Исполнитель как вид соучастников в уголовном праве

         Вопрос о посредственном виновнике (посредственном исполнительстве) имеет долгую историю. Еще И.Я. Хейфец считал: «Понятие «посредственное виновничество» создано доктриной для избежания целого ряда неудобных следствий из признаваемого ею акцессорного характера подстрекательства. В целом ряде случаев, при которых логическим следствием акцессорного характера подстрекательства является ненаказуемость подстрекателя, доктрина вводит понятие «посредственный виновник» и спасает этим свою конструкцию подстрекательства от полного крушения. Это прежде всего при тех деликтах, где физическим деятелем является лицо невменяемое; как, например, определение душевнобольного к убийству. Так как душевная болезнь исключает всякую вменяемость, то тут нет налицо наказуемого деятеля, от которого... наказание рикошетом может попасть в подговорщика, следствием чего в данном случае является ненаказуемость подстрекателя. Ввиду практической невозможности результата, подстрекатель переименовывается в посредственного виновника и наказывается как физический убийца».⁷

         На самом же деле «спасать» конструкцию соучастия в данном случае не надо. В приведенном примере просто нет соучастия (так называемый посредственный виновник и невменяемое лицо не являются соучастниками), потому нет и подстрекателя.

         Необходимо отметить ст. 33 УК РФ относит к исполнителям «лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности...». На мой взгляд, отнесение такого лица к разряду исполнителей не совсем уместно, так как понятие «исполнитель» прочно ассоциируется с понятием «соучастие» (, а соучастия как такового в этих случаях как раз и нет

         Можно привести и точку зрения Дж. Флетчера и А.В. Наумова, которые указывают на два серьезных вопроса общей теории соучастия как теории производной ответственности.

         Один из вопросов связан с ситуацией, в которой лицо, подстрекающее к преступлению, полностью подавляет поведение другого (действующего в состоянии заблуждения или находящегося в состоянии невменяемости в момент совершения преступления). Типичное разрешение такой ситуации состоит в том, чтобы рассматривать подстрекателя как исполнителя преступления, а невиновное лицо просто как инструмент в руках исполнителя. Такой подход к совершению преступления можно назвать «совершением посредством», или «посредственным исполнительством». И это не часть теории соучастия в чистом виде, а отрицание соучастия и возложение всей полноты ответственности на расчетливого подстрекателя, находящегося за сценой.⁸

         По моему мнению, лица, совершившие преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных УК РФ, не должны именоваться исполнителями и вопрос об уголовной ответственности таких лиц должен решаться за рамками главы о соучастии.  
         Соучастие немыслимо, когда кто-то действует под влиянием непреодолимой силы или физического принуждения. Единственный виновник преступления тот, кто использует эти факторы (обстоятельства) в своих преступных целях. Однако безусловное освобождение от уголовной ответственности влечет только такое принуждение, которое исключает у принуждаемого всякую возможность действовать по собственному усмотрению. В этом случае применяются правила о непреодолимой силе. Что касается психического насилия, то необходимо учитывать, что хотя на волю субъекта оказывается серьезное давление, она не парализуется полностью. Это обусловливает действие положений о крайней необходимости. Психическое принуждение само по себе, как правило, не освобождает от уголовной ответственности, но может смягчить ее. Освобождение от уголовной ответственности возможно в таких случаях лишь при наличии крайней необходимости.

         По этому вопросу п. 10 постановления гласит: «Следует также учитывать, что согласно п. «е» ст. 61 УК РФ к обстоятельствам, смягчающим наказание, относится совершение преступления в результате физического или психического принуждения, не исключающего преступность деяния, либо в силу материальной, служебной или иной зависимости несовершеннолетнего, в связи с чем при выяснении судом факта вовлечения его в совершение преступления взрослыми следует решать вопрос о характере примененного в отношении несовершеннолетнего физического или психического принуждения.

         При этом судам необходимо устанавливать, что такая зависимость или принуждение имели место быть реально, а сами преступные действия несовершеннолетнего являлись вынужденными, поскольку его воля была подавлена неправомерными действиями взрослого, вовлекшего несовершеннолетнего в совершение преступления».

         B.C. Прохоров указывает, что в случае посредственного исполнительства, сопровождавшегося психическим принуждением, не вызвавшим состояние крайней необходимости, принуждающий является подстрекателем, а принуждаемый - исполнителем преступления.⁹

         Я считаю предложенную квалификацию правильной, однако не согласны с тем, что в таком случае имеет место быть посредственное исполнительство.  
         Принуждение с помощью угрозы должно быть реальным, существенным для лица, к которому угроза обращена, с точки зрения последствий ее реализации. Такое восприятие и оценка угрозы могут быть констатированы лишь на основе исследования индивидуальных особенностей личности, включая жизненный опыт.

         Так, подростком угроза может восприниматься как не оставляющая места альтернативе, взрослый же может оценивать аналогичную угрозу как гораздо менее значимую.

         В принципе, возможна и констатация исключительной ситуации, сводящей избирательность поведения на нет. Например, когда подросток глубоко привязан к организатору преступления или связан традициями подчинения старшим, характерными для некоторых этнических общностей, либо когда он в силу возрастной незрелости воспринимает угрозу как не оставляющую ему выбора.¹⁰

         По моему же мнению, лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности, может быть признано исполнителем только в соучастии с организатором, подстрекателем или пособником.

         Полагаю, что если речь идет об использовании лица, обладающего необходимыми признаками общего субъекта, но не имеющего признаков специального субъекта, то можно сделать вывод о посредственном исполнительстве. И такое лицо должно нести ответственность согласно п. 4 ст. 34 УК РФ.

         Анализ действующего уголовного законодательства позволяет, на наш взгляд, установить лишь одну форму посредственного исполнительства, когда и посредственный исполнитель, и используемое лицо являются соучастниками, - посредственное исполнительство субъекта, обладающего специальными признаками при использовании лица, у которого таковые отсутствуют. Это умышленное совместное участие двух лиц в совершении умышленного преступления (соучастие), но лицо, непосредственно совершившее преступление, не может быть признано исполнителем как не обладающее специальными признаками и несет уголовную ответственность в качестве организатора, подстрекателя либо пособника, а субъект, обладающий специальными признаками, несет ответственность как исполнитель, совершивший преступление посредством (посредственный исполнитель).

         Именно случаи использования лиц, не обладающих признаками специального субъекта, следует расценивать как единственную форму посредственного исполнительства.

         Я исхожу из того, что посредственный исполнитель и используемое лицо являются соучастниками преступления. Именно поэтому представляются неприемлемыми иные (не соответствующие п. 4 ст. 34 УК РФ) варианты квалификации действий лица, не являющегося субъектом преступления, специально указанные в соответствующей статье Особенной части УК РФ. С учетом изложенного я предлагаю следующую редакцию п. 2 ст. 33 УК РФ: «Исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями), а также лицо, обладающее специальными признаками субъекта преступления и совершившее преступление посредством использования лица, на стороне которого указанные специальные признаки субъекта преступления отсутствуют. Лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных настоящим Кодексом, признается исполнителем, если наряду с ним в совершении преступления принимают участие организатор, подстрекатель либо пособник».  
         По моему мнению, исполнитель преступления действует всегда только с прямым умыслом. Общепризнано, что исполнить преступление можно как активными действиями, так и в форме преступного бездействия. 
 
 
 
 
 
 
 
 

3. Размежевание  исполнителя и  других видов соучастников

         В уголовном праве различают четыре вида соучастников, правильное представление о каждом из названных видов соучастников, о присущих им особенностях позволяет избежать их смешения и ошибок при квалификации содеянного ими.

         Как уже отмечалось выше исполнитель  - это лицо, которое непосредственно (в том или ином виде) выполняет действия, содержащие в себе признаки объективной стороны совершаемого преступления. Так, исполнителем кражи является, например, не только тот, кто изъял имущество из квартиры потерпевшего, но и тот, кто взламывал для этого дверь; исполнителем убийства является не только тот, кто нанес жертве последний удар, но и тот, кто держал жертву, парализуя ее сопротивление. В соответствии с ч. 2 ст. 32 УК РФ исполнителем является также лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных Кодексом.

          Наиболее опасная фигура совместной  преступной деятельности - это организатор, то есть лицо, организовавшее совершение преступления или руководившее его исполнением, а равно создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими. Эти две формы предусматривались и в УК 1960 г. Законодатель расширитель но толкует понятие «организатор» - это как собственно организатор, так и руководитель данного конкретного преступления. Организатором также признается лицо, которое организовало преступное сообщество или преступную группу либо руководило ими.

         Таким образом, по сути дела, речь идет о тех же формах организации и руководства, но только уже в отношении преступной группы или преступного сообщества.

         На законодательном уровне понятие «организатор преступления» впервые было введено Основами уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. В соответствии с ч. 4 ст. 17 Основ организатором преступления признавалось «лицо, организовавшее совершение преступления или руководившее его совершением». Указанное определение, исходя из буквального толкования, включает в свое содержание две основные функции: организацию преступления (в узком смысле) и руководство конкретным, преступлением.¹¹

         Характерные для организатора действия - широко обсуждаемая, но достаточно разработанная в юридической литературе тема. Для того чтобы явиться организатором, лицо должно не только возбудить в другом лице решимость совершить преступление, но сделать нечто большее. Оно должно, как говорит закон, организовать совершение преступления, то есть разработать его план, распределить роли между соучастниками или даже точно, в деталях определить роль каждого исполнителя.

         Уголовный закон выделяет четыре функции в преступной деятельности, характеризующие лицо как организатора:

     - Организация совершения преступления.

     - Руководство совершением преступления.

     - Создание организованной преступной группы или преступного сообщества.

     - Руководство организованной преступной группой или преступным сообществом.

         В случае организации преступления организатор разрабатывает план преступления, распределяет обязанности по его совершению, подыскивает не-обходимые инструменты, транспорт, места хранения и сбыта орудий и средств совершения преступления, обучает исполнителя каким-либо приемам и навыкам определяет способ сокрытия следов преступления и пр.

Руководитель (организатор) преступления, нередко  сам не принимая участия в подготовке преступления, руководит его непосредственным осуществлением, отдает различные распоряжения.

         Так, например, в определении по делу Гатиной (№ 48-001-46) Верховный Суд РФ подчеркнул, что «организаторская роль осужденной заключалась в подыскании исполнителя убийства, склонении его к совершению преступления, разработке плана убийства двух лиц, сокрытии трупов, следов преступления и ведении переговоров относительно платы за совершенное преступление, ее действия следует квалифицировать по ч. 3 ст. 33 п. а, ч.2 ст. 105 УК РФ и дополнительной квалификации по ч. 4 и 5 ст. 3 УК не требуется» ¹²

         Под организацией преступной группы понимают деятельность, направленную на объединение соучастников, их подбор и сплочение, подыскание конкретного объекта, разработку способов преступной связи, поддержание дисциплины и другие действия организационно-подготовительного характера. Организатор, являясь инициатором, замышляет совершение конкретных преступлений. Организатору также принадлежит и функция распределения совместно добытого имущества, создание единого фонда для материального поддержания деятельности преступной группы.

         Руководство преступной деятельностью, как правило, осуществляется как соучастие с предварительным соглашением в наиболее организованной его форме и предполагает предание устойчивости и сплоченности группы, направленности на совершение определенного вида преступлений. Руководство преступными объединениями означает деятельность лица, которое, возможно и причастно к их созданию, однако благодаря своему авторитету фактически возглавляет преступное объединение и направляет его противоправную деятельность. Руководителем преступного объединения является как лицо, которое единолично или совместно с другими управляет им как единым целым, так и руководителя структурных подразделений сообщества.