Участие России в международной экономической интеграции (АТЭС, ЕВРАЗЭС, СНГ, БРИК, ШОС)

Участие России в международной экономической  интеграции (АТЭС, ЕВРАЗЭС, СНГ, БРИК, ШОС). 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

      Содержание 

Введение…………………………………………………………………...………3

1 Постсоветские интеграционные объединения с участием России…….….…4

2 Интеграционные объединения со смешанным составом………………….…10

3 Проблемы и  перспективы интеграции России  в мировую экономику..….....13

Заключение…………………………………………………………………..…....19

Список литературы………………………………………………….…………....21 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

      Введение

      В настоящее время не одна страна мира не может существовать изолированно от других государств. Международная  торговля и интеграция в те или  иные группировки становится важнейшей  внешнеэкономической и внешнеполитической задачей каждого государства. После  распада СССР и крушения интеграционных группировок, основанных на противостоянии капиталистической системе и  на неоспоримом лидерстве Советского Союза, перед Россией встала проблема самоопределения и вступления в  те или иные международные организации. В настоящее время Россия является полноправным членом основных региональных и мировых интеграционных группировок и активно участвует в их деятельности. Россия является самым большим по площади государством, обладающим колоссальными природными ресурсами, от поставок которых во многом зависит энергобезопасность Европы и мира в целом. Кроме того в последнее время Россия активно заявляет о своей самостоятельной внешней политике, о несогласии с политикой двойных стандартов и попытками построения однополярного мира. С учетом этого актуальной становится задача изучения роли России в интеграционных процессах.

      Цель: изучение мировых интеграционных процессов, проходящих с участием России.

      Задачи:

      1. Исследовать деятельность России  в основных интеграционных группировках;

      2. Проанализировать перспективы и проблемы участия России в международной экономической интеграции. 
 
 
 
 

1 Постсоветские интеграционные объединения с участием России

      По  понятным причинам установка на «цивилизованный  развод» никогда не фигурировала в официальных документах Содружества Независимых Государств (СНГ), но она была исходной для всех участников содружества и с самого начала наложила глубокий отпечаток на его развитие. В этой связи вполне закономерно, что, в сущности, СНГ сегодня остается тем, чем оно было и в первые годы после учреждения: рыхлой, аморфной межгосударственной – без всякого намека на наднациональность (т. е. на некое подобие Евросоюза) – организацией, члены которой более или менее активно сотрудничают, причем главным образом на двусторонней, а не на многосторонней основе, в ряде областей, прежде всего в экономической и гуманитарной. Многостороннее согласование между СНГ-12 дает о себе знать позитивно лишь там, где это диктуется общими и очевидными для всех императивами и вытекающими отсюда интересами, например, в области железнодорожного или воздушного сообщения, противодействия терроризму и трансграничной преступности. Даже приняв те или иные интеграционные документы, наподобие Договора об экономическом союзе 1993 г., лидеры стран Содружества быстро убеждались в невозможности их реализации в формате СНГ-12, поэтому в поиске практических решений им приходилось вновь и вновь обращаться к двусторонним процедурам согласования и «торгам». Акцент на двусторонние договоренности всегда был характерен и для российской политики на пространстве СНГ [2].

      В данном контексте отметим, что провозглашенная  на саммите в Ашхабаде (декабрь 1993 г.) «реинтеграция» в СНГ, которая  по смыслу означает восстановление некого прежнего интегрированного состояния, объективно была невозможной уже с самого начала. Самое позднее с середины 1990-х годов в СНГ на базе сложившихся реалий можно ставить задачу интеграции по-новому (т. е. на принципиально новой основе рыночной и открытой экономики), а не реинтеграции. Однако первое несоизмеримо сложнее второго. Дальнейшая эволюция СНГ, к сожалению, подтвердила обоснованность данного вывода  еще в 1995 г. Несмотря на подписание около 1 600 совместных документов (из них не более 1/10 имеют хотя бы какое-то реальное значение) и многообещающие заверения лидеров государств Содружества в приверженности углублению экономической интеграции, последняя давно не приносит весомых результатов.

      Применительно к основным сферам экономических отношений внутри СНГ трудно говорить об интеграции по-новому без сарказма. Так, в сфере товарообмена можно отметить лишь прединтеграционное образование зоны торговли, в рамках которой преференции согласовывались в двусторонних, а не «коммунитарных» (принятых всем Содружеством) документах. ЗПТ не помешала переориентации внешнеторговых потоков стран Содружества с ближнего на дальнее зарубежье. Удельный вес взаимной торговли его участников на протяжении нынешнего десятилетия не достигает и 1/3 общего объема их внешней торговли против 72,1% в 1990 г. и 55% в 1995 г. (в ЕС он стабильно держится на уровне около 2/3). При этом данный показатель заметно дифференцирован по отдельным государствам СНГ, что отражает их большую или меньшую заинтересованность в дальнейшем развертывании интеграции в рамках СНГ-12 (после формального выхода Грузии в августе 2009 г. оно превратится в СНГ-11). В целом уровень и качество интеграции, если вообще можно говорить о таковой, в современном СНГ невысоки. Если в СНГ после раздела «советского наследия» с середины 1990-х годов сложился некий неустойчивый баланс между процессами интеграции и дезинтеграции с преобладанием в текущем десятилетии скорее вторых, чем первых, то Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС) предстает как значительно более консолидированное объединение, в котором интеграционные процессы, являясь предметом постоянного внимания политических лидеров и регулирующих государственных структур, имеют реальные перспективы [2].

      Это во многом обусловлено генезисом  ЕврАзЭС: оно создавалось не для «цивилизованного развода», который к моменту его учреждения был завершен, а для хозяйственного сближения и интеграции на основе уже сложившихся постсоветских реалий. Для обеспечения этого процесса созданы более дееспособные, чем в СНГ, руководящие и рабочие органы ЕврАзЭС. Высший орган ЕврАзЭС – Межгосударственный Совет (МГС), в состав которого входят главы государств и правительств стран-членов, – принимает все решения, касающиеся принципиальных, стратегических вопросов развития Сообщества, как и аналогичный орган в СНГ, консенсусом. В то же время в Интеграционном комитете (ИК) в составе заместителей глав правительств, на который возложена ответственность за организацию деятельности Сообщества, отработку всех принимаемых в ЕврАзЭС международно-правовых актов и текущих вопросов, решения принимаются большинством в 2/3 голосов. Количество голосов каждой договаривающейся стороны соответствует ее взносу в бюджет Сообщества. После вступления Узбекистана в ЕврАзЭС (январь 2006 г.) они распределились следующим образом: РФ – 40, Белоруссия, Казахстан и Узбекистан – по 15, Киргизия и Таджикистан – по 7,5. Такой порядок принятия важных решений квалифицированным большинством голосов создает предпосылку для развития элементов наднационального регулирования в ЕврАзЭС, чего нет в СНГ.

      К настоящему времени достигнутый  уровень интеграции в торговой сфере  ЕврАзЭС значительно выше, чем  в СНГ. На долю ЕврАзЭС приходится до 80% внешнеторговых операций на пространстве СНГ. В январе 2006 г. РФ и Казахстан  учредили Евразийский банк развития (ЕАБР) – первое межгосударственное учреждение такого рода на постсоветском пространстве. В октябре 2007 г. на саммите ЕврАзЭС в Душанбе был принят рассчитанный на 2008−2010 гг. план действий по формированию Таможенного союза. В этот период Россия, Казахстан и Белоруссия войдут в ТС, а остальные члены ЕврАзЭС активизируют работу по формированию предпосылок для вступления в него. До сих пор тремя государствами принято 15 документов, создающих правовую базу ТС, включая соглашение о едином таможенном тарифе.

      Договор о создании Союзного государства России и Белоруссии (СГРБ), вступивший в силу 26 января 2000 г., и Программа действий по реализации его положений были подписаны их президентами 8 декабря 1999 г. В июне 2002 г. правительства и центральные банки государств-участников подписали План совместных действий по введению единой денежной единицы Союзного государства на период 2001−2005 гг [4]. По некоторым позициям этого Плана стороны добились весомых результатов. Так, совместными усилиями центральных банков обеих стран были созданы условия для обеспечения конвертируемости белорусского рубля по текущим операциям, что облегчило расчеты между хозяйствующими субъектами РФ и РБ. Вместе с тем срок введения российского рубля в качестве единой валюты СГРБ был в конце августа 2004 г. отложен президентами обоих государств до 1 января 2006 г., но снова не был выдержан, что отсрочивает переход к единой валюте на неопределенное время.

      Достигнут прогресс в формировании таможенного  союза РФ и РБ. Этому во многом способствовало вступление в силу в 2007 г. нового таможенного кодекса РБ, за основу которого был взят аналогичный российский документ. Вместе с тем пока не принят единый таможенный тариф. Различия в ставках таможенных тарифов показывают тенденцию к сокращению, но пока сохраняются по 5−7% из примерно 14 тыс. товарных позиций. Как заявил председатель Государственного таможенного комитета РБ В. Гошин, «оформление единой таможенной территории должно быть завершено до 2010г. Там будут действовать единые правила таможенного оформления, как это происходит сегодня в ЕС» [4].

      Если  говорить о серьезных, хотя и не «прорывных»  результатах российско-белорусской интеграции, то следует назвать союзные программы, которые стали приносить осязаемые результаты (например, по суперкомпьютерам и дизельным двигателям) уже на начальном этапе их претворения в жизнь. В целом более чем 40 союзных программ, реализуемых или уже реализованных в период с 1998 г., принесли весомую пользу обеим странам, поскольку в них участвовали 8 тыс. предприятий с числом занятых более 300 тыс. чел. Вместе с тем последний показатель необходимо оценивать с учетом того, что общее число занятых в обеих экономиках составляет около 80 млн. За 2000−2009 гг. обоим партнерам удалось в той или иной мере продвинуться вперед и по некоторым другим направлениям интеграции, в результате чего уровень взаимодействия обеих экономик, если его оценивать на фоне общей ситуации в СНГ, сегодня довольно высок. При этом белорусская экономика преимущественно ориентирована на российскую. Так, в стоимости белорусской машиностроительной продукции, на которую приходится основная часть экспорта РБ, до 70% составляют комплектующие, поставляемые из РФ. Следует подчеркнуть, что между предприятиями обеих стран сложились сравнительно развитое разделение труда и кооперационные связи в производстве готовой промышленной продукции, особенно изделий машиностроения, играющего ключевую роль в интеграционном «сцеплении» национальных хозяйств. По данным П. Бородина, машиностроительный комплекс РФ и РБ интегрирован на 85% (правда, при этом не дается никаких пояснений, как был рассчитан данный показатель)[2].

      Можно констатировать появление реальной перспективы устранения главного объективного препятствия на пути интеграции РФ и РБ на принципах рыночной экономики: засилья в Белоруссии государственной собственности. В конце июля 2008 г. руководство РБ объявило о том, что приступает к массовой приватизации. В опубликованный список подлежащих реформированию на базе приватизации государственных предприятий вошло 519 крупных объектов. Кроме того, государство продаст свои пакеты акций еще в 147 уже созданных ОАО. В результате бизнес-сообщества обеих стран получают шанс реально продвинуть интеграцию как раз там (на микроэкономическом уровне), где она до сих пор находилась в застойном состоянии. Это способствовало бы адаптации обеих экономик к процессу дальнейшей глобализации.

      Таким образом, вследствие сложившихся на постсоветском пространстве объективных и субъективных реалий Россия, чтобы превратиться из ведомого объекта глобальной экономики, каковым она стихийно стала в последнем десятилетии ХХ века, в ее активный субъект, не должна действовать ни в направлении упразднения СНГ, ни в направлении его превращения в наднациональное интеграционное объединение типа Евросоюза, для чего к настоящему времени не осталось даже минимальных «стартовых» предпосылок [3]. В то же время для России целесообразно в отношении СНГ проводить линию не на «цивилизованный развод» или распад, а на реалистическое его реформирование, на консолидацию и укрепление «брака», пусть даже по расчету. В отношении ЕврАзЭС Россия имеет все основания для проведения курса на формирование таможенного союза, постепенно дополняемого другими блоками экономического союза, включая элементы валютной интеграции. Что касается СГРБ, то здесь настал момент истины. С одной стороны, нельзя недооценивать реальные подвижки в сторону формирования основ союзного государства, произошедшие в последнее время, например, ратифицированные в 2007 г. Госдумой РФ соглашения с РБ по вопросам взаимного пенсионного обеспечения и медицинского обслуживания, формирование единого миграционного учета и др. Вряд ли адекватной характеристикой российско-белорусской интеграции, особенно в экономике, следует признать оценку, согласно которой она больше десятилетия находится в стадии стагнации, хотя это правомерно применительно к политической и информационной сферам жизни обеих стран. Что же касается экономики, то интеграция между РФ и РБ скорее пребывает в стадии вялотекущего, точечного продвижения вперед «мелкими шагами», которые, однако, приносят, пусть не «прорывные», но обоюдополезные осязаемые результаты (например, по линии союзных программ или постепенной таможенной гармонизации). Все рассмотренные выше межгосударственные образования (к ним лишь частично и в разной степени применимо понятие «интеграционные группировки») на постсоветском пространстве пока не стали, как это с самого начала глобализационной эпохи сделал Евросоюз, субъектом процесса глобализации экономики, а тем более других сфер, мало способствовали тому, чтобы РФ и другие их участники утвердили себя в таком качестве. Вместе с тем ЕврАзЭС и СГРБ в случае их успешного продвижения к провозглашенным целям, что возможно только при разработке и реализации Россией соответствующей интеграционной стратегии, могли бы оказать этому весомое содействие. Думается, что с учетом императивов глобализации для России и ее партнеров центральное место в этой конфигурации должен занять прогрессирующий ЕврАзЭС как «гравитационное ядро» интеграции по-новому (а не некой надуманной реинтеграции, которая давно невозможна по определению), которое в прогнозируемый период может преобразоваться в таможенный союз, дополняемый другими элементами экономической, а, возможно, и валютной унии [2].