О стратификации семантики

А. В. Бондарко

О СТРАТИФИКАЦИИ СЕМАНТИКИ

(Общее  языкознание и теория грамматики: Материалы чтений, посвященных 90-летию  со дня рождения С. Д. Кацнельсона. - СПб., 1998. -  
С. 51-63.)  

1. Вступительные замечания.  

Говоря  о стратификации семантики, мы имеем  в виду разграничение и соотнесение  различных уровней и аспектов содержания, выражаемого языковыми  средствами, в его отношении к  содержанию мыслительному (смысловому). Речь идет не только о дифференциации внутри широкой сферы семантического содержания, но и об анализе взаимосвязей разных сторон семантики как сложного целостного объекта. На наш взгляд, именно осмысление взаимодействия различных  аспектов и уровней изучаемого содержания является необходимым основанием для  постановки вопроса о семантике  как целостной системе, имеющей  определенную структуру.

Идея  стратификации семантики, коренящаяся  в языковедческой традиции (в первую очередь должны быть упомянуты теории В. Гумбольдта и А. А. Потебни), получила дальнейшее развитие в разных направлениях лингвистических исследований (ср. концепции И. А. Бодуэна де Куртенэ, В. П. Сланского, А. А. Шахматова, а также  теории Э. Кошмидера, Р. О. Якобсона, Эуг. Косериу, представителей пражской школы. Рассматриваемый подход к изучению семантики находит отражение  в исследованиях последнего времени, посвященных проблематике "языковой картины мира". Концепции, сосредоточивающие  внимание на специфике языкового  содержания в его связях с содержанием  мыслительным, существенно отличаются от широко распространенных разновидностей анализа, ориентированного главным  образом на референциальную и  понятийную семантику.

Проблема  стратификации семантики получила глубокое осмысление в трудах С. Д. Кацнельсона. Его суждения о соотношении различных  уровней и аспектов содержания включаются в широкую проблематику взаимосвязей языковых и мыслительных категорий, содержательной (контенсивной) типологии, теории мыслительно-речевой деятельности. В единой концептуальной системе  рассматриваются такие вопросы, как соотношение универсального и идиоэтнического в содержании языка, реконструкция универсального компонента языковой структуры, "избыточные" идиоэтнические категории, "скрытые  категории" в строе языка, глубинная  семантическая структура и ее "синтаксическая интерпретация", типологически универсальный логико-семантический  аппарат как основа деривационных  операций в сфере семантики, значения в их отношении к формальным и  содержательным понятиям (см. [Кацнельсон 1965: 9-25; 1972: 11-16, 105, 117; 1985: 61-67]).

В этой статье продолжается рассмотрение проблемы стратификации семантики в направлении, намеченном в ранее вышедших работах (см. [Бондарко 1978; 1985; 1992; 1996: 4-98]).  

2. Значение и смысл.  

В рамках обсуждаемой проблематики выявляется различие теорий, ориентированных на бинарное членение, связанное с соотношением собственно языкового и .общесмыслового. аспектов изучаемого содержания, и  теорий, строящих трехчленную систему, одним из элементов которой является обозначение (референция). Сошлемся на две концепции, репрезентирующие эти разновидности дифференциации семантического содержания, - концепции Э. Кошмидера и Эуг. Косериу.

Э. Кошмидер соотносит уровни I (intentum, das Gemeinte, мыслимое) и D (designatum, Bezeichnetes, обозначаемое). Уровень I трактуется как межъязыковой инвариант. Идентичное I - необходимая предпосылка  для перевода с одного языка на другой. Уровень D (designatum) - это содержание языкового знака, выступающее в  системе данного языка. Системы D с конечным числом элементов варьируются  от языка к языку [Koschmieder 1965: 205, 211-212].

В работах  Эуг. Косериу представлена трехчленная  схема дифференциации понятий, отражающих разные уровни и аспекты семантики. Выделяются три понятия: 1) значение (Bedeutung) . содержание, создающееся в  конкретном языке на основе существующих в нем оппозиций как в грамматическом строе, так и в словарном составе, 2) обозначение (Bezeichnung), т.е. внеязыковая  референция, соотнесение с именуемой  в каждом отдельном случае внеязыковой  действительностью, 3) смысл (Sinn) . текстовая  функция (то, что имеется в виду), реализуемая как языковыми, так  и внеязыковыми средствами (внеязыковое  знание культурных рамок). По мысли  автора, при одинаковых значениях  и одинаковых обозначениях смысл  может быть разным; с другой стороны, одинаковый смысл может быть передан  с помощью разных значений и разных обозначений [Coseriu 1970; 1987: 177-198; Косериу 1989: 64-66].

Из  двух упомянутых выше способов представления  рассматриваемых различий мы избираем подход, основанный на дихотомии собственно языкового и мыслительного (смыслового) аспектов семантического содержания. Признавая возможность выявления  различия между понятиями "обозначение" и "смысл", мы все же считаем  возможной концентрацию внимания на двух основных аспектах семантического содержания - значении и смысле. При  этом референциальный аспект - то, что  стоит за термином "обозначение", - рассматривается как один из компонентов  речевого смысла.

Используя термины "значение" и "смысл" по отношению к двум основным уровням (аспектам) семантического содержания, мы опираемся на известное в научной  литературе, хотя и не общепринятое употребление этих терминов и их соответствий (ср. meaning / sense): [Mathesius 1961: 10-13; Dokulil, Danes 1958: 232-234; Sgall, Hajicova, Panevova 1986; Слюсарева 1963: 185-199; Мельников 1971; Звегинцев 1973] (см. обзор  литературы вопроса в кн. [Бондарко 1978: 36-55]).

Мы  не касаемся здесь употребления терминов "значение" и "смысл" в логике (в частности, речь идет о теории Г. Фреге). Справедливо замечание  Н. Д. Арутюновой: .Логику и лингвисту  трудно договориться об употреблении таких терминов, как значение, смысл, обозначение и под.: логик под термином "значение" понимает отношение знака (символа, слова) к внеязыковому объекту (денотату, референту), лингвист же с этим термином ассоциирует понятийное содержание языковых выражений..." [Арутюнова 1982: 8].

Говоря  о значении, мы имеем в виду содержание единиц и категорий данного языка, включенное в его систему и отражающее ее особенности, план содержания языковых знаков. В отличие от значения, смысл - это содержание, не связанное лишь с одной формой или системой форм данного языка, - то общее, что объединяет синонимичные высказывания и высказывания, сопоставляемые при переводе с одного языка на другой.

Смысл опирается не только на языковые формы, но и на другие разновидности .носителей. (ср. различные этапы внутреннего  программирования формирующегося высказывания, анализируемые в работах Л. С. Выготского, Н. И. Жинкина и их последователей, в работах С. Д. Кацнельсона, а  также в современных когнитивных  исследованиях).

Данная  интерпретация соотношения значения и смысла тесно связана с представлением о соотношении языкового и  мыслительного содержания, известным  в языковедческой традиции. Ср. суждения А. А. Потебни: "...содержание языка  состоит лишь из символов внеязычного  значения и по отношению к последнему есть форма" [Потебня 1958: 72]; "Язык имеет свое содержание, но оно есть только форма другого содержания, которое можно назвать лично-объективным  на том основании, что хотя в действительности оно составляет принадлежность только лица и в каждом лице различно, но самим лицом принимается за нечто, существующее вне его. Это лично-объективное  содержание стоит вне языка" [Потебня 1977: 118-119]. Для того, чтобы получить представление о внеязыковом  содержании, по мнению А. А. Потебни, нужно  отвлечься от различий между синонимичными  выражениями типа "кто носит  меч", "чье дело ношение меча", "носящий меч", "меченосец" [Потебня 1958: 72]. По существу здесь уже  представлены теоретические основания  интерпретации смысла как инварианта синонимических преобразований.

Вопрос  о соотношении значения и смысла связан с проблемой "эквивалентности  при существовании различия". По мысли Р. О. Якобсона, придававшего этой проблеме большое значение, она  охватывает "три способа интерпретации  вербального знака, которым соответствуют  три типа перевода: 1) внутриязыковой перевод - интерпретация вербальных знаков посредством других знаков данного  языка; 2) межъязыковой перевод - интерпретация  вербальных знаков посредством иного  языка; 3) межсемиотический перевод - интерпретация  вербальных знаков посредством невербальных знаковых систем [Якобсон 1985: 362-363]. Для  проблематики стратификации семантики  особенно существенна сопоставимость ситуации "внутриязыкового перевода", т.е. перехода от данного высказывания к синонимичному, с ситуацией  перевода в обычном смысле - межъязыкового. В обоих случаях эквивалентность  на уровне смысла сочетается с различиями в плоскости языкового содержания сопоставляемых высказываний и значений отдельных его элементов. Не менее  существенна для осмысления рассматриваемой  проблемы связь внутриязыкового  перевода с переводом межсемиотическим (переходом от смыслового кодирования  к вербальному в мыслительно-речевой  деятельности говорящего и переходом  от вербального кодирования к  смысловому в деятельности слушающего). Эта связь создает предпосылки  для осмысления механизма осуществляемого  говорящим выбора определенного  комплекса языковых средств для  передачи одного из возможных способов представления того смысла, который  он хочет выразить.

Исходя  из изложенных выше принципов, те высказывания, которые при другом подходе (референциальном, денотативном в своей основе) признаются равнозначными, мы можем признать равнозначными  лишь с точки зрения общесмыслового компонента, но при этом обращаем особое внимание на различия в способах представления  смысла, обусловленные содержательной спецификой каждой из форм. Ср. высказывания Он имеет машину (в данном случае мы отвлекаемся от некоторых стилистических ограничений: связанных с подобными конструкциями) и У него есть машина. Эти высказывания имеют один и тот же смысл, формируемый компонентами "обладатель", "предмет обладания" и "отношение между обладателем и предметом обладания". Вместе с тем они отличаются друг от друга языковой интерпретацией смыслового содержания. В первом 
случае исходным пунктом в языковой интерпретации отношения посессивности является субъект-обладатель (он): этот субъект распространяет отношение обладания на предмет обладания (выступающий как объект). Во втором же случае обладание передается "через бытийность" - речь идет о предмете (машина), который выступает как семантический субъект и как подлежащее в синтаксической структуре предложения); этот предмет представлен как существующий (есть) в сфере субъекта-обладателя (у него).

Общность  смысла при различиях в значениях  языковых единиц и их комбинаций осознается участниками речевого акта (ср. процессы, отражаемые в "муках слова" - поисках  наиболее адекватных средств выражения  мысли, в затруднениях при переводе с одного языка на другой).

Существуют  два типа осуществляемого говорящим  выбора языковых средств для передачи формирующегося смысла: 1) выбор из числа  языковых средств, служащих для выражения  разных смыслов (т. е. выбор между  разными смыслами), и 2) выбор из числа  языковых средств, используемых в данном акте речи для передачи одного из возможных  способов представления одного и  того же (или сходного) смысла (при  различиях в языковых значениях, передающих "оттенки смысла"). В последнем случае мы имеем дело с "динамической ситуацией синонимии". Аналогичны соотношения результатов  выбора. В первом случае посредством  языковых единиц с их значениями выражается смысл, который не допускает - при  условии его сохранения - замены одной формы другою, тогда как  во втором налицо такое выражение  смысла, при котором замена (не любая, а строго регламентированная правилами  употребления языковых единиц) оказывается  возможной. Ср. а) невозможность замены совершенного вида несовершенным без  изменения смысла в случаях типа Я написал письмо (результат) - Я писал письмо (процесс) и б) возможность замены одного вида другим в условиях "конкуренции видов", когда сохраняется общий смысл высказывания, но меняются оттенки смысла, связанные с различиями в значениях грамматических форм, например: - Кто написал это письмо? (конкретно-фактическое значение совершенного вида; глагольной формой выражен достигнутый результат); - Кто писал это письмо? (обобщенно-фактическое значение несовершенного вида; вопрос касается лишь самого факта осуществления действия; результат лишь имплицируется указанием на "готовый объект" - письмо).

При межъязыковом сопоставлении "равнозначных" высказываний (в условиях перевода с одного языка на другой) выявляется эквивалентность смысла, сочетающаяся с возможной или неизбежной неэквивалентностью (неполной эквивалентностью) языковой интерпретации. Могут быть выделены следующие типы неэквивалентности  на уровне "поверхностной семантики": 1) функционально-парадигматическая  неэквивалентность, обусловленная  наличием / отсутствием тех или  иных единиц, классов и категорий  или различиями в их значениях; 2) функционально-синтагматическая неэквивалентность, связанная с различиями в закономерностях  функционирования сравниваемых единиц (подробнее об этом см. [Бондарко 1996: 24-30]).