Жизнь и философские взгляды Ханны Арендт

    Более того, сфера публичности имеет  особое значение, поскольку именно и только здесь (а именно – в  сфере политики) возможен такой феномен, как свобода. Понятие свободы  в системе А. очень значимо  и многозначно: наряду с традиционным его толкованием, А. выявляет и новые  пласты его содержания. Прежде всего, А. фиксирует, что свобода в сфере  политики выступает как «сопротивление»  – в контексте воздействия, как  «особое личное мнение» – в  контексте несогласия. В этом смысле в зоне приватности, где «свободность»  человека задана как изначальная (по определению), свобода не конституируется  в качестве специфичного феномена. И как исполнительское искусство  не только требует взаимодействия между  исполнителем и адресатом, но и является формой этого взаимодействия, так  и свобода задает новые формы  публичности. Креационный потенциал  свободы, который инспирирует «начинание нового», фиксируется А. как реализующийся  в особом срезе человеческой жизнедеятельности  – «активности».

    В отличие от «труда» (labour), обеспечивающего  воспроизводство биологических  процессов человеческого организма  и не требующего для своего осуществления Другого, и «производства» (work), воспроизводящего неорганическое тело цивилизации и реализующего связь между людьми лишь в контексте, заданном технологической программой, «активность» (action) выстраивается в рамках не субъект-объектных, но субъект-субъектных отношений. Она принципиально коммуникативна, и именно в контексте свободной коммуникации человек выступает не как «рабочее животное» (animal labourer) или «человек производящий» (homo faber) (в – соответственно – labour и work), но как творческий субъект «начинания нового». Источник свободы, таким образом, выводится А. как за пределы интеллектуальной сферы, так и за пределы эмоционально-волевой (ибо, если разум формулирует цели, достижение которых вынуждает человека сообразовываться с требованиями внешних условий, то воля не позволяет ему отступить). «Активность», в сущности, внепрагматична, и осуществляющееся в ее рамках общение есть цель самого себя.

    Между тем, свобода как проявление этой «активности» (избыточный продукт непрагматичного  процесса) оказывается чрезвычайно  значимой и «полезной» для общества, инспирируя его к новому, к «рождению  того, чего еще никогда не бывало». Именно свобода, по А., в состоянии  преодолеть даже барьеры тоталитарных общественных систем. В социально-событийной системе отсчета свобода реализуется, по А., как революция, которая не только разрушает «окаменелость» тоталитаризма, освобождая человека от ложных идеологических догм, но и привносит в мир «рождение  нового». Таким образом, поскольку  творческая креация нового возможна лишь для человека, обладающего индивидуальностью, воспитанной в рамках частной  жизни, постольку свобода выступает  связующим звеном между публичностью и приватностью, всеобщей историей и «уделом человека». Универсальные  определения каждого существования, по А., – «рожденность» и «смертность».

    И если на уровне индивида «рожденность»  реализуется в «активности», т.е. в создании нового, то «смертность  – в утрате креативности, а значит – и индивидуальности. Соответственно этому и на уровне общества «смертность» есть не что иное, как лишение  человека индивидуальности, предпринятое в качестве масштабной акции, разрушение сферы приватности, т.е., иными словами, тоталитаризм, предполагающий «тотального  человека», представителя массы  как конгломерата, целостность и  сплоченность которого не имманентна, но является результатом целенаправленного  насилия посредством идеологической обработки с последующим политическим манипулированием. «Рожденность» же на уровне общества есть «революция»  как «перехват истории» и прорыв к творчеству и свободе.

    Коммуникативная концепция Ханны  Арендт

    Слово власть широко используется с давних времен как в обыденном языке, так и в философско-политическом дискурсе. Попытка дать концептуальное определение власти в рамках философско-политического  анализа предпринималась уже  древними мыслителями, и, видимо, они  ближе всех остальных прикоснулись к тайне власти, к непостижимой "тайне гражданского повиновения". Однако, природа власти остается до сих пор загадкой для ученых-обществоведов  и философов. Парадокс власти ими  по-прежнему не разгадан.

    Хотя  работы Ханны Арендт (1906-1975) восприняты как экстраординарное достижение ученого, прежде всего потому, что она развивала  свою философию политического с  ориентацией на греческий полис, что вызывало в свою очередь обвинения  ее в "грекофилии" и сомнения в  способности данной политической философии  дать хоть в какой степени жизнеспособное определение власти и политики, многие рассматривают ее как "теоретика  политической власти.

    Ханны Арендт была теоретиком "позитивной" власти, для которой проблемы политического  участия и гражданского содействия занимали центральное место и  для которой юридические стратегии  на ограничение государственной  власти, разрабатываемые либеральными мыслителями, не были основными.

    Арендт  поставила под сомнение классическую постановку вопроса о власти, согласно которой власть представляет собой  совокупность политических институтов, посредством функционирования которых  одни социальные группы получают возможность  навязывать свою волю другим и действовать  в соответствии с так называемыми  общими интересами.

    Арендт  заявила, что в современных условиях общественно-политического развития, говоря о власти, задаваться вопросом " кто кем управляет" , по меньшей  мере, не правильно. Власть не есть собственность  индивидуума, но находится в полном соответствии с человеческой способностью не просто действовать, а действовать  совместно, а потому традиционный анализ институтов государства не только не исчерпывает область существования  и функционирования власти, но и  не затрагивает самую суть ее , динамику властных отношений.

    Арендт  не отрицает, что феномен власти необходимо содержит элемент подчинения, "ограниченного" насилия, но в  то же время она считает, что нельзя сводить всецело власть к "негативной" функции насилия.

    Власть  может носить не только негативный, но и позитивный характер. Поэтому  принципиальный вопрос не в уничтожении  власти, а в ее разумном использовании  как важнейшего механизма направления.

    Современный философ, говорит Арендт, не может  не понять, что осмысление власти уже  само по себе есть политическое деяние, открывающее в нем самом новые  возможности понимания политической жизни и своего места в ней, где власть больше не увлекает к  мирам насилия, а охраняет жизнь  до ее самых дальних пределов. Понимать власть - это не обвинять ее, напротив, видеть в ней одну из позитивных сил конструирования политического  порядка, который представляет собой  не только совокупность политических институтов, которые способствуют "институциональной  овеществленности" власти, но и, главным  образом, коммуникативное пространство общения субъектов политического  творчества , где происходит самореализация человеческой личности , и каждый , действуя , говоря и рассказывая , может открыто "самопредставляться" , выявляя  себя другим , но при этом ,уважая и  неукоснительно соблюдая права каждого другого на такое же самовыражение.

    Таким образом, политическая философия Ханны  Арендт представляет собой особый способ осмысления социально-политической действительности, которая предстает у нее в  виде некоего "пространства явленности" человеческой деятельности. Оно есть то самое "между", которое возникает, когда люди "являются" друг другу, и в котором они не только наличествуют наряду с другими живыми предметами, но и достаточно четко себя "выявляют". Именно в таком типе социально-политических отношений, по мысли Арендт, наиболее полно раскрывается человеческая природа.

    Симптоматично, что в центре внимания концепции  власти Ханны Арендт, над которой  она работала преимущественно в 60-70-е годы ("Между прошлым и  будущим", " Vita activa или о деятельной жизни", "Власть и насилие"), оказывается "homo politicus"("человек  политический").

    Некий особенный автономный мир, аналог которого Арендт видит в древнегреческом  полисе, становится тем пространством, в котором "обитает человек  политический". Более того в рамках этого пространства, которое необходимо наделено "публичностью",только и  может быть осуществлена свобода  как субстанциональная основа полноценной  жизни человека.

    Свобода в политической философии Ханны  Арендт необходимо подразумевает власть как аналог безвластию, как некий "инициативный толчок", как "основополагающий аккорд", как источник, способный  прийти к своему осуществлению только при помощи речи, путем убеждения, обходясь без насилия и молчаливого  принуждения. Свобода, следовательно, можно даже сказать, в некотором  роде отождествляется с властью. Свобода как демонстративный акт и власть соответствуют друг другу как две стороны одного и того же предмета, хотя, как особо подчеркивала Арендт, в свете современной политической ситуации, которая приучила нас думать не только о несовместимости свободы и власти, но и верить в то, что свобода исчезает, если торжествует власть, такой вывод может показаться абсурдным и несостоятельным.

    Таким образом, свобода и власть понимаются Арендт нетрадиционно. Какой же традиции философско-политической мысли она  в данном случае противостоит. Как  ни странно, но либеральной. Либеральная  традиция социально-политической мысли  с самого своего появления, с тех  пор как либерализм становится стройным политическим учением, а позже и  одной из ведущих политических идеологий  в США и в Западной Европе, формировала  в политическом дискурсе "негативный" образ власти. Власть рассматривалась  как принуждение, как насилие, пусть  в некоторых случаях и легитимное. Ее представляли в качестве некоего "левиафана",с которым при  определенных условиях (гарантиях), за соблюдение которых необходимо вести  перманентную борьбу, возможно сосуществование  и даже более того при благоприятных  обстоятельствах совершенствование  человеческой личности. В результате, в качестве основной категории политики выступало государство и как  его неотъемлемые атрибуты - принуждение  и насилие.

    Арендт  и вслед за ней ряд философов (П. Рикер, Ю. Хабермас и др.) утверждают, что власть - это определенная совокупность средств организации социального  пространства через соответствующие  точки напряжения, через линии  искривления пространства. Она существует везде, где есть совместная деятельность. Она является необходимым атрибутом  общественных отношений, суть которого заключается в переводе материальных и духовных интересов и сил  в совместное действие.

    Таким образом, для теоретиков "позитивной" власти важны при теоретическом  обосновании этого феномена, главным  образом, два основополагающих момента: антропологический и коммуникативный. Анализу понятия власти в этом случае обязательно должны предшествовать, в виде предваряющих этот анализ процедур, разработка теории коммуникации и философско-антропологическое  введение.

    Следовательно, при коммуникативно-антропологическом  обосновании власти принципиально  важным оказывается, с одной стороны, акцент на политическом действии и  политической коммуникации, а, с другой стороны, систематическое различение двух разных типов человека, принадлежащих  разным жизненным мирам - "человека политического" и "человека экономического".

    Коммуникация  понимается Ханной Арендт не только как  речевое взаимодействие или как  способность убеждения посредством  речи, символов и знаков, но и как  возможность осуществления самой  власти.

    Особую  важность имеет коммуникация, понятая  здесь философско-антропологически. Еще для учителя Арендт, Карла  Ясперса, коммуникация являлась центральным  понятием. Она воспринималась им как  интимное личностное общение в истине. Тем не менее, ближе к арендовской  концепции политической коммуникации позиция иерусалимского философа и  теолога Мартина Бубера. Последний  понимает коммуникацию (диалог) не только как приобщение к истине, но и  как спасение человека. Для Арендт политическая коммуникация есть нечто  иное как модус благоприятного существования  человека, как сказал бы еще один ею великий учитель Мартин Хайдеггер.

    Современному  человеку, живущему в посттоталитарном мире, следует, как писала в своих  работах Арендт, и на уровне теоретической  рефлексии, и на уровне активной политико-практической и нравственно-коммуникативной деятельности стремится к созданию такого модуса существования, который с необходимостью гарантировал бы человеческое достоинство.

    Политика  и власть, по ее глубокому убеждению, должны быть творческой стихией, пространством, в котором происходит активный поиск  человеком самого себя в соотнесении  себя с другими.

    Концепция власти Ханны Арендт значительно  обновила область философско- политического  анализа власти. Арендт своей концепцией власти оказала самое непосретственное влияние на современную теорию власти, прежде всего на критическую теорию Франкфуртской школы, антропологию власти, теологию освобождения, теории неофеминизма и ряд других современных  направлений западной мысли.