Теоретическая позиция ученых к вопросу о мере и степени свободы человека

                                                      Содержание: 
 

1. Введение

2. Теоретическая  позиция ученых к вопросу о мере и степени свободы человека.

3. Заключение.

4. Список  используемой литературы. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Проблема свободы и ответственности человека Понятие “свобода” известно давно — еще до нового летоисчисления. В Европе-оно приобрело свой философский статус в учениях Сократа, в работах Платона и Аристотеля, Демокрита и Эпикура. О свободе размышляли стоики (Марк Аврелий, Сенека) и другие мыслители древности. Постепенно складывался ряд проблем вокруг этого удивительного феномена человеческого существования. В трактовке свободы обозначились исторический, философский, социальный ( в том числе политический и экономический ) аспекты, духовное ( идеологическое, нравственное ) содержание. Свобода человека оказалась теснейшим образом связанной с развитием производительных сил и социально-классовой структурой общества; с типом и формами государственного устройства ( демократия, авторитарный режим, тоталитаризм ); с эволюцией взаимоотношений человека с природой; со становлением и развитием

самой человеческой личности. Проблема свободы  человека в наши дни находится  в центре политической и духовной жизни, степень ее достижения — главный критерий цивилизованности и демократичности современного общества, его общекультурного развития. “Таким образом, основной вопрос времени сводится, по-видимому, к тому, возможен ли еще независимый человек, сам определяющий свою судьбу? Под вопрос вообще поставлено, может пи человек быть свободным ” Ясперс Карл. Смысл и назначение истории. Один из крупнейших философов-экзистенциалистов XX в. К. Ясперс полагал, что существование есть самоутверждение свободной личности, но “может возникнуть мысль, что вся история человека — лишь тщетная попытка быть свободным”¹.

   В таком случае история оказалась бы не более сущим, но терпящим крушение мгновением между природно-техническим существованием человека. Философская интерпретация свободы включает различные ( подчас противоположные по своему содержанию ) подходы, неоднозначные толкования и оценки. Центральным пунктом здесь выступает соотношение свободы и необходимости. Термин “свобода” в его социальном значении получил широчайшее распространение в общественной жизни, политике и политологии, в юриспруденции, конституциях и других законных актах, в искусстве, публицистике и художественной литературе. Это “сладкое слово свобода” - непременный атрибут в риторике государственных деятелей, молодежной субкультуре. “Абсолютную Свободу воспевают и проклинают, перед нею преклоняются и ее же считают причиной многих бед современного общества. Свободный человек, свободная воля, свободный выбор, права и свободы гражданина, свободный труд, свободная мысль, свободная любовь.

   Наверное, в общественном сознании и массовой культуре нет понятия более привлекательного, желанного и одновременно более искажаемого и извращаемого, чем понятие “свобода”. Оно стало “каучуковым”, превратилось в фетиш, магическую формулу. “Она добрая девка, эта “свобода”, позволяющая делать над собой все, что заблагорассудится” (  Гароди Р. ). Для одних свобода - это символ, идеал; для других - не цель, а средство, а также ширма в безнравственной политической и личной игре.

   Существуют элитарная концепция свободы для избранных; коллективистские теории, авторы которых упрощенно представляют идеал свободы, достигаемый посредством передачи личностью части своих неотъемлемых гражданских прав и свобод обществу ( государству ). “Свобода есть познание необходимости”, — краткое определение, основанное на гегелевском тезисе: всемирная история есть “прогресс в сознании свободы – прогресс. Гегелевское толкование свободы “схватывает” самые - существенные черты данного явления. Однако, как это часто бывает, краткие дефиниции требуют дополнительных уточнений и разъяснений либо дают основания для их разной интерпретации. Действительно, если свобода заключается лишь в адекватном познании (понимании) действительности, то человек оказывается в односторонней зависимости от объекта познания, его свободная воля оказывается ущемленной, подавленной. Требуются оговорки относительно того, что, познав объективную необходимость, человек оказывается способным в различной степени воздействовать на окружающую его природную среду, социальные процессы и собственную природу. Следовательно, если принять данное определение свободы, потребуется включить в него отмеченные моменты; оно станет пространнее, но зато более точным, что в науке крайне важно. В то же время гносеологический подход к свободе может чрезмерно персонифицировать проблему, как у Э.Фромма: “Свобода означает не что иное, как способность следовать голосу разума, здоровья, благополучия и совести против голоса иррациональных страстей”.

   Вообще рассмотрение свободы человека в неразрывной связи с познанием — древняя традиция, ее истоки отчетливо представлены, например, в христианстве. Так, в Евангелии от Иоанна говорится: “И познаете истину, и истина сделает вас свободными”. Христианское учение исходит из того, что, познав истину, человек чувствует себя свободным. Но этого мало. Зная истину и располагая свободой, чтобы “согласиться на нее, надо еще располагать силами, чтобы освободиться от всего, что есть во мне темного, а также для того, чтобы идти этим путем”. Как видим, трактовка свободы человека также выходит здесь за рамки лишь познавательной, который мы должны познать в его необходимости” .

    Достижение свободы через постижение истины занимало ум и такого выдающегося философа, как И. Кант. Как отмечал в конце XIX в. один из исследователей его научного творчества, “едва ли кто-нибудь так любил истину, как Кант. Любовь к истине в то же время есть и любовь к свободе, и вся жизнь Канта была проникнута этим возвышенным чувством”. О том же свидетельствовал немецкий философ и языковед В. Гумбольдт: “Возвышенная свобода, проникающая всю личность Канта, лучше всего выражается в том, что он умел пробуждать в людях дух свободного исследования. Он не столько учил философии, сколько философствованию”.

    Наконец, заслуживает внимания и такое заключение специалиста — профессора Берлинского университета Ф. Паульсена — о философии Канта: “ центральное место в его рассуждениях занимает понятие свободы” . Свобода в кантианской трактовке означает способность человека зачинать, исходя из самого себя, такое состояние, чья каузальность не подчиняется другому направлению. Эта трактовка созвучна с мнением Аристотеля, который считал человека свободным, когда он can по и! себе является своим вершением, но отнюдь не вершением других. Ii( И. Кант отмечал, что процесс развития человеческой свободы носит противоречивый характер, ему присущи антагонизмы. Их корни,  полагал он, заложены в воинственной природе человека , в склонности к войне “власть имущих” и в наличии множества государств, каждое из которых хочет прочного мира, лишь завладев по возможности всем миром. Следовательно, достижение свободы затруднено из-за несовершенства человека и созданных им общества и государства. Это была философская констатация реальностей эпохи Канта. Но он предвидел будущее, когда действие объективной исторической закономерности неизбежно приведет к созданию на мерных началах союза народов, мировой конфедерации правовых республиканских государств, к установлению “вечного мира” . Тем самым станет возможным и достижение свободы, свободного самоопределения воли нравственным законом, свободного выбора в государстве, которое “само себя создает и поддерживает в соответствии с законами свободы” . Отмеченные Кантом трудности и проблемы человеческой свободы показывают, что она недостижима вне или помимо развития ее субъектов и объектов, субъект - объектных отношений. Внешне она детерминирована разнообразными условиями: как природными, так и социально-экономическими. Их следует рассматривать в историческом контексте и применительно к конкретным регионам, странам, с учетом, к примеру, географических условий (предпосылок). Человеку в суровых климатических условиях Заполярья труднее реализовать свое свободное волеизъявление во многих сферах, чем жителю территорий с благодатным климатом. Что касается социально-экономических условий, то в отсталых странах, где нормой жизни стали бедность

и произвол властей, на путях достижения свободы у человека, естественно, неизмеримо больше препятствий, чем в развитых и демократических странах. Свобода в нищете и рабстве - антипод подлинной свободы, достижение которой возможно лишь на путях модернизации всего комплекса объективных условий жизни людей. Субъектом свободы выступают: общесоциальный субъект ( человечество ); народы, нации, классы, другие социальные общности; личности. Свобода для  них имеет общие критерии и признаки, а также многие своеобразный черты, особенности. У личности субъективной основой детерминации свободы принято считать весь ее внутренний духовный мир, а конкретными детерминантами -уровень самосознания, культуры, духовные ценности и ценностные мотивации, идеалы, интересы, потребности, индивидуальные психические особенности  ( воля, характер, темперамент, чувства ) и др. Человеку присущи, как и другим субъектам, свои отличительные сферы ( области ), уровни ( стадии ), масштабы ( ограничения ), содержание и формы, исходные пункты, рубежи и результаты движения

к свободе. Все это составляет предмет изучения многих наук, которые к проблемам  свободы подходят с социологических, экономических, политических, психологических, юридических, нравственных, исторических, медико-биологических и других позиций. Опираясь на данные частных наук, философы размышляют о свободе, синтезируя эти данные, выявляя ее объективации, сущность, содержательные элементы, мировоззренческие аспекты, взаимосвязи и взаимозависимости с социальной ответственностью, другими проявлениями человеческой природы, общеисторические

и социальные характеристики данного феномена. К. Маркс указывал на три исторических этапа или ступени возвышения человеческих отношений, человеческой свободы. К ним он относил “отношения личной зависимости”, “личную независимость, основанную на вещной зависимости” и “свободную индивидуальность. Личная зависимость (свобода ) человека длилась сотни тысяч лет: вначале в условиях первобытного общества, когда он был покорен природой и родовым строем; затем человек попал еще в зависимость экономическую и социально-политическую от новых господ-рабовладельцев и феодалов. Второй крупный этап “шествия к свободе” связан с прогрессом в производительной силе труда, а следовательно, и со значительным увеличением массы изготавливаемых товаров, ростом рынка, который становится международным. Сама рабочая сила, или способность к труду, приобретает свободный, независимый характер, но в рамках вещных отношений, диктуемых собственниками средств производства. Данным экономическим реалиям, экономической свободе ( независимости от конкретного лица -работодателя ) соответствовала политическая система общества, в центре которой находилось буржуазное государство. Выйдя из лона феодального абсолютизма, оно порывает с его вековыми традициями личной несвободы индивида, добиваясь утверждения нового права, “согласования свободы каждого со свободой всех по общему закону”

, когда  равная мера применяется к разным людям. Личная политико-юридическая независимость человека при сохранении материальной, вещной зависимости от других людей, закрепленной в узаконениях государства, представляет собой гигантский шаг вперед к подлинной свободе. Но это еще не подлинная свобода человека. Ни капитализм, ни социализм, представляя собой две различные формы ( разновидности ) одной и той же индустриальной цивилизации, уже в силу относительной ограниченности своих базовых экономических, технико-индустриальных и политико-идеологических структур неспособны преодолеть дуализм духовного и вещного, асимметрию в развитии человеческой свободы. Гегель современное ему буржуазное общество определял как разъединение. В нем “каждый для себя - цель, все другие для него - ничто. Но без отношения с другими он не может достигнуть объема своих целей; эти другие суть потому средства для целей особенного”². Для достижения третьей ступени в развитии свободы, именуемой свободной индивидуальностью или свободной, неотчужденной, всесторонне и гармонично развитой личностью, требуется нечто неизмеримо большее, чем то, что достигнуто ныне в эволюции социума и его граждан. Такая индивидуальность, будучи действительно, а не наполовину свободной, будет отличаться универсальным развитием своих внутренних потенций, противоположным нивелированию обезличиванию людей. И, что особенно важно, свободная индивидуальность явится в своей субстанции уже не мерой свободы и независимости человека от общества, а специфическим критерием социальности, мерой связи и единства с обществом и природой. Преодолевая зависимость от природы, рабскую приниженность в обществе, такая личность должна найти в себе  силы избежать ослепления новыми вещами и старыми идеями. В этом смысле можно согласиться с тезисом Канта о том, что человек есть цель сама по себе, как и тем, что человека нельзя подвести под определения ^природы, так как он представляет единство природы и свободы. Социальный прогресс ускоряется, но темпы ускорения весьма неодинаковы во времени и пространстве. Что же касается человека, то вслед за Ж.Ж. Руссо (1712-1778 гг.) многие мыслители XX в. скептически оценивают возможности благотворного влияния прогресса на положение человека в обществе, обретение им свободы. С.Л.Франк, например, полагал, что никакие технические, социальные и умственные усовершенствования не способны изменить к лучшему завтрашний и послезавтрашний день человека по сравнению с днем сегодняшним и вчерашним: “Всегда зло, глупость и слепая страсть будут царить на земле”. Оригинальны взгляды С. Л. Франка на свободу. Он считал, что она имеет онтологические основания, коренится в бытийной стороне жизни человека. Само бытие мыслилось им не данным или наличным в законченной форме, а “содержащим в себе момент становления, оно есть потенциальность Если в бытии есть становление, то бытие есть нечто большее и иное, чем все, что уже наличествует в готовом виде. а именно, оно есть то, что еще будет или может быть”. Другими словами, “первичная свобода” - тождество потенциальности или бытия, которое “не только есть, но и делается, как бы творит самое себя; оно растет, изменяется, формируется именно это мы и называем свободой”. Тем самым в бытии содержится возможность выбора, альтернативность, и в этом общем смысле оно совпадает со свободой. Точнее, бытие как целое может быть понято только как “единство рациональности и иррациональности, т. е. необходимости и свободы” . В движении к свободе человек постигает смысл жизни, который таится не вовне, а внутри нас.