Ораторское искусство древней Руси

Ораторское искусство  Древней Руси

Время рождения древнерусского красноречия - IX в. И в первых же оригинальных произведениях ораторской прозы отчетливо проявляются три ее характерные черты:

- во-первых, несмотря на  имевшиеся в распоряжении древнерусских  книжников переводные византийские  и южнославянские образцы, на  заимствованную тематику и приемы  оформления ораторских сочинений,  древнерусские авторы стремятся  по-своему осмыслить факты действительности, выйти за пределы традиционной  тематики, стать ближе к современности,  к истории своего народа;

- во-вторых, в истории  древнерусского ораторства как  бы отсутствует период ученичества.  Сочинения первых русских риторов  - митрополита Илариона, Феодосия Печерского, Кирилла Туровского - поражают совершенством формы, глубиной и оригинальностью идей, новизной поэтических находок;

- в-третьих, поскольку  на Руси практика устного публичного  выступления не получила широкого  распространения (это ни в коей  мере не означает, что ораторы  вообще не выступали перед  публикой), то речи создавались  прежде всего как письменные  памятники, рассчитанные не на  сиюминутное произнесение, а на  чтение и длительное размышление.  Вот почему авторы так часто  обращаются к "слушающим и читающим".

В ораторской прозе Древней  Руси можно выделить две разновидности: красноречие дидактическое (учительское) и панегирическое (торжественное). Каждому  из них соответствуют свои тематика, язык, художественные средства. Дидактическое  красноречие обычно преследовало цели морального наставления, информации, объяснения новых понятий. Ораторы, ориентируясь на нуждающихся в поучении простых  людей, стремились говорить просто, безыскусно, почти не прибегая к цитированию  авторитетных источников. В этих сочинениях содержались требования скромности, трудолюбия, заботы о семье и родителях, стремления к знаниям, отвращения от пьянства и т.д. Таким образом, ораторы  ставили перед собой серьёзные  задачи воспитания высоких моральных  качеств и идеалов гражданского служения. Памятники панегирического  красноречия были приурочены к знаменательным датам церковной истории или  посвящались событиям государственного значения - успешному походу против врага, строительству собора и т.д.

Наиболее выдающимися  представителями древнерусского красноречия  были митрополит Иларион, Лука Жидята и Кирилл Туровский.

В основе системы новгородского  управления лежал компромисс народа и знати, черни и боярства. Зримым символом и основным властным институтом этого компромисса являлось вече. В результате этой двойственности его  природы, мы не можем дать ясно и  четко сформулированного определения  веча. Это и орган государственной  власти и народное собрание, и политический институт – обладатель почти высшей власти, и такое место, где была фактически узаконена высшая форма анархии – потасовка, и выразитель интересов аристократии (боярства) как подлинного руководства города на Волхове, и инструмент подлинного народовластия. Подобная неоднозначность веча, его организации и деятельности, вызвала к жизни множество споров, благодаря которым сейчас мы можем с полным правом сказать: мы не знаем о вече практически ничего определенного.

На вече избирались все  высшие магистраты – непосредственное руководство Новгородской республики, в силу чего повышенный интерес к  этому институту государственной  власти в Новгороде вполне объясним. Однако в новгородских летописях  этим термином обозначаются подчас полярно  различные институты - и общегородские  собрания, решающие важнейшие государственные  вопросы, и собрания кончан и уличан, и сходки во время военного похода, и сборища заговорщиков по дворам. Та вольность, с которой летописец наделяет самые различные сходки наименованием “вече”, говорит, скорее всего о том, что вечем в Древнем Новгороде называлось практически любое сколько-нибудь многолюдное собрание, а, наряду с общегородским вечем – центральным органом управления – существовала целая иерархия народных собраний – в соответствии с территориальным делением города.

Остановимся на происхождении  термина “вече”. Уже достаточно традиционно считается, что “вече” в переводе со старославянского –  “совет”. И, действительно, вече является наследником племенных сходок чифдома. Постепенно племенная сходка как орган власти продолжает сходит почти на нет, а ее функции сводятся к почти чисто совещательным. Именно такое положение, видимо, существовало в момент зарождения вечевого института власти, и сохранялось и позже, несмотря на резкую смену ориентиров, в качестве традиции.

По сути своей, вече –  это оформление в волю народа воли боярства, то есть оно изначально являлось базовым элементом веча, причем само оно представляло собой лишь группу клиентел конкурирующих кланов. Так или иначе, изначально участники любой племенной сходки – прообраза веча – группировались вокруг тех людей, которые могли наиболее точно выражать их интересы и которые могли с наибольшей пользой для дела руководить ими. Постепенно эта система оформилась в “интроспективно отраженную в психике систему диктата” (В.М. Кайтуков), когда любой гражданин – участник веча был подчинен диктату – так называемой “воле народа”, в которую он верил, и, вполне реально, воле “имущество предержащих”, от которых напрямую зависело его материальное благосостояние. Таким образом, вече, по своей сути, это наиболее разумный компромисс между элитой и чернью, когда чернь наивно полагает, что она правит, и этим, в принципе, ограничивается ее участие в делах государственных, а элита, опираясь на ясно выраженную (и созданную) волю народа, правит уже, опираясь на нее. Вече, превратившись в “земской орган волостной государственности” (А.Е. Пресняков), в силу своего особого положения являлось результатом синтеза (по крайней мере, чисто внешне) аристократии и демократии, при этом очевидно, что реальной властью пользовалась лишь боярская элита.

Определив сущность веча, перейдем к принципам его организации.

Вече собиралось после  ударов специального вечевого колокола, который висел на башне, стоявшей на вечевой площади – перед  Никольским собором, на Ярославовом дворе, на Торговой стороне. Обычные сходки собирались, как правило, перед Софийским собором; правда В.Л. Янин и М.Х. Алешковский полагают, что до XV века как раз на площади перед Софийским собором собирались легитимные народные собрания [5]. Вопрос о месте созыва веча вряд ли можно считать окончательно решенным, особенно учитывая такой факт: в 1218г. последовало недельное противостояние двух веч – на Ярославовом дворе и у Св. Софии [2]. Правом созыва веча обладали князь, посадник, тысяцкий, владыка, горожане. Существовали достаточно строгие правила, которые ограничивали необузданность участников веча и способствовали эффективности процесса “законотворческой деятельности”(каждая улица, каждый конец действовали на вече как единое целое). Однако эти правила часто нарушались, и вече превращалось в незаконное народное собрание. Бесспорно, последних было куда больше, чем первых. Расцвет вечевого института власти совпал с годами обострения социальных антагонизмов [3], где драка была самым надёжным инструментом решения любого спора. Итак, вече было полномочно принимать решения именем Великого Новгорода, когда на нём присутствовали:

– посадник и тысяцкие; владыка  никогда не присутствовал (И.Д. Беляев), но его согласие (благословение) при  решении важнейших вопросов было обязательным;

– представители всех новгородских концов;

– представители всех социальных групп; вече, состоявшее из одних только чёрных людей, не признавалось правомочным [1]. Таковы были факторы, наличие (отсутствие хотя бы одного) которых обусловливало законность (незаконность) веча. Хочется заметить, что раз и навсегда установленного порядка не существовало – многое зависело от конкретных обстоятельств.

Отмечу также ещё одну грань проблемы веча – способ принятия на нём решения. Выборы не только высших государственных должностных лиц, но и кончанских и уличанских органов управления, скорее всего, проводились по своеобразным избирательным бюллетеням, подтверждение чему можно найти в результатах археологических раскопок. Для принятия того или иного решения необходимо было, чтобы оно одобрялось большинством голосов. Иногда, чтобы заставить вече принять то решение, которое диктовала сильнейшая боярская группировка, применялась сила. Так, например, в 1218 году посадник Твердислав, опираясь поначалу на меньшинство – жителей Прусской улицы и Людина конца, – сумел с помощью оружия заставить большинство признать свою власть. В отдельные моменты, когда решались достаточно сложные и важные вопросы, по рекомендации Осподы выбиралась группа лиц (“вечная изба”), которые наблюдали за тем, чтобы было принято действительно нужное решение. Возглавлял эту “коллегию” “вечный дьяк” – должность скорее всего, постоянная – по-видимому, - некий буфер между Осподой и собственно вечем, главный проводник ее решений в жизнь (на практике) [4].

Выводу о наличии достаточного порядка в организации веча противоречат, на первый взгляд, многочисленные сведения о порядке разрешения разногласий  на вече дракой. Но даже этот, казалось бы, наиболее анархический элемент  веча был подчинён определённым правилам, подобным правилам судебного поединка – поля.

По современным исследованиям  вечевая площадь была сравнительно невелика – не более 1500 м2. К тому же участники веча, скорее всего, не стояли, а сидели на скамьях, причём поместиться на площади тогда могли всего 400-500 человек. Такая цифра близка к сообщению немецких источников XIV века о том, что высший орган новгородского управления назывался “300 золотых поясов”. Как раз таким же (400-500) было и количество находившихся в Новгороде боярских усадеб. Из этого можно сделать вывод о том, что в вече принимали участие лишь крупные бояре - усадьбовладельцы (В.Л. Янин, М.Х. Алешковский), к которым в XIII веке добавилось некоторое количество богатейших купцов. Однако в этом вопросе результаты археологических исследований не совпадают с информацией летописей, а потому, скорее всего, вече в Новгороде – это широкое народное собрание, в котором принимают участие все желающие новгородцы. В конце концов, если размеры площади были действительно невелики, то можно предположить, что в прилегающих улицах и проулках толпились люди и принимали участие в вече, к тому же летопись неоднократно свидетельствует о том, что на площади перед Ярославовым двором вече лишь начиналось. Очень часто развитие событий переносилось на более просторные улицы (площади), а иногда и на мост через Волхов… Опять же никак нельзя предположить, что если в вече могло участвовать всё свободное мужское население, то оно в нём участвовало. Очень часто подавляющая часть мужского населения была просто занята. Не зря и грамоты писались “от бояр, от житьих людей, от купцов, от черных людей, от всего Новгорода”. Наконец, даже В.Л. Янин признаёт, что первоначально вече имело более демократичный характер, а превращение его в совет “300 золотых поясов” произошло в результате дробления демоса на улицы, концы и т.п. Но как раз этот тезис вызывает ещё большие сомнения в концепции “300 золотых поясов”. Для бояр не было смысла самим “сидеть” в вече, когда можно было просто приобрести сторонников, которые бы добивались соблюдения интересов своих хозяев, сохраняя при этом демократический дух и легитимность народного собрания. Наконец, вече являлось важнейшим механизмом сглаживания социальных противоречий. Само пребывание там давало демосу какие-то надежды на “лучшую жизнь”.

Положение веча определялось теми функциями, которые оно исполняло:

– заключение и расторжение  договора с князем; избрание и смещение посадников, тысяцких, владык, архимандритов; назначение новгородских посадников, воевод и воевод в провинциях; контроль над деятельностью князя, посадников, тысяцких, владыки и других должностных  лиц;

– законодательство (Новгородская судная грамота); установление повинностей  населения, контроль над их отбыванием;

– внешние сношения, объявление войны и заключение мира;

– распоряжение земельной  собственностью Новгорода в хозяйственном  и юридическом отношении, пожалование  земель; установление торговых правил и льгот;

– контроль над судебными  сроками и исполнением решений; в случаях, взволновавших весь город, непосредственное разбирательство  дел; предоставление судебных льгот.

Развитие теории красноречия  связано с трудами русских  ученых, с ораторской практикой проповедников, книжников, летописцев и песнотоворцев Киевской Руси, Московского государства.

В Древней Руси составлялись сборники религиозно-учительского содержания, проповедники несли “слово божие” пастве. В этих текстах и речах, дошедших до нас благодаря тому, что были закреплены в письменности, прослеживается влияние византийских риторов, в частности Иоанна Златоуста (ср. названия древнерусских “изборников” - “Златоструи”, “Златоусты”, “Измарагды”).

Замечательные образцы риторически  изощренной, искусной проповеднической речи являют собой произведения митрополита  Илариона, Кирилла Туровского, Серапиона Владимирского. Например, слово на антипасху Кирилла, епископа Туровского, творившего во второй половине XII в., насыщено символами, сравнениями и другими тропами, восходящими к библии и сочинениям “отцов церкви”. В то же время ему свойствен некоторый лиризм, в нем используются образы родной природы в аллегориях и метафорах: “Ныне зима греховная покаяниемъ престала есть, и лед неверия благоразумьемь растаяся… Днесь весна красуется, оживляющи земное естество… Весна убо есть красная вера Христова, яже крещениемъ поражаетъ человечьское пакыестьство; бурнии же ветры – грехотворнии помысли…” В этом фрагменте воссоздана картина весеннего обновления природы, и в то же время ее образы несут в себе аллегорический смысл: зима – язычество, весна – христианская вера, искореняющая язычество, бурные ветры – грешные помыслы. Изучение и анализ памятников древнерусского литературного языка свидетельствуют об очень высоком уровне художественного использования слова в Древней Руси, в том числе и в практике публичных выступлений.

Преподобный Феодосий Печерский

Преподобный Феодосий Печерский (ум. 1074) – один из первых игуменов Киево-Печерского монастыря, один из крупнейших православных подвижников и церковных идеологов  Киевской Руси второй половины ХI века, "отец русского монашества", православный святой.