Любая политика,
будь то внутренняя или внешняя, выявляет
три базовые модели, т.е. все политические
феномены могут быть сведены к одному
из трех основных типов. Она стремится
либо к сохранению мощи, либо к усилению
мощи, либо к демонстрации мощи. Этим трем
образцам политики соответствуют три
типа международного поведения. Страна,
чья внешняя политика направлена на сохранение
мощи, а не на ее перераспределение в свою
пользу, придерживается линии статус-кво.
Страна, которая стремится путем изменения
сложившегося соотношения сил обладать
дополнительной мощью в сравнении с уже
имеющейся, проводит политику империализма.
Нация, чья внешняя политика заключается
в демонстрации имеющейся мощи как с целью
ее сохранения, так и с целью наращивания,
проводит политику поддержания престижа.
Впрочем, формулировки эти носят временный
характер и нуждаются в дальнейшем уточнении
Международные отношения / Под ред. В.В.Лазарева.
М.: 2003. С. 290..
Дипломатия - элемент
мощи нации. Важность дипломатии для
сохранения всеобщего мира лишь частный
аспект этой общей функции. Ведь дипломатия,
если она завершается войной, не может
достичь главной своей цели - обеспечить
национальные интересы мирными средствами.
Так было всегда, и особенно это актуально
на фоне разрушительного потенциала всеобщей
войны. Уже упоминались четыре задачи,
с которыми должна успешно справляться
внешняя политика, чтобы обеспечить национальные
интересы и сохранить мир. Нам предстоит
переформулировать эти задачи в свете
особых проблем, которые поставила перед
дипломатией современная мировая политика
Международные отношения: Учебник / Под
ред. К.А. Бекяшева М.: изд. «Проспект» 2004.
С. 266..
Четыре основных
правила Г. Маргентау
Дипломатия
должна быть свободна от духа крестовых
походов. Это первое правило дипломатии,
пренебрежение которым чревато риском
войны. Как писал Уильям Грэм Самнер, «если
хочешь войны - изобрети доктрину. Это
- самый страшный тиран, который когда-либо
порабощал человека, ведь он овладевает
его разумом и заставляет его предавать
самого себя. Цивилизованные люди самые
жестокие свои битвы вели за доктрины.
Освобождение гроба Господня, «баланс
сил», «торговля идет за флагом», «кто
владеет сушей, владеет и морем», революция,
вера - за все это люди отдавали жизни.
Стоит лишь пустить в оборот ловкий политический
лозунг, и, однажды проснувшись, вы обнаружите,
что он властвует над вами, определяет
вашу судьбу, против которой вы бессильны.
Что может быть противнее трезвому государственному
уму и здравому смыслу, чем одержимость
абстрактной идеей, не имеющей определенного
отношения к тому, что действительно поставлено
на карту».
Религиозные войны
показали, что попытки навязать собственную
религию как единственно верную
тщетны, не говоря уже о цене. Потребовалось
столетие почти беспрецедентного кровопролития,
опустошения и варварства, чтобы
убедить противников, что две религии
могут взаимно терпеть друг друга. Место
двух великих христианских верований
заняли в наше время две политические
религии. Потребуется ли им заново усваивать
уроки Тридцатилетней войны, или они вовремя
откажутся от универсалистских притязаний,
которые неизбежно оборачиваются нескончаемой
войной? От ответа на этот вопрос зависит
дело мира. Ибо только если ответ будет
утвердительным, может сформироваться
моральный консенсус, основанный на разделяемых
убеждениях и общих ценностях, - консенсус,
которого мы имеем шанс достичь в рамках
дипломатии мира. Только тогда дипломатия
сможет взять на себя конкретные политические
проблемы, требующие мирного решения.
Внешнеполитические цели должны формулироваться
через призму национального интереса
и быть поддержаны адекватной мощью. Это
второе правило дипломатии, направленной
на поддержание мира. Национальный интерес
миролюбивой страны может формулироваться
только через призму национальной безопасности,
а она должна предполагать целостность
национальной территории и неприкосновенность
ее институтов. Национальная безопасность
в таком случае - это тот необходимый минимум,
который дипломатия должна защищать адекватными
возможностями и бескомпромиссно. Но дипломатия
должна всегда прислушиваться к радикальным
изменениям, которые претерпела национальная
безопасность в ядерную эпоху. До ее наступления
страна могла использовать свою дипломатию,
чтобы строить свою безопасность за счет
других стран. Сегодня, если исключить
радикальное смещение ядерного баланса
сил в пользу одной страны, дипломатия,
чтобы гарантировать одну страну от ядерного
уничтожения, должна обезопасить все страны.
Когда национальный интерес определяется
в столь ограниченных и абстрактных терминах,
дипломатия должна соблюдать свое третье
правило. Дипломатия должна видеть политическую
ситуацию с точки зрения других стран.
«Ничто так не губительно для нации, как
крайний эгоизм и полное нежелание принимать
во внимание естественные страхи и надежды
других».
Каковы национальные
интересы других стран, если смотреть
на них через призму национальной безопасности,
и как их совместить с твоими собственными?
Определение национальных интересов в
терминах национальной безопасности более
достижимо, интересы двух противостоящих
стран более совместимы в рамках биполярной
системы, нежели в любом ином балансе сил.
Если страна определила свои национальные
интересы как интересы национальной безопасности,
она уже способна жертвовать своими отдаленными
форпостами, расположенными вблизи или
внутри сферы национальной безопасности
другой страны, и отойти в пределы собственной
сферы, являющейся самодостаточной. Эти
отдаленные форпосты ничего не дают для
ее национальной безопасности. Они являются
лишь помехой и не могут быть сохранены
в случае войны. Безопасность обоих блоков
будет тем больше, чем обширнее дистанция,
разделяющая их сферы национальной безопасности.
Каждая из сторон может провести линию
на достаточном удалении от противоположной
стороны, давая понять, что нарушение этой
линии или даже приближение к ней будет
означать войну. Как же тогда быть с промежуточными
пространствами, находящимися между двумя
демаркационными линиями? Здесь применимо
четвертое правило дипломатии. Страны
должны быть готовы к компромиссу по всем
вопросам, которые не являются для них
жизненно важными. «Любое правление, человеческая
выгода, радость, любая добродетель и разумное
действие основаны на компромиссе и торге.
Мы уравновешиваем неудобства: что-то
отдаем и что-то берем; уступаем какие-то
права, которыми хотят пользоваться другие.
Мы должны жертвовать какими-то естественными
свободами, чтобы пользоваться благами
от общей принадлежности к великой империи.
Но во всех честных сделках плата за то,
что удается выторговать, должна быть
пропорциональной. Никто не будет торговать
тем, что дорого его сердцу».
Здесь дипломатия
сталкивается с самой трудной
задачей. Для умов, не замутненных
мессианским духом какой-либо политической
религии и способных объективно
смотреть на национальные интересы обеих
сторон, разграничение этих жизненных
интересов не должно представлять трудности.
Другое дело - компромиссы по второстепенным
вопросам. Здесь задача не в том, чтобы
разграничить и определить те интересы,
которые по самой своей природе могут
быть разграничены и определены, а сбалансировать
те, которые соприкасаются по многим пунктам
и могут переплетаться так, что разграничению
не поддаются. Задача огромна - позволить
другой стороне пользоваться определенным
влиянием в промежуточных зонах и в то
же время не допустить их включения в свою
орбиту. Не менее трудно сделать так, чтобы,
сохраняя на возможно более низком уровне
влияние другой стороны в регионах, примыкающих
к твоей зоне безопасности, не включать
эти регионы в собственную орбиту. Для
решения этих задач нет готовых к применению
формул. Только путем непрерывного процесса
адаптации, подкрепленной твердостью
и сдержанностью, можно достичь эффективного
компромисса по второстепенным проблемам.
Нужно, однако, сразу указать, какие подходы
могут облегчить, а какие затруднить достижение
компромисса. В первую очередь следует
отметить, в какой степени успех компромисса,
т.е. соблюдение четвертого правила, зависит
от соблюдения первых трех правил, которые
в свою очередь взаимозависимы между собой.
В той мере, в какой следование второму
правилу зависит от реализации первого,
в той же мере третье правило ждет своей
реализации в зависимости от соблюдения
второго. Страна может разумно подойти
к своим национальным интересам, только
отказавшись от мессианства политических
доктрин. Страна способна объективно взглянуть
на национальные интересы других лишь
тогда, когда она уверена в том, что соблюдает
собственные интересы. Компромисс по любому
вопросу, каким бы малозначимым он ни был,
невозможен, если стороны не уверены в
защищенности собственных национальных
интересов. Таким образом, страны не могут
надеяться на выполнение четвертого правила,
если они не соблюдают три других Захаров
Т.И. Международные отношения. М.: Юнити,
2004. С. 166.
Итак, в своей
знаменитой работе «Политические отношения
между нациями» (либо «Политика международных
отношений») Ганс Моргентау формулирует
основные принципы политического реализма.
Первоначально автор обосновывает мысль
о том, что в основе международной политики
(international politics) лежат законы политического
поведения, корни которых следует искать
в природе человека.
Теории
политических систем: Д. Истон, Г. Алмонд.
Дальнейшее развитие
теории политических систем пошло по
линии преодоления некоторых
недостатков модели Д. Истона. Теория
Д. Истона рассматривает политическую
систему как механизм формирования и функционирования
власти в обществе по поводу распределения
ресурсов и ценностей.
Системный подход
позволил более четко определить
место политики в жизни общества
и выявить механизм социальных изменений
в нем. Политика- относительно самостоятельная
сфера, основное значение которой- распределение
ресурсов и побуждение к принятию этого
распределения ценностей между индивидами,
группами.
В целой серии
работ, написанных в 1950-60-е гг. («Политическая
система» (1953), «Модель для политического
исследования» (1960), «Системный анализ
политической жизни» (1965)), Д. Истон пытается
выстроить целостную теорию, основывающуюся
на изучении «прямых» и «обратных» связей
между собственно политической системой
и ее внешней средой, в известном смысле
заимствуя кибернетические принципы «черного
ящика» и «обратной связи», и используя
тем самым в ходе концептуализации системный
подход и элементы общей теории систем.
Для построения теоретической модели
Истон привлекает четыре базовые категории:
1) «политическая система»; 2) «среда»; 3)
«реакция» системы на воздействие среды;
4) «обратная связь», или воздействие системы
на среду (схема 1).
Схема 1. Модель
политической системы Д. Истона
В соответствии
с этой моделью механизм функционирования
политической системы включает четыре
фазы. Во-первых, это «вход (input)», воздействие
внешней среды (социальной и внесоциальной,
природной) на политическую систему в
форме требований и поддержки. Например,
это может быть требование населения снизить
подоходный налог при одновременной легитимной
поддержке деятельности правительства
в целом. Во-вторых, «конверсия» (или преобразование)
социальных требований в подготовку альтернативных
решений, являющихся определенным реагированием
правительства. В-третьих, это «выход (output)»,
принятие решений и их реализация в форме
практических акций. И наконец, в-четвертых,
результаты деятельности правительства
влияют на внешнюю среду через «петлю
обратной связи» (feedback loop). Политическая
система является «открытой системой»,
получающей постоянные импульсы от окружающей
среды. Ее основной целью являются выживание
и сохранение устойчивости системы посредством
адаптации и приспособления к среде. В
основе этого механизма лежит принцип
«гомеостатического равновесия», согласно
которому политическая система для поддержания
внутренней стабильности должна постоянно
реагировать на нарушение её баланса со
внешней средой.
Несмотря на
сильную критику системного подхода
в конце 1960-начале 1970-х гг. Д. Истон в своей
новой работе «Анализ политической структуры»
(1990) продолжает концептуальную разработку
своей модели путем изучения внутренней
структуры «черного ящика», то есть политической
системы, опираясь на критический анализ
неомарксистского структурализма Н. Пуланзаса.
«Политическая структура подобна невидимой
силе, царящей в глубине политической
системы» Вообще различные политические
структуры, по его мнению, образуются из
таких элементов, как государственные
органы, партии и групповые объединения,
элитные группы и массовидные силы, а также
из играемых всеми ими политических ролей.
Сама же «политическая структура» выступает
как атрибутивная характеристика политики,
которая обуславливает ограничения в
поведении индивидов и групп, так же как
одновременно может и способствовать
достижению их целей. Истон выделяет различные
типы политических структур, составляющих
«начинку» политической системы: высокоорганизованных
и низкоорганизованных, формальных и неформальных,
режимных и дифференцированных институтов.
Недостатками
модели политической системы по Истону
являются:
- чрезмерная
зависимость от "требовании-поддержки"
населения и недооценка ее самостоятельности;
- некоторый
консерватизм, ориентирующий на сохранение
стабильности, неизменности системы;
- недостаточный
учет психологических, личностных аспектов
политических взаимодействий.
Схема 3. Модель
политической системы Г. Алмонда
Взаимодействие
социальной среды с институциональной
системой, таким образом, составляет
динамику политического процесса. На
том же уровне у Алмонда происходит
по сути и «конверсия» интересов индивидов
и групп в соответствующие решения и действия
государственных органов.
Во втором блоке,
«уровне системы» (system functions), происходит
адаптация общества к политической
системе, от которой зависят перспективы
ее стабильного воспроизводства или наоборот
радикального изменения. Во-первых, это
функция социализации индивидов к стандартам
и ценностям политической системы, связанная
с социальными институтами церкви, семьи
и школы. Во-вторых, это функция рекрутирования
сторонников или противников системы,
активных и пассивных граждан, включая
тех, кто затем профессионально будет
заниматься политической деятельностью.
И наконец, в-третьих, это функция политической
коммуникации, которая обеспечивается
благодаря информационной, пропагандистской
и манипулятивной работе СМИ и других
организаций. В переходный период прежняя
политическая система ослабевает прежде
всего из-за дисфункционального характера
старых институтов, не обеспечивающих
адекватную социализацию, рекрутирование
и эффективную пропаганду.