Линь Юйтан об особенностях китайского характера и менталитета в книге «Моя страна и мой народ»

Огромное влияние  на теоретическую разработку стратагем оказал военный мыслитель Древнего Китая Сунь-цзы, современник Конфуция, автор трактата «О военном искусстве», который требовал облекать предварительные расчеты в хитроумный план действий.

Такой культурный феномен, как стратагемы  существуют у всех народов. Это можно доказать на примере стратагемы № 20 « В  мутной воде ловить рыбу».  Такая метафора существует и во многих европейских языках (немецкое: im trüben fischen; английское: fish in troubled waters). Однако китайские стратагемы представляют собой уникальное культурное явление, которое уже многие века характеризует традиционное китайское мышление и представляет собой определенную схему поведения людей в различных жизненных ситуациях.¹⁸

Таким образом, в Китае  стратагемы  с древнейших времен играют важную роль. С течением времени возникали все новые и новые идиоматические высказывания, метафорические обороты речи для различного рода стратагем. Эти обороты, созданные авторами сочинений по военной теории, философии, истории и литературе, впитывались народным сознанием. ¹⁹Стратагемы описывают исторические события 2000-летней давности, народные предания, объясняющие применение той или иной стратагемы.

Лингвистическое оформление стратагем довольно простое (весь свод 36 стратагем включает в себя лишь 138 китайских иероглифов, т. е. одна стратагема записана четырьмя, а иногда тремя иероглифами). Содержание стратагем  для европейского читателя обязательно нуждается в пояснении и наглядном примере, иначе смысл некоторых стратагем может остаться непонятым. Например, очень интересна стратагема № 4 «В покое ожидать утомленного врага». В буквальном значении – измотать противника. Например, война 1812 года, когда непобедимую армию Наполеона вымотала и сделала уязвимой суровая зима, нехватка продовольствия и партизанская война. Но если посмотреть на эту стратагему  с другой стороны, то ее можно понимать как спокойное примирение с любой жизненной ситуацией, так как рано или поздно она сама собой разрешится в правильную сторону.

 «Если китайцы уникально терпеливы, то они еще более знамениты своим бесстрастием»²⁰, что тоже является результатом воздействия социальной среды.  Бесстрастие в Китае является, в определенной степени, благоразумием, осторожностью, равнодушием. Линь Юйтан говорит о том, что бесстрастие – это «цена выживания», которая основана на одном простом факте:  при отсутствии защиты прав человека со стороны закона опасно проявлять излишний интерес к общественным делам. ²¹Иными словами, бесстрастие вовсе не показатель высокой нравственности и добродетели, а самозащита, выработанная общественная позиция, необходимая при отсутствии защиты со стороны закона.

Перечисленные выше качества Линь Юйтан считает одними из наихудших  черт китайского характера, так как они лишают китайцев способности к самоорганизации, отбивают желание мечтать и действовать. Но автор считает, что такой взгляд на жизнь также и не лишен достоинств, и у китайцев есть чему поучиться. 

Одним из самых лучших качеств китайского характера Линь Юйтан считает миролюбие. Миролюбие базируется на даосизме. Неагрессивная сущность китайцев берёт свои истоки в учении о Дао, так как Путь Дао – это Путь Мира. Чтобы жить счастливо, нужно жить в мире, наслаждаться тем, что имеешь. Русский посланник в Пекине И.Я Коростовец в своей книге «Китайцы и их цивилизация» отметил, что   миролюбие   китайцев является следствием того, что у них «ум преобладает над сердцем».²² Но это качество весьма противоречиво. Те же стратагемы  представляют собой полную противоположность конфуцианской человечности и миролюбию.

Описывая китайский характер, нельзя пропускать такое важное качество, как консерватизм. Это в определенной степени гордость за себя и свою жизнь. «Консерватизм для китайцев стал истинным признаком внутреннего богатства, завидным даром судьбы».²³ И.Я. Коростовец высказал мнение, что китайской нации в целом присущ консерватизм – «несомненно, почтенное явление», но у китайцев он «переступает пределы разумного».²⁴ Отсюда наступает пренебрежение ко всему некитайскому и боязнь реформ и преобразований.

Китай не ищет перемен. Несмотря на то, что с течением времени  меняются обычаи, одежда, условия жизни, китайцы держатся за старое. Народные традиции настолько сильны, что принципы, согласно которым живут китайцы, сохраняются. Врядли можно переоценить роль традиционных качеств характера, которые воспитываются в человеке с раннего возраста и в дальнейшем укрепляются обществом.

Итак, мы перечислили наиболее интересные и значимые качества характера китайцев. Некоторые из этих качеств можно считать недостатками, другие являются достоинствами, иные же нейтральны. Все эти особенности составляют и сильные и слабые стороны китайской нации. Как пишет Линь Юйтан: «Чрезмерное здравомыслие  может обрезать крылья фантазии человека, лишив нацию моментов божественного безумия; миролюбие - превратиться в трусость; излишняя терпеливость позволяет мириться со злом; консерватизм временами может стать синонимом медлительности и лени, а плодовитость для нации может быть как добродетелью, так и дурной привычкой».²⁵

Глава 3. Особенности менталитета и идеалы жизни китайцев.

Китайцы относятся  к себе как к самостоятельной, независимой нации, целостность  которой сохранялась на протяжении многих лет. «Это древняя нация, которая  постигла смысл жизни и не стремится  к тому, что недостижимо».²⁶ Это привело к тому, что в основе сознания китайцев лежит чувство гордости за свою страну и независимость,  уверенность в своем превосходстве над иностранцами, над всем некитайским.

Образ мышления китайцев можно назвать практическим, чуждым ненужным сложностям. Китаец, как  правило, отдает предпочтение простым интеллектуальным построениям как наиболее доступным и рациональным для запоминания, жизни и деятельности. Он очень редко руководствуется абстрактными принципами, его логика отличается высокой предметностью, показателем чего являются, например, пословицы и поговорки.²⁷

«Менталитет китайца,- пишет Линь Юйтан, - во многих отношениях женственный, и слово «женственность» наилучшим образом суммирует его качества».²⁸  В мышлении китайцев отсутствуют абстрактные понятия. Образ мышления у них конкретный, характерной чертой которого является частое  использование пословиц и фразеологических оборотов. Абстрактные понятия обычно выражаются сочетанием нескольких конкретных. Например, слово «размер» (дасяо) состоит из двух иероглифов – «большой» и «маленький».  Для китайцев наиболее доступным является то, что облачено в привычную, конкретную форму, то, что воспринимается непосредственно. Думать по-китайски - это значит думать метафорами, типовыми ситуациями, которые находятся в сознании в форме пословиц, поговорок.

Большое влияние  на формирование системы мышления  оказала конкретность философских  учений, на которых воспитана большая  часть населения Китая.²⁹  Китайцы склонны к излишней детализации, уточнениям. Например, китайские традиционные романы, как правило, перегружены деталями и историческими справками, которые не связаны с сюжетной линией, поэтому европейскому читателю, непривыкшему к такому стилю, очень трудно читать и понимать эти произведения, которые из-за излишней конкретики становятся для него малоинтересными.

Нелюбовь к  абстрактным понятиям проявляется  также в названиях, которыми китайцы  пользуются при классификации разных явлений. Так, например, в китайской литературной критике стили письма различных писателей именуются следующим образом: «Голова как у тигра, живот как у свиньи, хвост как у феникса» (то есть писатель обладает изящным слогом и неповторимым стилем); «Рисуя дракона, подчеркивает глаза» (то есть акцентирует внимание на важных моментах); «Показывать голову дракона и не показывать его хвост» (свобода движения, непостоянство, неожиданность); «Дымка над серым озером» (мягкость и приглушенность стиля). ³⁰Изобилие таких метафор, с одной стороны придает языку живость и загадочность, а с другой излишнюю декоративность и бессодержательность.

Китайские идеалы жизни неразрывно связаны с китайским гуманизмом. Если смысл, который европейцы вкладывают в слово  «гуманизм» весьма расплывчатый, то  у китайского гуманизма он вполне определенный. Линь Юйтан называет несколько определений китайского гуманизма. «Во-первых, это ясное понимание целей жизни. Во-вторых, действие во имя достижения этой цели. В-третьих, способ действия: спокойствие и выдержка, как следование принципу «золотой середины»,³¹ который можно трактовать как следованию здравому смыслу. «Эта религия здравого смысла и преклонение перед рассудительностью оказали значительное влияние на жизненные идеалы китайцев, и в результате возникло учение о «золотой середине» (принцип, в соответствии с которым человек всегда должен выбирать средний путь и избегать отчаянных крайностей в поведении)», - пишет Линь Юйтан. ³² То есть для китайцев важно, чтобы всякий поступок или действие соответствовали человеческой природе, а это важнее, чем, например, не противоречие логике.

Этика китайского гуманизма ставит в центр мироздания человека, а не бога. С китайской точки зрения, человек должен совершать добрые дела, проникнутые гуманным отношением друг к другу.

Китайцы в отличие  от европейцев не верят в жизнь  после смерти, для них непостижимо  христианское учение о жизни после смерти. Китайцы считают, что человек должен наслаждаться своей жизнью, пока она не закончится. В таком  случае он проживет ее достойно. Это отправная точка развития китайского гуманизма, который провозглашает целью всякого знания счастье отдельного человека, способность довольствоваться тем, что у тебя есть.  Все это потому, что китайцы придерживаются собственного понимания жизненных идеалов. ³³

Конфуцианская идеология научила их видеть социальный идеал не в удовлетворении широко возникающих потребностей, а в достижении счастья с тем, что имелось. Китайцы привыкли считать, что счастье зависит не от внешних обстоятельств, а от них самих. В результате неприхотливость, умеренность, приспособляемость, стали целым комплексом взаимосвязанных черт их национального характера.

Влияние конфуцианского учения на менталитет китайцев проявляется в жесткой иерархической системе, в которой каждый человек  исполняет отведенную ему роль, так как в случае нарушение порядка система будет разрушена. С соблюдением строгой подчиненности связана и другая важная черта китайской ментальности — равноправие в отношениях, но это актуально лишь в семейных отношениях. Ключевым здесь оказывается взаимодействие по принципу «отец — сын» или «старший — младший», что составляет основу жизненной философии в Китае.³⁴

Ценностные  ориентации китайцев, их стереотипы в  определенной степени способствуют  формированию модели  поведения людей. Это можно проследить на примере такого культурно-психологического феномена, как «этика лица». Суть «этики лица» заключается в осознании чувства собственного достоинства и достоинства других. «Лицо» – то глубоко личное, что идентифицирует душу»³⁵, основа социального существования человека, его репутация, уважение окружающих. Это очень важно для китайцев, поэтому каждый китаец должен в любой ситуации стремиться «сохранить лицо».  Для обозначения такого явления, как «лицо» китайцы используют два термина: «маньцзы» (престиж, достигнутый через материальный успех) и «лянь» (уважение группы по отношению к человеку с хорошей моральной репутацией). ³⁶

В этику «лица» входит также установка о заботе о сохранении «лица другого человека. Пытаясь избежать конфликтных ситуаций с другим человеком и сохраняя его «лицо», человек получает основания считать себя имеющим «лицо», так как вел себя, как подобает уважаемому человеку.

Сохранение  «лица» играет важную роль в жизни  современных китайцев. Для китайцев свойственно стремление сохранить  устоявшиеся связи, избегать конфликтов, проявлять уступчивость. Стремление «не потерять лицо» лежит в основе многих поведенческих характеристик китайцев. «Потерять лицо» для китайца значит оскандалиться, осрамиться перед другими, чего китайцы боятся больше всего. Они, в частности, всегда скрывают свои чувства, поступки, которые могут вызвать смех или презрение со стороны окружающих, стремятся сдержать реакцию на обидные слова и поступки других людей, напуская на себя деланное равнодушие. По взглядам китайцев, человек должен любыми способами поддерживать свой статус. Главное – не сам поступок и его последствия, а то, как он будет выглядеть в глазах других, как будет воспринят и оценен ими.

Глава 4.  Что повлияло на формирование характера китайцев

Столь своеобразный менталитет китайцев сложился в результате влияния многих факторов: изоляции от внешнего мира, специфической письменности, тяжелых условий ведения сельского хозяйства, религиозных и философских учений.

Сложные климатические  и природные условия страны, особенно необходимость строительства ирригационных  сооружений для защиты от стихийных бедствий, а также связанная с этим необходимость тяжелого труда обусловили ту исключительную роль, которую всегда играли в стране община и коллективный труд.³⁷ В результате у китайцев сформировались и всегда очень ярко проявляются такие национально-психологические качества, как жесткая дисциплина, высокая степень зависимости индивида от группы, специфическая сплоченность на основе четкого распределения ролей, высокая степень доверия к мнению группы, а также особый характер сочувствия и переживания, проявляющиеся в межличностных отношениях.

Китайская письменность во многом сформировала китайский характер. Во-первых, язык изолировал китайцев от других людей и за 5 тысяч лет  создал огромные различия между Китаем и всем остальным миром. ³⁸Во-вторых, существует зависимость между письменным китайским языком и мышлением жителей этой страны. Иероглифы в некотором смысле защищают Китай от вторжения чужой культуры и навязывания зарубежных традиций.

Огромное влияние  на формирование личности оказывает  семья. Семья воспитывает в человеке чувство любви к другим людям, честность по отношению друг к другу, чувство благодарности к родителям.  Конфуцианские нормы поведения на первое место выдвигают почитание к старшим, уважение и подчинение им. «Сыновья почтительность (сяо) и уважение к старшим (ди) – это и есть корень милосердия». ³⁹