Городские обзорные экскурсии

     "Остров слез" создавался группой украинских скульпторов и архитекторов под руководством Юрия Павлова и был торжественно открыт 3 августа 1996 года. Мемориал необычайно пластичен, насыщен художественными идеями и символикой. В центре мемориала – храм-памятник. Первый памятный знак на острове – валун с бронзовой иконой Божьей Матери – был установлен здесь еще в 1988 году как закладной камень.

     Памятник  погибшим воинам выполнен в виде храма. Он стоит на 16 сваях, уходящих в болотистую почву и укрепленных валунами. В основу его очертаний положен  облик храма, основанного Евфросиней Полоцкой. Кому-то храм напоминает колокол, кому-то – опрокинутый цветок с четырьмя лепестками. На четыре стороны света обращены взоры скорбящих женщин, оплакивающих своих сыновей, мужей, внуков, братьев, возлюбленных. За каждой из четырех скульптурных композиций внутри храма – четыре алтаря с высеченными именами белорусских воинов, погибших в «горячих точках» нашей планеты. В алтарях – иконы «Матерь святая Беларусь», «Евфросинья Полоцкая – заступница белорусского народа», «Не рыдай мене, мати» и «Молитва 14 святых за Беларусь». На изображение 14 святых, канонизированных православной и католической церквями, наложен бронзовый текст молитвы, основной смысл которой заключен во фразе «Убереги нас, Господи, от братской невзгоды». Все иконы и внутренняя роспись выполнены древней техникой энкаустики – восковой живописи. Это живопись, выполненная горячим способом, расплавленными красками, связующим веществом которых является отбеленный пчелиный воск. В центре храма, в подземном колодце, находится Святое место, где заложены горсти земли, привезенные матерями с могил своих сыновей. В подземный колодец уходят туго натянутые струны из металла, покрытого медью, прикрепленные к пяти колоколам. При сильных порывах ветра струны гудят. А в дни поминовения раздается колокольный звон.

     Самый выразительный элемент мемориала  – скульптура плачущего ангела.

     Ангел-хранитель  плачет, потому что не смог выполнить  свою миссию – уберечь воинов от смерти.

     У кромки воды разбросаны валуны с названиями афганских провинций, где вели бои советские войска. Стела с маскировочным мозаичным покрытием символизирует поминальный стол.

     Панорама  Троицкого предместья, вернее, его  единственного сохранившегося квартала. Это первый объект Минска, где проведена полная регенерация, то есть восстановление всего архитектурно-градостроительного комплекса. По старым фотографиям, архивным документам, данным археологических раскопок воссоздан первоначальный облик квартала, отдельных зданий, интерьеров. Троицкое предместье сегодня – это не только своеобразный музей под открытым небом, сохранивший стиль и образцы городской кирпичной застройки 19 века. Авторы проекта реставрации Леонид Левин, Юрий Градов, Сергей Багласов сумели включить весь комплекс в современную городскую структуру. Сейчас в Троицком предместье 12 жилых домов, но в основном в старых постройках разместились всевозможные магазинчики, музеи, кафе, картинные галереи, литературные гостиные, художественные мастерские. Возрожденное Троицкое предместье для Минска-то же, что Латинский квартал для Парижа, место, где в уютных кавярнях – кофейнях собираются студенты и представители минской богемы. Троицкое предместье сохранило неповторимый колорит старого города с его двориками, массивными брамами, арками подворотен, коваными лестницами и балкончиками. Я предлагаю вам совершить прогулку по Троицкому предместью, окунуться в атмосферу Минска 19 столетия.

     Здесь проходит древняя Старовиленская улица, которая за городской заставой превращалась в Виленский тракт – дорогу, ведущую к Вильне (современному Вильнюсу). На Старовиленской улице сохранилась типовая застройка начала 19 века.

     В начале 19 века в Минске, как и во всей Российской империи, начались массовые градостроительные работы. Проекты  городов утверждались «монаршим повелением». Минск перестраивался по типовому или, по выражению тех времен, «образцовому» проекту, составленному для губернских городов.

     Проект  переустройства Минска был создан в 1817 году и осуществлен к середине 19 века. Губернский город Минск сменил средневековое переплетение узких кривых улиц на ровные линии регулярного плана. В соответствии с планом была выполнена и застройка Троицкого предместья. Четкие грани домов подчеркивают регулярность улицы. Здания высотой в 2 – 3 этажа стоят, тесно прижавшись друг к другу, по одной «красной» линии застройки, создавая сплошную уличную стену, или, как тогда говорили, «единую сплошную фасаду». Все дома построены в стиле классицизма по принципу «единообразие, согласованность, порядок». Декор зданий также выполнен в классическом стиле: ритмичное расположение окон, строгие по рисунку наличники, пояски, карнизы. Украшениями фасадов служат кованые балкончики, слуховые окна самых разнообразных очертаний – полуциркульные, прямоугольные, треугольные.

     Хотя  архитектурных шедевров здесь нет, но каждое здание имеет свое лицо, свой характер.

     Почти половину улицы занимают четыре отдельно стоящие дома. Первый дом справа – корчма «Старовиленская». Рядом, в двухэтажном доме, размещается корчма «Троицкая», где посетителям предлагают традиционные блюда белорусской кухни. Следующие трехэтажные здания имеют симметричное построение, но отличаются формой крыши.

     Высокая двускатная крыша – особенность местной архитектуры, которая учитывалась при застройке Троицкого предместья. Такие крыши определялись обилием осадков и традицией устройства чердаков для хозяйственных нужд.

     К традиционному белорусскому чердаку  эпоха классицизма добавила мансарду. Мансарда – дополнительное жилое помещение, которое устраивалось под высокой крышей характерной формы. Свое название мансарда получила от фамилии французского архитектора 17 века Франсуа Мансара, который впервые использовал чердачное помещение под мастерскую художника. И сегодня в домах с мансардами Старовиленской улицы располагаются мастерские художников.

     Дома  не случайно покрашены в разные цвета. Это было не только красиво, но и  удобно. Ведь нумерации домов в  старину не было. И если писали письма или просто объясняли адрес, приходилось  указывать: «на земле Ваньковича между Комаровкой и Переспой, второй желтый дом от аптеки», или «около артиллерийских казарм, третий зеленый дом от булочной», или «на Старовиленском тракте, дом с мансардой». В Минске таблички с названиями улиц и нумерация домов появились лишь в конце 19 века.

     Вплоть  до конца 19 века Троицкое предместье оставалось пригородом из-за его невыгодного расположения: этот район отделен от центральной части города рекой. Между тем центр старого Минска расположен очень близко. Вид на него открывается со стороны Коммунальной набережной.

     На  противоположном берегу Свислочи виден незастроенный участок. Это – бывшее Замчище, место, где в 12 веке возникло первое в Минске поселение. Место для строительства замка было выбрано удобное для обороны: при впадении в Свислочь реки Немиги. Сейчас Немига забрана в трубы и течет под асфальтом улицы, носящей ее название. Название «Немига» носит и построенная здесь станция метро. Метро в Минске очень неглубокое, поскольку близко проходят грунтовые воды, и строительство станций и тоннелей ведется открытым способом. При строительстве станции «Немига» была обнаружена неисследованная ранее часть древнего города. Поэтому станцию перенесли на 50 метров в сторону, а на замчище были проведены археологические раскопки, которые обнаружили нижние срубы деревянных домов, деревянные тротуары, оборонительные укрепления и фундамент каменного храма с захоронениями Рюриковичей. Сейчас на том месте, где находится фундамент храма, установлен памятный знак. Также при раскопках были обнаружены мечи, арбалеты, керамическая посуда, разноцветные стеклянные браслеты.

     Раскопки  помогли установить положение древнего Минска и провести реконструкцию  его внешнего вида. Замок овальной формы был окружен мощным земляным валом высотой в 10 метров и длиной около километра. Поверху шел частокол. Попасть в город можно было только через деревянную въездную браму – крытые ворота. Город был одновременно и крепостью, и жилищем. Вдоль узких улиц, мощеных бревнами, тесно стояли деревянные избы, состоявшие из одной комнаты, и хозяйственные постройки. Топились хаты по-черному.

     Оценивая  возраст обнаруженных находок, ученые установили, что поселение здесь  возникло не ранее конца 11 века. А  между тем уже в середине одиннадцатого века Минск упоминается в «Повести временных лет» как известный город. В чем же дело? Скорее всего, Минск первоначально возник не здесь, а в 15 км на запад от современного города, где при впадении небольшой речки Менки в Птичь до сих пор возвышаются валы древнего городища. В древности названия белорусским городам часто давали по названиям рек, на которых они были основаны: Полоцк – на Полоте, Витебск – на Витьбе, Менск – на Менке. Старое название нашего города – Менск, под этим именем он и упоминается в летописях. Археологи установили что городище на Менке было жилым только до конца 11 века. Ученые считают, что в ходе одной из междоусобных войн Менск был уничтожен до основание, и его решили не восстанавливать, а перенести сюда, на Свислочь, сохранив старое название.

     Разрушения  городов не были редкостью в те далекие времена. Вот и первое упоминание о Минске связано с  трагедией. В 1067 году три сына Ярослава Мудрого, поделившие после смерти отца власть в Киевской Руси, двинулись  войной в Полоцкое княжество. Минск в те времена был пограничным городом Полоцкого княжества и первым попался на пути братьев Ярославичей. Торопился полоцкий князь Всеслав Чародей на помощь Минску, но опоздал. Вот как описывает дальнейшие события «Повесть временных лет», самая древняя из летописей: «Холода были великие. И подошли к Минску. И минчане закрылись в городе. Братья же взяли Минск и перебили мужей. А жен и детей взяли на щиты (то есть взяли в плен, как добычу). И подошли к Немиге. И Всеслав пошел против них. И встретились оба на Немиге 3 марта. И был снег великий. И пошли друг против друга. И была сеча злая и много людей погибло». Битва на Немиге описана и в первом известном художественном произведении восточных славян – «Слове о полку Игореве»:

     «На Немизе снопы стелют головами, молотят чепы харалужными, на тоце живот кладут, веют душу от тела. Немизе кровавы брезе не Бологом бяхуть посеяны, посеяны костьми русских сынов».

     Через 17 лет после похода Ярославичей, в 1084 году, Минск вновь был разрушен киевским князем Владимиром Мономахом. Как хвастался сам Мономах, в городе не осталось «ни челядина, ни скотины». Возможно, именно после этих событий разрушенный дотла древний Минск и был перенесен сюда, на Свислочь.

     Город рос, места жителям в замке  не хватало – и вокруг замка вырос посад. Центром города замок оставался до 16 века. В 16 веке административный и торговый центр переместился к Верхнему Рынку, а возле замка сформировался рынок, который стали называть Нижним, или Старым.

     По  свидетельствам современников, здесь продавали белорусский сбитень, приготовленный в огромных самоварах из березовых листьев, аира, липового цвета и патоки, торговали баранками, кренделями, ветчиной, колбасами, сальтисоном, дичью, селедкой, сыром, горячими пирожками. В 19 веке при перепланировке города валы древнего замчища были срыты, а Нижний рынок существовал еще в 20 веке.

     Нижний  рынок был связан с Троицким предместьем  перевозом, а позже мостом. Со стороны  Нижнего города к мосту подходила  улица Немига, чтобы в Троицком предместье превратиться в его главную улицу, Троицкую, ныне Богдановича.

     Первыми постройками в Троицком предместье, на самом берегу Свислочи были бани, снесенные при реставрации квартала. Комплекс зданий в излучине Свислочи относится, как и весь квартал, к первой половине 19 века. Самое колоритное здание на набережной – корчма.

     Корчма – своеобразный ресторан или гостиница прошлых лет. Два дома, поставленные торцами, соединены характерной белорусской «брамой» – крытыми воротами. За ними дворик, куда выходят двери обоих зданий. В левом разместилась корчма «Старовиленская», в правом, на втором этаже, куда ведет наружная кованая лестница – кавярня (кофейня). Оформление интерьеров выполнено в стиле ретро. В кавярне воссоздана печь, выложенная в белорусских традициях керамической плиткой – кафлей (кафелем), изготовленной по аналогии с образцами, найденными при расчистке подвалов в этом доме.

     Здание  корчмы всегда выделялось на фоне застройки: вход в нее освещали фонарями, массивные ворота украшали фигурные завесы, ручки, клямки. Вывески у входа зазывали зайти внутрь. Корчмам часто давали звучные и красноречивые названия: «Утеха», «Погулянка», «Последний грош»… Корчмы бывали незаезжие, где можно было просто выпить и закусить, и заезжие, где путники останавливались на ночлег. Корчма – это и место общения, своеобразный клуб прошлых веков. Здесь устраивали собрания, обменивались новостями. Сюда приходили и повеселиться, и потанцевать под нехитрый белорусский оркестр – скрипка, дуда и цимбалы.

     Корчма  – непременная спутница белорусских городов и местечек, почтовых трактов и проселочных дорог. Это были очень демократичные заведения. «В корчме, как в бане, все равны», – гласит старинная белорусская поговорка. А рядом с корчмой, как символ возвышенного рядом с земным – книгарня – книжный магазин.

     Книжный магазин «Вянок», стилизованный под книгарню, книжную лавку прошлых веков магазин – дань памяти Максиму Богдановичу: так назывался единственный прижизненный сборник его стихов. В книгарне есть букинистический и антикварный отделы, где можно приобрести старые книги.

     Начало  белорусского и вообще восточнославянского  книгопечатания связано с именем великого гуманиста и деятеля Ренессанса Франциска Скорины. Он окончил Краковский университет со степенью бакалавра свободных искусств, Падуанский университет со степенью доктора медицины. В 1519 году (на 47 лет раньше, чем Иван Федоров напечатал свою первую книгу в Московии) он издал Псалтырь и Библию на белорусском языке.

     Дело  Скорины продолжил Сымон Будный, философ, деятель Реформации 16 века, открывший типографии в Несвиже, Заславле, Лоске. Первые белорусские  книги были в основном религиозного содержания, но были и естественнонаучные трактаты, сборники медицинских рецептов, рыцарские любовные романы. Большинство книг 16 – 17 веков были напечатаны на старобелорусском языке. Но уже к концу 17 века белорусский язык был вытеснен польским из государственной жизни и литературы. Этому способствовало объединение Польши и Беларуси в 1569 году в федеративное государство. В Российской империи, к которой Беларусь была присоединена в конце 18 века, белорусский язык был запрещен. На белорусском языке разрешалось печатать только этнографические труды. Белорусский язык был обречен на умирание. А между тем, как писал великий польский поэт, уроженец Беларуси Адам Мицкевич, белорусский язык – самый богатый и самый чистый из всех славянских языков. Возрождение белорусского самосознания, белорусской нации пришлось на конец 19 – начало 20 века. Это время расцвета не только белорусской литературы, но и музык, театра, изобразительного искусства. Многие деятели культуры белорусского возрождения были незаслуженно забыты во времена господства социалистического реализма, и только в последние годы их имена возвращаются к нам вновь. Один из них – самобытный Язэп Дроздович.