Характеристика эмоций и чувств человека

Психологическая природа эмоций

Эмоции усложняют и разнообразят поведение человека. Даже по­вседневное наблюдение указывает на какой-то новый смысл, который вносится в поведение наличием эмоций. Эмоционально окрашенное поведение приобре­тает совершенно другой характер в отличие от бесцветного. Те же самые слова, но произнесенные с чувством, действуют на нас иначе, чем сухо произнесен­ные.

Что же вносит эмоция нового в поведение? Для того чтобы ответить
на этот вопрос, необходимо припомнить общий характер поведения, как он был обри­сован выше. Поведение - есть процесс взаимодействия между организмом и средой. И следовательно, в этом процессе всегда возможны как бы три формы соотношения, которые фактически чередуются одна с другой. Первый случай тот, когда организм чувствует свое превосходство над средой, когда выдвигаемые ею задачи и требования к поведению без труда и без напряжения решаются организмом, когда поведение протекает без всяких внутренних задер­жек и осуществляется оптимальное приспособление при наименьшей затрате энергии и сил.

Другой случай происходит тогда, когда перевес и превосходство будут
на стороне среды, когда организм с трудом, с чрезмерным напряжением начнет приспосабливаться к среде, и все время будет ощущаться несоответствие между чрезмерной сложностью среды и сравнительно слабой защищенностью организ­ма. В этом случае поведение будет протекать с наибольшей затратой сил, с мак­симальной затратой энергии при минимальном эффекте приспособления.

Наконец, третий возможный и реальный случай — это тот, когда возникает некоторое равновесие, устанавливаемое между организмом и средой, когда
ни на той, ни на другой стороне нет перевеса, но и то и другое является как
бы уравновешенным в своем споре.

Все три случая — основа для развития эмоционального поведения. Уже
из происхождения эмоций, из инстинктивных форм поведения можно видеть, что они являются как бы результатом оценки самим же организмом своего соотно­шения со средой. И все те эмоции, которые связаны с чувством силы, доволь­ства и т. п., так называемые положительные чувства, будут относиться
к первой группе. Те, которые связаны с чувством подавленности, слабости, страдания, — отрицательные чувства — будут относиться ко второму случаю, и только третий случай будет случаем относительного эмоционального безразличия в поведе­нии.

Эмоцию следует понимать как реакцию в критические и ка­тастрофические минуты поведения, как точки неравновесия, как итог и резуль­тат поведения,
во всякую минуту непосредственно диктующий формы дальней­шего поведения.

Интересно, что эмоциональное поведение имеет чрезвычайно широкое рас­пространение и, в сущности говоря, даже в самых первичных наших реакциях легко обнаружить эмоциональный момент.

Прежняя психология учила, что во всяком ощущении есть свой эмоциональ­ный тон, т.е. что даже простейшие переживания каждого цвета, каждого звука, каждого запаха имеют непременно ту и или иную чувственную окраску. Что касается запахов и вкусов, всякий прекрасно знает, что чрезвычайно мало мож­но найти среди них нейтральных, эмоционально безразличных ощущений, но всякий запах, как и всякий почти вкус, непременно приятен или неприятен, причиняет удовольствие или неудовольствие, связывается с удовлетворением или отталкиванием.

Несколько труднее это обнаружить в зрительных и слуховых раздражениях, но и здесь легко показать, что всякий цвет, всякая форма, как
и всякий звук, имеют единственную, только им принадлежащую окраску чувства. Все мы зна­ем, что одни цвета и формы нас успокаивают, другие, наоборот, возбуждают;

одни вызывают нежность, другие — отвращение; одни будят радость, другие причиняют страдание. Стоит вспомнить совершенно очевидное эмоциональное значение красного цвета, всегдашнего спутника всякого восстания, страсти и бунта, или голубого цвета, холодного и спокойного цвета дали и мечты, для того, чтобы убедиться в сказанном.

Откуда возникают в языке такие формы выражения, как холодный цвет или теплый цвет, высокий или низкий звук, мягкий или твердый голос. Сам
по себе цвет ни тепел, ни холоден, как сам по себе звук ни высок и ни низок,
и вообще не имеет пространственных форм. Однако всякому понятно, когда говорят об оранжевом цвете, что он теплый, о басе — что он низкий, или, как греки называли, толстый. Очевидно, нет ничего общего между цветом
и температурой, между звуком и величиной, но, видимо, есть нечто объединяющее их в эмоциональном тоне, который окрашивает оба впечатления. Теплый тон или высокий звук означает, что есть некоторое сход­ство между эмоциональным тоном цвета и температурой. Оранжевый цвет сам по себе не похож на теплое, но в его действии на нас есть нечто такое, что напоминает действие на нас теплого. Вспомним, что эмоциональную реакцию мы определили как оценочную, вторичную, круговую реакцию проприорецептивного поля. И эмоциональный тон ощущения означает не что иное, как заин­тересованность и участие всего организма в каждой отдельной реакции органа. Организму не безразлично, что видит глаз, он либо солидаризируется с этой реакцией, либо противится ей. «Таким образом, — говорит Мюнстерберг, — «приятность» или «неприятность» на самом деле
не предшествует действию, а сама является действием, которое ведет
к продолжению или прекращению сти­мула».

Эмоциональная реакция, как реакция вторичная, — могуще­ственный организатор поведения. В ней реализуется активность нашего организма. Эмоции были бы не нужны, если бы они были не активны. Мы видели, что они возникли инстинктивным путем из самых сложных и ярких движений. Они явля­лись в свое время организаторами поведения в самые трудные, роковые
и ответ­ственные минуты жизни. Они возникали на высших точках жизни, когда орга­низм торжествовал над средой или приближался к гибели. Они осуществляли всякий раз как бы диктатуру в поведении.

Теперь, при изменившихся условиях, внешние формы движений, сопро­вождавшие эмоцию, ослабли и постепенно атрофируются вследствие ненужности. Но внутренняя роль организаторов всего поведения, которая была их пер­вичной ролью, остается за ними и сейчас. Вот этот момент активности
в эмоции составляет самую важную черту в учении о ее психологической природе. Неверно думать, будто эмоция представляет чисто пассивное переживание организма и сама не ведет ни к какой активности.

Напротив, есть все основания полагать, что наиболее истинна та теория про­исхождения психики, которая связывает ее возникновение с так называемым гедоническим сознанием, т. е. с первоначальным чувствованием удовольствия и неудовольствия, что, как вторичный момент круговой реакции, влияло задер­живающим или стимулирующим образом на реакцию. Таким образом, первона­чальное управление реакциями возникает из эмоций. Связанная с реакцией эмо­ция регулирует и направляет ее в зависимости
от общего состояния организма. И переход к психическому типу поведения, несомненно, возник на основе эмо­ций. Точно так же есть все основания предполагать, что первичными формами чисто психического поведения ребенка являются реакции удовольствия и неудовольствия, возникающие раньше остальных.

Этот активный характер эмоциональных реакций лучше всего выясняется на основе предложенной Вундтом трехмерной теории чувства. Вундт полагает, что всякое чувство имеет три измерения, причем в каждом измерении оно имеет два направления. Чувство может протекать:

1) в направлении удовольствия и неудо­вольствия;

2) возбуждения и подавленности;

3) напряжения и разрешения.

Легко может показаться, что напряжение совпадает с возбуждением, а по­давленность — с разрешением. Однако это не так. Если человек чего-нибудь боится, его поведение характеризуется необычайной напряженностью, натянутостью каждого мускула и вместе с тем чрезвычайной подавленностью реакций. Точно так же ожидание выигрыша или приговора заканчивается радостным возбуждением, соединенным с полнейшим разрешением
от всяческого напряжения.

Три измерения всякой эмоции означают, в сущности говоря, все тот же ак­тивный характер чувства. Всякая эмоция есть позыв к действию или отказ
от действия. Ни одно чувство не может остаться безразличным
и безрезультатным в поведении. Эмоции и являются таким внутренним организатором наших реак­ций, которые напрягают, возбуждают, стимулируют или задерживают те или иные реакции. Таким образом, за эмоцией остается роль внутреннего организа­тора нашего поведения.

Если мы делаем что-либо с радостью, эмоциональные реакции радости
не означают ничего другого, кроме того, что мы и впредь будем стремиться делать то же самое. Если мы делаем что-либо с отвращением, это означает, что мы будем всячески стремиться к прекращению этих занятий. Иными словами, тот новый момент, который эмоции вносят в поведение, всецело сводится
к регу­лированию организмом реакций.

Становится для нас совершенно понятным то согласованное многообразие эмоциональных реакций, которое вовлекает в процесс каждой единичной реак­ции все важнейшие органы нашего тела. Экспериментальные исследования показывают при помощи записи дыхательных движений, толчков сердца
и пульса, что эти кривые, выражающие ход самых важных органических процессов, по­слушно отзываются на малейший раздражитель и как бы немедленно приспо­сабливаются к мельчайшим изменениям среды.

Недаром издавна сердце считается органом чувства. В этом отношении выво­ды точной науки совершенно совпадают с древним взглядом на роль сердца. Эмоциональные реакции суть раньше всего реакции сердца
и кровообращения, если мы припомним, что дыхание и кровь определяют собой протекание реши­тельно всех процессов, во всех органах и тканях, мы поймем, почему реакции сердца могли выступить в роли внутренних организаторов поведения.

«Всеми эмоциональными содержаниями нашей душевной жизни, — говорит Г. Ланге, — нашими радостями и печалями, часами счастья
и огорчения мы обязаны преимущественно нашей сосудодвигательной системе. Если бы пред­меты, которые оказывают воздействие на наши внешние органы, не приводили в действие и эту систему, мы проходили бы мимо жизни безразлично и бесстра­стно; впечатления внешнего мира увеличивали бы наше знание, но этим дело и ограничилось бы; они не возбуждали бы в нас
ни радости, ни гнева, ни забот, ни страха».

Заключение

Эмоции лежат в основе ве­ликих деяний и страш­ных преступлений. Они мобилизуют нас и раз­рушают, возвышают и заставляют невыно­симо страдать. Важно помнить, что эмоции даны человеку, а не он отдан им во владение,
что чувствами можно управлять, а их послед­ствия — контролировать. Но для это­го эмоции необходимо знать, пони­мать и принимать, а значит, нужно уметь внимательно вчувствоваться в себя, чтобы стать в итоге чуть мудрее, сильнее
и богаче. Как сказал Уильям Шекспир: «Видеть и чувствовать — это быть, размышлять, это жить».

Список использованной литературы

1.      Выготский Л.С. «Психология» М.:  АПРЕЛЬ ПРЕСС ЭКСМО-ПРЕСС, 2000г.

2.      Данилина Т.А., Зедгенидзе В.Я., Стёпина Н.М «В мире детских эмоций» М.: АЙРИС ПРЕСС, 2004г.

3.      Джеймс У. «Основы психологии» - М.: Педагогика, 1991г.

4.      Е.И. Рогов. Эмоции и воля. – Москва, Владос, 2001 г.

5.      Краткий психологический словарь. Под общей редакцией                              А.В. Петровского и М.Г. Ярошевского. – Москва, Издательство политической литературы, 1985 г.

6.      Р.С. Немов. Психология. Общие основы психологии. – Москва, Владос, ИМПЭ им. А.С. Грибоедова, 2002 г.

23