Функциональный стиль

Мы столько слыхали о суде Линча, что оправдание полицейских присяжными способно было разве что посеять сомнения в достоверности газетных сообщений.

Отечественные журналисты, рассказывая о последовавших за этим оправданием событиях, выбирали за­ведомо слабые выражения — типа "волнений" и "беспорядков".

Между тем английское слово "riot", которое до сих пор не сходит со страниц американской печати, пере­водится как "бунт, буйство, разгул".

В цитированном отрывке из публицистической статьи обращает на себя внимание параллельное строение предложений: Нас так долго учили... Нам долго внушали... Мы столько слыхали... Такое построение текста придает ему эмоциональность; благодаря параллелизму, анафоре нарастает, усиливается энергия, сила утверждения мысли.

Аналогичную роль в публицистике выполняют вопросительные и восклицательные предложения, исполь­зуемые нередко целыми группами.

Какая это высокая проза! И сколько раз будут цитировать ее! В ней заложено образное решение картины, она кратка, точна, своеобразна, полна интонаций Довженко, в ней слышен его тихий и милый голос, его мягкое произношение, речь, обобщенная прелестью украинских оборотов и слов.

Газетно-публицистический стиль характеризуется и своей совокупностью, системой жанров. Каждый жанр — это определенный способ организации речи, определенная речевая форма, в которой большую роль играет образ автора.

Образ автора в публицистике — это "авторское я" журналиста, характер его отношения к действитель­ности (непосредственное описание, оценка, сообщение и т.д.). Применительно к каждому жанру это "авторское я'', образ автора, имеет различную форму, характер. Например, в передовой статье журналист выступает как представитель коллектива, организации, союза и т.д. Здесь создается своеобразный кол­лективный образ автора. Более индивидуализирован, конкретен образ автора в очерке, весьма специфичен в фельетоне.

Очень слабо "авторское я" выражено в заметке. Для стиля заметки характерна устремленность на сообщение. Главное — точно выразить суть информации, лаконично сообщить о факте, событии без комментариев, выводов.

Репортаж дает читателю наглядное представление о событии. Автором репортажа может быть только че­ловек, сам наблюдавший или наблюдающий событие, а нередко и участвующий в нем. Отсюда — возмож­ность и необходимость авторской оценки происходящего, личного отношения к изображаемым событиям, другими словами, использование всех многообразных средств, которые дают в результате эффект присутствия.

Вот небольшой репортаж Б. Горбатова и М. Мержанова "Пушки больше не стреляют" об окончании Великой Отечественной войны — о Дне Победы, о подписании гитлеровской Германией акта капитуляции.

Начинается репортаж подчеркнуто буднично, прозаично:

Восьмого мая тысяча девятьсот сорок пятого года.

Гитлеровская Германия поставлена на колени. Война окончена.

Победа.

Зачин, как и весь репортаж, построен на скрытом контрасте значительности, огромной исторической важности, торжественности происходящего и простоты, будничности его проявления и, главное, описания. Язык зачина протокольно сух, предельно сжат. Ни одного лишнего слова, только факт, только событие. Весомость каждого из предложений подчеркнута абзацным выделением. Длина предложений постепенно убывает к последнему, самому главному, самому короткому — Победа, резко выделяемому благодаря своеобразному синтаксическому "сужению".

О том, что стилистический контраст — вполне осознанный прием, избранный журналистами, свидетель­ствуют следущие после зачина строки:

Что может быть сильнее, проще и человечнее этих слов!

Шли к этому дню долгой дорогой. Дорогой борьбы, крови и побед.

Здесь содержится стилистический "ключ" репортажа, объяснение его стилевой манеры: пусть говорят фак­ты, пусть говорит сама история. И авторский комментарий тонко, ненавязчиво вплетается в репортажное описание. Такова форма образа автора, избранная журналистами.

"Авторское я" полностью исключено из речевой структуры репортажа. Оно — в подтексте: в отборе синтаксических конструкций, в некоторой прерывистости речи (обилие присоединительных конструкций), в редких и немногословных репликах-оценках.

Далее следует непосредственно репортажное описание, выдержанное в том же синтаксическом ключе. И завершается репортаж наиболее эмоциональной частью:

Сейчас в этом зале гитлеровцев поставили на колени. Это победитель диктует свою волю побежденному. Это человечество разоружает зверя.

Победа! Сегодня человечество может свободно вздохнуть. Сегодня пушки не стреляют.

Здесь также отсутствует "авторское я". Но появляется эмоционально окрашенная, оценочная лексика и фразеология (гитлеровцы, поставили на колени, разоружает зверя). Авторская взволнованность, пафосность выражается в параллельных анафорических синтаксических конструкциях, в восклицательном предложении "Победа!"

В конечном итоге стиль цитируемого репортажа определяется ролью в нем "авторского я".

В очерке факт, событие не только воспроизводится, но и служит поводом для авторских размышлений, обобщений, постановки каких-либо проблем.

Очерк — более широкий по сравнению с репортажем, более аналитический и более "личный" жанр. "Авторское я" очерка несет в себе глубокое содержание, выполняет большую психологическую нагрузку, определяет стиль и тональность произведения. Вот как определяет очерк М. Шагинян: "Это активное путешествие писателя в мир действительности, с его природой, людьми, планами, победами и с немедленной, действенной "моралью".

Образы и картины очерка сугубо конкретны, документальны, но мысль и весь логический аппарат очерка— обобщающи, устремлены к практическому выводу, рассчитаны на широкое поле действия.

В противоположность рассказу, где люди и положения выдуманы с наивозможным приближением к правде, — очерк дает людей и положения не выдуманные; но если рассказ передает "мораль" в самом образе, в ходе его судьбы, то очерк оголяет вывод, бросает его читателю непосредственно, и этим умением вывести мысль из факта, поднять ее над фактом, весомую, яркую, со стрелкой, указывающей для читателя направление— "куда", этим и определяется талант очеркиста и особенности жанра очерка".

Авторская мысль, образ автора — это центр, фокус, к которому сходятся и которым определяются все главные черты стиля автора. В этом отношении очерк — самый "субъективный" публицистический жанр. Он привлекает именно открытостью чувств и мыслей автора, который делится с читателем сокровенным, пе­режитым, продуманным.

Фельетон от других публицистических жанров отличает сатирическое отражение действительности, сатирический анализ явлений, фактов и лиц. Сатира определяет и используемые речевые средства, такие прежде всего, как гипербола (резкое преувеличение), каламбур, стилевой контраст, фразеология. Например:

Они прямо-таки воспылали любовью к спорту. Но в спорте им больше правилось не содержание, а форма: костюмы гарусно-шерстяные, иссиня-темные, желательно с белой окаемочкой.

Здесь слово форма употреблено сразу в двух значениях: 1) "способ существования, внутренняя ор­ганизация содержания" и 2) "единая по цвету, покрою и другим признакам одежда".

Итак, публицистика— особый род литературы, своеобразный по форме, методу подхода к дейст­вительности, средствам воздействия. Публицистика тематически неисчерпаема, труднообозрима, огромен ее жанровый диапазон, велики выразительные ресурсы.

По силе воздействия публицистика не уступает художественной литературе, а кое в чем и превосходит ее.

8