Теория мышления

Значение направленности мысли на задание для нормального функционирования мышления с большой показательностью выявляют прежде всего те случаи, когда в ходе мыслительного процесса задание утрачивает свою устойчивость и мысль лишается единой направленности. Эти нарушения в клинической практике выступают в двух формах - более лёгкой и более тяжёлой. Первая известна под названием расплывчатости мысли; вторая проявляется как скачка идей. При том более лёгком нарушении мышления, которое выражается в патологической расплывчатости мысли, больной понимает задание, однако оно не устойчиво; мысль всё время отклоняется от задания и снова возвращается к нему; не исключена возможность правильного конечного ответа; но ход мысли нарушен; конечный ответ, даже если он оказывается правильным, получается как случайность после долгого блуждания мысли вокруг задания и многочисленных отклонений от него. Эпизодически, особенно при сложных вопросах, известная расплывчатость мысли может встречаться у каждого нормального человека. Но когда мысль хронически страдает большой расплывчатостью при любых, даже простых, заданиях, эта расплывчатость превращается в патологию. Сущность этого патологического явления заключается в неустойчивости задания в ходе мыслительной операции и в отсутствии поэтому единой направленности мысли. В связи с колеблющимся осознанием объективного значения задания затемняется различение существенного и несущественного.

Ещё более яркую картину представляет так называемая скачка идей. В клинической картине этого патологического явления иногда подчёркивались главным образом ускоренные темпы процесса и большое обилие представлений, которые он захватывает и вовлекает в свой поток. Однако на самом деле характер скачки этому процессу в конечном счёте придаёт не столько быстрота, сколько специфический характер его протекания - то, что он перескакивает с одного представления на другое, с ним по существу не связанное. Действительно классическая форма скачки идей с большим количеством быстро сменяющихся связей не единственная её форма. Встречаются формы скачки идей, при которых мысль течёт медленно, представлений не много, слова застревают и в ход мысли вклинивается регистрация восприятий окружающих предметов.

Типичным образчиком скачки идей является, например, следующий ответ одного больного Лимпана на вопрос о том, как идут его дела: "Дела идут так, как они стоят. В каком полку вы состояли? Полковник дома. В моём доме, в моей келье. Вы знаете доктора Кельина? Знаете ли вы Коха, знаете ли вы Вирхоза? У вас чума или холера? Ах, прекрасная часовая цепочка! Как поздно". Совершенно очевидно, что течение мыслей здесь определяется внешними ассоциативными связями и никак не регулируется существом поставленного вопроса.

Сущность этого нарушения мысли заключается в том, что предметно-смысловые связи заменяются связями ассоциативными. Поэтому в ходе мысли господствует случайность; часто - как это неоднократно отмечалось - наблюдаются переходы по звуковым сочетаниям; самые разнородные и друг с другом по существу не связанные представления объединяются на основе ассоциаций по звучанию слов. Опираясь на фактический материал клиники, можно, таким образом, сказать, что когда мышление начинает определяться исключительно ассоциативными связями, а связи предметно-смысловые выпадают, тогда нормальная мысль переходит в план более или менее ярко выраженной патологии.

Более или менее глубокие нарушения мысли наблюдаются также Каждый раз, когда - главным образом под влиянием патологически напряжённой эмоциональности - нарушается установка мысли на объективность. Субъективный разрыв с объективной действительностью и порождает то патологическое перерождение нормальной мысли, которая находит себе выражение в аутистическом мышлении, характерном для шизофреников. Отрыв от объективной действительности и давление аутистических установок проявляются не только в слияниях, но и в специфических скачках мысли. Эти обрывы мысли, часто наблюдающиеся у шизофреников, существенно отличаются от так называемой скачки идей тем, что в их основе лежит аффективная сопротивляемость по отношению к объективной действительности, в то время как при скачке идей течение мысли определяется всё же связями - правда, не существенными, а внешними, ассоциативными, случайными, в которых выступает в опыте субъекта его предметное содержание.

Эти два явления - обрывы мысли и скачка идей - психологически по своему внутреннему характеру, таким образом, различны.

В силу теснейшей внутренней взаимосвязи мышления и речи это расстройство мыслительных процессов сказывается и в речи; в речевом плане у шизофреников наблюдается иногда, с одной стороны, выпадение некоторых общеупотребительных слов и, с другой - совершенно неупотребительные в языке причудливые словообразования. Однако навыки речи в целом могут при этом сохраняться, как и навыки вообще, которые у шизофреников, как известно, оказываются не нарушенными даже в довольно развитых стадиях болезни; в результате иногда получается бессвязный по существу набор слов во внешне грамматически правильной речевой форме.

За исключением случаев, когда сознанием шизофреника овладевает какая-нибудь бредовая идея, у шизофреников по большей части нет и чётко оформленной субъективной установки, так же как в некоторых острых кризисно-анормальных состояниях, в которых наблюдается распад мысли, связанный с субъективной сопротивляемостью объективным установкам (например, в бессвязной мысли эпилептиков в "сумеречных состояниях", обусловленных органическими условиями).

Следующая группа патологических нарушений мысли связана с оформлением такой субъективной установки. Это имеет место при навязчивых идеях. Один специфический вид навязчивых идей, который выражается в первичном расстройстве мышления, выступает в патологическом сомнении. И нормальных людей иногда - большей частью в состоянии переутомления и неуверенности в себе - одолевают сомнения в том, например, опущено ли было в почтовый ящик письмо, заперта ли дверь и т. п.; но у нормального человека проверка ликвидирует сомнение; в патологических же случаях проверка не снимает сомнения, так как сомнение распространяется и на результаты проверки. В огромном большинстве случаев в основе навязчивых идей лежит аффективная тенденция, которая приводит мысль больного в конфликт с объективными фактами. Когда сфера господства такой навязчивой идеи имеет частичный, ограниченный характер, она встречает противодействие со стороны сохранившихся общих объективных тенденций мыслительной деятельности; больные тогда жалуются на "навязчивые" идеи, которые овладевают ими несмотря на их сопротивление, и осознают их неправомерность, испытывая их как чужеродную силу.

Несколько иное положение создаётся, когда субъективная установка оформляется в так называемую "сверхценную" идею. "Сверхценная" идея представляет собой "идею или группу идей, которая вследствие своего аффективного тона получает перевес над всеми другими идеями и удерживает этот перевес долгое время или постоянно" (Бумке). Сверхценная идея обычно связана с каким-нибудь очень сильным чувством - любви или ненависти, - имеющим тенденцию охватить все помыслы больного. Патологическое влияние такой "сверхценной" идеи сказывается главным образом в односторонней направленности мышления, не склонного обращать внимание на то, что идёт в разрез с господствующей в ней тенденцией; при этом патологическая, общая направленность мысли не вносит никаких особых отклонений в само протекание мыслительной операции.

Индивидуальные различия в мышлении человека.

Мыслительная  деятельность всегда индивидуально своеобразная, она характеризуется индивидуально-психологическими различиями, которые влияют на ход мыслительной деятельности: глубиной, широтой, гибкостью, самостоятельностью, скоростью, последовательностью и т.д. их называют качествами ума.

Глубина ума заключается в способности субъекта выделить существенные характеристики объекта и сделать соответствующее обобщение. Этажность ума - противоположная качество, которое проявляется в выделении этажных, несущественными, случайных особенностей и связей между ними, на основе которых нельзя сделать правомерных выводов.

Гибкость ума означает умение изменить предположения, избранный путь в решении проблемы, если изменились условия и предварительный выбор не подтвердился. Противоположной этом качестве является инертность ума, что проявляется в малоподвижности мышления, в способности мыслить только обычным способом, только по привычной схеме.

Устойчивость ума - это качество, которое выражается в постоянном ориентировании на закономерные характеристики объекта. Неустойчивость означает необоснованный отход от ориентации на закономерные характетеристики, явления, ссылки субъекта на несущественно в объекте и т.д.

Осведомленность мыслительной деятельности заключается в том, что субъект понимает и может выразить в слове особенности задачи, пути решения ее особенности соображения и аргументы в пользу правильности заключения. Неосведомленность мышления проявляется в том, что субъект испытывает трудности, объясняя, какие ориентиры подбирал для выработки предположение, какими приемами можно проверить правильность его которых допущено ошибок и т.п.

Самостоятельность ума заключается в том, что субъект проявляет стремление самостоятельно проанализировать задачу, принять решение и довести правильность его. Сталкиваясь с трудностями в этом процессе, субъект проявляет чувствительность к подсказок, при незначительной помощи относительно легко решает задачу. Наследственность ума выражается в постоянном копировании известных способов рассуждения, в отсутствии необходимости сделать самостоятельные шаги в решении проблемы.

До индивидуально-психологических особенностей мышления психологи относят навязывание и критичность. Навязываность - это целенаправленное влияние одного человека на другую, которая некритично, пассивно, в обход своих мыслей воспринимает это влияние. Критичность понимается как осознанный контроль за ходом интеллектуальной деятельности человека, во время которого происходит оценка работы мысли, выработанных гипотез, путей доведения их и т.д. В отечественной психологии отмечается, что критичность и самостоятельность - важные характеристики мыслительной деятельности, которые свидетельствуют о высоком уровне развития. Этим качествам разума противопоставляется навязываность, которая оценивается как негативная, что мешает полноценной интеллектуальной деятельности.

Совсем другое отношение к критичности и навязывании в зарубежных психологов (А. Осборн, М. Гордон). По их мнению, с целью повышение творческого потенциала следует снижать критичность и повышать определенной степени навязаности.

Специальный анализ, проведенный Н. Б. Березанский, показал, что необходимо отказаться от противопоставления навязаности и критичности как абсолютно негативного и позитивного. Каждое из этих явлений играет свою роль и делает определенный вклад в целесоздания.

Индивидуальные особенности проявляются в умении видеть проблемную ситуацию, в формулировании и анализе задачи, в целеобразовании в выработке гипотез. Дж. Брунер описывает четыре типа выдвижения и проверки человеком гипотез. Первый тип отличается тем, что человек формулирует все возможные гипотезы, а затем исключает те, которые не подтверждаются. Второй тип заключается в том, что субъект последовательно выдвигает и проверяет гипотезы, одну за другой. Для третьего типа характерным является то, что гипотеза не формулируется, субъект действует путем проб и ошибок. Четвертому типу присущ азартный поиск решения, что проявляется в безсистемности, хаотичности действий. Субъект такого типа не прилагает усилий для выделения закономерностей в явлении, может определить случайные характеристики за основными ориентирами, всесторонне не обосновывает и не проверяет гипотезы, которые возникают.

Люди отличаются чувствами, которые они переживают в процессе решения задачи, опытом, который используют при проверке гипотез, своим отношением к процессу решения задачи, к своим соображениям, особенностями принятия решений и способностью оценить свою работу. Так, Ю. Н. Кулюткин и Г. С. Сухобська называют три варианта принятия решения: импульсивные, взвешенное и осторожное.

Итак, мы рассмотрели индивидуальные особенности, связанные со содержательных и операционными и операциональнимы (общими компонентами деятельности) структурными составляющими мыслительной деятельности. Разделение их на такие группы интеллектуальных свойств следует считать условным.

Индивидуально-типологических различий мышления, связанные с конституциональные особенности, описал Э. Кречмер. Так, для циклотимичного типа характерны такие черты, как огромная экстенсивность работы, наглядно-эмпиричное направления, сбор и описание конкретного научного материала, подверженность всего чувственного, до непосредственного созерцания. Одновременно циклотимики проявляют склонность к популяризации приобретенных ими знаний.

В шизотемиков "поезда до форм" доминируют над "поездами к содержанию", проявляется интерес ко всему формального.

П. Б. Ганнушкин описал особенности интеллектуальной деятельности при некоторых форм психопатии. Так, для конституционно-депрессивных представителей группы циклоидов характерным является то, что они врожденные пессимисты, в сделанном видят только ошибки. Интеллектуальные усилия связаны для этих людей с большим напряжением. Среди них доминируют трудомысли.

Конституционно-возбужденные психопаты отличаются гибкостью и разнообразием своей психики, богатством мысли, часто художественной одаренности, душевно добротой, а главное - всегда веселым настроением. Однако, как пишет автор, при близком знакомстве проявляются черты другого сорта, в частности, поверхностность и неустойчивость интересов.

Для шизоидов характерные оторванности от действительности, отсутствие внутреннего единства и последовательности в психических процессах. Отсюда их склонность к нежизненным формальным построениям, которые исходят не из фактов, а из схем. Эти схемы опираются на игру слов и произвольные сочетания понятий. Шизоиды любят причудливые, алогичные комбинации, формально сближают между собой понятия, которые на самом деле ничего общего не имеют. Из-за неразвитости логического мышления они не замечают противоречивых суждений и логических ошибок. Но среди них попадаются люди, которые достигают вершин области идей.

Мышление параноик несовершенное и неглубокое, оно напоминает детское, это мышление не только субъективное, но и афективнее. По мнению параноик, правильным является только то, что ему нравится. П. Б. Ганнушкин отмечает склонность параноик в своеобразных построений, в основе которых лежит нечто сомнительное, логически ошибочно.