Приватизация в России

Публичная продажа акций населению - одна из наиболее распространенных форм приватизации, при которой государственное предприятие превращается в акционерное общество открытого типа. Продажа акций населению осуществляется по фиксированной или конкурсной цене. При продаже акций по фиксированной цене возможны завышение и занижение стоимости имущества. При конкурсной цене достигается более точная оценка имущества государственных предприятий. Публичная продажа акций ориентируется на сбережения населения. Ее главное преимущество состоит в открытости и доступности для всех желающих.

2.Основные этапы приватизации в России

2.1. Акционирование и ваучерная приватизация

Понятие  приватизации  государственных  и  муниципальных предприятий дается в законе РФ от 3 июля 1991 г. N 1531-I «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации» (ныне не действующем).[10]

Приватизация   государственных   и   муниципальных   предприятий - приобретение   гражданами,  акционерными  обществами  (товариществами)  у государства  и местных Советов народных депутатов в частную собственность предприятий,   цехов,  производств,  участков,  иных  подразделений  этих предприятий,  выделяемых  в  самостоятельные  предприятия;  оборудования, зданий,   сооружений,   лицензий,   патентов   и  других  материальных  и нематериальных  активов  предприятий  (действующих  и  ликвидированных по решению   органов,   правомочных   принимать   такие   решения  от  имени собственника); долей (паев, акций) государства и местных Советов народных депутатов  в  капитале  акционерных  обществ (товариществ); принадлежащих приватизируемым   предприятиям   долей  (паев,  акций)  в  капитале  иных акционерных   обществ  (товариществ),  а  также  совместных  предприятий, коммерческих  банков,  ассоциаций, концернов, союзов и других объединений предприятий.[11]

Термин «приватизация» родился в недрах команды Явлинского при подготовке документов к программе «500 дней». Именно Явлинский и его коллеги впервые в истории СССР и России системно и логично определили задачи приватизации, схему управления этим процессом, а также основные сроки. Представления о механизме приватизации сводились к жёсткому «московскому» управлению, к единой общесоюзной (общероссийской) схеме продажи государственной собственности советским и иностранным гражданам. Команда Явлинского в тот период разработала полный набор документов и положений о необходимых для приватизации рыночных структурах - биржах, аукционах, фондах, конкурсах, комиссиях и т.п. Этот набор документов стал классическим и использован во многих республиках бывшего СССР.

Используя добротную документальную подготовку процесса приватизации, председатель Государственного комитета РСФСР по управлению государственным имуществом Малей в короткий срок смог убедить Б.Н.Ельцина в ошибочности схемы «торговой приватизации» в связи с неплатёжеспособностью населения России и необходимости проведения «народной приватизации». Предполагалось, что «народная приватизация» коснётся 70% основных промышленных и сельскохозяйственных фондов. При этом всё население России должно было получить безвозмездно в свои руки государственное имущество оценочной стоимостью 2200 млрд. руб. Каждый гражданин России должен был получить свою долю размером 14 тысяч условных балансовых рублей. Основной идеей этого механизма приватизации являлось наделение граждан приватизационным именным чеком, покупательная способность которого не подвержена инфляции и только возрастает по мере выявления рыночной стоимости приватизационного государственного имущества. Каждый владелец чека мог купить на него или непосредственно акции приватизируемого объекта, или акции инвестиционного фонда приватизации. Не допускалось вовлечения именных чеков в продажу.[12]

Важной особенностью данного метода приватизации являлась обязательная рыночная переоценка стоимости акционированных предприятий (сертификация) с помощью ведущих аудиторских фирм и банков западного мира.

Итак, «малеевский» период приватизации предполагал безвозмездное первоначальное распределение 70% госимущества (без стоимости земли) среди 150 млн. граждан России; выдачу каждому гражданину на руки приватизационного именного чека на 14.000 условных балансовых рублей, проведение акционирования приватизируемых предприятий и продажу акций населению за чеки; организацию рынка акций и их продажу за деньги на фондовых биржах после рыночной переоценки приватизируемых предприятий. С учётом инфляционного рыночного курса рубля в 1993 году каждый участник приватизации распорядился бы примерно 2.800.000 - 3.000.000 руб. (при продаже своих акций по номиналу на бирже). Предполагалось, что 40% граждан России сразу продадут свои акции, что приведёт в целом к "выбросу" на потребительский рынок около 18 трлн. руб. Остальная часть акционеров удовольствуется дивидендами (до 10% в год), что добавит ещё около 270 млрд. При трёхлетнем периоде «вброса» приватизационных денег на потребительский рынок их годовое поступление не превысило бы 6-7 трлн. руб. Если судить по реалиям этого года, когда только дефицит бюджета пришлось утвердить в размере более 20 трлн. руб., плата за исчерпывающую, последовательную приватизацию была бы невелика и, главное, не понадобился бы тотальный и оскорбительный обман российского народа.

В борьбу против «малеевской» схемы приватизации бросились «истинные» рыночники в Верховном Совете РСФСР: П.С.Филиппов, С.Н. Красавченко, В.Ф.Шумейко. Они добились сначала принятия закона РСФСР, бесконечно уменьшающего долю каждого гражданина России, затем поддержали меры, реализующие комбинированную схему приватизации, - продажа части госсобственности на аукционах при оплате акций рублёвыми ваучерами. На этом закончился «малеевский» период приватизации (как и карьера председателя ГКИ РСФСР) и начался третий, «чубайсовский» период.

Как следует из официальных документов СМ РСФСР 1991 года, Чубайс получил «на руки» сформированный ГКИ РСФСР, 88 региональных комитетов по управлению госимуществом, министерский кабинет в личное пользование, проект первой Государственной программы приватизации.

Итак, третий, «чубайсовский» период приватизации в России стартовал на всём готовом с января 1992 года. В результате «ваучеризации» экономика России получила инфляционный «допинг» в объёме 1500 млрд. пустых рублей. По всей стране прокатилась волна спекуляций ничем не обеспеченными ваучерами. Вместо нормального рынка ценных бумаг в России был создан рынок «бумажных ваучеров».[13]

В России, в отличие от восточноевропейских стран, имевших на первоначальном этапе общественно поддержанные программы системной трансформации, реформаторы сознательно дистанцировались от общества по концептуальным, программным вопросам и осуществляли необходимые «шоковые» меры под прямую ответственность Президента страны. В короткий срок были созданы законодательные и нормативные основы ваучерной приватизации на период 1992-1994 гг., прописаны ее конкретные формы и методы, варианты льгот для всех категорий акционеров, коллективных и индивидуальных собственников.

Вместе с тем четкой субординации целей приватизации в этот период легально не существовало. Сложная социально-политическая обстановка не позволяла открыто выдвигать заведомо конфликтные цели. Поэтому на первом этапе приватизации предлагавшиеся обществу целевые установки имели откровенно демагогический характер и были по существу оторваны от действительно проводившихся мер (уход государства из управления реальным сектором и отделение предприятий от госбюджета). Население в основном поддержало ваучерную приватизацию. В результате удалось быстро и без социальных взрывов осуществить первичный передел государственного имущества и первоначальное закрепление прав собственности. Энергичная пропагандистская кампания, многочисленные шумные ваучерные аукционы успешно отвлекли общественное мнение от оппонентов проводившейся концепции первичного передела госсобственности и практически нейтрализовали альтернативные предложения по приватизации.

У российской ваучерной модели были свои, присущие только ей особенности: во-первых, ваучер был неименным, а значит его можно было свободно купить и продать, во-вторых, на нем стоял денежный номинал, рассчитанный по балансовой стоимости фондов на 1.07.1992 г. Это позволило без особых трудностей и в короткие сроки консолидировать крупные пакеты ваучеров, свободно их продавать и покупать, в том числе и на бирже, используя затем уже для покупки акций на чековых аукционах.[14] Формировались институциональные инвесторы, сразу воспользовавшиеся возможностью масштабных ваучерных вложений.[15]

Позволив быстро провести первичное закрепление прав собственности, российская модель ваучерной приватизации генерировала, пожалуй, самую болезненную экономическую проблему, не решенную до сих пор — неплатежи. В условиях гиперинфляции первых лет реформы номинал ваучера не позволял индексировать основные средства, т.к. капитал акционирующихся предприятий, как и ваучер, рассчитывался по балансовой стоимости на 1.07.1992.

Другим важным следствием российской ваучерной модели стал характер корпоративного капитала после первичного размещения акций. В большинстве компаний в результате использования льготных схем приватизации (беспрецедентные по мировым меркам льготы трудовым коллективам и менеджменту) установилась размытая структура собственности, не дававшая устойчивых преимуществ контроля ни одной группе акционеров и требовавшая дальнейшего перераспределения. По данным Госкомимущества РФ, в середине 1994 г. (официальное завершение ваучерной приватизации) в новых компаниях доля в капитале внутренних акционеров составляла 60-65% (самый большой резерв для дальнейших трансакций), внешних — 18-22%, государства — до 17% (усредненные данные по приватизированным компаниям). Разумеется, такая структура акционерного капитала была неблагоприятна для реальных инвестиций, абсолютно необходимых всем российским приватизированным компаниям для их рыночной реструктуризации.

Практически сразу после завершения ваучерной приватизации началось постепенное изменение структуры капитала приватизированных компаний в сторону безусловного сокращения доли работников, стабилизации и некоторого роста доли менеджмента, медленного роста доли крупных внешних инвесторов и стабилизации доли мелких. За один год (до середины 1995 г.) доля внутренних инвесторов в структуре акционерного капитала снизилась до 56%, внешних — увеличилась до 33%, доля государства уменьшилась до 11%.[16]

По данным Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), проводившего в начале 1994 г. опрос директоров 426 российских предприятий, выявились характерные тенденции изменения экономического положения в зависимости от сформировавшейся структуры капитала: экономическое положение предприятий улучшилось там, где доля трудовых коллективов в акционерном капитале была меньше, а доля директората, иностранных инвесторов и банков — больше. Напротив, ухудшение экономических показателей отметили предприятия с большой долей трудовых коллективов в акционерном капитале и меньшей долей банков и менеджмента.

В середине 1995 г. в России количество приватизированных предприятий превысило число неприватизированных государственных предприятий, доля тех и других в общем числе предприятий на самостоятельном балансе составила соответственно 50,5 и 49,5%. В 1995 г. весь негосударственный сектор уже произвел 70% ВВП.

2.2. Денежная приватизация

В отличие от ваучерного, на денежном этапе приватизации были достаточно четко сформулированы цели. В аналитическом докладе Госкомимущества РФ, подводившем итоги ваучерного этапа и определявшем задачи денежного, основная задача была охарактеризована как «нахождение рациональной пропорции между интересами бюджета и инвестиционной поддержкой приватизируемых предприятий». При этом структура спроса потенциальных инвесторов оценивалась весьма оптимистично: инофирмы, инвестиционные структуры банков, сбережения населения, инвестиционные компании и фонды, преобразованные из чековых инвестиционных фондов.[17]

В принципе указанные фискальная и инвестиционная стратегическая цели российской денежной приватизации вполне вписываются в систему целей приватизационных процессов всех постсоциалистических стран. В России, однако, были свои, особые причины внимания к этим двум целям. Во-первых, это растянутость во времени стабилизационного этапа рыночной трансформации. В России и на четвертом году реформы все еще очень остро стояли проблемы преодоления инфляции и бюджетного дефицита. Поступлениям от приватизации в бюджет поэтому придавалось первостепенное значение. Во-вторых, это серьезное обострение проблемы притока реальных инвестиций. Не обнаружив быстрых экономических результатов от ваучерной приватизации, компании начали понимать, что получить инвестиции можно только за счет продажи акций.[18]

В отличие от ваучерной приватизации, на денежном этапе продажа акций не могла быть массовой и единовременной. Предполагалось, что на денежные аукционы пакеты акций будут выставляться постепенно и равномерно, обеспечивая бесперебойное поступление средств в бюджет и инвестиций в развитие компаний. Намеченная схема не сработала. Темпы денежной приватизации оказались настолько низкими, что это ставило под угрозу достижение обеих указанных целей. При этом нарушился и сам баланс целей, на передний план выдвинулась задача поступлений в бюджет от приватизации. В мае 1995 г. Президент РФ вынужден был подкрепить специальным указом смену приоритетов. Инвестиционный спрос и готовность инвесторов к реальным сделкам были явно переоценены. Плохо справлялись с поставленными задачами и структуры Российского фонда федерального имущества, осуществлявшие продажи пакетов акций на денежных аукционах.