Кодификация римского права

С точки  зрения всемирной истории Свод римского гражданского права «Corpus Juris Civilis» имело огромное значение в качестве источника права по той причине, что он создал предпосылки для реконструирования самого метода формирования римского права, которое на протяжении почти целого тысячелетия было непревзойденным образцом во всех вопросах, имевших прямое отношение к всестороннему охвату всех сфер жизни и деятельности общества, к практической функциональной дееспособности правовых норм, наконец, к самой утонченности юридической техники. И все это было создано в эпоху высокоразвитой античной культуры.

2 Виды пактов в римском частном праве

В классической юриспруденции, на основании опыта  полученного из обязательственных  сделок в рамках ius gentium (права народов), в которых обязательство возникает из взаимного согласия двух сторон, стало постепенно формироваться представление, что во всякой двусторонней сделке делового оборота силой, создающей обязательство, является ''соглашение'' достигнутое между сторонами. В одних случаях для возникновения обязательства достаточно одного такого соглашения, в других же (в сделках ius civile т.е. частного квиритского права, частного права римских граждан) необходимо, чтобы оно было облечено в торжественную форму или сопровождалось исполнением определенных действий.

В конце  классической эпохи contrahere, contractus начинают приобретать новое, субъективное значение ''согласиться, соглашение'' и относиться к лишь обязательствам, возникающим по соглашению сторон, но в тоже время больше не применяются к прочим обязательствам, возникающим в результате хотя и законного действия, но о котором стороны не договаривались.

В этом новом  значении ''договора как источника  обязательства'' термин contractus был усвоен Юстиниановым собранием и современной юридической наукой.

Контрактам  противостояли пакты, которые, по общему правилу не пользовались исковой  защитой. Отличие пактов от консенсуальных контрактов состоит в том, что  к последним относятся только четыре определенных договора. Категория же пактов охватывает разнообразные соглашения за пределами защищенных ius civile контрактов.

Пакт (как  и contractus) есть соглашение, притом соглашение неформальное. Однако в отличие от контракта пакт, как правило, есть соглашение, не пользующееся исковой защитой. В преторском эдикте, правда, было сказано: “pacia conventa servabo”, т.е. я буду признавать, сохранять заключенные пакты (откуда ведет происхождение афоризм: pacta sunt servanda — соглашения надо соблюдать, не нарушать, D. 2.14.7.7). Однако признание пактов со стороны претора выражалось, как правило, не в предоставлении иска, а только в обеспечении возможности сослаться на pactum в порядке возражения (так называемая exceptio pacti). 

С течением времени все же некоторые категории  пактов в виде исключения получили и исковую защиту. Признание пактов было вызвано тем, что по мере развития торговли и промышленности в рабовладельческом  обществе в повседневную практику вошло  множество неформальных соглашений, не подходящих ни под один из установленных  типов контрактов. Оставить новые  виды неформальных соглашений без исковой  защиты в некоторых случаях было нельзя, так как это не соответствовало  бы требованиям развивавшегося оборота  и подрывало бы устойчивость деловых  связей.

В преторском эдикте, либо путем присоединения их (в качестве оговорки) к какому-либо контракту, либо путем признания в императорском законодательстве. Этот факт наделения некоторых пактов исковой защитой послужил основанием для разделения их на pacta vestita (защищенные) и pacta nuda (голый пакт).

Так возникли две категории пактов: 1) pacta nuda, “голые” пакты, т.е. не снабженные (“не одетые”) иском, и 2) Pacta vestita, пакты “одетые”, снабженные иском. Последние в свою очередь делятся на: а) pacta adiecta — пакты, присоединение к договору, защищаемому иском; б) pacta praetoria — акты, получившие защиту от претора, и в) pacta legitima — кты, получившие исковую защиту от императоров, в императорском законодательстве.

Присоединенные  контракты (раста adiecta). Pacta adiecta — это дополнительные к какому-нибудь защищаемому иском договору (контракту) соглашения, имеющие целью внести какие-либо видоизменения в юридические последствия главного договора, в частности возложить на ту или другую сторону в договоре какие-либо дополнительные обязанности. 

 Как  правило, такие добавочные пакты  присоединялись к главному договору  непосредственно при его заключении; например, лицо, продававшее земельный  участок, тут же условливалось  с покупателем, что проданный  участок не передается немедленно, а остается на известный срок  в арендном пользовании продавца. В случае нарушения подобного  рода пакта, присоединенного к  купле-продаже, давался иск из  основного договора (т.е. продавцу  — actio venditi, покупателю — actio empti). 

Не исключалась  возможность присоединения к  договору дополнительного пакта  и по прошествии некоторого промежутка времени после заключения договора (ex intervallo). Однако пакт, присоединенный к договору по истечении некоторого времени, защищался иском только в том случае, если по своему содержанию он был направлен на то, чтобы сделать положение должника более льготным, а не более тяжелым; например, пакт об отсрочке исполнения или об уменьшении размера процентов и т.п. защищался иском, хотя бы он был присоединен к основному договору только через некоторое время после заключения договора; напротив, пакты о приближении срока исполнения, об увеличении размера процентов и т.п., заключенных ex intervallo, исковой защитой снабжены не были. 

 К  числу пактов, “одетых” претором  и потому называемых pacta praetoria, принадлежат, например, constitutuffl debiti,receptum.

 Constitutum debiti называлось неформальное соглашение, по которому одно лицо обязывалось уплатить другому лицу уже существующий долг (и тем самым подтверждало долг, откуда идет название самого пакта: constitutum debiti — подтверждение долга).

С помощью  этого пакта можно было обязаться  уплатить или свой (существующий) долг, или же долг другого лица.

Заключая  constitutuin debiti, можно было и изменить содержание договора.

Подтверждение собственного долга имело тот  смысл, что ярким путем уточнялся  срок платежа, причем, как правило, должник  получил одновременно отсрочку исполнения. Подтверждение чужого долга понималось как принятие обязательства уплатить чужой долг (т.е. как одна из форм поручительства).

 Под  названием receptum в преторском эдикте были объединены три категории пактов, по существу не имевшие между собой ничего общего:

а) receptum arbitrii — соглашение с третейским судьей; Два лица, пришедшие между собой к соглашению о передаче своего спора на разрешение третейского судьи (arbiter), заключали с намеченным арбитром пакт, по которому арбитр обязывался рассмотреть порученное дело; такое соглашение с арбитром и называлось receptum arbitrii. Третейский судья, взявшийся рассмотреть спор и уклонившийся затем от исполнения пакта без уважительных причин, подвергался штрафу. В качестве уважительных причин неисполнения принятого арбитром обязательства рассмотреть дело признавались следующие: болезнь арбитра; возложение на него публичных обязанностей, не позволяющих исполнить обязанности арбитра; враждебные отношения, сложившиеся после заключения receptum между арбитром и спорящими лицами, и др.

б) receptum nautarum, cauponum stabulariorum — соглашение с хозяином корабля, гостиницы, постоялого двора о сохранности вещей проезжих; Receptum nautarum, cauponum, stabulariorum. На практике нередко наблюдались случаи, когда хозяева кораблей (nautae), содержатели трактиров и гостиниц (caupones), постоялых дворов (stabularii) и т.п. имели связь с ворами и Разбойниками, которыми изобиловали и водные, и сухопутные пути сообщения. Между тем лица, которым приходилось проржать по морю или по дорогам на суше и пользоваться услугами хозяев кораблей, трактиров, постоялых дворов и т.п., они вынуждены доверять им и оставлять у них на хранение свои вещи (например, лошадь в стойле). Настоятельно необходимо было хотя бы несколько сократить случаи обворовывания проезжавших на кораблях или останавливавшихся я трактирах, постоялых дворах и т.п. и способствовать большей безопасности путешествий (тем более, что находиться в названных предприятиях были вынуждены и лица, принадлежавшие к верхушке господствующего класса). Для этой цеди преторский эдикт установил повышенную ответственность хозяев названных предприятий за целость вещей их клиентов. Хотя передача путешественником багажа, лошади и пр. на хранение содержателю подобного рода предприятия, в котором оказался путешественник, происходила автоматически причем отказаться от принятия вещей путешественника на хранение содержатель такого предприятия не имел права, однако здесь усматривали неформальное соглашение, пакт (в виде receptum, т.е. принятия), по которому на хозяина предприятия возлагалась повышенная ответственность: она имела место даже в том случае, если вещь пропала или причинен иной вред и без вины принявшего вещь. Хозяева названных предприятий освобождались от ответственности только в том случае, если ущерб наступал вследствие стихийного бедствия.

Для защиты путешественника, потерпевшего от кражи, порчи вещей, с которыми он пришел на корабль или в трактир, претором давалась actio in factum о возмещении ущерба, понесенного собственником вещи.

в) receptum argentariorum — соглашение с банкиром об уплате третьему лицу известной суммы за контрагента банкира, заключившего пакт. Receptum argentarii. Так называлось неформальное соглашение, по которому банкир, или меняла, принимал на себя обязательство перед своим клиентом уплатить его долг известному третьему лицу. В силу этого соглашения банкир не становился должником третьего лица: третье лицо оставалось кредитором только клиента банкира, к клиенту третье лицо и должно было направлять свою претензию; но если у должника не оказывалось средств для оплаты, он предлагал своему кредитору получить с банкира, заключившего receptum с должником (клиентом); если банкир отказывался платить, клиент получал против него actio recepticia.

 Пакты,  получившие юридическое признание  (исковую защиту) в законодательстве  позднейшей империи, называются  oacta legitima. Права кредиторов, возникавшие из этих соглашений, защищались посредством condictio ex lege, кондикционного иска (вытекавшего из соответствующего закона).

В качестве примеров императорских пактов можно  назвать compromissum, pactum donationis.

 Под  compromissum разумеется соглашение лиц, между которыми имеется спор относительно права, о передаче этого спора на разрешение третейского судьи (соглашение с самим третейским судьей называлось receptum arbitrii).

В классическую эпоху выполнение соглашения сторон о разрешении спора третейским судом  обеспечивалось или тем, что спорная  вещь либо денежная сумма передавалась третейскому судье с тем, чтобы  он передал ее тому , в чью пользу будет разрешен спор, или же посредством стипуляции. За неисполнение решения арбитра на виновную сторону налагался штраф.

Императорское законодательство дало непосредственную исковую защиту pactum compromissi.  Pactum. donationis — неформальное соглашение о дарении. Дарением называется договор, по которому одна сторона, даритель, предоставляет другой стороне, одаряемому, вещь (или иной составной элемент своего имущества, например право требования) с целью проявить щедрость в отношении одаряемого (animus donandi). Дарение может состоять в передаче права собственности на вещь, в платеже денежной суммы, в установлении сервитута и т.д. Частным случаем дарения было дарственное обещание, т.е. обещание что-то предоставить, совершить известные действия и т.д.

В классическом праве дарственное обещание имело  обязательную силу только в том случае, если оно было облечено в форму  стипуляции; неформальное дарственное обещание не порождало обязательства. Помимо этого формального требования еще в республиканский период для сохранения имущества в руках богатых семейств было установлено ограничение размера дарения (закон Ценция, 204 г. до н.э.), за исключением дарений, совершаемых в пользу ближайших родственников. Максимальный размер дарения, допущенный Цинциевым законом, неизвестен (не дошел до нас). Цинциев закон принадлежит к числу так называемых leges imperfectae т.е. таких законов, в которых не предусматриваются юридические последствия их нарушения. Для проведения закона в жизнь претор стал давать exceptio leges Cinciae (возражение против иска об исполнении дарственного обещания противоречащего Цинциеву закону). 

В императорский  период (в начале IV в. н.э.). Цинциев закон утратил значение. Императорским законодательством было введено требование совершать так называемую судебную инсинуацию дарственных актов, т.е. требовалось заявить их перед судом с занесением в реестр. Первоначально требование публичности дарения относилось к дарению на любую сумму, но Юстиниан ограничил применение insinuatio лишь дарениями на сумму свыше 500 золотых и установил, что дарения на меньшие суммы получают силу независимо от каких-либо формальностей. Тем самым pactum donationis получил исковую силу.

Ввиду того, что даритель не только не получает от дарения никакой utilitas (хозяйственной выгоды), но даже теряет нечто, ибо дарение предполагает обогащение одаряемого за счет имущества дарителя и, следовательно, имущество дарителя в этом случае уменьшается, ответственность дарителя за возможную эвикцию подаренной вещи, за обнаруженные в ней недостатки и пр. ограничивалась только случаями допущения дарителем dolus и culpa lata.

Дарение своеобразно еще в том отношении, что при известных обстоятельствах  допускалась односторонняя отмена дарения. Так, патрон мог отменить дарение, совершенное в пользу вольноотпущенника, в случае неблагодарности одаренного. Эта норма является частным отражением зависимости, в которой находились вольноотпущенники по отношению к патронам и которая нередко переходила в эксплуатацию вольноотпущенника. Юстиниан установил уже в качестве общего правила для всех случаев дарения, что неблагодарность одаренного служит основанием отмены дарения. В качестве примеров неблагодарности в законе Юстиниана названы: нанесение тяжелой обиды, создание опасности для жизни дарителя, причинение ему значительного имущественного вреда. Патрон, не имевший детей в момент совершения дарения в пользу вольноотпущенника, имел право потребовать дар обратно в случае последующего рождения у него детей.

Можно добавить, что к числу пактов, первоначальная защита которым была предоставлена  претором и потому называемых pacta praetoria, принадлежали:

1. клятвенное соглашение (pactum de jurejurando), по которому, например, в ответ на требование кредитора о производстве платежа лицо, ответственное по этому требованию, но не считающее себя должником, заявляло: “Поклянись, что я тебе должен, и я поверю”. Если кредитор приносил клятву, обязательство признавалось неоспоримым и могло быть осуществлено в принудительном порядке уже на сновании одного только клятвенного соглашения;

2. соглашение об установлении денежного долга (pactum de pecunia constituta) применялось в случаях, когда ответчик признавал предъявленный к нему иск об уплате долга, но просил об отсрочке платежа, и истец на отсрочку соглашался. Если бы впоследствии должник уклонился от платежа, соответствующая сумма могла быть взыскана в силу состоявшегося соглашения с увеличением её размера от 1/3 до 1/2 по усмотрению претора.