Оборот огнестрельного оружия

     2)  с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия (п. «б»).

     Так, С. и Л. с целью совершения хищения выручки круглосуточного магазина напали на сотрудника охраны А., нанеся ему несколько ударов по голове и грудной клетке. После чего С. завладел табельным оружием А. – пистолетом ПМ, из которого произвел два выстрела в область правой ноги и живота А. После чего С. и Л. забрали из кассы денежную сумму в размере 143800 рублей и скрылись с места происшествия. А. от полученных повреждений скончался на месте преступления⁷⁸.

     Как насилие, опасное для жизни или  здоровья, следует квалифицировать  и такие насильственные действия виновного, которые не причинили  вреда здоровью потерпевшего, однако в момент их совершения была создана  реальная опасность для его жизни  или здоровья (например, душение потерпевшего).

     На  основании вышеизложенного, к квалифицирующим и особо квалифицирующим признакам преступлений в сфере незаконного оборота оружия можно отнести:

1. совершение преступления группой лиц по предварительному сговору (ч. 2 ст. 222, ч. 2 ст. 223 и п. «а» ч. 3 ст. 226 УК РФ);
2. совершение хищения либо вымогательства оружия должностным лицом с использованием своего служебного положения (п. «в» ч. 3 ст. 226 УК РФ);
3. совершение хищения либо вымогательства оружия с применением насилия: не опасного для жизни или здоровья (п. «г» ч. 3 ст. 226 УК РФ); опасного для жизни или здоровья (п. «б» ч. 4 ст. 226 УК РФ);
4. повышенная ответственность установлена за совершение преступления организованной группой (ч. 3 ст. 222, ч. 3 ст. 223 и п. «а» ч. 4 ст. 226 УК РФ).

3.2 Проблемы квалификации и ответственности за преступления в сфере незаконного оборота оружия 

     Для эффективной работы реализации статей, регламентирующих уголовную ответственность  за преступления в сфере незаконного  оборота оружия, необходима согласованная работа всех звеньев правоохранительной системы, четкая нормативная регламентация, а также единообразное толкование и применение уголовного закона.

     Именно  двоякость толкования закона, а также  отсутствие единой правоприменительной  практики по реализации ст.ст. 222-226 УК РФ позволяет, казалось бы, в аналогичных случаях, которые приобретают массовый характер, по-разному квалифицировать деяния виновных лиц, позволяя им тем самым, если не избегать уголовного наказания, то отделываться менее строгим видом наказания. И это происходит несмотря на огромные и отчаянные усилия органов дознания и следствия⁷⁹.

     В первую очередь для правильной квалификации преступлений в сфере незаконного  оборота оружия необходимо различать  огнестрельное оружие как предмет  незаконного оборота и огнестрельное  оружие как предмет преступления и, исходя из этого, различать две  группы преступлений:

     1)  незаконный оборот оружия, при котором его обращение не находится под государственным контролем, чем создается угроза интересам общественной безопасности и фактически нарушается общественный порядок в сфере лицензионно-разрешительной и государственно-распорядительной деятельности;

     2)  преступления, связанные с незаконным оборотом оружия, при котором оружие находится в законном обороте и является предметом преступления.

     Так, пистолет может в одном деянии (в незаконном обороте оружия) являться предметом преступления, а в другом (например, в убийстве) — орудием  преступления.

     Тем самым, немаловажную роль играет отличие  незаконного оборота оружия от смежных  составов преступления. К примеру, изготовление оружия и других предметов необходимо отличать от сборки из готовых деталей, являющей уголовно не наказуемым деянием. Необходимо помнить, что изготовление предполагает определенные действия по подборке, изысканию, конструированию либо приспособлению отдельных комплектующих деталей для создания соответствующего оружия⁸⁰.

     При квалификации преступлений в сфере  незаконного оборота оружия также  необходимо принимать во внимание факт, когда виновный совершил одно из преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 222 УК РФ, и  покушался на совершение других, предусмотренных  этой же частью ст. 222 УК РФ. Его действия следует квалифицировать только по ч. 1 ст. 222 УК РФ и в дополнительной квалификации по ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 222 УК РФ нет необходимости⁸¹.

     Особые  трудности испытывает практические сотрудники при квалификации незаконного  оборота оружия по совокупности с  другими преступлениями. К примеру, бандитизм имеет одним из необходимых  признаков вооруженность банды, поэтому хранение и ношение огнестрельного оружия охватывается признаками состава  этого преступления и самостоятельной  квалификации по ст. 222 УК РФ не требует.

     Но  если приобретение или изготовление оружия имеет место еще до совершения нападений при бандитизме и до завершения организационных действий по созданию банды, то эти действий должны быть дополнительно квалифицированы  по ст. 222 УК РФ, так как к моменту  обладания оружием, лицо уже совершило  преступление в виде его незаконного  изготовления или приобретения.

     В том случае если незаконные действия с оружием со стороны одного из участников банды имели место  до вступления его в банду, то незаконное хранение или ношение оружия должно квалифицироваться как самостоятельное преступление⁸².

     Несомненные сложности при квалификации вызывают факты незаконного изготовления, приобретения, хранения, ношения и  сбыта новых, «нестандартных» видов  средств поражения, которые Федеральным  законом «Об оружии» запрещены  к обороту на территории Российской Федерации, но не входят в число объектов уголовно-правового запрета. Речь в данном случае идет об оружии и иных предметах, поражающее действие которых основано на использовании радиоактивного излучения и биологических факторов (п. 6 ч. 1 ст. 6 Федерального закона «Об оружии»), спортивном пневматическом оружии с дульной энергией свыше 7,5 Дж и калибра более 4,5 мм (п. 1 ч. 2 ст. 6 Федерального закона «Об оружии»). Аналогичные проблемы возникают и при правовой оценке связанных с оружием действий, которые запрещены Федеральным законом «Об оружии»: установка на гражданском и служебном оружии приспособлений для бесшумной стрельбы и прицелов ночного видения, а также их продажа (ч. 3 ст. 6 Федерального закона «Об оружии»).

     Из  перечисленных деяний, которые, несомненно, представляют общественную опасность, наказуемым является только первое, так  как владение оружием, поражающее действие которого основано на использовании  радиоактивного излучения, всегда связано  с незаконным обращением с радиоактивными материалами, ответственность за которое  предусмотрена ст. 220 УК РФ. Это свидетельствует о серьезных пробелах в законе, вызванных несогласованностью норм Федерального закона «Об оружии» и Уголовного кодекса РФ⁸³.

     При привлечении к уголовной ответственности за незаконный оборот оружия следует тщательно изучать обстоятельства совершения противоправных действий. В частности, в ряде случаев суды не учитывают положения ч. 2 ст. 14 УК РФ, в соответствии с которыми не является преступлением действие или бездействие, хотя формально и содержащее признак какого-либо деяния, предусмотренного особенной частью УК РФ, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности. Например, Советский районный суд г. Челябинска признал О. виновным в незаконном приобретении и хранении огнестрельного оружия и патронов к нему и осудил его по ч. 1 ст. 222 УК РФ. При этом суд не принял во внимание то, что действия Е. в силу малозначительности не представляли общественной опасности, поскольку, как установлено по делу, О. не имел цели приобретения оружья и патронов для себя, а пытался предотвратить самоубийство В., который в связи с разводом с гражданкой П. неоднократно высказывал мысли о самоубийстве. Для предотвращения этого О. забрал ПМ и патроны для временного хранения, пока В. не придет в себя после развода. Таким образом, действия О. не представляли опасности для общества и не создавали угрозы причинения вреда личности, обществу или государству. Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации дело в отношении О. было прекращено⁸⁴.

     Отдельного  внимания заслуживает проблема квалификации последовательных действий с оружием: хищения оружия и последующего ношения, хранения, сбыта, перевозки и пр.; а равно хищения указанных  предметов с целью совершить  с их использованием другое преступление.

     Пленум  Верховного Суда РФ в своем постановлении от 12 марта 2002 г. № 5 полагает, что в случаях хищения либо вымогательства оружия, а также его ношения, хранения, приобретения и изготовления с целью совершения другого преступления содеянное должно квалифицироваться как совокупность оконченного хищения оружия, незаконного его ношения, хранения, приобретения или изготовления и приготовления к совершению иного преступления, если ответственность за это предусмотрена законом⁸⁵.

     Если  вымогательство сопряжено с непосредственным изъятием оружия у потерпевшего, то подобные случаи необходимо рассматривать  как совокупность вымогательства и, в зависимости от степени интенсивности  примененного насилия, как насильственный грабеж или разбой (хищение оружия)⁸⁶.

     Совокупность  преступлений, предусмотренных ст. 226 и ч. 2 ст. 338 УК РФ, образуют случаи дезертирства военнослужащего с  оружием, вверенным ему по службе, при наличии в содеянном признаков  хищения оружия. В этом случае лицо подлежит ответственности за хищение оружия, если его противоправное невозвращение было сопряжено с намерением оставить оружие в личной собственности, независимо от того, желал ли субъект пользоваться оружием или намеревался его продать. Совокупности преступлений (ст. 226 и ч. 2 ст. 338 УК РФ) не будет только тогда, когда военнослужащий не имел цели завладеть оружием, оставить его в личной собственности⁸⁷.

     Лицо, признанное виновным в хищении оружия, не должно дополнительно привлекаться к уголовной ответственности  за утрату, уничтожение или повреждение  этого оружия.

     Т. осужден Челябинским гарнизонным военным судом по ст. 105, ч. 2, п. «д» и «з»; 226, ч. 4, п. «б»; 342, ч. 2; 346, ч. 1 и 222, ч. 4, УК РФ.

     Как указано в приговоре, Т. с целью хищения автомата для последующей его продажи, в период несения службы в составе караула, пришел на пост к часовому рядовому Л. и ножом убил его. Завладев автоматом погибшего и боеприпасами к нему, Т. пришел на свой пост, где заранее приготовленной ножовкой отпилил приклад у автомата, отпилил ствол и укрыл похищенное оружие на территории своего поста.

     В тот же день он был изобличен, а  поврежденный автомат и боеприпасы изъяты.

     Действия  Т., связанные с завладением автоматом и его последующим повреждением, органы следствия и суд квалифицировали и как хищение огнестрельного оружия и боеприпасов с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, и как умышленное уничтожение оружия.

     Военная коллегия, рассмотрев дело, не согласилась  с такой квалификацией и признала, что Терехов за умышленное уничтожение  оружия осужден необоснованно.

     В соответствии с законом, указывается  в определении коллегии, под хищением понимается совершенное с корыстной  целью противоправное безвозмездное  изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного  или других лиц. Составом этого преступления охватывается не только противоправное завладение, но и последующее пользование и распоряжение похищенным имуществом фактически как своим собственным. Следовательно, лицо, совершившее хищение, должно нести уголовную ответственность лишь по статьям уголовного закона, предусматривающим ответственность за это преступление.

     Дополнительной  уголовной ответственности за последующую  судьбу похищенного имущества, в  частности за его утрату, повреждение  и уничтожение, на это лицо законом  не возлагается.

     В связи с этим коллегия приговор в  части осуждения Т. по статье 346, ч. 1, УК РФ за умышленное уничтожение оружия отменила и дело прекратила за отсутствием состава преступления ⁸⁸.

     Отдельного  рассмотрения заслуживает вопрос о  моменте окончания преступления, предусмотренного п. «б» ч. 4 ст. 226 УК РФ. В п. 16 постановления Пленума  Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. № 5 сказано, что посягательство следует  считать оконченным с момента  нападения с целью завладения соответствующими предметами, соединенного с насилием, опасным для жизни или здоровья потерпевшего, или с угрозой применения такого насилия.

     В юридической литературе прошлых  лет справедливо говорилось о  несоответствии законодательного изложения  ч. 3 ст. 218.1 УК РСФСР общепринятому  понятию разбоя⁸⁹. К сожалению, это несоответствие сохранилось в п. «б» ч. 4 ст. 226 УК РФ. Таким образом, разъяснение высшей судебной инстанции в этой части противоречит по своему смыслу уголовному закону⁹⁰.

     В целях устранения имеющихся в  законодательстве пробелов, проблем квалификации и привлечения к ответственности за незаконный оборот оружия, считаю возможным предложить следующие рекомендации.