Качество экономического роста на примере российской экономики

     Период 2025-2050 гг. может стать началом  практического перехода России в  неоиндустриальную цивилизацию. Этот процесс будет опираться, во-первых, на исторический опыт преодоления провалов и разрушений. Во-вторых, на инновации и другие заделы, подготовленные в начале XXI в., в том числе в области информатики и комплексной автоматизации технологических процессов. В-третьих, на коллективный интеллект России, который к тому времени должен существенно обновиться и расшириться.

     Не  все неотложные проблемы, например возрождение сельского хозяйства, удастся полностью разрешить  к 2025 г.: уж очень глубоки раны, нанесенные этой отрасли в течение последних  двух столетий. Более оптимистических  результатов следует ожидать от обширных качественных изменений в ведущих отраслях промышленности, которые уже начались.

     В сложившихся условиях выход на траекторию устойчивого роста экономики и благосостояния общества возможен только на основе концентрации имеющихся ресурсов на прорывных направлениях формирования нового технологического уклада, декриминализации рыночной среды и обеспечения добросовестной конкуренции, многократного повышения инновационной и инвестиционной активности, кардинального улучшения качества государственного регулирования, стимулирования трудовой, творческой и предпринимательской энергии людей. Несмотря на колоссальные разрушения, российская экономика все еще обладает мощным научно-производственным потенциалом и достаточными ресурсами для преодоления ее деградации за счет активизации внутренних возможностей и конкурентных преимуществ.

     Объем образующихся и накопленных в  российской экономике сбережений вполне достаточен, чтобы обеспечить трехкратное увеличение капитальных вложений, необходимое для выхода на режим простого воспроизводства основного капитала в реальном секторе экономики.

     Таким образом, имеющийся в российской экономике совокупный инвестиционный потенциал используется едва ли на ¹/₃, более половины аккумулированных сбережений лежит без движения и вывозится за границу. С учетом вывезенного за рубеж капитала (объем которого, по компетентным оценкам, составляет более 600 млрд долл.) выведенные из российской экономики инвестиционные ресурсы в несколько раз превышают нынешний годовой объем инвестиций. Это означает, что решение задачи трехкратного повышения инвестиционной активности вполне реально, — разумеется, при правильной экономической политике.

     В технологической области стоит задача создания производственно-технологических систем современного и следующего за ним новейшего технологических укладов и стимулирования их роста вместе с модернизацией смежных производств. Для этого должны быть решены проблемы выращивания на основе уже накопленного научно-промышленного потенциала конкурентоспособных на мировом рынке предприятий, стимулирования быстрого распространения технологий современного технологического уклада, защиты внутреннего рынка и поощрения экспорта перспективной отечественной продукции. Одновременно должны быть обеспечены условия для опережающего становления новейшего технологического уклада, включающие государственную поддержку соответствующих фундаментальных и прикладных исследований, развертывание инфраструктуры подготовки кадров требуемой квалификации, создание информационной инфраструктуры, а также системы защиты интеллектуальной собственности.

     В институциональной области необходимо сформировать хозяйственный механизм, который способствовал бы перераспределению ресурсов из устаревших и бесперспективных производств, а также сверхприбылей от экспорта природных ресурсов в производственно-технологические системы нового технологического уклада, модернизации экономики, повышению ее эффективности и конкурентоспособности на основе распространения новых технологий.

Те же цели должны определять политику в области совершенствования организационно-производственной структуры экономики. Важно стимулировать такие формы интеграции финансовых, производственных, торговых, научно-исследовательских и образовательных организаций, которые могли бы устойчиво развиваться в условиях жесткой международной конкуренции, обеспечивать непрерывное повышение эффективности производства на основе своевременного освоения новых технологий. Необходимо ликвидировать отставание в использовании современных технологий управления производством в течение всего жизненного цикла продукции.

     Макроэкономическая  политика должна обеспечивать благоприятные условия для решения перечисленных задач, гарантируя выгодность производственной деятельности, хороший инвестиционный и инновационный климат, поддержание благоприятных для развития нового технологического уклада ценовых пропорций и других параметров хозяйственного механизма.

     Реализация  представленной стратегии экономического развития России будет способствовать выходу нашей страны на траекторию быстрого и устойчивого роста (ежегодный прирост ВВП на 10%, инвестиций — до 25%, в том числе в освоение ключевых производств нового технологического уклада — около 35%). Тогда российская экономика сумеет выйти на инновационный путь развития, по которому идут передовые страны. Согласно прогнозу развития российской экономики, разработанному ИНП РАН, различия в темпах прироста ВВП между инновационным и инерционным путями развития достигают трехкратной величины. С учетом нарастающего технического отставания российской экономики от стран-лидеров время выбора инновационного пути развития ограничено ближайшими двумя-тремя годами. Если возможности ее структурной перестройки на основе нового технологического уклада будут упущены, дальнейшее развитие будет протекать по инерционному сценарию и Россия останется сырьевой периферией мировой экономики. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     3.Качество  экономического роста 
 
 

     Именно  с отсутствием положительных  сдвигов в достижении конкретных социально-экономических результатов  развития и приобретении необходимого качества экономического роста связаны тревоги за судьбы страны, все чаще высказываемые в научных публикациях.

     Десятилетний рост экономики хотя и создал новую ситуацию в области валютно-денежного потенциала, но не привел к улучшению качества экономического развития. По индексу качества роста экономики, принятому в межстрановых сопоставлениях (отношение разницы индекса роста ВВП и индекса дефлятора ВВП к темпам роста ВВП), Россия так и не смогла приблизиться к положительным значениям. По индексу развития человеческого потенциала, исчисляемому как среднее арифметическое индекса долголетия, индекса образованности и индекса материального благосостояния, пока не достигнут уровень 1990 г. -0,817 .

     По  объемам высокотехнологичного производства, показателям развития сферы науки, масштабам инвестирования (т. е. по качественным, наиболее востребованным характеристикам) российская экономика отстает от показателей 1990 г. Особенно нетерпимы гигантский спад и даже деградация в обрабатывающей промышленности.

     В 2006 г. в своем Послании Федеральному собранию В. Путин впервые поставил вопрос о несостоятельности, по сути, избранного пути преобразований и о необходимости перехода к новой модели развития. Созданные за время реформ рыночные институты несопоставимы по эффективности с институциональными системами передовых стран и не стимулируют вывод производительных сил на новые уровни развития.

     Сырьевой  характер экономики усилился, что  во многом было обусловлено смыканием  личных интересов российских бизнесменов с интересами ТНК и высокоразвитых стран по втягиванию наших природных богатств в механизм мирового (а точнее элитно-западного) потребления. Показатели чистого экспорта товаров и услуг (по их доле в ВВП) существенно превышают уровень развитых стран и постоянно растут - с 3,4% в 1995 г. до 12,7% в 2004 г.

     Отсутствие  целостной стратегии развития российской экономики в условиях навязывания стране формально сконструированной концепции «вашингтонского консенсуса» и копирования реформаторами общественных институтов стран Запада не могло не привести к деградации производительных сил. Российская трактовка принятых либеральных концепций реформ была более жесткой по сравнению с западными, например необходимость сокращения до минимума государственного валютного регулирования.

     Такое понимание сущности государственной  политики регулирования экономического развития не соответствует конкретным российским условиям, хотя бы потому, что в отечественной экономике в структуре капитала преобладает капитал олигархический, не прошедший через горнило подлинно капиталистической конкуренции, что не позволяет эффективно действовать рыночным механизмам саморегулирования.

     О неэффективности осуществляемого  в России экономического регулирования свидетельствует и низкая отдача от использования территориального потенциала и природных ресурсов страны. Занимая 13% площади мировой суши, Россия теперь производит только 2,5% мирового валового продукта. Это в 20 раз меньше, чем в среднем в мире, и в сотни раз - чем в развитых странах.

     Использование природного потенциала не как фактора  развития, а как его ресурсной  базы, к которой прикладываются «усилия» капитала, труда, научно-технического прогресса и др. (т. е. концепция «природоемкой» экономики), уже достигло своего предела на рубеже XX-XXI вв. и сейчас стало насущной необходимостью изменения методологической базы экономического регулирования и формирования принципиально нового типа развития мировой и национальных экономик.

     Именно  в этих условиях в России поставлен  вопрос о разработке новой модели экономического развития. Однако пока что остается неясным, будет ли новая концепция развития страны разработана или появится какая-то новая, более заманчивая идея, которая отодвинет этот вопрос на второй план. К тому же, даже если эта модель и будет создана, нет никакой гарантии того, что она будет воплощена на практике, так как при сложившемся подходе к реформам выбор решений определяется текущим раскладом интересов основных фигурантов экономической политики, которые совсем необязательно соответствуют национальным интересам и ограничениям развития.

     Стратегические  усилия российских реформаторов сводятся к тому, что в стране делается не имеющая мировых аналогов попытка  одновременно осуществить «базисные» и «передовые» реформы. Содержание этих реформ зачастую противоречит друг другу, и строятся они в разных ракурсах воспроизводственного процесса.

     Если  базисные преобразования основываются на необходимости «навести порядок» в том, что есть, то передовые реформы - на идеях институциональной перестройки экономики и общества в целях повышения эффективности общественного воспроизводства. Одномоментное осуществление этих трансформаций приводит к полному хаосу в организационно-управленческой системе и тем самым препятствует переходу к новому качеству развития.

     Думается, что основной проблемой построения и реализации новой модели экономического развития является необходимость согласования двух групп критериев эффективности  при формировании ориентиров государственной  политики на краткосрочную и более долгосрочную перспективу. На ближайших этапах предпочтение в согласовании следует отдавать критериям конкретной экономической эффективности, чтобы как можно быстрее преодолеть отсталость в экономико-управленческих и социальных технологиях. Это позволит продвинуться в решении основных проблем качества российской экономики. При этом в ходе стратегической реализации новой модели следует постепенно увеличивать значимость социально-экологических критериев и в долгосрочной перспективе (к 2025-2030 гг.) сделать их доминирующими при принятии управленческих решений в сфере бизнеса и государственной власти.

     Скорее  всего, через несколько лет станет окончательно ясно, что дальнейшее следование традиционным принципам и методам развития неконструктивно как для развитых стран, так и для России. Это свидетельствует о том, что смена взглядов уже назрела, хотя пока что мир находится в концептуальных тисках старого обществоведения - и это не позволяет выйти из кризиса в экологии, в мировых общественных науках и идеологии. В современном обществе, как в России, так и на Западе, нет сильных субъектов, готовых согласиться с ограниченностью применения и тиражирования привычных концепций экономического развития. Поле поиска решений сознательно сужается до совершенствования отдельных методов экономического анализа и регулирования, при этом подавляются попытки создания информационной и методической базы для объективного анализа сложившихся тенденций развития мировой и национальных экономик.

     По  научно-техническому, интеллектуальному и ресурсному потенциалам Россия вполне может стать концептуальным творцом уже не столь отдаленного будущего, когда сформируются новые принципы, условия и механизмы экономического развития, обусловленные потребностями соблюдения всевозрастающих социальных и экологических требований и ограничений. Однако это может произойти только в том случае, если разрабатывать и реализовывать новую модель развития российской экономики будут субъекты экспертного сообщества, которые обладают достаточными знаниями и готовы к переменам в интересах страны и ее населения.  
 
 
 
 
 
 
 
 

     Заключение 
 
 

     На  протяжении последних восьми лет  российская экономика развивается  устойчиво высокими темпами. Это, несомненно, создает основу для экономического благополучия и политической стабильности. Однако сложившаяся благоприятная ситуация имеет и оборотную сторону. В России вырастает поколение политиков, привыкающих «управлять ростом благосостояния» и все более забывающих о кризисном управлении. Эти же настроения все больше укореняются в сознании населения. Однако устойчивость российской политической системы, в известном смысле и легитимация существующего политического режима связаны с его способностью обеспечивать высокие темны роста экономики благосостояния населения.