по элементам, а целостно.

Как это наблюдается и в отношении других приемов лексических трансформаций, традиции языковых контактов использовала ряд целостных преобразований частотных лексических единиц и закрепила их результаты как словарные соответствия – постоянные и вариантные. Особенно много таких соответствий среди словосочетаний живого разговорного языка. Например:

How do you do? Здравствуйте.

Never mind. Ничего, не беспокойтесь, не обращайте внимания.

Forget it. Не стоит говорить об этом.

Shut up! Заткнись.

Well done! Браво! Молодец!

Все приведенные примеры показывают, что эти разговорные соответствия не имеют общих семантических компонентов, обладают различной внутренней формой и в тоже время передают одно и тоже содержание средствами разных языков. Специфика разговорной речи чаще всего требует целостного преобразования при переводе.

Перевод сочетания ‘forget it!’ в вышеприведенном перечне сделан при помощи приема смыслового развития: русское соответствие, конечно, является заменой самого действия (забудьте об этом) его причиной (не стоит об этом говорить). Еще точнее эту замену следовало бы определить как прием антонимического перевода. Однако отсутствие общих компонентов между английским словосочетанием и его русским соответствием дает право считать, что он произведен путем целостного преобразования.

Сказанное выше объясняет в достаточной степени, почему целостного преобразования служит универсальным средством перевода фразеологических единиц. Например:

Bird of a feather flock together. Рыбак рыбака видит из далека.

In for a penny in for a pound. Назвался груздем полезай в кузов.

Образная замена образных выражений с помощью целостного преобразования, несомненно, важное условие достижения адекватного перевода.

3.7. Компенсация

Компенсацией при переводе следует считать замену непередаваемого элемента ИЯ каким-либо другим средством, который передаёт ту же самую информацию, причем необязательно в том же самом месте текста, что и в подлиннике. Вот пример компенсации при переводе с английского языка на русский:

“Why don't you write a good thrilling detective story?” she asked. “Me?” exclaimed Mrs Albert Forrester… (S. Maugham, The Creative Impulse)

— А почему бы вам не написать детективный роман, такой, чтобы дух захватывало? — Чего? — воскликнула миссис Форрестер…

Здесь в подлиннике миссис Форрестер употребляет в эллиптическом предложении форму так называемого объектного падежа местоимения me вместо I, что многие считают грамматической небрежностью (кстати говоря, без достаточных оснований, ибо форма те в таких случаях давно уже стала нормой в разговорно-литературном языке). Поскольку в русском языке в системе личных местоимений ничего подобного нет, переводчица М. Лорие сочла необходимым прибегнуть к компенсации, употребив просторечно-фамильярную форму чего вместо литературного что, т.е. заменив личное местоимение на вопросительное и тем самым передавая ту же информацию что и в подлиннике, хотя и иными средствами.

You could tell he was very ashamed of his parents and all, because they said 'he don't' and 'she don't' and stuff like that... (Дж. Сэлинджер «Над пропастью во ржи», 18)

Сразу было видно, что он стесняется своих родителей, потому что они говорили «хочут» и «хочете», и все в таком роде...

Как видно из примеров, компенсация используется особенно часто там, где необходимо передать чисто внутрилингвистические значения, характеризующие те или иные языковые особенности подлинника — диалектальную окраску, неправильности или индивидуальные особенности речи, каламбуры, игру слов и пр., а также когда не всегда можно найти прямое и непосредственное соответствие той или иной единице ИЯ в системе ПЯ.

Приёмы целостного преобразования и компенсации четко иллюстрируют, что эквивалентность перевода обеспечивается на уровне не отдельных элементов текста (в частности слов), а всего переводимого текста в целом. Иначе говоря, существуют непереводимые частности, но нет непереводимых текстов.

Всякие лексические трансформации требуют от переводчика чувства меры и досконального знания переводимого текста связанной с ним обстановкой.

Таким образом, наличие большого количества слов широкого, абстрактного значения в английском языке, различия в значениях слов, сжатость выражения, возможная в английском языке благодаря наличию целого ряда грамматических структур и форм, требует при переводе введения дополнительных слов и даже предложений. Однако некоторые различия в привычном употреблении (узусе) вызывают опущения отдельных элементов английского предложения при переводе на русский язык. Все это объясняет широкое использование лексических трансформаций при переводе.

Особенности перевода имён собственных

Может показаться, что перевод имен собственных не представляет особых трудностей. Даже переводом это называется весьма условно: ведь, как правило, имена собственные транскрибируются или транслитерируются. Это обусловлено своеобразием имен собственных, которые «по сути дела порождены не потребностями познания, а соображениями удобства коммуникации, особенностями языка». В современной лингвистике собственные имена часто определяются как называющие лексические единицы в отличие от нарицательных слов, которые считаются обозначающими единицами. Иначе говоря, у имен собственных на первый план выступает функция номинативная — называть, чтобы отличать однотипные объекты друг от друга, в противоположность именам нарицательным, основная функция которых — называть, чтобы сообщать значение, коннотировать. Кроме того, именования людей и географические названия не являются первичными лексическими единицами по своему происхождению, так как они образованы на базе нарицательных слов.

В повседневном общении и в любых контекстах, где имена собственные выполняют свои обычные функции, внутренняя форма этих слов, как правило, не воспринимается. Ею пренебрегают, так как, даже если смысл этой формы вполне ясен, ей не вменяются в речи характеристические, оценочные функции, хотя потенциальная оценочность в таких словах всегда сохраняется. Внутренняя форма остается частью собственной структуры слова, предназначаемого, как уже говорилось, для называния конкретных объектов, а не для их определения через понятия и лексическое значение. Именно поэтому с теоретической точки зрения смысловой перевод «обычных» имен собственных, у которых есть в языке оригинала нарицательные «двойники», чреват значительными информационными искажениями, а с точки зрения практической он привел бы к величайшей путанице, прежде всего в топонимике.

Итак, если внутренняя форма имени не обыгрывается, личные и географические имена передаются по новым или старым правилам транскрипции или традиционно. Традиционные соответствия зафиксированы в словарях (Moskau — Москва). Особый слой традиционных соответствий представляют собой библейские имена. Уменьшительные имена также передаются в основном с помощью транскрипции: Gretchen — Гретхен; Коля — Kolja. Известна, однако, более старая традиция замены немецких уменьшительных суффиксов -chen, -lein на русские: Hanschen — Гансик.

Прозвища людей — исторические, уже не зависимые от контекста, и прозвища героев в художественном тексте, служащие для характеристики персонажа, передаются с сохранением семантики корневой морфемы: Карл Лысый, Филипп Красивый, Карл Великий… Псевдонимы передаются транскрипцией, кроме тех случаев, когда являются «говорящими».

Клички животных (зоонимы) переводятся, если их внутренняя форма достаточно ясна. В остальных случаях они транскрибируются. Международные клички транскрибируются с ориентиром на исходный язык: Рекс, Джек.

В переводе географических имен абсолютных правил нет, но намечаются отчетливые тенденции. Большинство имен транскрибируется, какой бы «говорящей» ни была внутренняя форма: гора Юнгфрау (букв.: Дева). Однако для перевода названий морей, озер и крупных заливов более характерна традиционная передача с переводом отдельных компонентов: Ладожское озеро — Ladogasee.

Микротопонимы — названия улиц, площадей и т.п., как правило, транскрибируются: Postgase — Постгассе. Но известны и традиционные переводные соответствия: Chfmps Elyses — Елисейские поля.

Названия учреждений и организаций, как правило, транскрибируются, так же как и названия магазинов, гостиниц, торговых фирм: Volkswagen — «фольксваген». Однако названия организаций, которым важна не только реклама, международная идентификация их имени, а и популяризация смысла их деятельности, переводятся: «Arbeiter-Samariterbund» — «Союз рабочих-самаритян». Аналогично названиям фирм с помощью транскрипции передаются фирменные названия товаров.