Суд присяжных по реформе 1864 года

      Статья 1 "Учреждения" закрепляла принцип  осуществления правосудия только судом, отделения судебной власти от административной. Новые судебные органы были призваны рассматривать уголовные и гражданские дела всех подданных империи, к какому бы сословию они ни принадлежали. (Правда, примечание к ст. 2, которая провозглашала равенство всех перед законом и всесословность, оставляло в неприкосновенности духовные, военные, коммерческие, крестьянские (волостные) и инородческие суды, т.е. фактически сохраняло сословную юстицию, — это положение подвергалось резкой критике.)

      Деятельность  судов строилась на началах коллегиальности. Исключение составляли только мировые судьи, которые рассматривали дела единолично (ст. 3). Дела рассматривались не более чем в двух инстанциях. Четко определялось пространство деятельности каждой инстанции. Судебные органы строились по значимости рассматриваемых дел: мировая юстиция предназначалась для малозначительных дел; общие суды — для дел, не ограниченных ни тяжестью преступления, ни ценой гражданского иска. Сокращение числа судебных инстанций и разграничение их компетенции ускорило судопроизводство¹⁰.

      Создание  мирового суда. Эта судебная инстанция создавалась в уездах и городах, предназначалась для рассмотрения малозначительных уголовных и гражданских дел.

      Мировой судья имел свой участок. Несколько  мировых участков в пределах одного или нескольких уездов составляли мировой округ.

      Мировые суды являлись выборными органами. Но выбирало их не население, а уездные земские собрания, а в столицах — городские думы. После избрания состав мировых судей утверждался Сенатом. Мировые судьи избирались на 3 года. Так же как судьи в общих судах, мировые судьи пользовались правом несменяемости в течение трехлетнего срока избрания, т.е. они не могли быть уволены или переведены из одной местности в другую без их согласия; временное отстранение от должности могло иметь место только в случае предания их суду, удалению от должности судьи могли быть подвергнуты только при совершении преступления, установленного приговором уголовного суда, вступившим в законную силу.

      Должность мирового судьи, как уже отмечалось, была выборной и состояла в высоком  пятом классе по Табели о рангах. Мировой судья имел особый знак отличия — золотую цепь с аллегорическим символом закона, которую возлагал на себя во время исполнения обязанностей. Законом устанавливался особый порядок замещения должности мирового судьи. Наряду с общими условиями для вступления в судебную службу (российское подданство, 25-летний возраст, мужской пол, нравственная безупречность) к претендентам на пост мирового судьи предъявлялись и другие требования. В частности, им мог стать только местный житель. Закон поставил это условие, чтобы создать авторитетную местную власть, хорошо знакомую с местными нравами, обычаями и людьми. Впрочем, понятие местного ценза трактовалось весьма широко. Так, от претендента не требовалось проживание во время выборов или в течение определенного периода до выборов не только в том уезде, но даже в той губернии, где баллотировалась его кандидатура. Обязанность стать местным жителем возникала, когда кандидат был уже избран на должность мирового судьи. Тогда он определял (с согласия мирового съезда) постоянное место пребывания в своем участке и должен был находиться в нем безотлучно¹¹.

      Мировые судьи делились на две категории: участковых и почетных.

      Участковые  судьи являлись основными органами мировой юстиции, осуществляли правосудие на своем участке, где находились их камеры. Участковые мировые судьи в отличие от почетных: получали жалованье и определенные суммы на наем письмоводителя, рассыльного и прогоны; не имели права занимать должности в государственных и общественных учреждениях, поскольку обязаны были безотлучно пребывать в участке и постоянно выполнять возложенные на них обязанности.

      Почетные  мировые судьи вводились для облегчения исполнения многочисленных обязанностей участкового мирового судьи. Почетные мировые судьи не имели своих камер, могли занимать государственные и общественные должности и не получали содержания. Все расходы по выполнению судейских функций они оплачивали из своих средств. Почетные мировые судьи пользовались такими же правами при рассмотрении дел, как и участковые.

      Почетные  мировые судьи рассматривали дела: в случае отсутствия или болезни участковых судей; по просьбе тяжущихся сторон (либо если об этом просил потерпевший, а обвиняемый не настаивал на рассмотрении дел участковым судьей).

      Чтобы быть избранным мировым судьей, следовало  обладать: образовательным цензом, при котором требовалось наличие высшего или среднего образования либо наличие трехлетнего стажа работы, преимущественно по судебной части; возрастным цензом — не ниже 25 лет; имущественным цензом в размере не менее 400 десятин земли (при отсутствии земли лицо, претендующее на избрание мировым судьей, должно было иметь другую недвижимость на сумму: в уездах — не ниже 15 000 рублей, в столицах — 6000, в прочих городах — 3000 рублей); не состоять под следствием и судом (ст. 19 "Учреждения").

      Интересно отметить, что ст. 19 "Учреждения" предоставляла возможность баллотироваться в мировые судьи и тем, кто не обладал имущественным цензом, т.е. сам не являлся собственником, но его жена или родители обладали землей или недвижимостью в количестве, указанном в законе.

      Учреждая  мировой суд, законодатели намеревались создать авторитетного посредника разрешения мелких споров, возникающих между подданными империи. Мировой судья должен был быть наиболее уважаемым, авторитетным человеком среди населения.

      Закон четко определял юрисдикцию, подсудность  мировых судов.

      Согласно  ст. 33 "Устава уголовного судопроизводства" мировым судьям подсудны были малозначительные уголовные дела и проступки, за совершение которых виновный мог подвергнуться следующим наказаниям: выговор, замечание и внушение; денежное взыскание не выше 300 рублей; арест не свыше трех месяцев; заключение в тюрьме не свыше одного года.

      В основном это были дела о кражах предметов ценою до 300 рублей, лесных порубках, присвоении найденного имущества, дела, могущие окончиться примирением.

      Статья 29 "Устава гражданского судопроизводства" определяла гражданскую подсудность мировых судов: иски по личным обязательства и договорам, иски о движимости ценою не свыше 500 рублей; иски о возмещении ущерба и убытков на сумму не свыше 500 рублей; иски о личных обидах и оскорблениях; иски о восстановлении нарушенного владения, когда со времени нарушения прошло не более шести месяцев. Споры о праве собственности на недвижимое имущество были у мировых судей изъяты, они рассматривались в общих судах¹².

      Съезды  мировых судей. Участковые и почетные мировые судьи единолично рассматривали подсудные им дела и единолично выносили приговоры и решения. Стороны, недовольные решением мирового судьи, могли подать апелляционную жалобу в мировой съезд, который являлся второй инстанцией мировой юстиции.

      Апелляция — одна из форм обжалования судебных приговоров и решений, при которой  вышестоящий суд (в данном случае съезд мировых судей), пересматривает по существу дело нижестоящего суда (в данном случае мирового судьи) с полным рассмотрением заново представленных доказательств и вызовом сторон.

      Мировые судьи собирались в назначенные  сроки для рассмотрения апелляционных  жалоб и протестов. Съезд состоял  из всех мировых судей округа и председателя, который избирался из участковых судей на съезде на три года. Заседания съезда требовали участия не менее трех мировых судей округа. Дела решались коллегиально.

      Приговоры мирового съезда являлись окончательными и больше не подлежали апелляционному пересмотру. Эти приговоры и решения могли быть пересмотрены только в кассационном порядке в департаментах Сената, в тех случаях, когда в мировых судах были нарушены существенные правила судопроизводства или неправильно применены нормы материального права.

      Организация мировой юстиции в России не имела  аналогов в Европе. Создание мировых  судов было обусловлено потребностью в судах, "которые близостью  своею к тяжущимся и простотою  форм судопроизводства соответствовали  потребностям городского и сельского населения"¹³.

      К особенностям мировых судов в  сравнении с другими судами пореформенной России относилось то, что они рассматривали малозначительные уголовные и гражданские дела, это были третейские, совестные судьи, освобожденные от судебных пошлин. Отсюда вторая особенность — выборность мировых судей.

      Совокупность  цензов (имущественного, образовательного и возрастного) позволяла выбирать на должности мировых судей наиболее образованных, юридически грамотных, а главное — уважаемых людей, становящихся авторитетными посредниками в разрешения споров, возникающих между жителями судебного участка.

      Главная гордость новой судебной системы  — институт мировых судей —  просуществовал до 12 июля 1889 г., когда, за исключением столиц и еще некоторых крупных городов, местная юстиция была упразднена. На смену ей пришли судебно-административные установления: земские участковые начальники и городские судьи — в первой инстанции, уездные съезды — во второй и губернские присутствия — в третьей инстанции.

      Окончательно  мировой суд в России был упразднен после революции 1917 года. Хотелось бы надеяться, что судьба возрождаемой сегодня системы мировых судов будет более удачной, чем у дореволюционной.

       II. ПРОБЛЕМА ВЗЯТОЧНИЧЕСТВА В СУДЕБНОЙ СИСТЕМЕ ПОСЛЕ РЕФОРМЫ 1864 ГОДА 

      Процветанию взяточничества способствовали существовавшие процедуры судопроизводства. До 1864 г. правосудие вершилось негласно и письменно: ни потерпевший, ни подсудимый, ни истец, ни ответчик, ни свидетели в зале суда не присутствовали и показаний не давали. Фактически рассмотрение дела сводилось к чтению бумаг, поданных сторонами или полицией, и проходило в закрытой от глаз любопытствующих комнате. Таким образом, судебные чиновники, будучи уверенными в своей безнаказанности, действовали нагло: тайна судопроизводства служила им надежной «дымовой завесой».

      Поклонники  телесериала «Петербургские тайны» (как и те, кто прочитал сам роман В.Крестовского «Петербургские трущобы»), возможно, заметили, что все «соприкосновения» героев романа с судом неизбежно сопровождаются взятками. К примеру, после того как господин Морденко подал на бывшего хозяина, князя Шадурского, иск, чиновник, который вел это дело, получил дань и от Полиевта Харламповича, нового управляющего Шадурских, и от самого Морденко, т.е. от истца и ответчика одновременно. Брал и прикидывал, кто в итоге даст больше. Надо сказать, Крестовский весьма точно отобразил российскую действительность, о чем свидетельствуют и мемуары его современников¹⁴.

      М. Дмитриев в конце 20-х гг. XIX в. служил в Московской уголовной палате. В воспоминаниях он описывает такой случай. В палате находилось в производстве дело шляпного фабриканта Дюла. Но, как говорится, мир не без добрых людей: нашелся человек, познакомивший фабриканта с председателем палаты Кондыревым на обеде, где последнему, как бы невзначай, был задан вопрос: купил бы он для дочери платье за 500 р.? «Да нет, - ответил Кондырев, — дорого». Ему посоветовали обратиться к Дюла: он, дескать, всех на Кузнецком мосту знает и цену собьет. На следующий день к Кондыреву приехал сам фабрикант с упомянутым нарядом и стал предлагать его председателю в подарок. Тот отказывался взять даром, говоря, что заплатит столько же, сколько заплатил тот. Фабрикант долго не соглашался, заявляя: цена настолько ничтожна, что о ней не стоит говорить. Наконец, «сдался», назвав цену в ...10 р. «Ну, то-то же, батюшка! - отвечал Кондырев. - А даром я не возьму», и заплатил эту сумму за наряд, где только одной ткани было, наверное, рублей на 200¹⁵.

      Н. Костылев, пореформенный судебный деятель (в 60-е гг. служил товарищем прокурора Московского окружного суда), вспоминает, как в 1857 г. ему, студенту юридического факультета, предложили вести одно гражданское дело. Как-то в разговоре секретарь суда заявил, что противная сторона представила верный документ. Костылев удивился: никакого документа в деле нет. Тогда секретарь пояснил: «Он представил мне 150 рублей».

      «У  меня кровь прилила к голове, - пишет автор воспоминаний, ― я чуть было не назвал подлецом этого нахала, но моментально сообразил, что я в его руках. Прошли две минуты молчания, разрешившиеся тем, что я пригласил этого негодяя назначить сумму взятки, и, поторговавшись, помнится мне, сошлись на 50 рублях»¹⁶. Дело было выиграно. Совсем как в романе Крестовского! Но самое главное, автор особенно подчеркивал, что этот случай — типичный «для характеристики судебной деятельности того времени как торговли правосудием»¹⁷.

      Следовательно, в дореформенной России торговля правосудием велась так же резво, как и торговля индульгенциями в средневековой Европе. В результате суды не пользовались никаким уважением: бедные, не имея средств на подкуп, их боялись; богатые, будучи уверены, что смогут купить любое решение, презирали и судей, и суды, и законы.

      Таким образом, одной из существенных задач, стоявших перед судебной реформой, была борьба со взяточничеством. Однако вопрос о том, насколько успешно удалось справиться с ее решением, в исторической и юридической науке практически не поднимался, несмотря на его большое значение для оценки общих результатов реформы 1864 г. Вместе с тем следует отметить, что вопрос этот весьма сложен для исследования по причине крайне высокой, как говорят юристы, латентности (т.е. скрытности) данного вида преступления. Взяткодатель и взяткополучатель понимают, что закон признает их действия преступными, поэтому факт дачи и получения взятки тщательно скрывается, и свидетелей обычно не бывает. Как говорил гоголевский Земляника, «взятка дается между четырех глаз, и чтоб того... уши не слыхали».