Понятие черты в психологии

    Измерение по шкале оценок влечет за собой  другую трансформацию черты. Часто  оказывается очень трудным определить на вербальном уровне различные степени  таких черт, как храбрость, робость, мягкость и т. д. В этом случае мы также имеем дело с вероятностью проявления черты или же с указанием различных поступков или ситуаций, характерных для каждой ее степени, не имея, однако, никаких доказательств того, что они обусловливаются одной и той же неременной.

    Учитывая  все сказанное, не приходится удивляться, что очень часто “измеренная” черта мало соответствует черте, полученной на основании глобальной оценки. Можно считать все это  результатом субъективности и, стало  быть, недостоверности оценок, но, очевидно, более правильным было бы сделать вывод, что переменная и черта являются просто различными реальностями. Черта — это воспринятый гештальт, а переменная — это измеримый аспект поведения. Исследователь, учитывающий это различие, может избавить себя от излишней работы. 

    5. Черта как генерализованная реакция

    К сожалению, я не сумела найти исследований черт личности у отечественных психологов, по этой причине моя работа носит  несколько односторонний характер, то есть черта – с точки зрения западных специалистов... Под влиянием бихевиоризма в Соединенных Штатах появилось много сторонников третьей концепции черты. Утверждение Уотсона, в котором выразилась его уверенность в том, что из одного и того же ребенка можно сделать как преступника, так и гения, высказанное им в его фундаментальном изложении теории бихевиоризма, приобрело большую известность. Это утверждение предполагает отрицание детерминирующих черт личности с самого начала ее становления. Если бихевиорист и говорит о черте, то только как об ответе, наблюдаемом в нескольких ситуациях и имеющем некоторые общие элементы, то есть в смысле генерализованной реакции. Если же в результате повторных подкреплений определенный ответ распространяется на различные ситуации, то можно говорить о черте. Газри (1944),. сформулировавший теорию личности с позиций ассоциативного научения, приводит в качестве примера профессиональную деятельность, где человек очень часто оказывается в аналогичных ситуациях, требующих реакции с его стороны.

    Согласно  этой теории, вероятность того, что ответ станет генерализованным, не слишком велика и, стало быть, не может существовать слишком много генерализованных черт. Действительно, получившая широкую известность важная серия исследований Хартшорна и Мея (1928—1930) как будто бы подтверждает это мнение. Целью экспериментов, в которых участвовало несколько сот детей, было изучение таких черт, как честность, склонность к оказанию помощи, склонность к сотрудничеству, упорство и самоконтроль. Детям предлагались небольшие задания, в ходе выполнения которых можно было наблюдать эти черты. Так, например, детям предоставлялась возможность жульничать, давать неточные сведения о том, что они делали, клянчить небольшие суммы денег и т. д. — предполагалось, что на основании всех этих поступков можно судить о честности детей.

    Корреляция  между отдельными поступками, относящимися к одной и той же генерализованной черте, была настолько мала (например, 0,13 между воровством и ложью с  целью скрыть жульничество), что  авторы не без основания пришли к выводу, что все эти черты вообще не существуют.

    Дискуссия, разгоревшаяся в результате экспериментов  в защиту и против существования  генералиэованных черт, является исключительно  следствием различного понимания термина  “черта”. Хартшорн и Мей показали отсутствие генерализованных реакций в данной области. Однако отрицать на основании этого существование генерализованных черт совсем другого порядка, таких, например, как переменные темперамента, можно лишь при наличии дополнительных доказательств. 

    6. Исследование черт

    На  основании вышесказанного становится очевидным, что структуру личности нельзя определить посредством одних  только черт и что необходимо прибегнуть к помощи переменных, факторов или  других теоретических понятий. Это  не означает, что психология личности должна перестать интересоваться чертами, которые по-прежнему остаются важным объектом изучения.

    6.1. Исследования Хейманса и Вирсмы

    Эти два голландских психолога первыми  осуществили систематические исследования в области личности. чтобы избежать смешения с факторами тех свойств, экспериментальному изучению которых бы- ли посвящены их исследования.

    Исследователи работали с такими свойствами как  эмоциональность, активность и вторичность. Понятие “вторичность”, введенное  в психологию психиатром Отто Гроссом (1902), обозначает процесс перестройки состояния нервной клетки вслед за первичным процессом. У “вторичника” этот процесс имеет большую продолжительность, что с психологической точки зрения влечет за собой ограниченное, но глубокое переживание по сравнению с широким, но поверхностным переживанием у “первичника”. Гросс предложил типологию, построенную на этих двух процессах, которые лежат также в основе типологии Юнга.

    Всем  голландским врачам (около 3000) и некоторым  другим лицам были разосланы вопросники, содержащие по 90 вопросов. Они должны были дать ответы на эти вопросы в отношении всех членов хорошо знакомых им семейств (отец, мать, дети). Хейманс и Вирсма проанализировали ответы, касающиеся более чем 400 семей (всего 2523 случая). Кроме того, сам Хейманс ответил на эти вопросы на основании 110 биографий. Таким образом, авторы располагали значительным материалом, не свободным, разумеется, от ошибок, в чем авторы, впрочем, отдавали себе отчет. Для каждого испытуемого Хейманс и Вирсма определяли (анализируя ответы на некоторые вопросы) наличие или отсутствие трех указанных фундаментальных свойств, с тем чтобы подсчитать затем, сколько раз каждая из 90 черт, отраженных в вопроснике, оказывается связанной с этими свойствами. Однако, несмотря на чрезвычайно богатый материал, конечные результаты этого колоссального предприятия оказались все-таки разочаровывающими — сочетания черт были такими сложными, что авторы не смогли выявить сколько-нибудь очевидные закономерности

    Нетрудно  заметить, что для эмоциональных и неэмоциональных значения частоты связей практически одинаковы во всех четырех колонках. Это значит, что эмоциональность и два других свойства не коррелируют друг с другом. То же самое можно констатировать и относительно активности. Таблица показывает также, что активность чаще ассоциируется с вторичностью, чем с первичностью и vice versa.

    Гоше  и Ламбер (1959) исследовали три  группы испытуемых с помощью вопросника Берже (1950), составленного на осно ве голландской типологии; обработка  полученных данных с по- мощью факторного анализа показала: 1) что все три свойства являются, видимо, факторами, 2) что фактор “активность” зависит как от вторичности, так и от эмоциональности. Такое почти полное (за исключением одного пункта) совпадение указывает на то, что голландские психологи достаточно хорошо выбрали свои фундаментальные качества, которые заслуживают более детального изучения.

    6.2. Изолированные черты

    В современной экспериментальной  психологии существует множество исследований, посвященных конкретным чертам личности. В этих исследованиях чаще всего употреблялся метод корреляций с целью определения влияния изучаемой переменной на другие черты или конкретные поступки индивида, а также изучения ее связи с некоторыми факторами среды. С развитием наших знаний изучаемые качества все больше и больше отличаются от классических черт характерологии и превращаются в переменные, описывающие динамику личности. Это предполагает в свою очередь необходимость предварительных теоретических гипотез; таким образом, все эти исследования являются отражением различных направлений современной психологии, к которым они относятся (бихевиоризм, психоанализ, гештальт- психология).

    Вот некоторые наиболее изученные черты:  

    7. Некоторые наиболее изученные черты 

    7.1. Индивидуальный стиль.  

    Типологи  уже давно заметили, что люди отличаются друг от друга, помимо всего прочего, характером восприятия и мышления, и попытались построить соответствующие  тесты. Эта идея вдохновила Роршаха, создавшего тест с чернильными пятнами, и Вартегга, предложившего тест на завершение рисунка. Они полагали, что некоторые формальные характеристики, каково бы ни было их происхождение, должны проявляться в самых различных действиях индивида; спустя несколько лет для обозначения этих черт был предложен термин “индивидуальный стиль”.

    Наиболее  изученной чертой является, видимо, “ригидность” — тенденция к  сохранению своих установок, принципов, способов мышления и неспособность  к изменению своей точки зрения, переструктурированию форм и т. д. В  этом плане необходимо упомянуть гипотезу Сарбина (1954), согласно которой неспособность к перемене роли является результатом фиксации на одной из предыдущих стадии развития “Я”. Результаты исследования Мэтьюсом, Хардиком и Сарбином (1953) адаптации к требованиям, возникающим при решении познавательных проблем, можно интерпретировать в соответствии с этой гипотезой.

    Психологов  интересуют и другие черты того же порядка, такие, как внушаемость,  устойчивость и персеверация (последняя является, видимо, одной из форм ригидности). Обзор важнейших работ, посвященных изучению этих черт, принадлежит Айзенку (I960). В сборник “Восприятие: путь к изучению личности”, изданный под редакцией Блэйка и Рэмси (1951), включены работы, посвященные изучению других переменных восприятия, связанных, видимо, с этими чертами личности. Так, например, установлено, что можно различать индивидов в зависимости от легкости, с которой они готовы допустить, что один и тот же предмет является одновременно и хорошим, и плохим, или могут любить и в то же время ненавидеть какого-либо человека; опыты на восприятие в основном подтвердили существование соответствующих индивидуальных различий. После того как была проведена целая серия исследований, результаты которых можно расценивать как подтверждение этой гипотезы, появились сомнения в генерализованности таких переменных: Кенни и Гинзберг (1958), изучавшие терпимость к неопределенным ситуациям, обнаружили всего 7 значимых корреляций из 66. Примерно такая же судьба постигла другую переменную индивидуального стиля, “зависимость от поля” (field-dependency). Уиткин и др. (1954). изучавшие индивидуальные различия в степени влияния фона на фигуру, смогли обнаружить в личности некоторые проявления этой переменной.

    Линтон (1955) обнаружил корреляцию между  некоторыми феноменами восприятия и конформизмом в других областях, тем не менее он пришел к выводу, что конформистское поведение определяется более чем одной переменной. Все эти результаты, однако, удается подтвердить далеко не всегда (см., на пример, Franks, 1956), что позволило Грузну (1957) подвергнуть эти работы критике.

    Можно было бы изложить и много других исследований, но уже и этого достаточно, чтобы показать, какая непрерывная  работа идет в области исследования связей между познавательными процессами и чертами личности, однако и эта сфера не свободна от противоречий. Эти исследования, несомненно, помогут пролить свет на проблему основ структуры личности, даже если они и не приведут к установлению черт общего характера. 

    7.2. Мотивационные черты.

    Едва  ли удивительно, что объектом многочисленных исследований стала тревожность, этому способствовало, впрочем, создание Дженет Тейлор (1953) шкалы с выраженной тревожностью. Насколько мне известно, общего обзора работ, посвященных тревожности, не существует. Как правило, тревожность рассматривают в психоаналитическом плане как результат внутренних конфликтов, однако проблема большей или меньшей предрасположенности к именно такому способу реагирования до сих пор является неизученной. В генетических исследованиях Мейли (1957) и Пулвера (1959) можно, видимо, обнаружить отправную точку для исследований в этом направлении. Де Кастро предложил на основе экспериментальных исследований бифакторную теорию тревожности, согласно которой одним из решающих факторов является неуверенность; таким образом, мы, видимо, снова подходим к проблеме неопределенности.

    Еще одна черта, оказавшаяся в центре многочисленных исследований, — это  агрессивность. Благодаря книге Долларда, Дуба, Миллера, Маурера и Сирса (1939), в которой был сформулирован тезис о том, что агрессивность является реакцией на фрустрацию, выделение агрессивности в качестве самостоятельной черты стало общепризнанным. Не следует, однако, пренебрегать и психоаналитической концепцией агрессивности, подчеркивающей ее импульсивную природу. Мэндел (1960), подвергший факторному анализу результаты весьма многочисленных непосредственных наблюдений агрессивных поступков школьников, обнаружил 2 фактора, из которых наиболее важным является желание господствовать, что приближается к точке зрения Пьерона (1959), объединявшего агрессивность и склонность к господству.

    Тот факт, что у разных индивидов агрессивная  реакция на фрустрацию бывает выражена в различной степени, вызвал к  жизни понятие сопротивляемости фрустрации. Эта черта, особенно часто изучавшаяся с помощью теста на фрустрацию, предложенного Розенцвейгом (1954), как правило, интерпретируется в плане психологии “Я”, поскольку, видимо, существуют индивидуальные различия в отношении стойкости к стрессу вообще; возможно также, что эта черта имеет физиологическое происхождение.

    Вдохновленное Левином исследование Хоппе эффекта  успеха и неуспеха деятельности привело  к возникновению поня тия “уровень притязаний”.

    В то время как в начале развития характерологии на первое плане, как  это явствует из книги Олпорта (1937), являющейся в известном смысле поворотным пунктом в эволюции этой дисциплины, были такие черты поведения, как честность, стремление к порядку или господству, инициативность и прочие установки, те черты, несколько примеров которых мы только что привели, имеют иную направленность. Они уже не являются больше качествами поведения, понимаемого как последовательность поступков, а становятся качествами психического процесса. Таким образом, мы имеем право говорить о прогрессе знаний, хотя нам еще не удается обнаружить явные связи меж ду этими качествами и поведением.