Грамматика в системном представлении языка

UNIT 6

СУЩЕСТВИТЕЛЬНОЕ: КАТЕГОРИЯ РОДА

NOUN: GENDER

Проблема  категории  рода в английском языке. Категория рода в древнеанглийском и в современном английском языке.  Категория рода как значимая и как формальная категория в языках разных типов. Категория  рода как значимая категория в современном английском языке. Лексические и грамматические способы различения рода в английском языке. Личные местоимения как родовые классификаторы. Родовые оппозиции и родовые классы существительных: личный род, неличный (средний) род, женский род, мужской род, общий род. Оппозиционная редукция категории рода; персонификация.

The problem of gender category in English. The category of gender in Old English and in New English. Gender as a meaningful (natural) category and as a formal (arbitrary) category in different languages. The meaningful character of the gender category in modern English. Lexical and grammatical gender distinctions. Personal pronouns as gender classifiers of nouns. Gender oppositions and gender classes of nouns: personal and impersonal (neuter) gender, feminine, masculine and common gender. Oppositional reduction of the gender category; personification.

Категория рода в английском языке является одним из наиболее спорных вопросов в грамматике. Подавляющее большинство лингвистов придерживаются точки зрения, что эта категория существовала в только древнеанглийском периоде. Считается, что, поскольку формальные показатели рода существительных исчезли к концу среднеанглийского периода и существительное больше не согласуется с примыкающими к нему прилагательными и глаголами, то категории рода в английском языке больше не существует. Утверждается, что в английском языке биологически мотивированное родовое деление на мужской и женский род отражается только лексическими средствами – специальными словами или лексическими аффиксами, ср.:  man – woman, tiger – tigress, he-goat – she-goat, male nurse и т.п.

Действительно, категория  рода в английском языке отличается от категории рода во многих других языках, например, в русском, французском или в немецком. Категория рода с лингвистической точки зрения может быть либо значимой (естественной, содержательной), передающей реальные признаки пола референтов, либо формальной (произвольной). В русском и некоторых других языках категория рода является содержательной только для личностных существительных, а для неличностных существительных эта категория является формальной, т.е. не соотносится с реальным биологическим содержанием обозначаемого референта, ср.: рука – жен. род, палец – муж. род, тело – ср. род, хотя все эти существительные обозначают части тела. В английском языке категория рода является содержательной для всего класса существительных, потому что отражает реальные родовые признаки обозначаемого референта (или их отсутствие/ несущественность). Категория рода реализуется через обязательное соотнесение каждого существительного с личными местоимениями 3-го лица единственного числа he, she или it: man – he, woman – she, tree, dog – it. Например: A woman was standing on the platform. She was wearing a hat. It was decorated with ribbons and flowers… Местоимения в английском языке являются грамматическими родовыми классификаторами.

The category of gender in English is a highly controversial subject in grammar. The overwhelming majority of linguists stick to the opinion that the category of gender existed only in Old English. They claim that, since formal gender marks disappeared by the end of the Middle English period and nouns no longer agree in gender with adjacent adjectives or verbs, there is no grammatical category of gender in modern English. They maintain that in modern English, the biological division of masculine and feminine genders is rendered only by lexical means: special words and lexical affixes, e.g.: man – woman, tiger – tigress, he-goat – she-goat, male nurse, etc.

The fact is, the category of gender in English differs from the category of gender in many other languages, for example, in Russian, in French or in German. The category of gender linguistically may be either meaningful (or, natural), rendering the actual sex-based features of the referents, or formal (arbitrary). In Russian and some other languages the category of gender is meaningful only for human (person) nouns, but for the non-human (non-person) nouns it is formal; i.e., it does not correspond with the actual biological sense, cf.: рука is feminine, палец is masculine, тело is neuter, though all of them denote parts of the human body. In English gender is a meaningful category for the whole class of the nouns, because it reflects the real gender attributes (or their absence/ irrelevance) of the referent denoted. It is realized through obligatory correspondence of every noun with the 3rd person singular pronouns - he, she, or it: man – he, woman – she, tree, dog – it. For example: A woman was standing on the platform. She was wearing a hat. It was decorated with ribbons and flowers… Personal pronouns are grammatical gender classifiers in English.

Категория рода реализуется через парадигматическое соотнесение двух оппозиций, образующих иерархию. Первая оппозиция является общей и противопоставляет личностные существительные, которые различают мужской и женский род (man – he, woman – she), и все остальные, неличностные существительные, которые относятся к среднему роду (tree, dog – it). Вторая оппозиция образуется только личностными существительными: на нижнем уровне противопоставляются существительные мужского и женского рода.

                                                    Род

+     _

Личностные сущ.  Неличностные сущ. (tree - it)

+                -

Сущ. жен. рода (woman - she)  Сущ. муж. рода (man -he)

Категория рода является категорией постоянного признака: она выражается не через изменение форм слов, а через именную классификацию; каждое существительное относится к одному из трех родов. Кроме того, в английском языке существует группа существительных, которые в зависимости от контекста могут обозначать либо мужчин, либо женщин, и могут замещаться либо местоимением he, либо - she, например: president, professor, friend и др. Такие существительные выделяются в особую группу -  существительные общего рода. Для них категория рода является категорией переменного признака.

Ни в одной из оппозиций по категории рода нет формальных показателей, позволяющих разграничить слабый и сильный члены оппозиции. Их можно выявить семантически: существительные среднего рода на верхнем уровне оппозиции передают более абстрактные смыслы в противопоставлении с существительными женского и мужского рода; они представляют собой слабый член оппозиции и регулярно используются в контекстах нейтрализации. Например: The girl was a sweet little thing; “What is it over there: a man or just a tree?” На нижнем уровне оппозиции слабым членом оппозиции являются существительные мужского рода, которые могут использоваться для обозначения людей вне зависимости от их родовых признаков, например: Man must change in the changing world. При контекстной нейтрализации родовых признаков существительные общего рода также замещаются местоимением мужского рода, например: Every student must do his best.

The category of gender is formed by two oppositions organized hierarchically. The first opposition is general and opposes human, or person nouns, distinguishing masculine and feminine gender (man – he, woman – she) and all the other, non-human, non-person nouns, belonging to the neuter gender (tree, dog – it). The second opposition is formed by the human nouns only: on the lower level of the opposition the nouns of masculine gender and of feminine gender are opposed.

                                         Gender

+     _

     Person nouns  Non-person nouns (tree - it)

     +     -

Feminine nouns (woman - she) Masculine nouns (man -he)

Gender is a constant feature category: it is expressed not through variable forms of words, but through nounal classification; each noun belongs to only one of the three genders. In addition, there is a group of nouns in English which can denote either a female or a male in different contexts; these nouns can be substituted by either ‘he’ or ‘she’, e.g.: president, professor, friend, etc. They constitute a separate group of nouns – the common gender nouns. For them the category of gender is a variable feature category.

There are no formal marks to distinguish the strong and the weak members in either of the gender oppositions. They can be distinguished semantically: nouns of the neuter gender in the upper level of the opposition is more abstract compared to masculine and feminine gender nouns; they are the weak member of the opposition and are naturally used in the position of neutralization. For example: The girl was a sweet little thing; “What is it over there: a man or just a tree?” On the lower level of the opposition, masculine gender nouns are the weak member of the opposition and can be used to denote all human beings irrespective of sex, e.g.: Man must change in the changing world. When there is no contextual need to specify the sex of the referent, common gender nouns are also neutrally substituted by the masculine pronoun, e.g.: Every student must do his best.

Помимо нейтрализации, наиболее заметным случаем редукции оппозиции по категории рода является использование слабого член оппозиции, существительных среднего рода, так, как будто они обозначают существа мужского или женского рода, т.е., их субституция местоимениями he или she. Чаще всего подобная субституция стилистически окрашена и встречается в эмоциональной речи. Этот вид транспозиции известен как стилистический прием персонификации и имеет место в некоторых традиционно фиксированных контекстах, например: a vessel  – she; или в возвышенно-приподнятой речи, e.g., Britain – she, the sea – she. В сказках и поэтических текстах слабые существа предстают в женском роде, как she, а сильные или зловещие существа – в мужском роде, как he, например: Death is the only freedom I will know. I hear His black wings beating about me! (Isles)

Besides the cases of neutralization, the most obvious examples of oppositional reduction in the category of gender are the cases when the weak member of the opposition, nouns of neuter gender, are used as if they denote female or male beings, when substituted by the pronouns ‘he’ or ‘she’. In most cases such use is stylistically colored and is encountered in emotionally loaded speech. It is known as the stylistic device of personification and takes place either in some traditionally fixed contexts, e.g.: a vessel – she; or in high-flown speech, e.g., Britain – she, the sea – she. In fairy-tales and poetic texts weak creatures are referred to as she, and strong or evil creature as he, e.g.: Death is the only freedom I will know. I hear His black wings beating about me! (Isles)

UNIT 7

СУЩЕСТВИТЕЛЬНОЕ: КАТЕГОРИЯ ЧИСЛА

NOUN: NUMBER

Формальные  и функциональные признаки форм единственного  и множественного числа в английском языке.  Их оппозиционное представление. Проблема значения форм единственного и множественного числа у существительных разных групп. Релятивное и абсолютное число; подгруппы существительных singularia tantum и pluralia tantum. Редукция оппозиции по категории числа у существительных разных групп.

Formal and functional peculiarities of the singular and the plural forms of nouns in English.  Their oppositional presentation. The problem of singular and plural semantics for different groups of nouns. Relative and absolute number; the absolute singular (singularia tantum) number and the absolute plural (pluralia tantum) number. Oppositional reduction of the category for different groups of nouns.

Категория числа в  английском языке представляет собой  классический случай бинарной привативной грамматической оппозиции и была уже частично описана в разделе № 3 (Грамматическая структура слова). Категория числа выражается через парадигматическое соотнесение двух форм существительного: формы единственного числа и формы множественного числа. Сильный член данной оппозиции, множественное число, маркирован специальными формальными показателями, основным из которых является продуктивный суффикс –(e)s, реализуемый тремя алло-морфами - [s], [z], [iz], например: cats, boys, roses. Термин «продуктивный» означает, что новые существительные, которые появляются в английском языке, образуют множественное число с помощью именно этого суффикса. Непродуктивными являются способы образования множественного числа представляющие собой остатки древних парадигм или заимствованные из других языков, например: супплетивные формы с чередованием гласных (man – men, tooth – teeth), архаичный суффикс –en (ox – oxen), некоторые индивидуальные суффиксы единственного и множественного числа у  заимствованных существительных (antenna – antennae, stratum – strata, nucleus – nuclei и др.); кроме того, у некоторых существительных форма множественного числа омонимична единственному (sheep, fish, deer и др.). Единственное число существительных в большинстве случаев немаркировано (обладает «нулевым экспонентом»).

The category of number presents a classic example of a binary privative grammatical opposition and was partly described in Unit 3 (Grammatical Structure of the Word). The category of number is expressed by the paradigmatic opposition of two forms: the singular and the plural. The strong member in this opposition, the plural, is marked by special formal marks, the main of which is the productive suffix –(e)s which exists in three allomorphs - [s], [z], [iz], e.g.: cats, boys, roses. The term “productive” means that new nouns appearing in English form the plural with the help of this suffix. Non-productive means of expressing the plural are either historical relics of ancient number paradigms, or borrowed, e.g.: the suppletive forms with interchange of vowels (man – men, tooth – teeth), the archaic suffix –en (ox – oxen), a number of individual singular and plural suffixes of borrowed nouns (antenna – antennae, stratum – strata, nucleus – nuclei, etc.); in addition, a number of nouns have a plural form homonymous with the singular (sheep, fish, deer, etc.). The singular is regularly unmarked (possesses a “zero suffix”).

Грамматическое значение форм единственного числа традиционно  определяется в несколько упрощенном представлении как «один», а значение форм множественного числа – как «много, больше чем один». И это верно для большинства существительных, а именно, для тех из них, которые обозначают простые исчисляемые объекты (table – tables). Однако существительное в единственном числе может обозначать не только «один отдельный объект», но и вещества (water), абстрактные понятия (love), единицы измерения (hour) и другие референты. То же самое относится и к трактовке значения множественного числа: формы множественного числа не обязательно выражают «больше чем один объект», но и другие значения, например чувства (horrors of war), виды веществ (wines),  живописную образность (sands, waters) и т.д. Таким образом, в более широком толковании значение единственного числа может быть определено как потенциально нерасчленимое представление референта, а значение множественного числа – как потенциально расчленимое представление референта; другими словами, формы единственного числа представляют референт существительного как нечленимый, а формы множественного числа – как членимый.

The grammatical meaning of the singular is traditionally defined in a simplified way as “one”, and the meaning of the plural – as “many (more than one)”. This is true for the bulk of the nouns, namely those denoting simple countable objects (table – tables). But the noun in the singular can denote not only “one discrete separate object”, but also substances (water), abstract notions (love), units of measure (hour) and other referents. The same applies to the meaning of the plural: plural forms do not always denote “more than one object”, but express some other meanings, such as feelings (horrors of war), sorts of substances (wines), picturesqueness (sands, waters), etc. Thus, the broader understanding of the grammatical meaning of the singular can be defined as the non-dismembering reflection of the referent and the grammatical meaning of the plural as potentially dismembering reflection of the referent; or, in other words, the singular forms of nouns present their referents as indivisible, and the plural forms – as divisible.

Разные семантические  типы единственного и множественного числа, некоторые из которых были показаны выше, связаны с лексико-семантическими особенностями отдельных существительных, а именно, с их характеристикой по признаку «количественной структуры». Для исчисляемых существительных категория числа является категорией переменного признака, или, относительной категорией, поскольку исчисляемые существительные в английском языке обладают соотносительными формами и единственного, и множественного числа (table – tables). Неисчисляемые существительные обладают только формами единственного числа или только формами множественного числа; для них категория числа является абсолютной, или категорией постоянного признака. Две группы неисчисляемых существительных соответственно называются существительные singularia tantum, или absolute singular, и существительные pluralia tantum, или absolute plural.

Существительные singularia tantum обычно обозначают следующие референты: абстрактные понятия – love, hate, despair, и др.; названия веществ и материалов – snow, wine, sugar, и др.; отрасли профессиональной деятельности– politics, linguistics, mathematics; собирательные объекты – fruit, machinery, foliage и др. Есть и некоторые другие существительные singularia tantum, которые трудно классифицировать, например, advice, news и др. Как видно из приведенных примеров, сами эти существительные не обладают никакими признаками, позволяющими определить их как существительные singularia tantum: их форма может совпадать либо с формой единственного числа - advice, либо с формой множественного числа – news. Статус этих слов как существительных singularia tantum формально определяется по их сочетаемости, через отражение категории числа в примыкающих к ним словах: все существительные singularia tantum употребляются только с глаголами в единственном числе, они исключают употребление с числительным “one” и с неопределенным артиклем; их количество передается с помощью специальных лексических квантификаторов little, much, some, any, a piece, a bit, an item, например: an item of news, a piece of advice, a bit of joy. Как отмечалось ранее, этот способ передачи грамматического значения числа неисчисляемых существительных является настолько регулярным, что его можно рассматривать как периферийные супплетивные формы (см. Раздел № 3).

Существительные pluralia tantum обычно обозначают: объекты, состоящие из двух половин – scissors, trousers, spectacles; названия некоторых болезней и недомоганий – mumps, measles, creeps, hysterics и др.; неопределенную множественность, собирательность - earnings, police, cattle и др. Существительные pluralia tantum сочетаются с глаголами в форме множественного числа, они чаще всего не могут сочетаться с числительными, и их количество передается с помощью специальных лексических квантификаторов типа a pair of, a case of, и др., например: a pair of trousers, several cases of measles.

Different semantic types of the singular and the plural, some of which were shown above, are dependent on the lexico-semantic differences between individual nouns, namely, the characteristics of their “quantitative structure”. For countable nouns the category of number is a variable feature category, or relative, since countable English nouns have both singular and plural correlative forms (table – tables). Uncountable nouns can be used either only in the singular or only in the plural; for them the category of number is absolute, or a constant feature category. The two groups of uncountable nouns are respectively defined as singularia tantum, or, absolute singular nouns and pluralia tantum, absolute plural nouns.

The absolute singular nouns usually denote the following referents: abstract notions – love, hate, despair, etc.; names of substances and materials – snow, wine, sugar, etc.; branches of professional activity – politics, linguistics, mathematics; some collective objects – fruit, machinery, foliage, etc. There are some other singularia tantum nouns, that are difficult to classify, e.g., advice, news and others. As the examples above show, the nouns themselves do not possess any formal marks of their singularia tantum status: their form may either coincide with the regular singular – advice, or with the regular plural – news. Their singularia tantum status is formally established in their combinability, being reflected by the adjacent words: all singularia tantum nouns are used with the verbs in the singular; they exclude the use of the numeral “one” or of the indefinite article. Their quantity is expressed with the help of special lexical quantifiers little, much, some, any, a piece, a bit, an item, e.g.: an item of news, a piece of advice, a bit of joy, etc. As mentioned earlier, this kind of rendering the grammatical meaning of number with uncountable nouns is so regular that it can be regarded as a marginal case of suppletivity (see Unit 3).

The absolute plural nouns usually denote the following: objects consisting of two halves – scissors, trousers, spectacles, etc.; some diseases and abnormal states – mumps, measles, creeps, hysterics, etc.; indefinite plurality, collective referents – earnings, police, cattle, etc. The nouns belonging to the pluralia tantum group are used with verbs in the plural; they cannot be combined with numerals, and their quantity is rendered by special lexical quantifiers a pair of, a case of, etc., e.g.: a pair of trousers, several cases of measles, etc.

В терминах теории оппозиций  можно сказать, что при образовании  двух подклассов неисчисляемых существительных оппозиция по категории числа подвергается «постоянной» (лексически фиксированной) редукции либо к слабому члену оппозиции (singularia tantum), либо к сильному члену оппозиции (pluralia tantum). Существительные singularia tantum и pluralia tantum «лексикализируются», т.е. становятся отдельными лексическими единицами – самостоятельными словами или лексико-семантическими вариантами обычных исчисляемых существительных. Например: a hair как исчисляемое существительное обозначает «волос, волосок», как в предложении I found a woman’s hair on my husband’s jacket; hair как неисчисляемое существительное означает массу волос, как в предложении Her hair was long and curly. Похожая оппозиционная нейтрализация имеет место в случаях, когда исчисляемые существительные используются в форме абсолютного единственного числа для обозначения соответствующих абстрактных понятий, например: to burst into song; или материала, соотносимого с исчисляемым референтом, например: chicken soup; или для передачи родового значения, например: The rose is my favourite flower (=Roses are my favourite flowers). Обратный процесс восстановления категории числа полной оппозиционной силы (с соотносимыми формами единственного и множественного числа) происходит в тех случаях, когда у неисчисляемых существительных возникают значения видов материалов (silks, wines), или проявления чувств (What a joy!), или причин, вызывающих разные чувства (pleasures of life – all the good things that make life pleasant) и т.д.

Лексикализацию абсолютного  множественного числа существительных можно проиллюстрировать следующими примерами: colours как существительное pluralia tantum одначает «флаг», attentions означает «ухаживания» и т.п. Оппозиционная нейтрализация также имеет место в тех случаях, когда исчисляемые собирательные существительные используются в абсолютном множественном числе для обозначения потенциально членимого множества, например: The jury were unanimous in their verdict.  Стилистически маркированными являются случаи экспрессивной транспозиции, когда существительные группы singularia tantum используются в форме множественного числа, чтобы подчеркнуть необъятное количество некоторого вещества, например: the waters of the ocean, the sands of the desert. Эта разновидность абсолютного множественного числа может быть названа «описательное неисчислимое множественное». Схожее значение больших количеств в эмоционально напряженном представлении может быть передано исчисляемыми существительными в словосочетаниях с повтором, например: cigarette after cigarette, thousand upon thousand, tons and tons и т.п. Эта разновидность абсолютного множественного числа, «множественного повторения», может рассматриваться как особая периферийная разновидность аналитической формы множественного числа.

In terms of the oppositional theory one can say that in the formation of the two subclasses of uncountable nouns, the number opposition is “constantly” (lexically) reduced either to the weak member (singularia tantum) or to the strong member (pluralia tantum). Absolute singular nouns or absolute plural nouns are “lexicalized” as separate words or as lexico-semantic variants of regular countable nouns. For example: a hair as a countable noun denotes “a threadlike growth from the skin” as in I found a woman’s hair on my husband’s jacket; hair as an uncountable noun denotes a mass of hairs, as in Her hair was long and curly. Similar cases of oppositional neutralization take place when countable nouns are used in the absolute singular form to express the corresponding abstract ideas, e.g.: to burst into song; or the material correlated with the countable referent, e.g.: chicken soup; or to express generic meaning, e.g.: The rose is my favourite flower (=Roses are my favourite flowers). The opposite process of the restoration of the number category to its full oppositional force takes place when uncountable nouns develop lexico-semantic variants denoting either various sorts of materials (silks, wines), or manifestations of feelings (What a joy!), or the reasons of various feelings (pleasures of life – all the good things that make life pleasant), etc.

Lexicalization of the absolute plural form of the noun can be illustrated with the following examples: colours as an absolute plural noun denotes “a flag”; attentions denotes “wooing, act of love and respect”, etc. Oppositional neutralization also takes place when regular countable collective nouns are used in the absolute plural to denote a certain multitude as potentially divisible, e.g.: The jury were unanimous in their verdict. Cases of expressive transposition are stylistically marked, when singularia tantum nouns are used in the plural to emphasize the infinite quantity of substances, e.g.: the waters of the ocean, the sands of the desert, etc. This variety of the absolute plural may be called “descriptive uncountable plural”. A similar stylistically marked meaning of large quantities intensely presented is rendered by countable nouns in repetition groups, e.g.: cigarette after cigarette, thousand upon thousand, tons and tons, etc. This variety of the absolute plural, “repetition plural” can be considered a specific marginal analytical number form.

UNIT 8

СУЩЕСТВИТЕЛЬНОЕ: КАТЕГОРИЯ ПАДЕЖА

NOUN: CASE

Проблема  категории падежа в английском языке. Различные теоретические подходы к изучению категории падежа  в англистике: «теория позиционных падежей», «теория предложных падежей», «теория  ограниченного  падежа», «теория притяжательного постпозитива» («теория отсутствия падежа)»; их критическая оценка. Распад старой  системы  флективного падежа  и установление новой системы падежа, выраженного с помощью частицы, в ходе исторического развития английского  языка. Формальные и функциональные характеристики общего и родительного падежа, их  оппозиционное  представление. Словесный генетив и фразовый (групповой) генетив. Семантические типы  генетива в английском языке. Соотношение субстантивного падежа и местоименного падежа.

The problem of the category of case in English. Various approaches to the category of case in English language study: “the theory of positional cases”, “the theory of prepositional cases”, “the theory of limited case”, “the theory of possessive postposition” ("the theory of no case"); their critical assessment.  Disintegration of the inflexional case in the course of the historical development of English and establishing of particle case forms. Formal and functional properties of the common case and the genitive case. The word genitive and the phrase genitive. The semantic types of the genitive. The correlation of the nounal case and the pronounal case.

Падеж является морфологической категорией существительного, которая выражается формами именного склонения и выражает отношения между референтом существительного и другими объектами и явлениями.

Категория падежа в английском языке представляет собой серьезную  лингвистическую проблему. Мнения лингвистов расходятся, во-первых, по поводу самого существования категории падежа в современном английском языке, а во-вторых, по поводу того, сколько падежных форм существительного можно выделить в английском языке, если признать, что категория падежа существует. Основные разногласия связаны с грамматическим статусом формы «существительное + апостроф + –s» (Ted’s book, the chairman’s decision), которая передает значение принадлежности, схожее со значением немаркированной формы существительного в предложной конструкции, ср.: the chairman’s decision – the decision of the chairman.

В рассмотрении этой проблемы можно выделить четыре подхода, которые выдвигались в разное время разными лингвистами.

Case is the morphological category of the noun manifested in the forms of noun declension and showing the relations of the nounal referent to other objects and phenomena.

The category of case in English constitutes a great linguistic problem. Linguists argue, first, whether the category of case really exists in modern English, and, second, if it does exist, how many case forms of the noun can be distinguished in English. The main disagreements concern the grammatical status of “noun + an apostrophe + –s” form (Ted’s book, the chairman’s decision) rendering the same meaning of appurtenance as the unfeatured form of the noun in a prepositional construction, cf.: the chairman’s decision – the decision of the chairman.

The following four approaches, advanced at various times by different scholars, can be distinguished in the analysis of this problem.

Подход, который можно  определить как «теория позиционных падежей», развивается в основном в работах зарубежных исследователей, таких как Дж. Несфилд, М. Дойчбейн, М. Брайант и др. Они следуют образцам классической латинской грамматики, выделяя именительный, родительный, дательный, винительный и вокативный («звательный») падежи в английском языке. Поскольку в английском языке, в отличие от латыни и других флективных языков, нет специальных морфологических падежных показателей (за исключением родительного падежа), предлагается различать падежи в соответствии с позиционной функцией, выполняемой существительным в предложении, например: именительный падеж соотносится с функцией подлежащего, винительный падеж – с функцией прямого дополнения, дательный падеж - с косвенным дополнением, вокативный падеж - с обращением. Таким образом, в «теории позиционных падежей» происходит явное смешение формальных, морфологических характеристик существительного и его функциональных, синтаксических признаков. Сравнительный анализ существительных в английском языке и в латыни в рамках данного подхода доказывает лишь то, что значения, передаваемые падежными формами во флективных языках (в языках с системой склонения существительного), могут передаваться в английском языке другими средствами, в частности,  через синтаксические позиции, или порядок слов.

The approach which can be defined as “the theory of positional cases” was developed by J. C. Nesfield, M. Deutchbein, M. Bryant and other linguists, mainly in English-speaking countries. They follow the patterns of classical Latin grammar, distinguishing nominative, genitive, dative, accusative and vocative cases in English. Since there are no special morphological marks to distinguish these cases in English (except for the genitive) like in Latin or other inflectional languages, the cases are differentiated by the functional position of the noun in the sentence, e.g.: the nominative case corresponds with the subject, the accusative case with the direct object, the dative case with indirect object, and the vocative case with the address. Thus, “the theory of positional cases” presents an obvious confusion of the formal, morphological characteristics of the noun and its functional, syntactic features. The comparative analysis of the noun in English and in Latin within “the theory of positional cases” approach can be used to show that the grammatical meanings expressed by case forms in inflectional languages (“noun-declensional” languages) are regularly expressed in English by other means, in particular by syntactic positions, or word-order.

Подход, который можно  определить как «теория препозиционных (предложных) падежей», является логическим продолжением предыдущего и следует той же самой старой грамматической традиции ориентации на классическую латинскую грамматику. Лингвисты, которые его выдвинули, например, Дж. Керм, трактуют сочетания существительных с предлогами как особые аналитические падежные формы, например: дательный падеж - существительное с предлогами to и for, родительный падеж - существительные с предлогом of, инструментальный (творительный) падеж - существительные с предлогом with, например: for the girl, of the girl, with a key. В их представлении система падежей в английском языке включает обычный флективный падеж (генетив), «позиционные падежи» и «предложные падежи». Этот подход также отвергается большинством лингвистов, поскольку в его рамках вновь происходит смешение синтаксических и морфологических характеристик существительного. Кроме того, как отмечает Б.А. Ильиш, если следовать данной теории до конца, придется считать все сочетания существительного с предлогами особыми падежными формами, и их число становится практически необъятным.  

The approach which can be defined as “the theory of prepositional cases” supplements the previous one and follows the same route of Latin-oriented, old school grammar traditions. The linguists who formulated it, G. Curme among them, treat the combinations of nouns with prepositions as specific analytical case forms, e.g.: the dative case is expressed by nouns with the prepositions ‘to’ and ‘for’, the genitive case by nouns with the preposition ‘of’, the instrumental case by nouns with the preposition ‘with’, e.g.: for the girl, of the girl, with a key. They see the system of cases in English as comprising the regular inflectional case (the genitive), “positional cases”, and “prepositional cases”. This approach is not recognized by mainstream linguistics, because, again, syntactical and morphological characteristics of the noun are confused. Besides, as B. Ilyish noted, if we are consistent in applying this theory, each prepositional phrase should be considered as a separate case form and their number will be almost infinite.

Подход, который можно  определить как «теория ограниченного падежа», сегодня является наиболее широко распространенной теорией падежа в английском языке. Она была сформулирована в работах зарубежных ученых, таких как Г. Суит, О. Есперсен, и далее разрабатывалась российскими лингвистами А. И. Смирницким, Л.С. Бархударовым и другими. Данная теория основывается на оппозиционном представлении категории; категория падежа выражается через оппозицию двух противопоставленных грамматических форм:  первая форма, форма родительного падежа, является сильным членом оппозиции, поскольку маркируется с помощью постпозитивного форманта ‘–s’ после апострофа в единственном числе и просто апострофом во множественном числе, например: the girl’s books, the girls’ books; вторая, немаркированная форма представляет собой слабый член оппозиции и обычно называется формой «общего падежа». Категория падежа реализуется в английском языке в полной мере одушевленными существительными, и ограниченно – неодушевленными существительными, отсюда и название – «теория ограниченного падежа». Помимо семантических (лексических) ограничений, категория падежа ограничена синтаксически, поскольку формы родительного падежа существительных используются только в функции определения, и позиционно ограничена, поскольку формы родительного падежа существительных используются практически только в препозиции к слову, которое определяет (за исключением некоторых контекстов, известных как «двойной генетив», например: this idea of Tom’s).

The approach which can be defined as “the theory of limited case” is the most widely accepted theory of case in English today. It was formulated by linguists H. Sweet, O. Jespersen and further developed by Russian linguists A. Smirnitsky, L. Barchudarov and others. It is based on the oppositional presentation of the category; the category of case is expressed by the opposition of two forms: the first form, “the genitive case”, is the strong, featured member of the opposition, marked by the postpositional element ‘–s’ after an apostrophe in the singular and just an apostrophe in the plural, e.g.: the girl’s books, the girls’ books; the second, unfeatured  form is the weak member of the opposition and is usually referred to as “the common case”  (“non-genitive”). The category of case is realized in full in animate nouns and restrictedly in inanimate nouns in English, hence the name – “the theory of limited case”. Besides being semantically (lexically) limited, the category of case in English is limited  syntactically, as the genitive case form of the noun is used only as an attribute, and it is also positionally limited: it is used predominantly in preposition to the word it modifies (except for some contexts, known as “double genitive”, e.g.: this idea of Tom’s).

Согласно подходу, который  можно определить как «теория притяжательного постпозитива» или «теория отсутствия категории падежа», утверждается, что категория падежа, которая действительно существовала у существительного в древнеанглийском периоде, была им полностью утрачена в ходе исторического развития. Сторонники этой теории, среди них Г.Н. Воронцова, А.М. Мухин, утверждают, будто то, что традиционно рассматривается как флективная форма родительного падежа, есть ничто иное, как сочетание существительного с постпозитивом –s, означающим принадлежность. Основные аргументы в поддержку этой точки зрения следующие: во-первых, формант –‘s может присоединяться не только к словам, но и к единицам больше, чем слово, например, к словосочетаниям и даже предложениям, например: his daughter Mary’s arrival, the man I saw yesterday’s face; этот формант может присоединяться не только к существительным, но и к словам других частей речи, например, к местоимениям: somebody else’s car; во-вторых, то же самое значение принадлежности передается в английском языке словосочетаниями с предлогом of, например: this man’s daughter – the daughter of this man. Сторонники данного подхода приходят к выводу, что –‘s больше не является флексией, а представляет собой схожее с частицей постпозитивное слово, следовательно, «существительное + –‘s» - это не морфологическая форма существительного, а синтаксическая конструкция, и морфологической категории падежа в английском языке нет. Среди других аргументов, доказывающих отсутствие падежа в английском языке можно упомянуть следующее: формы родительного падежа существительных во множественном числе практически неотличимы на слух от формы общего падежа, и омонимичны формам родительного падежа существительных в единственном числе, ср.: boy’s, boys, boys’.

The approach which can be defined as “the theory of the possessive postposition”, or “the theory of no case” states that the category of case which did exist in Old English was completely lost by the noun in the course of its historical development. The proponents of this theory, G. N. Vorontsova, A. M. Mukhin among them, maintain that what is traditionally treated as the inflectional genitive case form is actually a combination of the noun with a postposition denoting possession. The main arguments to support this point of view are as follows: first, the postpositional element ‘s is not only used with words, but also with the units larger than the word, with word-combinations and even sentences, e.g.: his daughter Mary’s arrival, the man I saw yesterday’s face; it may be used with no noun at all, but with a pronoun, e.g.: somebody else’s car; second, the same meaning of possession is rendered in English by prepositional of-phrases, e.g.: this man’s daughter – the daughter of this man. The followers of this approach conclude that –s is no longer an inflection, but a particle-like postpositional word, so, “noun +–‘s” is not a morphological form of the noun, but a purely syntactical construction and there is no longer a morphological category of case in English. One of the additional arguments is as follows: the genitive case of the noun in the plural is practically undistinguishable by ear from its common case form, and it is homonymous with the genitive case of the noun in the singular, cf.: boy’s, boys, boys’.  

Сторонникам «теории  притяжательного постпозитива» удалось уточнить особенности генетива в английском языке, которые отличают его от обычных падежных форм существительных во флективных языках, и все же по каждому из пунктов возможны контраргументы, которые доказывают существование категории падежа в английском языке. Во-первых, количество примеров, в которых притяжательный формант присоединяется к единицам большим, чем слово, ничтожно мало по сравнению с обычным его присоединением к существительным (по некоторым подсчетам, это соотношение составляет 4% к 96%); кроме того, подобные случаи зачастую стилистически маркированы и в большинстве случаев представляют собой переходные явления между словом и словосочетанием, например: what-his-name’s hat; то же самое относится и к объединению притяжательного форманта –‘s и местоимений. Во-вторых, притяжательный постпозитив отличается от обычных частиц: обычно постпозитивные частицы регулярно соотносятся с предлогами (to give up – up the hill); формант –‘s в этом смысле не похож на частицы; сочетания слов с постпозитивными частицами как правило лексикализируются и регистрируются в словарях в качестве отдельных лексических единиц, а использование форманта –‘s связано с грамматическим функционированием существительного, и их сочетание не регистрируется в качестве лексической единицы; формант –‘s фонетически очень похож на обычные морфемы, он реализуется в тех же трех вариантах в дополнительных дистрибуциях, что и обычный грамматический суффикс –s: [-s], [-z], [-iz]; таким образом, на самом деле, статус форманта –‘s является промежуточным между частицей и морфемой. Что касается семантического параллелизма между конструкциями с притяжательным постпозитивом и словосочетаниями с предлогом of, во многих контекстах между ними существуют очевидные различия: как уже отмечалось, формы родительного падежа используются преимущественно с одушевленными существительными, а словосочетания с предлогом of – преимущественно с неодушевленными существительными; кроме того, когда формы родительного падежа контекстно совпадают в синтаксической конструкции со словосочетаниями с предлогом of , первые используются для обозначения производителя действия, а вторые – для обозначения объекта, ср.: the country’s choice of the President, the President’s choice of the country; между данными конструкциями существует еще ряд семантических различий. По поводу последнего из перечисленных аргументов «теории отсутствия падежа» также можно возразить: хотя фонетически форма родительного падежа множественного числа существительных практически неотличима от формы общего падежа и от формы родительного падежа единственного числа, эти формы четко различаются в письменной речи, кроме того, существуют нерегулярные формы множественного числа существительных, для которых форма родительного падежа является, несомненно, отдельной грамматической формой, например: children – children’s.

Решение проблемы категории  падежа в английском языке может  быть сформулировано на основе критического пересмотра и соединения двух теорий – «теории ограниченного падежа» и «теории притяжательного постпозитива». Нет сомнений в том, что система флективных падежей в английском языке перестала существовать. Статус форманта –‘s как частицы очевиден, поскольку он может присоединяться к единицам, большим, чем слово, однако это не является доказательством отсутствия категории падежа: это особое выражение падежа с помощью частицы, которое можно сравнить с выражением категории наклонения в русском языке, ср.: Я бы пошел с тобой. В современном английском языке развилась новая, особая категория падежа: она реализуется через парадигматическое противопоставление немаркированной формы «исходного», или «общего» падежа и маркированной формы единственного «косвенного» падежа – генетива, образуемого с помощью притяжательной постпозитивной частицы. Необходимо признать существование двух типов генетива: словесного генетива (основной тип) и фразового, группового генетива (неосновной тип). Поскольку аналогичные значения передаются в английском языке предложными словосочетаниями, генетив можно рассматривать как вспомогательный по отношению к синтаксической системе препозитивных словосочетаний способ выражения отношений существительного; тем не менее, семантические расхождения между ними и их взаимно дополнительные использования поддерживают сохранение родительного падежа в английском языке.

The advocates of “the possessive postpositive theory” have managed to specify the peculiarities of the genitive in English which make it different from regular case forms in inflectional languages; still, there are certain counter-arguments that show the existence of the case category in English. First, cases when the possessive postpositive –‘s is added to units larger than the word are very few in comparison to cases where it is added to the noun (some estimates show the correlation as 4% to 96% respectively), besides, these cases are often stylistically marked and most of them make intermediary phenomena between a word and a word-combination, e.g.: what-his-name’s hat; the same applies to the use of the genitive marker –‘s with certain pronouns. Second, the possessive postpositive differs from regular particles: regular postpositional particles usually correspond with prepositions (to give up – up the hill), which is not the case with –‘s; the combinations of words with postpositional particles are usually lexicalized and recorded in dictionaries, while – ‘s is grammatically bound to the use of the noun and their combinations are never recorded as separate lexical units; –‘s is phonetically close to regular morphemes, as it has the same variants distinguished in complementary distributions as the grammatical suffix –s: [-s], [-z], [-iz]; thus, actually the status of –‘s is intermediary between a particle and a morpheme. As for the semantic parallelism between possessive postpositional constructions and prepositional of-phrases, there are definite semantic differences between them in most contexts: as has been mentioned, genitive case forms are predominantly used with animate nouns, while of-phrases are used with inanimate nouns; in addition, when used in textual co-occurrence with of-phrases,  the noun in the genitive usually denotes the doer of the action, while the noun after the preposition ‘of’ denotes the object, cf.: the country’s choice of the President, the President’s choice of the country; there are other subtle semantic peculiarities. The last-mentioned argument of the “no case theory” can be refuted too: though phonetically the genitive of the plural is indistinguishable from its common case counterpart and the genitive of the singular, these three forms are clearly marked in writing, and besides, there are irregular forms of the plural, which make the genitive an unmistakably separate form, e.g.: children – children’s.

The solution to the problem of the category of case in English can be formulated on the basis of the two theories, “the theory of limited case” and “the theory of the possessive postpositive”, critically revised and combined. There is no doubt that the inflectional case of the noun in English has ceased to exist. The particle nature of –‘s is evident, since it can be added to units larger than the word, but this does not prove the absence of the category of case: it is a specific particle expression of case which can be likened to the particle expression of the category of mood in Russian, cf.: Я бы пошел с тобой. A new, peculiar category of case has developed in modern English: it is realized by the paradigmatic opposition of the unmarked “direct”, or “common” case form and the only “oblique” case form: the genitive marked by the possessive postpositional particle. Two subtypes of the genitive are to be recognized: the word genitive (the principal type) and the phrase genitive (the minor type). Since similar meanings can be rendered in English by prepositional constructions, the genitive may be regarded as subsidiary to the syntactic system of prepositional phrases; still, the semantic differences between them and their complementary uses sustain the preservation of the particle genitive in the systemic expression of nounal relations in English.

В рамках широкого значения «принадлежности» можно выделить следующие  семантические типы родительного падежа:

1. родительный обладателя (неорганического обладания), например: Tom’s toy; этот тип значения может быть продемонстрирован (эксплицирован) с помощью следующего трансформационного диагностического теста: Tom’s toy à the toy belongs to Tom;
2. родительный целого (органического обладания), например: Tom’s hand à the hand is a part of Tom; в качестве подтипа можно выделить родительный приобретенного качества, например: Tom’s vanity à vanity is the peculiar feature of Tom;
3. родительный агента действия (субъекта действия), например: Tom’s actions à Tom acts; в качестве подтипа можно выделить родительный автора, например: Dickens’s novels à the novels written by Dickens;
4. родительный пациенса (объекта действия), например: the hostages’ release à   the hostages were released;
5. родительный предназначения, например: women’s underwearà underwear for women;
6. родительный качества, например: a girl’s voice à the voice characteristic of a girl, peculiar to a girl; подтип - родительный сравнения, например: a cock’s self-confidence à self-confidence like that of a cock, resembling the self-confidence of a cock;
7. адвербиальный родительный (обычно для определения обстоятельств места и времени), например: yesterday’s talks à the talks that took place yesterday;
8. родительный количества, например: a three miles’ distance from here.

Как отдельный тип  выделяют так называемый «абсолютный генетив», когда существительное в родительном падеже используется самостоятельно, не являясь определением последующего существительного, например: at the baker’s, at Tom’s. «Абсолютный генетив» является результатом лексикализации эллипсиса (опущения) слова в словосочетании: at the baker’s shop, at Tom’s place.

Приведенное семантическое  описание родительного падежа не является исчерпывающим; оно допускает дальнейшие подразделения и объединения семантических типов. Иногда все значения родительного падежа в английском языке объединяют в две большие группы: обозначающие обладание и обозначающие качество. Такое разделение существенно с точки зрения грамматики, поскольку в первом случае артикли и определения, стоящие перед словосочетанием относятся к существительному в родительном падеже, например: the young man’s son, Byron’s last poem, а во втором случае – к определяемому второму существительному, например: a pleasant five minutes walk.

Как видно из приведенных  примеров, родительный падеж не всегда передает значение обладания, поэтому термины «родительный падеж» или «генетив» являются более точными, чем термин «посессив», хотя все они используются в лингвистической литературе. 

Within the general semantics of appurtenance, the following semantic subtypes of the genitive can be distinguished:

1. the genitive of possessor (of inorganic possession), e.g.: Tom’s toy; this type of meaning can be explicitly demonstrated by a special transformational diagnostic test: Tom’s toy à the toy belongs to Tom;
2. the genitive of the whole (of organic possession), e.g.: Tom’s hand à the hand is a part of Tom; as a subtype the genitive of received qualification can be distinguished, e.g.: Tom’s vanity à vanity is the peculiar feature of Tom;
3. the genitive of agent, or subject of action, e.g.: Tom’s actions à Tom acts; the minor subtype of this is the genitive of author, e.g.: Dickens’s novels à the novels written by Dickens;
4. the genitive of patient, or object of action, e.g.: the hostages’ release à   the hostages were released;
5. the genitive of destination, e.g.: women’s underwear à underwear for women;
6. the genitive of qualification, e.g.: a girl’s voice à   the voice characteristic of a girl, peculiar to a girl; subtype – the genitive of comparison, e.g.: a cock’s self-confidence à self-confidence like that of a cock, resembling the self-confidence of a cock;
7. the adverbial genitive (usually of place and time modification), e.g.: yesterday’s talks à the talks that took place yesterday;
8. the genitive of quantity, e.g.: a three miles’ distance from here.

As a separate type of genitive the so-called “absolute genitive” is distinguished, when the noun in the genitive case is used independently, not as an attribute of another noun, e.g.: at the baker’s, at Tom’s. These are the cases of lexicalized ellipses in word-combinations: at the baker’s shop, at Tom’s place.

The given semantic description of the genitive is not exhaustive; there may be further subdivisions and generalizations. Sometimes all the semantic types of the genitive are united into two large groups: those denoting possession and those denoting qualification. This subdivision is grammatically relevant, because in the first case the articles and attributes modify the noun in the genitive case itself, e.g.: the young man’s son, Byron’s last poem, while in the second case they modify the noun which follows the one in the genitive case, e.g.: a pleasant five minutes’ walk.

As is clear from the description given, the genitive does not always denote “possession”; that is why the term “genitive” is more accurate than the term “possessive”,  though both of them are widely used in linguistics.

Категория падежа существительного традиционно рассматривается в  соотнесении с категорией падежа личных местоимений, которые замещают существительные. Традиционно выделяют следующие четыре падежные формы местоимений: номинативный падеж (I, we, you, he и др.), объектный падеж (me, us, you, him и др.); к ним примыкают притяжательные местоимения в двух формах: зависимой (my, our, your, his и др.) и абсолютной (mine, ours, yours, his и др.). Согласно более современному подходу утверждается, что эти формы не являются падежными формами местоимений, поскольку, во-первых, они несовместимы с системой падежных форм существительного (общий падеж в противопоставлении с родительным падежом), и, во-вторых, они более не являются членами каких-либо продуктивных парадигм склонения (формами одного и того же местоимения); это отдельные группы слов, объединяемые в лексических парадигматических рядах, например: I – me – my – mine, we – us – our – ours, и т.д. Система склонения местоимений полностью распалась, как и система склонения флективных падежных форм существительного.

В истории лингвистики  были попытки использовать соотношение  систем падежных форм местоимения и существительного, чтобы доказать существование категории падежа существительных или ее отсутствие. Однако, ни признание местоименного падежа, ни его отрицание не могут доказать существование или отсутствие категории падежа у существительного: категория падежа существительного не может рассматриваться как зависящая от падежа местоимения, поскольку местоимения замещают существительные и отражают их категории, а не наоборот.

The category of case of nouns is traditionally treated in correlation with the case of personal pronouns, which substitute for nouns. The following four case forms of personal pronouns are traditionally recognized: the nominative case (I, we, you, he, etc.), the objective case (me, us, you, him, etc.); to these the possessive pronouns are added in two forms: the conjoint form (my, our, your, his, etc.) and the absolute form (mine, ours, yours, his, etc.). The more advanced approach states that these forms no longer constitute the case forms of pronouns, because, first, they are incompatible with the system of nounal cases (the common case vs. the genitive case), and, second, they are no longer members of any productive declensional models (forms of the same pronouns) but rather individual groups of words, united in a lexical paradigmatic series, e.g.: I – me – my – mine, we – us – our – ours, etc. The pronounal declension system has completely disintegrated along with the inflectional declensional system of the nounal case.

There were attempts in the history of linguistics to use the correlation of the pronounal case system and the nounal case system to prove the existence or the absence of the category of case of nouns. But neither the acceptance of the pronounal case nor its rejection can prove the existence or the absence of the nounal case category: the category of case of nouns cannot be treated as depending upon the case system of pronouns, since pronouns substitute for nouns, reflecting their categories, and not vice versa.

UNIT 9

СУЩЕСТВИТЕЛЬНОЕ:

 категория артиклевой детерминации

NOUN: ARTICLE DETERMINATION

Проблема артикля  как  грамматического  детерминатива существительного. Система артиклей в  английском  языке:  определенный  артикль, неопределенный артикль, нулевой артикль (значимое отсутствие артикля). Семантическое представление  артиклей в английском языке. Артикли с различными группами существительных. Соотношение артиклей с другими детерминативами. Парадигматическое представление  артиклей.  Ситуационное представление артиклей. Проблема установления лексико-грамматического статуса  артикля и сочетания "артикль + существительное".

The article as a grammatical determiner of the noun. The system of articles in English: the definite article, the indefinite article, and the zero article (meaningful non-use of an article). The semantic presentation of the articles. Articles with different groups of nouns. Correlation of articles with other determiners. The paradigmatic presentation of articles. The situational presentation of articles. The problem of establishing the lexico-grammatical status of the article and of the "article + noun" combination.

Категория артиклевой детерминации передает, или определяет отношения между обозначаемым с помощью существительного референтом и остальными объектами того же класса. Артикль является детерминативом (определителем) - единицей, детерминирующей (определяющей) существительное; но в отличие от других детерминативов (лексических средств детерминации: this, that, some, any, слов very, certain, kind of и др.) он передает настолько обобщенное значение, что является на настоящем этапе развития английского языка грамматическим средством детерминации. Если с существительным не употребляется никакого лексического детерминатива, существительное обязательно определяется  либо с помощью определенного артикля the, либо с помощью неопределенного артикля a/an, либо  через значимое отсутствие артикля, иначе называемое «нулевым артиклем».

Идея «нулевого артикля» подвергалась сомнению разными исследователями на основании того, что только морфемы могут определяться как «нулевые экспоненты» в парадигматических противопоставлениях слов. И все же, следующее далее семантическое и парадигматическое представление категории артиклевой детерминации позволяет говорить о существовании не двух, а трех артиклевых соединений существительного.

The category of article determination shows, or, determines the relations of the referent of the noun to the other referents of the same class. The article is a determiner, a unit which determines a noun, but unlike other determiners (the lexical means of determination: this, that, some, any, very, certain, kind of, etc.), it is so general, that it has become a grammatical means of determination in modern English. When no lexical determiner is used, a noun is obligatorily modified either by a definite article ‘the’, or an indefinite article ‘a/an’, or by a meaningful absence of such, otherwise defined as a “zero article”.

The idea of a “zero article” has been challenged by different scholars on the grounds that only morphemes can be distinguished as “zero marks” in oppositional correlations of words. Still, the following semantic and paradigmatic presentation of the category of article determination makes it possible to distinguish three, rather than just two, “article + noun” forms.

Определенный  артикль передает значение идентификации или индивидуализации референта, обозначаемого существительным. Объект, называемый существительным, предстает как конкретный и индивидуальный, или определенный. Значение идентификации, передаваемое определенным артиклем, можно эксплицировать с помощью теста на замещение, заменив the на так называемые указательные лексические детерминативы, например: the man à this man, the very man (I saw yesterday) и т.п.

Неопределенный  артикль передает значение классификации, или относительного, классифицирующего обобщения референта, то есть артикль относит объект, называемый существительным, к некоторому классу объектов. Классифицирующее значение неопределенного артикля можно продемонстрировать с помощью замещения артикля классифицирующими словами и словосочетаниями, например: a man à some man, a certain man, some kind of a man и т.п.

Семантическую разницу  между идентифицирующим определенным артиклем и классифицирующим неопределенным артиклем можно продемонстрировать с помощью теста на противопоставление, например: the man – this very man, not other men (происходит противопоставление с другими объектами того же класса); a man – a certain man, not a woman (происходит противопоставление с объектами других классов).

Нулевой артикль, или «значимое отсутствие артикля», передает абсолютное обобщение, или абстрактное обобщение референта, обозначаемого существительным. Он передает идею предельной степени обобщения, генерализации, или абстракции. Это значение можно эксплицировать с помощью подстановочного теста, т.е. путем подстановки обобщающих выражений типа “in general, in the abstract, in the broadest sense”, например: Home should be a safe and comfortable place. – Home (in the abstract, in general) should be a safe and comfortable place.

Необходимо помнить, что с неисчисляемыми существительными отсутствие артикля передает не только абстрактное обобщение, но и классифицирующее обобщение, потому что неисчисляемые существительные не могут сочетаться с неопределенным артиклем, до сих пор сохраняющим семантическую связь со своей этимологической основой – числительным “one”. Таким образом, разница между относительным и абсолютным обобщением при отсутствии артикля у неисчисляемых существительных устанавливается только на основе выше изложенных тестов на субституцию или подстановку. Например: Knowledge (in general) is power (абсолютное обобщение). – He demonstrated (some, some kind of) knowledge in the field (относительное обобщение, классификация). То же самое относится к существительным во множественном числе, которые также не используются с неопределенным артиклем (неопределенный артикль, в отличие от определенного, употребляется только с существительными в единственном числе, по уже упомянутым этимологическим причинам). Ср: I like flowers (in general) (абстрактное, абсолютное обобщение). – There are flowers (some, several) on the table (относительное, классифицирующее обобщение).

The definite article expresses the identification or individualization of the referent of the noun. The object that the noun denotes is taken as concrete and individual, or definite. The identificational meaning of the definite article can be explicitly demonstrated in a substitution test, when ‘the’ is substituted by the so-called demonstrative lexical determiners, e.g.: the man à this man, the very man (I saw yesterday), etc.

The indefinite article expresses classification, or relative, classifying generalization of the referent, which means that this article refers the object denoted to a certain class. The classifying meaning of the indefinite article can be explicitly demonstrated by substitution with classifying words and phrases, e.g.: a man à some man, a certain man, some kind of a man, etc.

The semantic difference between the identifying definite article and the classifying indefinite article can be demonstrated by a contrast test, e.g.: the man – this very man, not other men (contrasted with other objects of the same class); a man – a certain man, not a woman (contrasted with other classes of objects).

The zero article, or, the meaningful non-use of the article, expresses absolute generalization, abstraction of the referent denoted by the noun. It renders the idea of the highest degree of generalization and abstraction. This meaning can be demonstrated by the insertion test, where the generalizing expressions “in general, in the abstract, in the broadest sense” are inserted into the construction to explicitly show the abstraction, e.g.: Home should be a safe and comfortable place. – Home (in the abstract, in general) should be a safe and comfortable place.

One should bear in mind that with uncountable nouns the absence of the article expresses not only abstract generalization, but also classifying generalization, because the uncountable nouns cannot be used with the indefinite article, which is still semantically connected with its etymological base, the numeral “one”. So, the difference between the classifying absence of the article and the abstract generalized absence of the article with an uncountable noun can be stated only on the basis of either the substitution or the insertion tests offered above. E.g.: Knowledge (in general) is power (absolute generalization). – He demonstrated (some, some kind of) knowledge in the field (relative generalization, classification). The same applies to countable nouns in the plural, because the indefinite article, unlike the definite article, is used only in the singular (due to the same etymological reasons). Cf.: I like flowers (in general) (abstract, absolute generalization). – There are flowers (some, several) on the table (classifying, relative generalization).

Парадигматически категория  артиклевой детерминации образуется двумя  оппозициями, образующими иерархию двух уровней: на верхнем уровне оппозиции определенная артиклевая детерминация существительного, сильный член оппозиции, противопоставляется неопределенной артиклевой детерминации и значимому отсутствию артикля, которые передают обобщение и вместе представляют собой слабый член данной оппозиции; на нижнем уровне неопределенная артиклевая детерминация и значимое отсутствие артикля с неисчисляемыми существительными и с исчисляемыми существительными во множественном числе (ø₁), выражающие относительное обобщение (классификацию) и являющиеся сильным членом данной оппозиции, противопоставляются нулевой артиклевой детерминации, которая передает абсолютное обобщение (абстракцию) (ø₂) и представляет собой слабый член оппозиции.

                           Артиклевая детерминация

    +                                                                                             -

идентификация     не-идентификация (обобщение)

       the                      

                                                   _{+                                                         -}

                                       относительное обобщение      абсолютное обобщение

                                                   (классификация)         (абстракция)

                                                            a(n)ø₁                                    ø₂

Paradigmatically, the category of article determination is formed by two oppositions organized hierarchically: on the upper level, the definite article determination, the strong member of the opposition, is opposed to the indefinite article determination and the meaningful absence of the article, both of which express generalization and jointly make the weak member of the opposition; on the lower level, the indefinite article determination and the meaningful absence of the article with uncountable nouns and nouns in the plural (ø₁) expressing relative generalization (classification), which jointly make the strong member of the opposition, are opposed to the zero article determination denoting absolute generalization (abstraction) (ø₂) – the weak member of the opposition.

                           Article determination

    +                                                            -

Identification         Non-identification (Generalization)

       the                      

                                                   _{+                                                               -}

                                                Relative Generalization     Absolute Generalization

                                                      (Classification)         (Abstraction)

                                                            a(n)ø₁                                    ø₂

Значимое отсутствие артикля необходимо отличать от контекстов, в которых артикли просто опускаются – в телеграммах, в названиях и заголовках, в различных объявлениях, в которых опущение артикля позволяет экономить место, например: Arrest of Black Lecturer Hightens Distrust; lecturer accuses police of racism. Нет никаких семантических оснований и для отсутствия артикля в устойчивых выражениях, например: to be in debt, at first sight, to lose heart, by chance, cigarette upon cigarette, at night и т.д. Использование определенного и неопределенного артиклей также может быть зафиксировано в устойчивых выражениях, например: to be at a loss, on the whole, to take the trouble, out of the question, a great many, in a hurry и др. Подобные случаи могут рассматриваться как лексикализация, ср.: to keep house – вести хозяйство, to keep the house – сидеть дома.

Существует также ряд  фиксированных контекстов, в которых  использование артикля не мотивировано семантически; так, с названиями газет в английском языке употребляется определенный артикль, например: the Washington Post, the Sun, а с названиями журналов – нет артикля, например: Cosmopolitan; артикль не употребляется со словом television, например: We often watch television; но со словом radio обычно употребляется определенный артикль: We often listen to the radio. Большинство географических названий используются без артикля, например: Moscow, Russia, хотя некоторые используются с определенным артиклем, например: the Hague; названия гор употребляются без артикля, например: Mount Everest, а названия горных цепей – с определенным артиклем: the Andes, the Rocky Mountains; то же самое относится к названиям отдельных островов и групп островов, например: Sicily – the Canary Islands. Некоторые из этих употреблений рассматриваются как случаи лексикализации наименования (the Hague), или как случаи традиционного употребления (the Washington Post, но Cosmopolitan), другие детально описываются как особые ситуационные правила, или правила употребления артиклей в конкретных ситуационных условиях, в основном в курсе практической грамматики без особых попыток семантического объяснения.

The meaningful absence of the article should be distinguished from contexts in which articles are just omitted – in telegrams, in titles and headlines, in various notices, where their omission helps save space, e.g.: Arrest of Black Lecturer Hightens Distrust; lecturer accuses police of racism. There are no semantic grounds for the absence of the article in fixed expressions, e.g.: to be in debt, at first sight, to lose heart, by chance, cigarette upon cigarette, at night, etc. The use of the definite and indefinite articles can also be fixed in set expressions, e.g.: to be at a loss, on the whole, to take the trouble, out of the question, a great many, in a hurry, etc. Such cases can be treated as lexicalization, cf.: to keep house – вести хозяйство, to keep the house – сидеть дома.

There are also certain fixed contexts in which the use of articles has no semantic ground; for example, with the names of newspapers the definite article is used, e.g.: the Washington Post, the Sun, while with the names of magazines no article is used, e.g.: Cosmopolitan; likewise, no article is used with the word television, e.g.: We often watch television; but the word radio is usually used with the definite article, e.g.: We often listen to the radio. Most geographic names are used without articles, e.g.: Moscow, Russia, thought some are used with the articles, e.g.: the Hague; the names of mountains are used without articles, e.g.: Mount Everest, while mountain chains are given with the definite articles, e.g.: the Andes, the Rocky Mountains; the same applies to the names of separate islands and of groups of islands, e.g.: Sicily – the Canary Islands; etc. Some of these cases are treated as lexicalized nominations (the Hague), or traditional usage (the Washington Post, but Cosmopolitan), others are described as specific situational rules, codifying the use of articles in concrete situational conditions, mainly in the course of practical grammar with no attempts at semantic explanation.

И все же, большинство ситуационных правил употребления артиклей прочно основывается на семантических различиях между тремя артиклями в том виде, в котором они изложены выше. Например, употребление неопределенного артикля с существительным в функции предикатива обусловлено классифицирующим характером семантики самого предикатива: He is a teacher (относится к классу «учителей»); неопределенный артикль естественно употребляется с дескриптивным, т.е. классифицирующим определением, тогда как определенный артикль употребляется в контекстах с ограничивающим (уточняющим) определением, которое выделяет референт из класса, индивидуализирует его, ср.: There is a young man waiting for you; She is a woman of courage.  – This is the young man I told you about; She is the nicest person I’ve ever met; This is the right door. Или, ситуационное правило употребления определенного артикля с существительными, обозначающими уникальные объекты очевидно, поскольку уникальные объекты, само собой разумеется, являются определенными, например: the sun, the earth (однако, ø Mars, ø Venus). Семантически обусловлено употребление неопределенного артикля с существительным, обозначающим новую информацию в предложении, в составе ремы, коммуникативного центра высказывания, а определенного артикля – с существительным, обозначающим уже известную информацию, упомянутую в тексте ранее, в составе темы высказывания, например: There was a man on the platform. The man was staring at me.

Still, many of the situational rules are firmly grounded on the semantic difference between the three articles as presented above. For example, the use of the indefinite article with nouns used in the function of a predicative is determined by the classifying character of the predicative itself, e.g.: He is a teacher (belongs to the class of “teachers”); or, the indefinite article is “naturally” used with nouns modified by a descriptive, classifying attribute, while the definite article is used in contexts with limiting (restrictive, particularizing) attributes, which single the referent out, or individualize it, cf.: There is a young man waiting for you; She is a woman of courage. – This is the young man I told you about; She is the nicest person I’ve ever met; This is the right door. Or, the rule that we should use the definite articles with the names of unique objects is obvious, because unique objects are without any doubt definite, e.g.: the sun, the earth (but, note: ø Mars, ø Venus). Obvious semantic reasons determine the use of the indefinite article with the new information in a sentence, the rheme, the communicative center of the utterance, and the definite article with the old, already known facts, the theme of the sentence, e.g.: There was a man on the platform. The man was staring at me.

Артикль также определяют как единицу, основной функцией которой является актуализация понятия о референте в конкретном тексте; другими словами, артикль соотносит понятие о референте с реальной действительностью с точки зрения субъективного представления говорящего (пишущего). Без артикля понятие остается неактуализированным, например, если речь идет о лексической единице в словаре. В общем языкознании артикли обычно рассматривают в связи с общесемантической категорией «определенности – неопределенности – обобщенности». Такой подход позволяет соотнести артикли с другими полузнаменательными детерминативами: детерминативы определенности - the, this – that, these – those, my, our, your и др.; детерминативы неопределенности – a(n), another, any, some, no, an item of, a case of, a piece of и др.; детерминативы обобщенности – ø, all, per se (as such), in general и др.

The article is also defined as a unit whose main function is to actualize the concept of the referent in a particular text; in other words, the article correlates the notion of the referent with actual reality subjectively, as presented by the speaker (writer). Without any article (or any other determiner) at all, the concept remains non-actualized, for example, when we deal with a lexical unit in a dictionary. In general linguistics, articles are usually studied in connection with the semantic category of “definiteness – indefiniteness – generalization”. This approach correlates articles with other semi-notional determiners in the following groups: determiners of definiteness - the, this – that, these – those, my, our, your, etc.; determiners of indefiniteness – a(n), another, any, some, no, an item of, a case of, a piece of, etc.; determiners of generalization – ø, all, per se (as such), in general, etc.

Проблема артиклевой детерминации явилась причиной многих разногласий; в лингвистике широко дискутировался и статус самого артикля, и статус его сочетания с существительным. Вопрос заключается в следующем: является ли артикль самостоятельным словом, как все остальные детерминативы, образует ли он словосочетание с существительным, которое определяет, или это чисто зависимое, вспомогательное, похожее на морфему грамматическое слово, используемое для образования аналитической формы существительного? В пользу и того, и другого подхода существуют убедительные доказательства, и против обоих возможны возражения, но более убедительным представляется трактовать артикль в терминах общелингвистического полевого подхода как единицу промежуточного статуса между словом и морфемой, как особого типа вспомогательный грамматический элемент, а его сочетание с существительным – как явление промежуточное между словом и словосочетанием.

The problem of article determination has given rise to much controversy; there is much dispute about the status of the article itself and the status of its combination with the noun. The question is: is the article an independent word like other determiners, does it form a word-combination with the noun which it determines, or is it a purely grammatical, dependable, morpheme-like auxiliary word used to build an analytical form of the noun? There are pros and cons to sustain each of these two approaches, but it seems more plausible to interpret the article in terms of the general linguistic field approach as a lingual unit of intermediary status between the word and the morpheme, as a special type of grammatical auxiliary, and its combination with the noun as an intermediary phenomenon between the word and the word-combination.