Большая восьмерка

     Большая восьмерка является одним из важнейших  международных актеров в современном мире. Она стоит в одном ряду с такими «классическими» международными организациями как МВФ, ВТО, ОЭСР.

     Хотя  формально «группа восьми» не является международной организацией, ее тоже можно вписать в данную схему. Не являясь ни в коем случае мировым правительством, «восьмерка» принимает активное участие в решении всех важнейших проблем. Она уже окончательно эволюционировала из экономических саммитов в глобально-политические с рассмотрением экономических проблем как неотъемлемой части мировой политики и взаимодействия всех стран планеты.

     «Большая  восьмерка» играет значительную, хотя и не безусловную роль в разрешении международных проблем. Ее решения обусловлены высоким моральным авторитетом лидеров стран-участниц, подкрепленные еще и тем, что все эти страны – первостепенные мировые державы. Для сравнения: Движение Неприсоединения также обладает огромным моральным авторитетом во многих странах третьего мира и пользуется большим влиянием в ООН и других международных организациях. Но даже крупнейшие страны из его участников несопоставимы по уровню развития и экономическим параметрам со странами «восьмерки» (Если даже ВНП страны – участницы «семерки» с наименьшим показателем (Россия не в счет), а именно, Канаду, то ее ВНП на душу населения составляет около 20000 долл. США, в то время как соответствующий показатель Индии почти в 40 раз меньше).

     Саммиты «семерки» важны для разрешения различных проблем, возникающих во взаимозависимом мире. А некоторые особенности этих встреч предоставляет им дополнительную ценность. Так, хотя представленные страны различаются по размерам, государственному устройству и традициям, все они являются ведущими странами. Притом, что по многим аспектам страны соревнуются друг с другом, их лидеры сталкиваются с одинакового рода экономическими проблемами во внутренних и внешних делах, что создает общность интересов для руководителей этих стран и придает согласованность их дискуссии и силу их заключениям . Из этого ряда несколько выпадает, на мой взгляд, являющаяся ныне членом «группы» Россия, хотя политический вес и влияние нашей страны пока еще позволяют компенсировать ее отставание по экономическим показателям.

     Значимость, ценность «Большой восьмерки» заключается  в том, что в современном мире главы государств настолько заняты, что у них не бывает возможности выйти за рамки общения с узким кругом приближенных лиц и рассмотрения самых насущных, текущих проблем. Саммиты «восьмерки» освобождают их от этой рутины и позволяют шире, чужими глазами взглянуть на международные проблемы, давая реальную возможность для налаживания понимания и координации действий. По авторитетному мнению исследовательской группы Атлантического совета, саммиты «восьмерки» все реже поражают мир глобальными инициативами и все больше превращаются в форум для выявления новых угроз и проблем с целью их последующего решения в рамках других международных организаций.

     Все страны-участницы высоко ценят свою принадлежность к этому «клубу», хотя вполне естественно, что каждое государство преследует свои собственные цели и интересы.

     Так, США рассматривают институт "восьмерки" в первую очередь как механизм продвижения своих стратегических интересов на международной арене. В качестве председателя форума в 1997 году Вашингтон весьма напористо утверждал свою лидирующую роль в координации экономической политики ведущих индустриальных стран мира. Наиболее наглядно американское лидерство проявилось в период обострения финансового кризиса в АТР осенью 1997 года, когда США добились от своих партнеров одобрения выгодных для себя схем действий по его урегулированию. После саммита в Денвере Вашингтон организовал министерскую встречу по вопросам борьбы с организованной преступностью, первую встречу экспертов по проблемам демократии и прав человека.

     Другим  влиятельным членом "восьмерки" является Германия. Свое участие в этом форуме немцы рассматривают как важное средство утверждения новой, растущей роли Германии в Европе и мире.

     Будучи  координатором "восьмерки" в 1999 году, Германия стремилась к более четкому обозначению "европейской идентичности", активному проведению единой согласованной линии Европейского союза. Это, в частности, проявилось в выдвинутой немцами идее усиления контроля за развитием мировой финансовой системы и более тесной привязки друг к другу курсов основных мировых валют. Оценивая будущее "восьмерки", в Берлине не исключают, что в ближайшие годы к ней может подключиться Китай, а затем — с определенным интервалом — Индия, Бразилия и Мексика, хотя расширение "Группы" уже за эти рамки было бы нежелательным.

     Франция рассматривает свое участие в деятельности "Группы восьми" в качестве одного из основных инструментов обеспечения своего положения как "страны с глобальной ответственностью", призванной играть активную роль в европейских и мировых делах в тесном взаимодействии с партнерами по Европейскому союзу и НАТО. Франция проявляет интерес к проблеме реформирования международной финансовой системы, выступая за укрепление транспарентности и открытости в финансовых операциях стран и международных финансовых институтов. Совместно с Германией и Японией Франция защищает идею централизованного контроля за мировыми передвижениями капитала в интересах недопущения практики массовых спекулятивных операций с валютой, в связи, с чем и было предложено разработать и принять так называемые кодексы "надлежащего поведения".

     Именно  по предложению Франции в повестку дня саммита "восьмерки" в Кельне в 1999 году был включен вопрос о социальных последствиях глобализации. Французы придерживаются того мнения, что "дикая" глобализация ведет к дальнейшему разрыву между развитыми странами и остальной частью мира, а также усугубляет социальное расслоение общества в пострадавших от финансового кризиса странах с развивающейся экономикой.

     Францию, на территории которой 85% электроэнергии вырабатывается на АЭС, также беспокоит усиление отрицательного отношения общественного мнения западных стран к развитию ядерной энергетики.

     Что касается следующего участника "Группы восьми" — Великобритании, то следует отметить, что она высоко ценит свою принадлежность к этому «клубу». В Лондоне считают, что это закрепляет за Великобританией статус великой державы и позволяет ей оказывать реальное воздействие на развитие международной обстановки. Председательствуя в "восьмерке" в 1998 году, англичане ориентировали её на обсуждение острых глобальных проблем, прежде всего в сфере экономики (в феврале 1998 года в Лондоне в "восьмерочном" формате прошла конференция по вопросам экономического роста, занятости и преодоления социальной маргинализации), а также борьбы с международной преступностью. Британская сторона также настояла на упрощении процедуры саммита, проведя его в неформальной атмосфере с минимальным числом участников. На пресс-конференции 9 мая 1998 года министр иностранных дел Великобритании Робин Кук объявил о нововведении страны-председателя — проведении в преддверии саммита совместной встречи министров иностранных дел и финансов "восьмерки" с целью подготовки встречи глав правительств. Таким образом, в ходе встречи, главы правительств смогли сконцентрироваться на обсуждении более ограниченного числа вопросов и провести детальную проработку проблем, имеющих общее стратегическое значение для правительств всех стран-участниц.

     Для Японии, которая координировала работу в рамках "восьмерки" в 2000 году, участие в саммитах имеет особый смысл. Она не является постоянным членом СБ ООН, не входит ни в НАТО, ни в Европейский союз. Саммиты "Группы восьми" являются единственным форумом, где Япония в качестве одной из ведущих промышленно развитых держав может использовать свое влияние на мировые дела, представлять интересы стран АТР и тем самым укреплять свои позиции в качестве азиатского лидера. Токио активно пытается использовать формат "восьмерки" для выдвижения своих внешнеполитических инициатив. Так, в Денвере Япония выступила с рядом "глобальных инициатив" (о направлении спецпосланника в Камбоджу, о противодействии международному терроризму, по сотрудничеству в природоохранительной сфере, борьбе с инфекционными заболеваниями, содействии развитию стран Африки и др.). На саммите в Бирмингеме Токио продолжил линию на повышение своего статуса на международной арене формат через "восьмерки". Японцы активно поддержали решения "Группы восьми" по проблемам борьбы с международной преступностью, занятости, экологии и др. Однако, по некоторым оценкам, японскому премьер-министру не удалось в достаточной мере привлечь внимание коллег по "восьмерке" к необходимости принятия совместных конкретных мер для преодоления азиатского финансово-экономического кризиса.

     После азиатского финансового кризиса  Токио явился инициатором разработки новых "правил игры", добиваясь большей прозрачности и прогнозируемости международных финансов путем внедрения согласованных стандартов как для международных организаций и национальных правительств, так и для частных корпораций.

     В Японии не склонны рассматривать "восьмерку" как форум для обсуждения сугубо финансовых и экономических проблем, аргументируя это объективными процессами глобализации с прицелом на будущее членство в СБ ООН. В этой связи японцы проявляют активность в решении и других мировых проблем — нераспространения, контроля над вооружениями, обеспечения занятости, борьбы с транснациональной преступностью, экологических и других вопросов.

     В Италии участие в "восьмерке" рассматривают как вопрос национального престижа, как своего рода принадлежность к клубу, членство в котором в значительной мере способно реализовать претензии этой страны на более активную роль в международных делах Италия проявляет заметный интерес к политической части "восьмерочной" дискуссии. Помимо тематики (проблемы бывшей Югославии, Ближнего Востока), напрямую завязанной на ее интересы, в последнее время весомее, чем прежде, зазвучал голос Рима и по другим вопросам.

     Италия  ведет дело к приданию "восьмерке" характера "постоянного механизма  для консультаций", который бы дополнил "временами слишком жесткий и сложный" механизм Совета Безопасности ООН. В Риме не исключают перспективу дальнейшего расширения "восьмерки", например, за счет Китая с превращением ее в "трехстороннюю командную структуру" Европы, Америки и Азии. Итальянцы стремятся придать более "органичный" характер самостоятельным встречам министров иностранных дел и предусмотреть регулярные встречи министров внутренних дел непосредственно накануне проведения саммитов.

     Канада  рассматривает механизм "восьмерки" как один из самых полезных для себя институтов с точки зрения обеспечения своих международных интересов. Так, накануне и в ходе саммита в Бирмингеме канадцы стремились продвигать в его повестку дня те вопросы, которые они рассматривают в качестве своих ниш в международных делах (глобальный запрет противопехотных мин, введение ограничений и контроля за оборотом легкого и. стрелкового оружия и др.). Действия Канады в "восьмерке" отражают также стремление канадцев создать себе в глазах мировой общественности, включая неправительственные организации, которые сыграли существенную роль в проталкивании "минной" конвенции, образ некоего ходатая по тем вопросам, по которым пока отсутствует консенсус среди ведущих держав.

     Что касается дальнейшей деятельности "восьмерки", то, по мнению канадцев, необходимо рационализировать многочисленные рабочие органы этого форума. Они поддерживают бирмингемскую формулу — "только президенты" и проведение отдельно встреч министров иностранных дел и финансов за две-три недели до саммита. [9]

     Что касается целей и задач России, то они будут рассмотрены в главе второй «Россия в «большой восьмерке». 
2. Россия в «большой восьмерке»

2. Начальные этапы подключения России к клубу

     Начало  отношений между "Группой семи" и СССР относится к рубежу 80-90-х годов. Никто на саммите 1988 года в Торонто в конце второго семилетнего цикла не предвидел того, что в последующие 12 месяцев начнет рушиться социалистическая система, и что эта проблема станет одной из главных тем обсуждения на саммитах в последующие семь лет. На июльском саммите 1989 года Арч в Париже была создана «Группа двадцати четырех», состоящая из стран — участниц ОЭСР. Председателем «Группы» была утверждена Комиссия ЕС. В задачи «Группы двадцати четырех» входила координация технической и финансовой помощи формирующимся демократическим странам с переходной экономикой.

     Но  внимание быстро переключилось с  событий в Восточной Европе на будущее самого СССР. С 1989 г. и далее в течение последующих четырех лет саммиты «Большой семерки» занимались проблемой продвижения преобразований сначала в СССР, а затем в России в сторону современной рыночной экономики и демократии. В эти же годы впервые был произведен обмен посланиями между СССР и странами «семерки». В 1991 году на заключительную часть саммита в Лондоне был приглашен президент СССР М.С. Горбачев, чтобы непосредственно с ним обсудить различные возможности международных программ помощи. А после развала СССР, начиная с 1992 года, Россия неизменно принимала участие в саммитах "семерки". В 1992 году в Мюнхене и в 1993 году в Токио президент России Б.Н. Ельцин имел статус приглашенного на саммит. В Лионе (1996 год) Россию представлял председатель правительства РФ В.С. Черномырдин.

     Лидеры  «семерки» совместно с международными финансовыми институтами были готовы выделить определенные средства в помощь России, но только в поддержку детально продуманных программ реформ. Это было нелегкой задачей, тем более учитывая то, что Россия, еще совсем недавно выступавшая в роли супердержавы, теперь вынуждена была превратиться в просителя.