Принцип разделения власти: идея и практика осуществления

     Метод принуждения связан с психологическим, материальным или физическим воздействием государственных органов и должностных лиц на поведение людей с целью заставить их действовать по воле властвующих субъектов. В отличие от метода убеждения он носит более жесткий характер и выражается в применении организованной силы государства. Государственное принуждение всегда связано с ограничением свободы человека, с безусловным навязыванием ему государственной воли. 
 
      Государственная власть не может обойтись без особого, только ей присущего вида принуждения - государственного принуждения. Используя его, властвующий субъект навязывает свою волю подвластным. Этим государственная власть отличается, - в частности, от авторитета, который тоже подчиняет, но в государственном принуждении не нуждается.  
 
      Государственное принуждение - это психологическое, материальное или физическое (насильственное) воздействие полномочных органов и должностных лиц государства на личность с целью заставить (принудить) ее действовать по воле властвующего субъекта, в интересах государства.  
 
     Само по себе государственное принуждение - острое и жесткое средство социального воздействия. Оно основано на организованной силе, выражает ее и потому способно обеспечивать безусловное доминирование в обществе воли властвующего субъекта. Государственное принуждение ограничивает свободу человека, ставит в такое положение, когда у него нет выбора, кроме варианта, предложенного (навязанного) властью. Посредством принуждения подавляются, тормозятся интересы и мотивы антисоциального поведения, принудительно снимаются противоречия между общей и индивидуальной волей, стимулируется общественно полезное поведение.  
 
     Государственное принуждение бывает правовым и не правовым. Последнее может обернуться произволом государственных органов, ставящих личность в никем и ничем не защищенное положение. Такое принуждение имеет место в государствах с антидемократическим, реакционным режимом - тираническим, деспотическим, тоталитарным.

 
     Правовым признается государственное принуждение, вид и мера которого строго определены правовыми нормами и которое применяется в процессуальных формах (четких процедурах). Законность, обоснованность и справедливость государственного правового принуждения поддается контролю, оно может быть обжаловано в независимый суд. Уровень правового "насыщения" государственного принуждения обусловлен тем, в какой мере оно: 
 а) подчинено общим принципам данной правовой системы,  
 
 б) является по своим основаниям единым, всеобщим на территории всей страны,  
 
 в) нормативно регламентировано по содержанию, пределам и условиям применения,  
 
 г) действует через механизм прав и обязанностей,  
 
 д) оснащено развитыми процессуальными формами.  
 
 Чем выше уровень правовой организации государственного принуждения, тем оно в большей мере выполняет функции позитивного фактора развития общества, и в меньшей - выражает произвол и своеволие носителей государственной власти. В правовом и демократическом государстве государственное принуждение может быть только правовым.  
 
      Формы государственного правового принуждения достаточно многообразны. Это меры предупредительного воздействия - проверка документов с целью предотвращения правонарушений, прекращение или ограничение движения транспорта, пешеходов при авариях и стихийных бедствиях и др.; правовое пресечение - административное задержание, привод, обыск и т. д.; меры защиты - восстановление чести и доброго имени и другие виды восстановления нарушенных прав. 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава 3. Принцип разделения власти: идея и практика осуществления 

      3.1. Теоретические основы  и идеи принципа  разделения власти 

      Разделение  власти — одно из принципиальных условий  и основной механизм функционирования всех видов политической и неполитической власти.

      «Разделение власти возникает из свойства власти быть отношениями между субъектом (первым, или активным), от которого исходит волевой импульс, побуждение к действию, и субъектом (вторым, или пассивным),  который воспринимает этот импульс и осуществляет побуждение, становится носителем власти, её исполнителем. Эта простейшая структура разделения и передачи власти обычно усложняется, особенно в институциональном политическом (а также неполитическом — экономическом, правовом, идеологическом) процессе, когда  второй субъект передаёт волевой  импульс следующему субъекту и т.д. вплоть до конечного исполнителя (процесс, получивший наименование командования, или распоряжения и составляющий сущность власти)».⁷

      Таким образом, понятие «разделение власти»  достаточно широкое и не отделимо от понятия «власти» и принимает при этом самые различные формы выражения. В связи с этим представляется целесообразным проследить исторический путь развития разделения власти к моменту его современного восприятия в правовом государстве в качестве одного из основополагающих принципов.

      Разделение  власти исторически сложилось на самых ранних этапах формирования государства  и вылилось в специализацию власти разных лиц и институтов, в которой рано обнаружились две устойчивые тенденции: концентрация власти в одних руках или в одном институте и потребность разделить власть, труд и ответственность.  Отсюда и два следствия, вытекающие из этого двойственного отношения к власти: борьба за власть уже разделённых институтов и против её разделения, с одной стороны и стремление упорядочить отношения разделённых властей и избавить общество от столкновений  между ними с другой.

      Первое  крупное разделение власти развело  политическую и религиозную власти, власть государства и церкви. Оно  же сопровождалось и длительной борьбой  за унификацию власти, преобладание светской власти над религиозной, или господство церкви в светской жизни общества. Соперничество между ними продолжалось многие столетия, всё средневековье и начало Нового времени как в России, так и на Западе.

      Идея  же разделения власти на законодательную, исполнительную и судебную в зачаточном состоянии присутствует уже во взглядах древнегреческих философов (Аристотель, Полибий). Однако, как основополагающий принцип составного учения о демократическом государстве оно была сформулирована Д. Локком и развита впоследствии Ш. Монтескье, который придал теории разделения власти вполне завершенный и стройный вид. И, что не менее важно, в его интерпретации концепция разделения властей получила свое отражение и закрепление в конституционных актах, многие из которых сохраняют свое действие и по сегодняшний день.

      Так, Монтескье утверждал, что  сосредоточение власти в одних  руках ведет к "ужасному  деспотизму" и предлагал разделить  государственную власть на три  ветви: законодательную (парламент), исполнительную (король и министры) и судебную (независимые суды).

         Впервые концепция разделения  властей получила законодательное  закрепление в конституции США  1787 года, действующей до сих пор.  Наряду с концепцией разделения  властей на эту конституцию  оказали влияние идеи Руссо  о единстве власти как выражении  единства народа. Поэтому организационно-правовое  разделение властей сопровождалось  не только системой их сдержок и противовесов, но и социальной трактовкой единства власти. Словами: "Мы, народ Соединенных Штатов …" создатели конституции провозглашали его суверенитет, а затем "делили " органы государства по трем ветвям власти.⁸

     Единство государственной власти  юридически обосновывалось и  провозглашалось еще в древнем  мире ( например, обожествление фараонов в Египте), в Средние века такой подход получил наиболее отчетливое выражение в абсолютных монархиях, в ХХ в. тезис о единстве власти, сосредоточенной в руках фюрера, отстаивали пропагандисты фашистских режимов. Другие тоталитарные и авторитарные режимы также исходили из концепций единой, до предела централизованной власти.

     С требованием единства власти  выступали не только представители  реакционных сил и тоталитаризма,  но и  наиболее прогрессивные  представители молодой буржуазии,  выражавшей общенародные интересы. Возражая против концепции разделения  властей Ж.-Ж. Руссо отстаивал  идею верховной власти, что, как   он считал, неизбежно вытекает  из требований суверенитета народа. Руссо полагал, что различные  формы деятельности государства,  характеризующие его властные  полномочия (законодательство, управление, правосудие), служат лишь проявлению  этого суверенитета.

     Разные стороны  обеих концепций   не исключают друг друга, а  сочетаются. Почти во всех современных  конституциях в тех или иных  формулировках говорится  и  о единстве власти и о разделении  властей, провозглашается власть народа и закрепляется принцип разделения властей. По традиции, идущей  от Локка и Монтескье, называются обычно три ветви власти, легализованные конституциями: законодательная, исполнительная, судебная, но в некоторых  государствах организационно-правовая сторона этой концепции подверглась модификациям.

  К примеру, конституционная доктрина стран Латинской Америки исходит  из существования четырех властей: дополнительно называется избирательная  власть (корпус граждан-избирателей), которая  находит свое организационное выражение  в создании избирательных трибуналов, от общегосударственного до местных, которые  рассматривают споры о выборах, утверждают их результаты.

  Иногда  выделяются только две власти: законодательная  и исполнительная, без характеристики судебной власти в качестве самостоятельной.

  В федеративных государствах иногда дополнительно  различают власть федерации, представленную всеми ее органами (здесь прежде всего имеется в виду особые полномочия федеральных органов в целом в отношении органов субъектов федерации как самостоятельных государств), и власть каждого из субъектов федерации.

  А там, где существует должность президента, наделенного значительными полномочиями и именуемого главой государства (но не главой исполнительной власти), таким  образом не входящего в структуру ни одной из властей, есть определенные основания говорить об особой президентской власти.

     В основе концепции разделения  властей на  эти относительно  самостоятельные ветви власти  лежат определенные функции, которые  вытекают из основной сущности  государства - осуществления   политической власти.

    Деятельность государственной власти по осуществлению своих функций облекается в правовые формы: правотворчество, исполнительно-распорядительная, правоохранительная, которые и лежат в основе принципа разделения властей.

  В соответствии с этим, как мы уже  отмечали ранее, можно выделить три  основные функции (формы): законодательную (правотворческую), управленческую (исполнительную)  и судебную, что в принципе и отражает механизм реализации государственной власти, рассмотренный во второй главе. Причем каждая из названных функций может осуществляться совокупностью государственных органов, принадлежащих к определенным независимым ветвям власти.

  При этом иногда выделяется четвертая функция  и соответствующая ей ветвь власти - надзорная.

    Каждая из этих властей имеет  основную, соответствующую ее наименованию  функцию, но обладает, хотя и  в меньшей степени, другими  функциями. Так, исполнительная  власть помимо управленческой  деятельности осуществляет нормотворчество,  а также в некоторой степени судебные полномочия. Законодательные органы, в свою очередь, имеют кроме законодательных и иные функции: исполнительную (работа ряда комитетов и комиссий) и судебную  (вопросы ответственности депутатов).

  Говоря  о характере взаимоотношений  между этими тремя властями, можно  обратить внимание на два основных момента: 

• необходимо такое распределение полномочий, при котором создается механизм сдержек и противовесов для предотвращения злоупотреблений властью
• необходимо и сотрудничество между властями в целях достижения максимальной эффективности в управлении обществом.

  Эти два положения – суть теории разделения властей, но об этом нередко забывают, акцентируя внимание только на механизме  сдержек и противовесов.

  Известен  и является достаточно распространенным принципиально иной взгляд на рассматриваемую  концепцию, в соответствии с которым  разделение властей есть ни что иное, как простое разделение труда. Об этом, в частности, писали классики марксизма-ленинизма, имея в виду безраздельную принадлежность власти в капиталистических государствах буржуазии.

  Таким образом с учетом поправок, внесенных в теорию разделения властей в ХIХ-ХХ веках, она требует не столько действительного разделения, сколько баланса различных властей. Кстати говоря, величайшую заслугу отцов-основателей конституции США часто видят в создании именно такого баланса; в горизонтальном и вертикальном распределении полномочий, не допускающим с одной стороны, узурпацию власти каким-либо органом, а с другой – ослабления единой власти государства  в целом.

      Из  всего рассмотренного, можно сделать  следующие выводы:

      1) Принцип разделения властей может быть присущ только демократическому государству, — ни в рабовладельческом, ни в феодальном государстве он невозможен, так как сам принцип подразумевает наличие экономически свободного собственника — основного представителя общества, обладающего и политическими правами.