Функции культуры в жизни человека

  Первыми в Европе противопоставили себя Востоку  древние греки. Понятие Востока  они отнесли к Персии и другим землям, находившимся к Востоку от греческого мира. Но уже в Древней  Греции это понятие было не просто географическим, в него вкладывался  более широкий смысл. Разграничение  Востока и Запада стало формой обозначения противоположности  эллина и варвара, т.е. “цивилизованности” и “дикости”.

  Разница культур преподносит массу несовпадений, существенных отличий. Например, символ мужской красоты в Китае выглядел так: лыс, толст, с круглым животом, с длинными ногтями, на которые надевались специальные напалечники. Символ же мужской красоты западного образца  выглядит противоположно: это гармонично развитый Аполлон, который обязан шлифовать  как свое тело, так и душу. Более  того, красота Аполлона, по мнению греков, лучше китайского мандарина, так  как организм Аполлона предполагает более деятельную в физическом и  психическом смысле жизнь, чем жизнь  китайского чиновника, нажившего свою тучность ленью и обжорством.

  Но  все, что не принято и не понято нами, не всегда заблуждение. В каждой культуре своя специфика. Запад стремился  ответить на вопросы, что есть мир  и каково место в этом мире человека, а Восток репродуцировал мир из своего внутреннего ощущения и постижения человека как единственно достойной  внимания самоценности.

  Обращаясь к практике обучения в Древней  Индии, в ней находят много  своеобразного. Обучение там не сводилось к передаче учителем ученику информации. В обучении преследовалась передача личных качеств учителя ученику. Именно это — живая личность учителя как духовного существа — и было тем содержанием, которое при по- в процессе трансляции культуры.

  Существо  трансляции традиционной культуры в  том и состоит, что с помощью  ряда специальных приемов духовная личность учителя возрождается в  ученике. Западноевропейская ситуация “отцов и детей” здесь не имеет  места. Это, кстати, исключает предательство  учителя своим учеником по конъюнктурным, политическим и прочим соображениям.

Принимая  от своего наставника то “вечное” содержание его личности, которое когда-то было положено в основу традиции ее родоначальником, учитель “растворяет” это содержание в своей личности и передает ученику  уже не совсем то, что воспринял. Ясно, что за многие сотни лет  может накопиться такая масса  этих “небольших изменений”, что от первоначального содержания традиции почти ничего не остается.

  Любая великая духовная традиция — это искусно построенная машина для борьбы со временем, но, несмотря ни на какие ухищрения, время в конце концов все-таки ломает ее. Подобного рода тревожные соображения, видимо, не раз приходили в голову учителям традиционных культур, и они пытались найти выход из тупика. Одно из возможных решений, которое подсказывает здравый смысл, состоит в том, чтобы всеми мерами усилить надежность трансляции культуры— тщательно оградить ее от всех мыслимых искажений, перетолкований и особенно нововведений. К сожалению одних и к счастью других, на деле оказывается, что 'применение такого рода средств, какими бы локальными успехами оно ни сопровождалось, не в силах спасти культуру от внутреннего омертвления.

Вся восточная культура стремилась к  воспроизведению во времени колоссального  количества подробностей. Она охотно пользовалась иероглифами, так как  предполагала фиксацию массы сведений. В отличие от нее древнегреческая  культура избрала иной путь — сведения всего богатства знания к небольшому количеству исходных положений (Евклидова геометрия, аристотелевская логика). На место запоминания древнегреческие мудрецы поставили диалог и состязание умов. И этот путь оказался более эффективным и продуктивным.

  Как антипод «пименовскому» можно рассмотреть  так называемый «фамусовский» подход к культуре. Этот радикально отрицательный  тезис лаконично выражен следующей  репликой Фамусова (персонажа А.С.Грибоедова «Горе от ума»):

      Уж  коли зло пресечь:

        Забрать все книги бы да  сжечь.

  Данная  установка не является такой уж безобидной, как может показаться на первый взгляд. Именно она становится определяющей в эпоху кризиса (политического, идеологического, духовного).

   Кроме того, данный подход радикальным образом  порывает с традициями, тем самым  разрывая единство культурного процесса. История культуры предстает как  цепь сплошных катастроф. Каждому новому поколению в соответствии с таким  видением культурного процесса приходилось  бы создавать те же самые структуры  на голом месте, а проще говоря, заново изобретать велосипед. Предав забвению прошлое, вряд ли можно рассчитывать на память потомков. Выстрел из ружья в прошлое отзывается, как правило, пушечным залпом по настоящему из будущего. 

   Информационная  функция.  

   Это передача социального опыта. В обществе нет другого механизма передачи социального опыта помимо культуры. Социальные качества человека не передаются генетической программой. Благодаря  культуре осуществляется передача, трансляция социального опыта как от одного поколения к другому, так и  между странами и народами.

   Эту важную социальную функцию культура выполняет посредством сложной  знаковой системы, которая сохраняет  социальный опыт поколений в понятиях и словах, математических символах и формулах науки, своеобразных языках искусства, в продуктах человеческого  труда - орудиях производства, предметах потребления, т.е. заключает в себе все те знаки, которые рассказывают о человеке, его творческих силах и возможностях. В этом смысле культуру можно назвать "памятью" человечества. Однако необходимо подчеркнуть, что культура не просто "кладовая" накопленного человечеством социального опыта, а средство его активной переработки, отбора именно той информации, которая необходима обществу, которая представляет национальную и общечеловеческую ценность.

Информативную функцию культуры оценивают очень  высоко представители семиотического подхода к культуре. В этой функции  культура связывает поколения, обогащая каждое последующее опытом предшествующих. Но это не значит, что достаточно жить в сегодняшнем мире и читать современные книги, чтобы приобщиться  к опыту мировой культуры. Необходимо различать понятия «культурность» и «современность». Чтобы стать  культурным, человеку необходимо пройти, как говорил И.В. Гете, «через все  эпохи мировой культуры».

  Глубокими размышлениями о сущности культуры наполнены  поэтические строфы Пастернака:

Во  всем мне хочется дойти до самой  сути.

В работе, в поисках пути,

В сердечной смуте.

До  сущности протекших дней.

До  их причины,

До  оснований, до корней,

До  сердцевины,

Все время схватывая нить судеб, событий,

Жить, думать, чувствовать, любить.

Свершать  открытья.

  Здесь культура рассматривается не как  нечто внешнее по отношению к  человеку, детерминирующее формы  его жизнедеятельности, но как способ реализации его творческих возможностей.

  Примечательно и то, что культура представляется не как линейный процесс, складывающийся из необратимой временной последовательности прошлого, настоящего и будущего, а  как система, в которой сосуществуют прошлое, настоящее и будущее  и между которыми возможен диалог. И этот межкультурный диалог реализуется  в человеке.

  Культура  не может жить одной традицией, она  постоянно поддерживается напором  новых поколений, вступающих в социум в несколько изменившихся исторических условиях. Эта особенность социально-исторического процесса заставляет представителей нового поколения заниматься творческой переработкой культурных достижений прошлого. Преемственность и новаторство пронизывают культурную жизнь общества.

  Проиллюстрирую  данную мысль следующим житейским  примером, взятым из истории моды. Функционирование обычая (традиции) теснейшим образом  связано с действием моды. Между  обычаем и модой происходят своеобразные и сложные взаимодействия. Если обычай сравнивать с камнем, а моду с  водой, то можно, сообразно поговорке, сказать, что вода камень точит. Мода, не входя, как правило, в резкое противоречие с обычаем и даже по большей  части как будто базируясь  на нем, вместе с тем понемногу  замещает в нем некоторые элементы, “вымывая” из обычая то, что входит в противоречие с изменившимися  условиями и добавляя в обычаи новое. В этом взаимодействии иногда создаются довольно комичные ситуации, как, например, на Среднем Востоке, где  молодые девушки в городе ходят  в чадре (обычай) и в мини-юбке (мода). При этом с точки зрения данной культуры одно не противоречит другому. Обычай, будучи более долговременным и консервативным явлением, оказывает  сопротивление моде, но, как правило, не одерживает победы над ней.

  Вторая  плодотворная идея в понимании культуры связана с реализацией в ценностях  творческих возможностей человека. В  этой идее заложена фундаментальная  функция культуры — креативная (творческая, порождающая). Обращаясь к творчеству выдающихся представителей науки, искусства, философии, нельзя не видеть, что их титанические усилия приводили к прорыву из одной культурной парадигмы к другой. Так, например, эпохальная работа Н.Коперника “О вращениях небесных сфер” — переход от геоцентрической картины мира к гелиоцентрической. Или художники Возрождения, отказавшись в живописи от канонов христианства (обратная перспектива, временное совмещение священного сюжета, подчиненная роль пейзажа, канонизация цветовой гаммы и т.д.) и введя прямую перспективу, пейзаж как объект самостоятельного эстетического любования и эмпирического, смертного человека, достигли того реализма, который позволил им и их потомкам обратиться к природе как к самооценке, т.е. перенести свои взоры с мира небесного на мир земной. Это явилось одной из предпосылок формирования научного знания.

  Уникальная  возможность культуры проявляется  в ее диалогичности. Культура невозможна без внутренне” переклички. “Персонажи”  прошлых культур не уходят со сцены, не исчезают и не растворяются в  новом, а ведут диалог как со своими собратьями по прошлому, так и с  героями, пришедшими им на смену. И по сей день человека волнуют трагедийные  образы Эсхила и Софокла; пушкинские и шекспировские герои заставляют нас по-прежнему размышлять о добре  и зле, а кантовские идеи о всеобщем мире созвучны нашей эпохе. Обращение  к культуре прошлого, переосмысление ее ценностей в свете современного опыта — это один из способов реализации творческих возможностей человека. Осмысливая и переосмысливая прошлое, мыслитель и художник, ученый и изобретатель творят новые ценности, обогащают предметный мир культуры.

  Определяя культуру как способ реализации творческих возможностей человека, было бы ошибкой  выводить сами новаторские потенции личности за скобки культуры. В своем  воздействии на природу, в поиске и производстве средств удовлетворения своих потребностей человек формирует особый мир предметов (от

швейной иглы до космических аппаратов, от церковной  организации до судебной палаты, от понятия красоты до научной абстракции кривизны пространства), объективируя свой внутренний мир и тем самым  расширяя предметное поле культуры. Работая  с этим предметным полем, человек  невольно сам опредмечивается, расширяя круг своих потребностей и способностей. В этот круг входят цели и средства. Новаторские цели, как правило, базируются на полученных результатах, которые, в  свою очередь, становятся средствами культурной экспансии человека и предполагают преобразование существующих материальных и духовных ценностей.

 Человек — сам культурная ценность, и самую важную часть этой ценности составляют его творческие возможности, весь механизм реализации замыслов и планов: от вовлеченных в творческой процесс природных задатков, нейродинамических систем мозга до самых утонченных и возвышенных эстетических идеалов и “диких” научных абстракций, от эмоциональных переживаний, рвущихся выразиться во вне, до сложнейших знаковых систем. И естественно, что адекватным способом реализации творческих возможностей человека является культура, смыслонесущий и смыслопередающий аспект человеческой практики и ее результатов.

  Тем самым в культуре смыкается как  субъективный мир творческой личности, так и объективный мир культурных ценностей. Смыкается для того, чтобы  человек всем напряжением своей  нелегкой жизни мог разорвать  это единство и в очередной раз, на новой основе своими творческими усилиями воссоздать его. Вне такого единства бытие человека невозможно.