Теория социальной стратификации и социальное неравенство

     Культурно - символическая. Дифференциация возникает  здесь из различий доступа к социально  значимой информации, неравных возможностей фильтровать и интерпретировать эту информацию, способностей быть носителем сакрального знания (мистического или научного). В древности эта  роль отводилась магам и шаманам, в средневековье - служителям Церкви, толкователям священных текстов  и, возможно, всем  грамотным людям, в Новое время - ученым и партийным  идеологам. Претензии на общение  с божественными силами, обладание  научной истиной, выражение государственного интереса существовали всегда и везде. И более высокое положение  в данном отношении занимают те, кто обладает возможностями манипулирования  сознанием и действиями прочих членов общества, кто лучше других может  доказать свои права на истинное понимание, владеет лучшим символическим капиталом.

     Культурно – нормативная. Здесь дифференциация построена на различиях уважения и престижа, возникающих из сравнения образов жизни и норм поведения, которым следует данный человек или группа. Отношение к физическому и умственному труду, потребительские вкусы и привычки, манеры общения и этикет, особый язык (терминология, жаргон, сленг) - все это ложится в основу социального деления. Причем, происходит не только разграничивание "своих" и "чужих", но и ранжирование групп ("благородные - не благородные", "порядочные - не порядочные", "элита - обычные люди) [5, c 33-37]. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава 2. Роль среднего класса в современном обществе. Причины бедности

1. Средний класс

    Средний класс – совокупность социальных слоев, занимающих промежуточное положение  между основными классами в системе  социальной стратификации. Этот класс  характеризуется неоднородностью  положения, противоречивостью интересов, сознания и политического поведения, вследствие чего многие авторы говорят  о нем как о «средних классах», «средних слоях». Различают старый средний класс и новый средний  класс [1, c.52].

    Старый  средний класс включает мелких предпринимателей, торговцев, ремесленников, представителей свободных профессий, мелкое и среднее  фермерство, владельцев небольших производственных фирм. Стремительное развитие технологий и науки, всплеск в формировании сферы услуг, а также всеохватывающая  деятельность современного государства  способствовали появлению армии  служащих, инженеров и т.п., не владеющих  средствами производства и живущих  за счет продажи своего труда. Они  стали представителями нового среднего класса.

    Практически во всех развитых странах доля среднего класса составляет 55-60%.

    Рост  среднего класса выражает тенденцию  к уменьшению противоречий между  содержанием труда различных  профессий, городским и сельским образом жизни. Средний класс  является носителем ценностей традиционной семьи, что, однако, сочетается с ориентацией  на равенство возможностей для мужчин и женщин в образовательном, профессиональном, культурном отношении. Этот класс представляет собой оплот современного общества, его традиций, норм и знаний. Для  средних слоев характерен незначительный разброс вокруг центра политического  спектра, что делает их и здесь  оплотом стабильности, залогом эволюционности общественного развития, формирования и функционирования гражданского общества.

    В современной России средний класс  проходит свое становление. Продолжает развиваться социальная поляризация – расслоение на бедных и богатых. Те, кто видит возникновение биполярного распределения доходов и малочисленность среднего класса, обеспокоены судьбой российской демократии. По распространенному мнению социологов, для здоровой демократии необходим здоровый средний класс. В обществе, состоящем из богатых и бедных, отсутствует политическое и экономическое связующее звено. Результатом социально-экономической поляризации общества может стать революция. Именно благодаря возникновению и укреплению среднего класса не оправдался прогноз Маркса о неизбежности исторической гибели капитализма в результате пролетарской революции. Малочисленность российского среднего класса в настоящее время может способствовать поляризации общества, что приводит к разочарованию и озлоблению масс.

    2.2. Бедность и неравенство

    Феномен бедности стал предметом исследования в современной отечественной  социологии в начале 1990-х гг. В  советский период понятие бедности применительно к советским людям  в отечественной науке не использовалось. В социально-экономической литературе официальное признание получила категория малообеспеченности, которая  раскрывалась в рамках теории благосостояния и социалистического распределения.

    Бедность  – характеристика экономического положения  индивида или группы, при которой они не могут сами оплатить стоимость необходимых благ.

    Бедность  – неспособность поддерживать определенный  приемлемый  уровень жизни.

    Самой важной  причиной,  способной  привести  людей  на  социальное   дно, является потеря  работы,  которая  означает  социальную  трагедию. 

    В  массовом  сознании  экономические  реформы связываются с социальной деградацией, с массовым  обнищанием,  с  жизненными лишениями, менее значимыми воспринимаются влияния криминального мира,  война в Чечне и вынужденное переселение (беженцы), которое рожает беженцев.

    По  оценкам экспертов в числе  групп  риска  попасть  на  социальное  дно оказываются: одинокие пожилые  люди (шансы попасть на дно 72%),  пенсионеры (61%), инвалиды (63%), многодетные семьи (54%), безработные  (53%), матери-одиночки (49%), беженцы (44%), переселенцы (31%). У  них нет шансов для движения вверх по социальной лестнице. Такими  шансами владеют лишь те, кто уже занял определенные социальные позиции в обществе.

    На  первый взгляд, все мы живем в  рамках общей культуры. Но реальность такова, что современные государства не включают бедность в свою культуру, оставляя ее в особом замкнутом пространстве. Материальная необеспеченность и особые условия не только мешают полнокровному участию в общепринятой культуре, но и ведут к консервации и воспроизводству особого образа жизни. Преодоление бедности стало камнем преткновения и для политиков, и для ученых. Она не поддавалась ни экономическим, ни политическим методам реформирования, оставаясь одним из наиболее живучих феноменов с незапамятных времен до наших дней. Свою разгадку причин постоянства бедности предлагает теория «культуры бедности» (в современной модификации — «субкультуры бедности»).

    Терминологическая путаница понятий «субкультура бедности»  и «культура бедности» (их часто  используют как синонимы) связана  не только со сравнительной новизной проблемы, но и с отсутствием единой точки зрения по поводу того, как  далеко зашел человек по пути отчуждения от общепринятых норм и ценностей, а  также с различными методологическими  принципами анализа отношения между  культурой общества и субкультурой социальной группы.

    Сторонники  радикальной методологической позиции  стремились противопоставить общепринятую культуру и культуру бедных. Профессор  Иллинойского университета О. Льюис  считал, что последняя — это  стиль жизни, который передается из поколения в поколение, от родителей  к детям, реакция бедных на их маргинальное положение в классово-стратифицированном, индивидуалистском капиталистическом обществе    [7,c 4].Бедные, отчужденные от остального общества, вырабатывают свою культуру, утверждал антрополог. (Позднее он будет употреблять термин субкультура.) Ее воспроизводство объясняется не сохранением материальных и социальных условий, в которых она сформировалась, а процессом социализации. Преодоление физической бедности, заключает О. Льюис, не может быть достаточным для преодоления культуры бедности. Иначе говоря, она становится самостоятельной силой, существующей независимо от породивших ее условий.

    Схожих  взглядов придерживается и В. Миллер. Он описывает субкультуру бедности как культуру низшего класса, самостоятельную  традицию, чей возраст — несколько  столетий. Она формируется в конфликте  с общепринятой культурой и ориентирована  на разрушение норм среднего класса [8, c 5-19].

    В целом можно констатировать; теоретики, которые при анализе проблемы пытаются вывести взаимозависимость  между культурой бедных и их положением в системе социальной и властной стратификации, рассматривают субкультурные  характеристики и образ жизни  бедноты в качестве особых, передающихся из поколения в поколение, противоположных общепринятым законов и правил, норм и ценностей.

    Подобная  точка зрения во многом обусловлена  размытостью категории «бедные» и преувеличением противостояния между  ними и остальным обществом. Такая  позиция, значительно сужающая сущность явления смыкается с марксистской трактовкой конфликта и классового сознания.

    Расширительное  толкование субкультуры бедных как  части единого социально-культурного  пространства развивает традицию анализа  делинквентных культур, связанную  с теорией аномии Р. Мертона. Сторонники этой теории — Г. Ганс, Л. Райнуотер и другие, признавая существование особой субкультуры бедных, не противопоставляют ее общей культуре и считают, что она детерминирована социальными условиями. По мнению Райнуотера, некоторые группы вырабатывают свою нормативную систему потому, что не могут достичь успеха, следуя общепринятым нормам. Тем не менее, они продолжают находиться под влиянием последних. Складывается ситуация, подобная той, когда игроки договариваются между собой, что игра, которую они ведут, была бы морально оправдана, но их реальное поведение опровергает эту договоренность.

    Отнесение к культуре или к субкультуре  становится более понятным, когда  речь заходит о содержательной стороне  дела. Льюис называет около 70-ти взаимосвязанных  социальных, экономических и психологических  черт «культуры бедности» и выделяет четыре блока:

    1) отсутствие или низкий уровень  участия в основных институтах  общества (профсоюзах, общественных  организациях, политических партиях  и т. д.); критические установки  по отношению к основным институтам  господствующих классов (министерствам,  ведомствам, полиции и т. д.), к  официальным нормам брака; и  цинизм по отношению к церкви. Бедные не разделяют общественных  ценностей и даже если осознают  их, то не действуют в соответствии  с ними;

    2) минимальный уровень организованности  вне рамок семьи; 

    3) отличные от общепринятых взаимоотношения  полов — отсутствие детства,  ранние сексуальные контакты, свободные  браки, высокая частота абортов  и т. д.;

    4) преобладание таких установок,  как беспомощность, зависимость,  униженное положение, что связано  с низкой мотивацией к труду  и достижениям; ориентация на  сегодняшний день, неспособность  к планированию. Подобные установки  и поведение делают бедность  неизбежной.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    3. Особенности социального  расслоения в современной  России

    Современные исследования факторов, критериев и  закономерностей стратификации  российского общества позволяют  выделить слои и группы, различающиеся  как социальным статусом, так и  местом в процессе реформирования российского  общества.

    В российском обществе можно выделить четырех социальных слоя: верхний, средний, базовый и нижний, а также десоциализированного «социального дна».

    Верхний слой включает прежде всего реально  правящий слой, выступающий в роли основного субъекта реформ. К нему относятся элитные и субэлитные группы, занимающие наиболее важные позиции  в системе государственного управления, в экономических и силовых  структурах. Их объединяет факт нахождения у власти и возможность оказывать  прямое влияние на процессы реформирования. Если говорить о социологических измерениях этого слоя, они отражают лишь часть крупных и средних предпринимателей, директоров предприятий, ответственных чиновников и наиболее богатых людей, которую выявили массовые опросы. Однако верхняя часть субэлиты при обследовании в этот слой, скорее всего, не попадала [4, c 5-19].

    Быстрые темпы социального расслоения российского  общества в сочетании с высокой  нормой свободных от потребления  денег создали предпосылки для  четко выраженной дифференциации населения  по объемам сбережений (сберегательная стратификация).

    На 5% наиболее обеспеченных жителей России приходится около 70% всех сбережений, размещенных  на ее территории. На средне- и высокообеспеченные слои населения приходится около 26% сбережений; бедные и малообеспеченные группы, насчитывающие 50% населения, имеют  всего 1,2-1,4% общего объема сбережений [6, c 48].