Посредничество в конфликте

     Глава III. Эффективность посреднических услуг.

     §1. Условия эффективности посредничества.

     Снижение уровня противостояния сторон, а также их переход от попыток разрешить противоречия в одностороннем порядке к поиску совместного пути могут служить объективными показателями успешности посреднической деятельности. Однако здесь есть два момента.

     Во-первых, большинство исследователей и практиков исходят из того, что результат посредничества определяется не только, и даже не столько тем, удалось снизить напряженность и подписать, например, соглашение между конфликтующими сторонами или нет. Его итог значительно шире и включает в себя, прежде всего изменение отношений между конфликтующими сторонами. Для того чтобы посреднические усилия были успешными, посредник должен воздействовать на всю систему конфликта: на отношения между лидерами, политическими элитами, массами. Более того, посредничество, особенно в международных конфликтах, нередко оказывает влияние на комплекс отношений в регионе и в мире в целом. Это означает, что успешно осуществленное посредничество не только способствует разрешению конкретного конфликта, но и улучшает общую атмосферу. При таком понимании соглашение — лишь возможное внешнее проявление изменения этих отношений. Вынужденное соглашение, которое не затронуло отношений сторон, оказывается временным и потому малоэффективным.

     Во-вторых, если ограничиться только объективными показателями эффективности деятельности посредника (снижение напряженности, подписание соглашений и даже изменение отношений), то остается неясной роль самого посредника в урегулировании конфликта. Не исключено, что участники самостоятельно нашли решение, а действия посредника в лучшем случае оказались бесполезными. Поэтому важно учитывать не только то, как изменились конфликтные отношения, но и то, что конкретно и как сделал посредник. Иными словами, кроме объективных критериев  следует ориентироваться еще и на субъективные показатели. Последние отражают степень удовлетворенности сторон посредничеством. Дж. Рубин конкретизировал субъективные показатели, определив их как-то, в какой мере участники считают посредничество справедливым, необходимым и результативным. Справедливое (честное) посредничество означает, что при осуществлении своих функций посредник одинаково относился к обеим сторонам и не пытался «подыгрывать» ни одной из них. О необходимом посредничестве можно говорить тогда, когда ясно, что без усилий посредника было сложно или даже невозможной обойтись. Оно действительно было нужным участникам. Результативность посредничества подразумевает, что достигнутые договоренности имеют реалистичный и стабильный характер. Ни одним из участников конфликта они не рассматриваются как временный маневр перед следующим витком развития конфликта.

Проблема с субъективными показателями заключается в том, что участники конфликта не всегда могут давать адекватную оценку посреднической деятельности. Причины здесь различны. Одна из возможных — обращение к посреднику не было продиктовано действительно желанием найти мирный выход конфликтной ситуации, а лишь явилось предлогом для демонстрации «невозможности» разрешить конфликт с помощью мирных средств. Другая причина неудовлетворенности может заключаться в том, что конфликтующие стороны ожидали от посредника большего (возможно, что и необоснованно), чем реально удалось получить с его помощью. Посредник призван решать множество задач. Значит, успех, эффективность его деятельности определяются еще и тем, насколько были реализованы поставленные задачи. Иногда функции посредника ограничиваются только формированием основ для возможного поиска совместного решения или, например, предоставлением своей территории для встречи сторон. Но даже в этих случаях, если посредник справился с поставленным кругом задач, можно говорить об успехе его деятельности, несмотря на то, что конфликтующие стороны (или одна из них) могут считать ее недостаточной. Следовательно, в целом же использование не только объективных, но и субъективных критериев, в том числе внешних по отношению к конфликту сторон, несомненно, дает возможность лучше оценивать деятельность посредника, но все равно не решает проблемы полностью. Дело в том, что бывают конфликты, которые сами по себе легче поддаются урегулированию, а, следовательно, и вероятность успешного посредничества и по объективным, и по субъективным показателям в них выше. Сложности при оценке эффективности посреднических усилий по объективным и субъективным показателям возникают обычно в конфликтных ситуациях, которые либо трудно поддаются урегулированию, либо являются достаточно неопределенными с точки зрения возможности нахождения в них мирного решения. В таких ситуациях посредник часто бессилен или значительно ограничен в своих действиях.

     При каких условиях все же легче осуществлять посредническую деятельность?

     Прежде всего следует выяснить, между какими сторонами произошел конфликт. Если мы имеем дело с конфликтом, в котором стороны разделяют одни и те же политические и культурные ценности и участники определены достаточно однозначно, то такой конфликт легче поддается урегулированию с помощью посредничества. Если же возникает конфликт, в котором одна из сторон одновременно сталкивается с серьезными внутренними проблемами, то его крайне трудно урегулировать с помощью посредничества. Примерами таких трудноурегулируемых конфликтов могут служить конфликты на Кипре, в бывшей Югославии и бывшем СССР. Важным моментом, по мнению ряда исследователей, является соотношение сил сторон. Легче осуществляется посредничество в том случае, если силы сторон примерно равны. Здесь больше вероятности» что стороны действительно будут стремиться к миру и ни одна из них не попытается навязать его на своих условиях. Некоторые специалисты по посредничеству вообще предлагают отложить вмешательство в урегулирование, если силы сторон неравны, исходя из того, что в этом случае достичь взаимоприемлемого решения трудно. Более сильный участник будет стремиться закрепить свои позиции и вряд ли пойдет на уступки, а более слабый — едва ли согласится с асимметричным решением. Он может рассматривать его лишь как временное, на период прекращения огня (соглашение о перемирии). Успех посредничества зависит и от того, какие интересы сторон затрагивает конфликт, — являются ли эти интересы главными, жизненно важными или нет. Крайне трудно поддаются посредничеству конфликты, которые близки к ситуации с нулевой суммой. Таковы конфликты, связанные с проблемами безопасности и территориальными претензиями, идеологические (ценностные) конфликты, к числу которых можно отнести, например, конфликт на Корейском полуострове, конфликты по проблемам национального самоопределения, многие конфликты на территории бывшего СССР и т.д. Посредничество более эффективно, если оно проходит на нейтральной территории, а не на территории конфликтующих сторон. В этом случае важную роль играет чисто психологический фактор.

Наконец, в различных конфликтных ситуациях предпочтительны разные посредники. Например» Л. Крисберг подчеркивает, что неофициальные посредники действуют более успешно по сравнению с официальными, если хотя бы один из участников конфликта не представляет государство. Неофициальному посреднику легче понять такого участника конфликта, правда, отрицательным моментом здесь является то, что посредничество требует больше времени. В целом же необходимо иметь в виду, что перечисленные условия эффективности посреднической деятельности следует рассматривать как некие предварительные ориентиры. Конфликты крайне разнообразны и сложны, поэтому существует множество исключений из общих правил.

     §2. Моменты, благоприятные для посредничества.

     Один из наиболее широко обсуждаемых вопросов касается времени, когда третья сторона должна вмешиваться в конфликт, чтобы ее деятельность была успешной: только ли после обращения к ней конфликтующих сторон или ей следует предлагать посреднические услуги самостоятельно, не дожидаясь просьбы? Иными словами, какое — испрашиваемое или предлагаемое — посредничество обычно более эффективно?

     Вообще, как показал американский исследователь Р. Баттеруорс, проанализировавший международные конфликты с 1945 по 1974 гг., на практике вмешательство третьей стороны обычно происходит тогда, когда конфликт уже разгорелся, особенно когда он достиг вооруженной стадии развития и становится очевидной опасность расширения конфликта. Среди исследователей нет единого мнения по вопросу о том, в какой момент развития конфликта все же лучше вступить третьей стороне. Одни авторы полагают, что не следует торопиться с вмешательством, поскольку считают самостоятельное подключение третьей стороны к урегулированию конфликта малоэффективным. А если оно еще и основано на методах принуждения, то может вести к расширению конфликта. Проблема же состоит в том, что участники конфликта ищут помощи третьей стороны, как правило, лишь в случае сложного и длительного конфликта. Часто к ней обращаются только после того, как в силу вступят факторы, связанные с проявлением насилия. В результате позднего вмешательства в конфликт многие возможности его урегулирования оказываются упущенными. Поэтому другие авторы полагают, что чем раньше третья сторона подключится к урегулированию, тем быстрее и легче можно будет найти взаимоприемлемое решение. Именно посредничество на ранних стадиях позволяет участникам конфликта избежать тупиковых ситуаций, а также проявления насильственных действий. Обе точки зрения имеют под собой определенные основания. В зависимости от характера конфликта в одних случаях целесообразно раннее, самостоятельное вмешательство третьей стороны, в других — подключение к конфликту на более поздних стадиях его развития. Конкретные рекомендации здесь дать сложно, но все-таки чаще официальное посредничество оказывается более эффективным в тех случаях, когда оно чуть запаздывает и стороны имеют возможность прийти к выводу, что самим им с конфликтом не справиться. Этот вывод следует из результатов, полученных швейцарским исследователем Д. Фрайем, рассмотревшим 64 международных конфликта в период с 1964 по 1974 гг., которые урегулировались с помощью посреднических усилий третьей стороны. Вмешательство на официальном уровне было более успешным, если оно происходило на достаточно поздних стадиях развития конфликта и если при этом интенсивность конфликта была слишком высока. В то же время нельзя не учитывать тот факт, что ожидание благоприятного момента для вмешательства в конфликт связано с большим риском. Участники могут оказаться в эскалационных ловушках, и им будет крайне сложно выйти из конфликта, «не потеряв лицо», даже, несмотря на помощь посредника. В целом же, определяя момент вмешательства третьей стороны, следует иметь в виду, что, с одной стороны, подключившись конфликту раньше, посредник имеет возможность предупредить его дальнейшую эскалацию и расширение, а с другой стороны, при более позднем вмешательстве он имеет дело с более сильной мотивацией сторон к тому, чтобы искать решение мирным путем. В спорной ситуации посредник помогает участникам осознать необходимость нахождения взаимоприемлемого решения, а вмешательство его в конфликт на заключительной стадии способствует поиску такого решения.

      Другая проблема — в какой момент развития конфликтных отношений вмешательство какого посредника наиболее целесообразно. Дж. Рубин, основываясь на стадиях развития конфликта, предлагает схему, в которой показан наиболее эффективный момент подключения посредника к конфликту в зависимости от того, кто выступает в его качестве. Решение вопроса о том, какой посредник и когда наиболее эффективен, в немалой степени зависит от того, какие задачи он должен решить. Задачи же эти, как отмечалось ранее, различаются, в том числе, и в зависимости от фаз урегулирования конфликта. Так, при прекращении насильственных действий и установлении диалога возникает необходимость выявления того, кто реально может сесть за стол переговоров. Здесь официальный посредник более эффективен для разработки повестки дня и достижения договоренностей о встрече делегаций, в то время как неофициальный посредник может лучше помочь неофициальному обмену мнениями.

     В ходе самих переговоров, ведущихся на официальном уровне, важен официальный статус посредника — основание для выполнения им посреднических функций во время переговорного процесса. На этой фазе могут быть эффективны государства и межправительственные организации.

     При выполнении соглашений с задачами мониторинга лучше всего справляются межправительственные организации; использовать силовые рычаги влияния на конфликтующие стороны могут крупные державы, развитию же диалога немало способствуют  неофициальные посредники.

     Заключение.

     В ходе проделанной работы можно сделать следующие выводы.

     Сегодня практически во всех конфликтах в той ли иной форме участвуют посредники. Это обусловлено, прежде всего, тем, что в нынешних условиях выход из конфликта путём переговоров является жизненно важным не только для непосредственных его участников, но и для других членов мирового сообщества. Посредничество достаточно гибкий способ воздействия на конфликт с целью его урегулирования мирными средствами. Оно в большинстве случаев принимается населением и не вызывает негативных реакций.                                                                                                    

     Сегодня  необходимо создавать сеть как официальных правительственных, так и неофициальных посреднических организаций, которые бы дополняли друг друга, взаимодействовали друг с другом, постепенно заполняли собой все конфликтующие ячейки нашего общества. Само собой разумеется, что на  возникающие конфликтологические структуры должны ложиться пропагандистские миссии. Им необходимо показывать, что мирный путь решения конфликта является оптимальным, в то время как силовой способ лишь будет загонять проблему внутрь.                                                                                        

     Международное сотрудничество имеет важный аспект, касающийся личности посредников. Понятно, что в любом конфликте посредник должен восприниматься обеими конфликтующими сторонами как человек беспристрастный, абсолютно ни в чём не заинтересованный, кроме разрешения конфликта. Однако главная роль в разрешении конфликтов должна быть отведена практике межгосударственного регулирования конфликтов, включая использование механизма ООН. Однако это отнюдь не исключает, что наряду с межгосударственным регулированием может быть применено и неофициальное посредничество как база для более  широких дипломатических шагов.                                                                                                     

     Посредничество уместно в любом случае, на любом этапе, пусть первоначально оно будет пробуксовывать, кроме разве что одного случая – когда в результате некомпетентности таковое начнёт, наоборот, обострять ситуацию. Более того, оно будет дискредитировать саму идею посредничества.

     Список литературы:

1. Англо-русский дипломатический словарь (под редакцией В.С.Шах-Назаровой).

    М.,РУССО, 1999 г., 480 с.

2. Конфликты в современной России./ Под ред. Е.И. Степанова/. М., 1999.

3. Лебедева М.М. Политическое урегулирование конфликтов. Москва, «Аспект Пресс»,   

    1999 г., 271с.

4. Лебедева М.М. Уметь вести переговоры. М., 1991 г.

5. Лебедева М.М. Развитие неофициального посредничества в современном мире:     

    тенденции, проблемы, перспективы. //Вестник Московского Университета. Серия 18. 

    Социология и политология, 1998 г., №3. С.5-10

6. Лебедева М.М. Политическое урегулирование конфликтов. Подходы, решения,

    технологии. //Новая и новейшая история, 2000 г., №6.

7. Луков В.Б. Современные дипломатические переговоры: проблемы развития

     //Дипломатический вестник. Год 1987 /под редакцией О.Г.Пересыпкина/. М.,

    Международные отношения, 1988 г.С.117-127.

8. Пушмин Э.А. Переговоры при конфликте. Москва, Аспект-пресс, 1999 г.

9. Пушмин Э.А. Посредничество в международном праве. Москва, «Международные  

   отношения», 1970 г.

    10. Родин Л. «Роль посредничества в урегулировании межнациональных конфликтов».

      Журнал «Международная жизнь», № 8/9, 1992 г. Стр. 102 -110

    11. http://www.conflictologiy.narod.ru

12. http://www.5ballov.ru