Проблемы человека в истории философии

Схематично можно выделить следующие  основные модели понимания природы человека: биологическая, социальная, психологическая и экзистенциальная.

Биологическое направление в трактовке  человека

Акцент на биологической  природе человека делает социобиология. Возникновение социобиологии связано с выходом в 1975 г. книги американского энтомолога Э. О. Уилсона «Социобиология: новый синтез». Представители социобиологии пытаются рассмотреть человека через призму различных, но, прежде всего, биологических дисциплин (эволюционная теория, популяционная генетика, этология, экология и др.). Была поставлена задача, по-новому подойти к проблемам морали, свободы и детерминизма, рациональности и культуры, социальной агрессивности и миролюбия, альтруизма и эгоизма и др. вопросам, которые до этого были в ведении гуманитарных наук.

В чем суть предлагаемых социобиологией идей? Уилсон формулирует два основных постулата. Первый постулат – у вида (включая человека) не может быть “трансцендентальных” целей, возникших вне его собственной биологической природы. Человека нельзя считать биологической машиной, но в нем есть биологические механизмы, не допускающие целей и социальных действий, противных его биологической природе. Второй постулат утверждает, что особенности природы человека – лишь малая часть свойства природы других видов; большинство стереотипных форм поведения человека свойственны другим живым существам, а во многих отношениях (например, в кооперации, разделении труда, альтруистическом поведении) люди уступают сообществам насекомых. Поэтому определить ценность или вред определяющих человеческое поведение врожденных характеристик можно, лишь проникнув “в самую сердцевину нашей гуманности”, глубоко изучив эволюцию социального поведения всех живых существ.

Важной с точки зрения социобиологов  формой общественного поведения живых существ является поведение альтруистического и эгоистического характера. Альтруизм, полагают социобиологи, играет важнейшую роль в эволюции и неизбежно преобладает над эгоизмом. Популяции, в которых индивиды проявляют самопожертвование ради пользы других, оказываются в более выгодных условиях, чем те, члены которых, прежде всего, заботятся о собственном благополучии. И хотя альтруистически настроенные особи нередко погибают, не оставив потомства, для их родителей и родственников создаются столь благоприятные условия, что “гены альтруизма” воспроизводятся более интенсивно.

То, что агрессивность  – форма общественного поведения, характерная для всего живого и человека, сомнению не подвергается. Отчего же агрессивность сделалась атрибутом человека? По мнению социобиологов, причина в том, что в эволюции агрессивность выполняет адаптивную, наследственно закрепленную функцию. Основой реакций агрессии является способность каждой особи делить остальных особей на своих и чужих. Существует отбор особей на способность к отличению родственников и друзей от “чужаков”, по отношению к которым агрессивность была бы не только возможна, но и необходима. Социобиологи полагают, что в этом отношении люди подобны всем прочим организмам и даже превзошли их в способности координировать проявление внутривидовой агрессии – планомерно ведя войну.

Феномен деления людьми других людей на “своих” и “чужих”  – факт этнического самосознания индивидов. Каждая этническая группа имеет  свое самоназвание, причем представители  каждой из таких одноименных совокупностей людей обычно отличают себя от членов всех иных подобных общностей. При этом особую роль играет антитеза “мы” – “они”. Показать различия в отношении особей любого “дочеловеческого” уровня к “своим” и “чужим” – реальная научная задача.

Какова же в целом позиция социобиологии в вопросе о роли биологических и социальных детерминант в развитии человека? Процессы органической (генной) и культурной эволюции человека происходят совместно. Гены и культура человека связаны между собой. Однако ведущая роль в этом процессе отводится генам. Они оказываются конечными причинами многих человеческих поступков.

Социологизаторские концепции  человека

Суть социологизаторской концепции человека можно свести к следующему тезису: человек – существо сугубо социальное. Разумеется, сторонники этой концепции признают наличие биологических факторов, определяющих функционирование и развитие человеческого тела, но поведение человека, его деятельность зависит от общества, социума, в котором живет человек. Человек рождается с единственной способностью, «способностью приобретать человеческие способности» (выражение психолога А. Н. Леонтьева). Наследуются не сами способности как таковые, а лишь их задатки, которые в большей или меньшей степени могут проявляться в условиях среды. При этом генетические возможности, задатки реализуются только при условии, что ребенок с раннего детства находится в общении с другими людьми, в соответствующей социальной среде. Если, например, у человека нет возможности заниматься музыкой, то его врожденные музыкальные задатки так и останутся неразвитыми.

С возникновением человека и общества генетическая информация утрачивает свое главенствующее значение в жизнедеятельности человека. Она  заменяется социальной информацией. А развитие последней определяется уже не столько естественным отбором наиболее умелых и одаренных, сколько социальными факторами, которым подчиняется и общебиологический процесс.

Психоаналитическая антропология

Психоаналитическое видение  человека выходит за рамки классической философии в осмыслении внутренней природы, движущих сил и жизнедеятельности человеческого существа. На протяжении многих веков человек рассматривался как рациональное, наделенное разумом и сознанием существо, что, по мнению большинства философов, отличало человека от животного. С выдвижением психоаналитического учения традиционные представления об индивиде, его разумности и рациональности оказались взятыми под сомнение.

В чем же состоит особенность  психоаналитического видения человека?

Психоанализ возник на рубеже XIX – XX вв., когда австрийский врач-невропатолог З. Фрейд (1856 – 1939) предложил новый метод лечения невротиков. В основе этого метода лежали представления о сексуальной подоплеке неврозов, о бессознательном пласте человеческой психики, о скрытом психическом материале, вытесненном из сознания человека. Психоанализ предполагает возможность перевода бессознательных мыслей в сферу сознания благодаря таким исследовательским приемам, как толкование сновидений, расшифровка речевых ассоциаций, изучение ошибочных действий (описки, оговорки и иные промахи) и т. д.

Из метода лечения  невротиков психоанализ вскоре превратился  в общее учение о человеке, поскольку представления о бессознательных конфликтах, ведущих к болезненному расщеплению психики, были перенесены Фрейдом и на здоровую человеческую личность. Так появилось психоаналитическое видение человека, основанное на вычленении бессознательных и сознательных аспектов человеческой деятельности. При этом приоритет отдавался бессознательному, являющемуся, по мнению Фрейда, источником мотивов поведения человека. Бессознательное стало понятием, при помощи которого объяснялась история развития, как отдельного человека, так и человеческой цивилизации в целом.

Фрейд исходил из того, что “человек – существо со слабым интеллектом, им владеют влечения”² Именно влечения рассматривались Фрейдом в качестве носителя бессознательного. Выдвинув идею о бессознательных влечениях как основных мотивах поведения человека, он задался целью выявить “первичные влечения”, составляющие ядро бессознательного. В качестве этих “первичных влечений” Фрейд первоначально принял сексуальные влечения.

Затем понимание сексуальности  получает у Фрейда более широкую  трактовку, включающую в себя всю  сферу человеческой любви (любовь родителей, дружба, общечеловеческая любовь и т. д.). В конечном счете, он выдвинул гипотезу о том, что деятельность человека обусловлена наличием биологических и социальных влечений, где доминирующую роль играют “инстинкт жизни” (Эрос) и “инстинкт смерти” (Танатос).

Таково в общих чертах фрейдовское психоаналитическое видение человека. Это видение дало новый поворот в философском осмыслении бытия человека в мире, что нашло свое отражение во многих философских и психологических направлениях.

Экзистенциалистская концепция человека

Основной смысл экзистенциальной трактовки человека решительно и безапелляционно был выражен Ж.-П. Сартром. Человек – это ничто, у человека нет “природы” – эти слова стали почти крылатыми.

Согласно экзистенциализму, человеческая реальность является совершенно уникальной в мире, несопоставимой ни с каким другим видом сущего. Человеческую реальность нельзя понять, обратившись к каким бы то ни было мировым процессам и объектам, любые аналогии здесь неправомерны. Сартр заявляет, что возникновение человеческой реальности есть событие, к которому неприменимы никакие причинные объяснения. Отсюда одна из первых конкретизаций тезиса “человек – это ничто”: ничто в мире не может стать причиной человеческого бытия, невозможно провести никакой непрерывной эволюционно-исторической линии постепенного превращения нечеловеческого мира в человеческую реальность. Человеческое бытие – это и есть как раз прерывание непрерывности и взаимосвязанности мировых процессов и совершенно иной способ детерминации.

Осознание своей уникальности есть, по Сартру, основной смысловой и конституирующий момент человеческого бытия. Поэтому “начало” собственно человеческого – это интуитивно-очевидное понимание и переживание того, что человеческое бытие не есть объект наряду с другими объектами. Человеческая реальность определяет саму себя целиком, и ее единственная “зависимость” от мира состоит только в том, чтобы быть отличным от мира, не быть вещью, не стать объектом.

Человеческое бытие, таким  образом, неопределимо. Ничто не-человеческое не властно над человеческим, человек – causa sui, причина самого себя, это, наконец, свобода. Свобода характеризуется Сартром в негативных терминах: это всегда свобода “от” – от мира, от общества, от других людей и даже от самого себя (никакой поступок, согласно Сартру, не предопределяет дальнейшего поведения, прошлое в любой форме не властно над человеком).

«Свобода» и «ничто»  выступают в сартровской философии  как взаимосвязанные термины: человек свободен именно потому, что у него нет “природы”, которая могла бы предопределить его к определенному способу поведения и жизнедеятельности. Только от самого человека зависит, каким он будет (какое “что” родится из “ничто”) и каков будет мир, в котором ему придется жить. Таков основной смысл знаменитого сартровского тезиса: «существование предшествует сущности».

Проблемы жизни и смерти в  духовном опыте человека

О жизни и смерти размышляли пророки и основоположники религий, философы и моралисты, деятели литературы и искусства, педагоги и медики. В жизни каждого нормального человека рано или поздно наступает момент, когда он задается вопросом о конечности своего индивидуального существования. Неизбежность собственной смерти воспринимается человеком отнюдь не как отвлеченная истина, а вызывает сильнейшее эмоциональное потрясение, затрагивает глубины его внутреннего мира.

По сути дела, речь идет о триаде: жизнь – смерть –  бессмертие, так как все духовные системы человечества исходили из идеи противоречивого единства этих феноменов. Человеческая жизнь трактовалась как мир, отпущенный человеку для того, чтобы он мог достойно подготовиться к смерти и бессмертию.

За небольшим исключением  у всех времен и народов высказывания о жизни достаточно негативные. Жизнь  – страдание (Будда, Шопенгауэр и  др.); жизнь – сон (Веды, Платон, Паскаль); жизнь – бездна зла (древнеегипетские тексты). Жизнь каждого человека драматична: как бы удачно она не складывалась, как бы не была длительна – конец ее неизбежен. Человек обречен на размышления о смерти и в этом его отличие от животного, которое смертно, но не знает об этом. Правда, животные чуют приближение смерти, и их предсмертное поведение чаще всего напоминает мучительные поиске уединения и успокоения. Смерть вообще – расплата за усложнение биологической системы. Одноклеточные практически бессмертны и амеба в этом смысле счастливейшее существо. Когда организм становится многоклеточным, в него как бы встраивается механизм самоуничтожения на определенном этапе развития, связанный с геномом.

Можно выделить три измерения  проблемы жизни, смерти и бессмертия.

Биологический подход к жизни

Первое измерение –  биологическое, ибо эти состояния  являются по сути дела различными сторонами одного феномена. Давно уже была высказана идея панспермии, постоянного наличия жизни и смерти во Вселенной, постоянного их воспроизводства в подходящих условиях. Широко распространена концепция самопорождения и самопричинения жизни, когда с необходимостью порождается жизнь и мыслящий дух в одном мести Вселенной, если в другом он исчезает. Осознание единства жизни человека и человечества со всем живым не планете, с ее биосферой, равно как и потенциально возможными формами жизни во Вселенной имеет ряд далеко идущих следствий. Из этой идеи вытекает право на жизнь для любого живого существа уже в силу самого факта рождения. Право не жизнь на протяжении веков являлось предпосылкой всех человеческих прав, самым главным, фундаментальным из них.

В наши дни с особой остротой обсуждается «право на смерть». В дискуссиях сталкиваются две противоположные  позиции, признающие, с одной стороны, неограниченность свободы личности в решении этих вопросов, а с другой – ее полную подчиненность общественным и государственным интересам (концепция патернализма). Добровольный уход из жизни – самоубийство – осуждалось религией, вплоть до того, что самоубийц запрещалось хоронить на кладбищах. Ныне, благодаря интенсивному развитию медицины, вопрос о жизни и смерти порой оказывается вопросом выбора. Причем этот выбор осуществляет не только человек, о жизни и смерти которого идет речь, но и другие лица. Когда процесс смерти находится под внеличным контролем, тогда «право умереть» становится проблемой: возникает вопрос, является ли право на жизнь не только правом, но и долгом или обязанностью, должно ли общество охранять жизнь человека вопреки его воле? Не случайно проблема эвтаназии – безболезненной кончины, тихой «блаженной» смерти, в особенности обреченного человека, и продления жизни искусственными средствами становится центральной в дискуссиях о патернализме.