Современные теории происхождения права

В начале XX в. крупным научным событием не только в русской, но и европейской литературе стало опубликование «Теории права и государства в связи с теорией нравственности» Льва Иосифовича Петражицкого (1867-1931 г.г.). Л. И. Петражинский в своей работе вывел психологическую теорию права. В исследованиях Петражицкого право определяется как явление нашей индивидуальной психики. Социальный момент в праве не игнорируется, но воспринимается под углом зрения психологически-правовых переживаний постольку, поскольку социальный элемент в этих переживаниях отражается. Л. И. Петражицнский признает различия между правом и нравственностью, но главное различие между ними он видит и воспринимает как различие между чисто императивным характером нравственных импульсов (и соответствующих им норм) и императивно-атрибутивным характером права [3, с. 467].

Императивность в данном случае предстает в толковании Петражицкого индивидуально-личностным сознанием долга, обязанности, в то время как атрибутивность – это сознание «своего права», выступающее вовне как притязание. Для нравственности важен императив и момент добровольности в исполнении обязанностей, тогда как для права основное сосредоточено в моменте атрибутивности, то есть в непременном исполнении обязанности и в связанном с этим удовлетворении. Если в нравственном общении психика участников довольно мирно реагирует на неисполнение обязанностей, то в правовом общении неисполнение обязанностей (в том числе правовых требований, подтвержденных судебным решением) вызывает гнев, влечет оправданные требования принудительного исполнения.

Так, Петражицкий истолковал право как разновидность субъективных переживаний и провел различение права позитивного и права интуитивного. Позитивное право для него шаблонно и догматично, оно не поддается ситуативному совершенствованию. Интуитивное право легко может приспособиться к конкретной ситуации и образует основу и побудительную силу для корректировки права позитивного. При этом отношения между ними могут складываться в трех вариантах: интуитивное согласуется с позитивным; интуитивное право опережает позитивное; позитивное право опережает интуитивное [7, с. 308-312].

Используя конструкцию Л. И. Петражицкого, Михаил Александрович Рейснер развил оригинальную концепцию нового правопонимания. М. А. Рейснер объявил о существовании интуитивного классического права, которое на практике бывает в буржуазным, и пролетарским, и крестьянским.

Новы подход к теме естественного права был развит неокантианцами, которые абсолютным естественным правом объявили начало справедливости. Это начало стало восприниматься источником и масштабом в оценке исторического движения права к недостижимому идеалу. Толкование права, таким образом, стало включать в свой предмет внутренне присущее (имплицитное) норме требование справедливости и соответствующее приспособление права к ценностям существующего общества. Так возникла концепция естественного права с исторически меняющимся содержанием [3, с. 547].

Современный английский правовед Лон Фуллер считает, что правовая норма должна содержать в себе умопостигаемую цель и указывать на средства ее достижения. В этом смысле каждая норма права субстанциональна, имеет сущностное содержание, несет значение должного и, таким образом, является ценностью. Одновременно с этим каждая норма инструментальна; в этом своем измерении она определяет средства для достижения цели. Ценностью нагруженной, с учетом сказанного является и вся правовая система [10, с. 689]. Проясняя свою позицию, Фуллер вводит различение права имплицитного (подразумеваемого) и эксплицитного (внешнего, оформленного, сделанного).

Имплицитное право – это обычаи и сходные типы нормативного упорядочения человеческого общения, которые часто лишены словесного и символического обозначения и фиксирования. Сделанное право – это внешне выраженные точные правила, заключенные в нормах и требованиях договора, статуса. Эксплицитное и имплицитное право суть целеположенное право, поскольку совмещает и сущее и должное. Правовая норма как некое сочетание должной цели и должных средств, представляет собой моральную ценность. Так, мораль приобретает в естественно-правовой концепции Фуллера конкретный характер.

В 1950-х годах Артур Кауфман выступил против возведения в абсолют элемента исторической изменчивости в содержании права и подчеркнул в этой связи, что естественно-правовое восприятие права основано на признании и допущении постоянного наличия и действия внепозитивных правовых принципов. В 1970-х годах Кауфман откажется от этих позиций и объявит о «бесплодности естественно-правовых учений» [3, с. 548]. В этот период, онтологическая основа естественного права перенесена Кауфманом из области «закономерностей бытия» в область «языкового выражения бытия» и речь ведется о видоизмененном естественном праве – герменевтическом (по происхождению и толкованию) естественном праве [3, с. 549].

Академик Владик Сумбатович Нерсесянц отмечает, что традиционное и возрожденное естественное право «трактуется как преданное (богом, разумом, природой вещей, природой человека), предпозитивное (допозитивное, надпозитивное)» [14, с. 150].

История и теория права и государства, воспринятые как история процессов их универсализация, свидетельствуют, что в основе той или иной формы официально-властной регуляции и упорядочения социальных отношений, в том числе и глобального характера, лежит определенный тип правопонимания и тип соответствующего понятийно-правового истолкования юридической характеристики государства. Традиционно проблемы государственно-правовой унификации и универсализации теоретически разрабатывались и практически решались с позиций двух противоположных, во многом антагонистических, типов правопонимания – юснатурализма (естественно-правового подхода) и позитивизма (легизма). В современных международных и внутригосударственных правовых актах внешний, прагматический компромисс этих двух соответствия норм позитивного права общепризнанным естественным и неотчуждаемым правам и свободам человека.

В.С. Нерсесянц предлагает принципиально новый, третий тип правопознания, удерживающий познавательно-ценные моменты двух других типов и вместе с тем преодолевающий их существенные недостатки, антагонизм и односторонности – либертарно-юридическая общая теория права и государства [3, с. 541].

По мнению В.С. Нерсесянца, именно эта теория позволяет более адекватно и последовательно трактовать содержание, формы и перспективы процессов юридической универсализации и унификации, смысл, направления и особенности этих процессов. Эта новая методологическая и концептуальная ориентация наиболее обстоятельно изложена им в работах «Наш путь к праву», «От социализма к цивилизму», «Философия права», «Общая теория права и государства».

В рамках либертарно-юридического подхода различаются сущность права (принцип формального равенства), то есть то, что объективно присуще праву и не зависит от воли и произвола официальной правоустанавливающей власти, и внешнее явление, претендующее (не всегда, правда, правомерно) на правовое значение – общеобязательные официально-властные нормативные установления (различные акты и источники действующего внутригосударственного и международного права, обобщенно говоря, закон) [3, с. 542].

В последней трети XX в. с новыми толкованиями естественно-правовой традиции выступили Дж. Ролз (Теория справедливости) и Дж. Финнис (Естественный закон и естественное право).

Дж. Ролз основывает теорию справедливости на аристотелевской концепции распределяющей справедливости, взятой в несколько упрощенном виде, «блага, существующие в обществе, должны распределяться на основании взаимных требований людей и на основании максимально возможного равенства» [10, с. 789]. Ролз использует конструкцию-понятие «первичные блага», которые подлежат распределению. В их число он включает свободу, равные возможности, определенный уровень материального достатка. Все эти «первичные блага» обеспечивают человеку самоуважение; они в то же самое время суть условий, которые обеспечивают человеку его автономию, его самостоятельность, в том числе и самостоятельное распоряжение такими благами.

Концепция Дж. Финниса, естественный закон и естественное право, построена на толковании идей Августина, в частности идеи телеологизма. Смысл человеческого существования Финнис определяет как достижение человеком определенного блага или совокупности благ, которые он постигает, оценивает и обеспечивает с помощью разума. Все блага должны распределяться справедливо, на основе уравнивающей либо распределяющей справедливости. Эти блага должны распределяться в обстановке единодушия, координации и в определенных случаях также при содействии власти. Таким властным и результативным инструментом может быть только позитивное право, соответствующее справедливости. Авторитет позитивного права, по одному из основополагающих разъяснений Финниса, зависит от его справедливости или, по крайней мере, от его способности обеспечить справедливость [3, с. 550].

Подводя промежуточный итог, повторим, что естественно-правовые идеи всегда активизировались на переломных этапах развития общества, когда обострялась борьба с отжившими реакционными социальными системами.

Теория естественного права в отличие от нормативного позитивизма исходит из возможности несоответствия права как категории изначально заданной (идеологически предопределенной) и закона как результата нормотворческой деятельности государства.

Естественно-правовая концепция права (нравственная школа права) представлена такими направлениями как естественно-правовое, психологическое, солидаристское, неотомистское. У каждой из этих теорий своя особая идейная основа. У теории естественного права – неотъемлемые права человека, у психологической концепции – эмоциональные переживания людей, у солидаризма – общественное согласие, солидарность представителей различных слоев населения, у неотомизма – божественное происхождение государства и права. Но у всех теорий есть общая черта. Она заключается в признании приоритета в праве именно идейного начала перед нормативным.

Современная естественно-правовая концепция тесно смыкается с теориями социального государства и плюралистической демократии.

3. Социологическая школа права

Формирование социологического направления в теории права началось на стыке XIX-XX в. в., когда социология выделилась в самостоятельную науку, а ее методы стали активно использоваться другими общественными науками. Социологические теории права формировались двумя путями. Первоначально их исходные положения складывались в рамках самой социологии, а затем социологические представления и методы познания стали проникать непосредственно в юриспруденцию. Поэтому в социологической трактовке права тесно переплетаются концептуальные положения, выдвинутые как социологами, так и юристами.

Социологическая юриспруденция наибольшее распространение получила в США в середине XX в. В ней выделяются два направления: умеренное (так называемая гарвардская школа права во главе с Р. Паундом) и более радикальное, отрицающее нормативный характер права – реалистическое (К. Ллевеллин, Д. Фрэнк, О. Холмс, Л. Брендейс, Б. Кардозо) [4, с. 39].

В 1930-х годах на базе традиции институционального правового плюрализма была сформулирована концепция «социального права», автором которой стал Г.Гурвич. Воплощением социального права Гурвич считал социальное законодательство. Социальное право в более поздних толкованиях Гурвича – это право, зафиксированное в высших формах общественного взаимодействия людей, это «социабельное право», которое содействует объективной интеграции в межличностных отношениях. В отличие от индивидуалистического права оно основано на партнерстве, и потому оно является правом, нацеленным на взаимопомощь, на решение общих задач, на установление мира, в то время как индивидуалистическое право в прошлом и настоящем – это право войны, конфликтов, разобщенности [3, с. 531]. Поскольку социальное право установлено на доверии, оно не может быть установлено извне. Социальное право действует как бы изнутри данной социальной среды и в этом смысле оно есть автономное право.

Еще одна разновидность юридического институционализма была выдвинута и обоснована П.А. Сорокиным. Своеобразие ее заключалось в том, что данная институция в рамках плюрализма права не сама выступает главным и конституирующим элементом группы людей и права этой группы, а правовая норма образует ядро, скелет, сердце и душу всякой организованной группы или института. Таким образом, семья, государство, церковь, партия или профсоюз, а также школа, университет, даже организованная группа преступников представляют на практике всего лишь «объективацию и олицетворение правовых норм и правовых убеждений всех или решающего большинства группы» [10, с. 754].

Исследователи обнаруживают у Гурвича и П.А. Сорокина стремление сочетать институционализм с психологической теорий права Петражицкого, в особенности с его трактовкой множественности источников права, которая во много совпадает с идеями «правового плюрализма».

Основатель гарвардской школы права профессор Гарвардского университета Роско Паунд (1870-1964 г.г.) наиболее полно отразил учение о праве в опубликованном им в 1959 г. пятитомном труде «Юриспруденция». Суть нового подхода в социологии права была охарактеризована самим Паундом как «инструмент социального контроля» [3, с. 532]. Поскольку дело контроля связано так или иначе с урегулированием и координацией поведения и социального взаимодействия законопослушных граждан, то для самой юриспруденции наиболее подходящим названием стало название «юридическая социальная инженерия», авторство которого приписывается Р. Паунду.

Под правом в действии Паунд понимает три взаимосвязанных его проявления в социальной жизни, доступные эмпирическому наблюдению и изучению: правопорядок, совокупность предписаний и правоприменительная деятельность в суде или администрации. Цель права состоит в примирении и гармонизации сталкивающихся и перекрещивающихся интересов и требований. Р. Паунд составил весьма пространную таблицу этих интересов и увязал их с набором ценностей и постулатов современной цивилизации. Взятые все вместе, эти интересы и требования обеспечивают, должны обеспечивать «Защиту интересов» с помощью права [3, с. 532-533].

Своеобразие позиции Р. Паунда состояло в оценке роли важнейших из традиционных средств социального контроля (обычай, мораль, религия и право), которые на начальных стадиях не были дифференцированы, со временем сильно обособились и стали по-разному совместимыми с общественным и политическим бытом.

Скандинавский социолог Э. Росс разработал основную концепцию социологического права, которая и стала структурным компонентом множества социологических концепций права, общества и политики.