Русская культура как знаковая система в интерпретации Ю.М. Лотмана

 

 

 

 

КАФЕДРА РУССКОГО ЯЗЫКА И КУЛЬТУРОЛОГИИ

 

 

 

РЕФЕРАТ ПО КУЛЬТУРОЛОГИИ

на тему:

 

Русская культура как знаковая система в интерпретации  Ю.М. Лотмана.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Санкт-Петербург

2010 г.

 

 

ОГЛАВЛЕНИЕ.

 

1. ВСТУПЛЕНИЕ……………………………………………………....................................3
2. ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ СЕМИОТИКИ………………………………………..……...…4
3. ОПРЕДЕЛЕНИЕ ОСНОВНЫХ ОТНОШЕНИЙ В СЕМИОТИКЕ ……..…………6
4. ПОЛОЖЕНИЕ ЖЕНЩИН ДО ПЕТРОВСКИХ РЕФОРМ…………….….………….8

1. В семье……………………………………………………………………………….…………¾

2. Праздники…………………………………………………………………………………..…10
3. В одежде………………………………………………………………………………….……¾

5. ЖЕНСКИЙ МИР, БЫТ ПОСЛЕ ПЕТРОВСКИХ РЕФОРМ……………………….…12

1. Женщина в эпоху «искусственности»………………………………………..13
2. Женщина в эпоху «естественности» ………………………………………..14
3. Женщина в эпоху романтизма………………………………………..…………..16

6. ЖЕНЩИНА И ЛИТЕРАТУРА………….…………………………….……..………………….18

1. Дети…………………………………….……..……………………………………………..…..¾
2. Женщины и декабристы…………………………………….……..…………………19
3. Женские образы…………………………………….……..………………………………..20

7. ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………….……..…………………………………….……..23

VIII.БИБЛИОГРАФИЯ……………………………….……..…………………………………….……24

 

 

 

 

 

 

 

1. ВСТУПЛЕНИЕ.

Культурология - молодая, развивающаяся научная и учебная  дисциплина, а само понятие семиотики появилась только в начала ХХ века. 

Одним из основоположников семиотического направления ХХ века, известнейший профессор Тартуского государственного университета,  в нашей отечественной науке является Ю. М. Лотман (1922 - 1993). Он видел в культуре знаковую систему и определял ее как "семиосферу" (по аналогии с понятием "биосфера", введенным В. И. Вернадским), подчеркивая тем самым ее глобальный характер. "Область культуры - всегда область символизма". Основную социальную роль культуры Лотман видел в том, что она является "негенетической памятью коллектива", хранит и передает накопленный опыт.

Именно поэтому важно  и нужно понять, как изменялась русская история с точки зрения культурологи, а изменения будем рассматривать на примере женщин. Почему именно женщин, а не мужчин? Так как с точки зрения женского мира того времени, так как по утверждению самого Лотмана: «Характер женщины весьма своеобразно соотносится с культурой эпохи и его можно назвать одним из самых чутких барометров общественной жизни»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ СЕМИОТИКИ.

Для дальнейшей работы по заданной теме нам требуются четкое знание основных понятий.

 

Семиотика (греч. semeion — знак, признак) — употребляется в двух основных значениях: 1) знаковая (семиотическая) система; 2) наука о знаках и знаковых системах, включая как системы связи в мире животных, так и разнообразные естественные и искусственные семиотики, используемые в человеческом обществе, например, этнические (естественные) языки, мимика, жесты; ритуал и этикет; музыка, танец, кино и др. виды искусства; специальная символика в математике, физике, химии, шахматах, на географических картах; язык («правила» построения и чтения) чертежей и схем; алгоритмические языки программирования; гербы, флаги, опознавательные знаки судов, знаки различия военных и др. людей в униформе; знаки дорожного движения, морская сигнализация и др.¹

 

Понятия "знак" и "символ" часто используются в одном и том же смысловом контексте. Попытаемся выделить специфику их происхождения и функционирования.

 

Символ (греч. — знак, примета) — 1) в искусственных формализованных языках — понятие, тождественное знаку; 2) в эстетике и философии искусства — универсальная категория, отражающая специфику образного освоения жизни искусством; 3) в социокультурных науках — материальный или идеациональный культурный объект, выступающий в коммуникативном или трансляционном процессе конвенциональным аналогом значения объекта. ²

Понятие знака  широко используется во многих сферах нашей жизни, например, лингвистами, математиками, логиками, но при этом, понятие знака стало фундаментальным понятием семиотики, которую чаще всего называют наукой о знаковых системах.

Тогда сразу возникает  вопрос - что же такое знак в культурологии?

Знак – материальный объект (артефакт), выступающий в коммуникативном или трансляционном процессе аналогом другого объекта, заменяющий его. Знак является основным средством культуры, с его помощью осуществляется фиксация и оценка индивидуальной и общезначимой информации о человеке и мире в культурных текстах.²

Зачем знак нужен, да и нужен ли вообще?

По моему мнению, лучшим ответом на вопрос является отрывок из книги  Джонатана Свифта, английского писателя, который в своем романе о фантастическом путешествии Гулливера на остров Лапуту описывает чудаков-ученых, решивших заменить слова предметами. Вместо того, чтобы произнести слово, они, чудаки-ученые,  протягивали друг другу предметы, соответствующие произнесенному слову. При этом ученые были нагружены разнообразными вещами, которые тащили на себе через весь город. Возможно, именно так и делали люди, если бы не сделали одного из величайших открытий  — не изобрели знаков. Знаки являются неким заменителем сущности, предмета, явления и вещи, они помогают людям обмениваться информацией.

Таким образом, символ от знака отличается сложным, многозначным характером, а также тем, что подразумевает не прямое указание на денотат (означаемый объект), а на отвлеченное значение (или чаще целый спектр значений), конвенционально связанных с этим объектом.

Теперь, когда мы ознакомились с  основными понятиями по данной тематике, следует понять взаимосвязь между «культурой», «бытом» и «русской культурой XVIII — начала XIX столетия».

 

 

 

 

 

 

 

 

3. ОПРЕДЕЛЕНИЕ ОСНОВНЫХ ОТНОШЕНИЙ В СЕМИОТИКЕ³

Юрий Михайлович Лотман, свой труд – «Беседы русской культуре» начинает с определения отношений между понятиями «культуры», «быта» и «русской культурой XVIII — начала XIX столетия». Лотман утверждает, что культура имеет, во-первых, коммуникационную и, во-вторых, символическую природу и подробнее рассматривает символическую сторону культуры, где как пример использует шпагу, применяемую в дворянской среде.

 Шпага как оружие, шпага как часть одежды, шпага как символ, знак дворянства — всё это различные функции предмета в общем контексте культуры. В разных своих воплощениях символ может одновременно быть оружием, пригодным для прямого практического употребления, или полностью отделяться от непосредственной функции. Маленькая, специально предназначенная для парадов, шпага исключала практическое применение, фактически являясь изображением оружия, а не оружием. Сфера парада отделялась от сферы боя эмоциями, языком жеста и функциями. Вместе с тем в «Войне и мире» Толстого мы встречаем в описании боя офицера, ведущего своих солдат в сражение с парадной (то есть бесполезной) шпагой в руках. Сама биполярная ситуация «бой — игра в бой» создавала сложные отношения между оружием как символом и оружием как реальностью. Так шпага (меч) оказывается вплетенной в систему символического языка эпохи и становится фактом ее культуры.⁴

Символы, как правило, приходят из глубины веков и, меняя  значение, но не теряя памяти о своих предшествующих смыслах, передаются будущим состояниям культуры. Поэтому культура исторична. Ее настоящее всегда существует в отношении к прошлому (реальному или в порядке некоей мифологии) и к прогнозам будущего. Такие исторические связи культуры называют диахронными. Культура вечна и всемирна, но при этом всегда подвижна и изменчива. В этом сложность понимания прошлого ведь оно отдалилось от нас. Но в этом и необходимость понимания ушедшей культуры: в ней всегда есть потребное нам сейчас, сегодня.

Юрий Михайлович замечает, что в понятиях «культура и быт» заложено противоречие, не лежат ли эти явления в различных плоскостях? Сомнения рассеются, так как все окружающие нас вещи включены не только в практику, но и в общественную практику, становятся как бы сгустками отношений между людьми и в этой своей функции способны приобретать символический характер. Быт — это обычное протекание жизни в ее реально-практических формах, это вещи, которые окружают нас, наши привычки и каждодневное поведение. Быт как воздух, и, как воздух, он заметен нам только тогда, когда его не хватает или он портится. Замечая особенности чужого быта свой быт для нас неуловим.

Вещи диктуют жесты, стиль поведения и психологическую установку своим обладателям. С тех пор, как женщины стали носить брюки, у них изменилась походка, стала более спортивной, более «мужской», произошло вторжение типично «мужского» жеста в женское поведение (например, привычка высоко закидывать при сидении ногу на ногу — жест не только мужской, но и «американский», в Европе он традиционно считался признаком развязности). События совершаются людьми. А люди действуют по мотивам, побуждениям своей эпохи. Если не знать этих мотивов, то действия людей часто будут казаться необъяснимыми или бессмысленными.

Сфера поведения —  очень важная часть национальной культуры, и трудность ее изучения связана с тем, что здесь сталкиваются устойчивые черты, которые могут не меняться столетиями, и формы, изменяющиеся с чрезвычайной скоростью. Когда вы стараетесь объяснить себе, почему человек, живший 200 или 400 лет тому назад, поступил так, а не иначе, вы должны одновременно сказать две противоположные вещи: «Он такой же, как ты. Поставь себя на его место» — и: «Не забывай, что он совсем другой, он — не ты. Откажись от своих привычных представлений и попытайся перевоплотиться в него».

Но почему же Ю.М. Лотманом выбрана именно эта эпоха — XVIII — начало XIX века? Как он сам объясняет, для этого есть серьезные основания. С одной стороны, это время достаточно для нас близкое (что значат для истории 200—300 лет?) и тесно связанное с нашей сегодняшней жизнью. Это время, когда оформлялись черты новой русской культуры, культуры нового времени, которому — нравится это нам или нет — принадлежим и мы. С другой стороны, это время достаточно далекое, уже во многом позабытое. Всякая культура многослойна, и в интересующую нас эпоху русская культура существовала не только как целое. Была культура русского крестьянства, тоже не единая внутри себя: культура олонецкого крестьянина и донского казака, крестьянина православного и крестьянина-старообрядца; был резко обособленный быт и своеобразная культура русского духовенства. Но нас будут интересовать культура и быт русского дворянства, а точнее – женщин.

4. ПОЛОЖЕНИЕ ЖЕНЩИН ДО ПЕТРОВСКИХ РЕФОРМ

О женщине  и ее положении в русском обществе повествуют многочисленные воспоминания, которые появляются на Руси с конца  XV в.

В отечественной и зарубежной историографии бытует точка зрения, что в “истории русской женщины” эпохи средневековья имеется существенный рубеж – XVI в., после которого наступает “регрессивный период” в социальном статусе русской женщины.

Его возникновению предшествует, по мнению Н. Колльман, появление “теремной системы”. Она считает, что затворничество было следствием “укрепления царской автократии и боярской элиты”, так как позволяло им “осуществлять контроль за политическими связями крупных родов и семей” (ограничивать круг знакомств, выдавать замуж в соответствии с задачами династических и политических связей и т.п.).¹

    

Нормы поведения, семейных устоев, морали в XVI-XVII вв. ассоциируется с таким понятием, как «Домострой».  «Домострой» - это домоводство, поучения, собрание полезных советов в духе религиозной морали. Он предписывает главе семьи наказывать жену и детей в случае непослушания: жену не следовало бить кулаком или палкой, «ни по уху ни по виденью, чтобы она не оглохла и не ослепла, а только за великое и страшное ослушание… соимя рубашку плеткою вежливенько побить…», «побить не перед людьми, наедине поучити».²

 

В период затворничества и «Домостроя» положение русских женщин было тяжелым.

   

1. В семье.

Дочерей содержали в строгости.  В богатых семьях матери и няньки обучали девочек шитью и различным домашним занятиям. Чем знатнее род, тем больше строгости в воспитании. До замужества мужчина должен был быть неизвестен девушкам, и они, погребенные в своих теремах, не смея показываться на свет, без надежды кого-нибудь полюбить, они день и ночь и всегда в молитве пребывали и лица свои умывали слезами.³ Выдавая замуж девушку, ее не спрашивали о желании. Она не знала, за кого идет, не видела жениха до замужества, став женой никуда не могла выйти без разрешения мужа.

    

По  законам приличия считалось предосудительным вести разговор с женщиной на улице. В Москве, замечает один путешественник, никто не унизится, чтоб преклонить колено перед женщиною и воскрутить пред нею фимиам.¹ Женщине не предоставлялось права свободного знакомства по сердцу и нраву. Но муж мог разрешить обращение с теми, с кем ему угодно, но и что говорить, о чем умолчать, что спросить, чего не слышать женщине обязательно указывалось.