Право и справедливость

Какие же это отношения? Представляется, что здесь совершенно прав Б. Н. Кашников, который отмечает, что основным предметом справедливости являются отношения распределения, воздаяния или обмена. «Обратившись к обыденному языку морали, мы сможем легко убедиться, что о справедливости говорят применительно не ко всем, но лишь к вполне определенным моральным ситуациям, в которых, так или иначе, присутствуют отношения, по природе своей требующие меры, то есть отношения распределения, воздаяния или обмена»¹⁴.

Безусловно, конкретная реализация данной функции социальной справедливости (в значении именно частной справедливости) может осуществляться в виде различных  «дистрибутивных стратегий» (А. В. Прокофьев), «парадигм справедливости» (Б. Н. Кашников): по труду, поровну, по рангу, по заслугам и т. п. Выбор той или иной стратегии может определяться различными социокультурными, политическими или историческими факторами и условиями. Однако сама социальная функция справедливости в значении определенной меры нормирования отношений распределения, обмена и воздаяния может рассматриваться в качестве инварианта.

Общая справедливость выступает как способ коррекции частной, как основание для установления границ ее притязаний и одновременно – в динамическом (или диахроническом) отношении как ее источник. Частная справедливость носит формализованный, инструментальный характер. С точки зрения социологии Т. Парсонса частная справедливость представляет собой систему конкретных норм (а не ценностей, как общая справедливость), выполняющих интегративную функцию в рамках социума. По этой причине, по мнению Б. Н. Кашникова, частная справедливость является достоянием теории права, экономики, этики, социологии, а не философии, как общая справедливость¹⁵.

Таким образом, на основе приведенного выше анализа можно сделать вывод  о сущностном отличии справедливости как ценности и справедливости в  качестве регулятивного принципа. С  позиции общей справедливости осуществляется морально-нравственная оценка любого социального явления как справедливого  или, напротив, несправедливого путем  соотнесения его с системой ценностей, легитимных в данном обществе в конкретный исторический период. Частная справедливость (принцип) носит более формализованный, инструментальный характер и обеспечивается путем реализации определенных дистрибутивных программ (справедливость уравнивающая и справедливость распределяющая). В данном случае речь идет не о ценностной, а о политической и правовой подсистеме социума. Различны и их регулятивные функции: общая справедливость обеспечивает легитимацию общественного порядка на основе соотнесения с принятой системой ценностей, частная – представляет собой определенный набор политико-правовых принципов регулирования общественных отношений.

1.2. Модели социальной справедливости

 

В связи с тем, что частная  справедливость формализована и  конкретна (пусть и в многообразии), возникает соблазн выделить «виды», или «типы», такой справедливости (хотя такое разделение весьма условно).

Так, например, И. Б. Кузнецова, отмечая всеобъемлющий характер понятия справедливости, предлагает различать юридическую (ретрибутивную), политическую, личную справедливость, дистрибутивную, процедурную справедливость в трактовке человека и его достоинств и, наконец, собственно социальную справедливость¹⁶.

Юридическая (ретрибутивная, или воздающая) справедливость – по ее мнению, правовое понятие, санкционирующее определенные общественные отношения, соответствующие этим отношениям правила поведения, поступки и действия людей.

«Личная справедливость понимается как отношение человека к самому себе, оценка особенностей своего характера, опыта на основе существующих стандартов, которых он придерживается. Личная справедливость касается также деятельности человека по распределению благ внутри семьи или среди друзей»¹⁷.

Дистрибутивная справедливость, по мнению И. Б. Кузнецовой, синонимична  экономической справедливости, иными  словами, связана с калькуляцией экономических выгод и затрат. Центральная проблема дистрибутивной (или распределительной) справедливости – определение критериев и  меры распределения благ и услуг (преимущественно материальных).

Процедурная справедливость состоит в определении процедур обстоятельств распределения благ и заслуг, установлении предписаний  норм распределения благ, в контроле за распределением.

Наконец, понятие социальной справедливости, с точки зрения И. Б. Кузнецовой, отражает, с одной  стороны, совокупность общественных отношений  обменного распределительного типа, а с другой – выработанные на основе социальной практики идеологические ценности.

В данном случае разграничение, очевидно, проводится по сферам социальной жизни: право – юридическая справедливость, экономика – дистрибутивная, семья  – личная и т. п. Примечательно, что, говоря о дистрибутивной, или распределительной, справедливости, И. Б. Кузнецова специально оговаривает, что попытки использовать понятие распределения к таким явлениям, как, например, власть и подчинение, самоуважение, честь, несут за собой серьезную концептуальную путаницу¹⁸. С этим сложно согласиться, поскольку само по себе отношение распределения совсем не замкнуто на материальных благах. Например, в научной среде признание, успех (в том числе и их институализированные формы – научные степени и звания) также должны распределяться в соответствии с принципами и программами дистрибутивной справедливости, то есть по заслугам.

В приведенной выше классификации, как принято говорить в юридической  науке, дифференциация осуществляется не по предмету, а по объекту, то есть не в зависимости от группы однородных общественных отношений, а в рамках определенных сфер общественной жизни. Между тем в каждой такой сфере  могут присутствовать разнородные  отношения, требующие различных  стандартов справедливости. Например, ограничивать сферу юриспруденции  исключительно ретрибутивной (воздающей) справедливостью было бы совершенно неверно. Дистрибутивные программы играют в этой сфере не меньшую роль.

Так, в большом количестве постановлений и определений  Конституционный Суд РФ аргументирует  свои решения, ссылаясь на конституционный  принцип справедливости в значении соразмерности, что явно тяготеет к  дистрибутивной справедливости.

Как представляется, сам  подход к дифференциации частной  справедливости должен быть иным –  основанным на учете однородных групп  общественных отношений (таблица 1).

 

 

 

 

Таблица 1

Виды частной справедливости

	Разделяющая  (геометрическое    равенство)	Уравнивающая    (арифметическое   равенство)
Дистрибутивная     (распределительная)	Распределение благ в   соответствии с      принятым критерием    (например: «Каждому   по его труду»)	Распределение благ   поровну
Коммутативная     (обменивающая)	Неравный         пропорциональный     обмен (например:     обмен между       господином и рабом)	Равный         пропорциональный    обмен (эквивалентный  товарообмен)
Ретрибутивная     (воздающая)	Неравное         пропорциональное     воздаяние (наказание,  пропорциональное     степени социальной    опасности деяния, а   не причиненного     вреда)	Равное воздаяние    (око за око, зуб   за зуб)

 

Хотя Б. Н. Кашников и называет данную таблицу «Виды частной справедливости», однако это название не совсем точно отражает суть выделенных классов. Представляется, что это разные аспекты социальной справедливости.

Таким образом, справедливость как важнейшая социальная и культурная ценность и одновременно как принцип  общественного устройства обладает непреходящей значимостью для научного осмысления. Данная категория является предметом научного исследования практически  во всех сферах гуманитарного знания.

Безусловно, особое значение справедливость имеет для правовой науки. Во все времена право рассматривалось  как воплощение идей справедливости и одновременно выверялось, верифицировалось на соответствие требованиям справедливости.

ГЛАВА 2. СПРАВЕДЛИВОСТЬ В СИСТЕМЕ  ПРАВОВЫХ ЦЕННОСТЕЙ

2.1. Справедливость как мера равенства

 

Справедливость с позиции  аксиологии представляет собой очень  емкую, неоднозначную, а зачастую и  противоречивую категорию. Начнем с  того, что справедливость как правовая ценность практически никогда не анализируется «в себе самой», с  позиции собственного содержания. Понятие «справедливость» всегда рассматривается в соотнесенности, «в сцепке» с иными ценностями: равенство, свобода, правовое государство, гуманизм и т. п.

Чаще всего справедливость рассматривается в соотношении  с такими ценностями, как равенство  и свобода. При этом справедливость рассматривается как мера равенства  и свободы.

Так, В. Д. Зорькин, говоря о справедливости в контексте аристотелевского разграничения ее на уравнивающую и распределяющую, отмечает: «В единстве указанных двух аспектов справедливости (уравнивающей и распределяющей) и образуется юридическое равенство»¹⁹.

При этом уравнивающая справедливость («арифметическое» равенство) связывается  им с формальным равенством людей  перед законом и судом. Распределяющая же справедливость («геометрическое» равенство) видится данному автору в сфере товарно-денежных отношений, в воздаянии за заслуги по службе и в назначении наказаний за правонарушения.

Вместе с тем, как отмечает Г. Н. Комкова, «полностью очевидно, что равенство в абсолютном смысле слова есть категория, в общественной жизни полностью неосуществимая и никогда еще в истории не реализованная»²⁰. По ее мнению, в чистом виде не существует даже формального равенства, поскольку, например, законодательство практически всех развитых стран устанавливает в отношении отдельных лиц особый порядок привлечения к ответственности (иммунитеты). В ряде случаев неравенство устанавливается с целью реализации социальных функций государства, что характерно, например, для трудового законодательства, права социального обеспечения и т. п.

Интересную точку зрения по поводу идентификации неравенств как допустимых и оправданных  или, наоборот, дискриминационных, неконституционных  высказывает В. И. Крусс, который разграничивает понятия дискриминации и дифференциации. Дифференциация предполагает установление разумных правовых неравенств, «которые могут и должны использоваться для исправления фактического неравенства в зависимости от обстоятельств, сферы применения и контекста»²¹.

Подобная дифференциация в понимании В. И. Крусса может предполагать установление дополнительных прав или льгот или, напротив, ограничений в отношении отдельных категорий граждан. При этом «важнейшей ценностью, позволяющей отграничить дифференциацию от дискриминации, выступают идея и принцип справедливости»²².

Действительно, было бы совершенно неверно связывать справедливость с утверждением начал равенства. Сама необходимость такой категории, как справедливость, обусловлена (в том числе) существованием неравенства. И. Ильин отмечал, что «сущность справедливости состоит именно в неодинаковом обхождении с неодинаковыми людьми»²³.

По его мнению, если бы люди действительно были равны, то справедливость можно было бы «находить арифметически  и осуществлять механически». Однако на самом деле подобного равенства  в природе не существует и существовать не может, поэтому справедливость И. Ильин называет «искусством неравенства».

2.2. Справедливость как мера свободы

 

Не менее сложный и  антиномичный характер обнаруживает соотнесение справедливости и свободы. В данном случае справедливость рассматривается в оппозиции свободы и общего блага. В философском дискурсе эта оппозиция разворачивается в полемике представителей эгалитарного и коммунитарного подходов.

Эгалитаристские концепции исходят из примата свободы человеческой личности. Коммунитаристы во главу угла ставят общее благо. Как отмечает Ч. Тейлор: «Здесь имеется целый диапазон позиций – от тех, которые ставят на первое место права и свободы индивида, до тех, которые высший приоритет отдают общественной жизни и благу коллектива... Конечно, большая часть здравомыслящих людей, если они не находятся в плену какой-либо жесткой идеологии, склоняется к золотой середине»²⁴.

В области юриспруденции  данная дихотомия выражается в противопоставлении прав и свобод отдельно взятой личности и публичных интересов.

Так, например, по мнению Роулза, фундаментальным и первостепенным стандартом конституционного законодательства является принцип равной свободы, который требует конституционного признания личных свобод, свободы совести и свободы мысли и т. п. В российской Конституции этот стандарт нашел свое закрепление в приоритете прав и свобод человека и гражданина. В специальной литературе эта конституционная ценность зачастую интерпретируется как приоритет личных интересов над общественными и коллективными²⁵. Нужно заметить, что сегодня в доктрине конституционного права все более осознается мысль о недопустимости самого противопоставления личного и общественного интересов.