Проблемма истины в философии

Конкретность — это свойство истины, основанное на знании реальных связей, взаимодействия всех сторон объекта, главных, существенных свойств, тенденций его развития. Так истинность или ложность тех или иных суждений не может быть установлена если не известны условия места, времени, в которых они сформулированы. Суждение, верно отражает объект в данных условиях, становится ложным по отношению к тому же объекту в иных обстоятельствах.

Важно понять, что не мы своим познанием делаем, создаем единичное, а обнаруживаем ее в самой действительности, что действительность является диалектическим единством противоположностей, многообразием единичных сторон. Сама вещь при всей своей внутренней противоречивости (единство того, что она есть и того, что она не есть) предстает перед нами прежде всего только как то, что она есть. Уже этим получаем односторонность. Другими словами это можно было бы назвать вырыванием вещи из всеобщих связей.

Источником наших знаний являются ощущения, в которых человеку дается объективная реальность (независимый от человека объективный источник ощущений) , т.е. ощущения суть образы тел внешнего мира. И если вы признаете, что источником восприятия является объективная реальность, то вы материалист. Для материалиста мир богаче и живее, чем он кажется, поскольку с каждым новым шагом в развитии науки в нем открываются новые стороны. Для материалиста кроме объективной реальности нет и не может быть другой реальности. Чувственное познание само не вскрывает сущности, но обеспечивает все, что необходимо для постижения ее теоретическим мышлением. Теоретическое мышление, имея дело с тем, что ему “поставляет” чувственное познание, подвергая уже это первое понятие отрицанию и раздвоению, “извлекает” эту вторую сторону из первой. Затем, установив тождество этих раздвоенных противоположностей (что осуществляется тем же самым отрицанием, которое в диалектическом смысле есть связь, единство) , оно приходит к отождествлению уже этого полученного внутренне противоречивого знания, истины с действительным положением вещей в самой действительности, с его внутренним тождеством противоположностей.

Каждый объект наряду с общими чертами наделен и индивидуальными особенностями. В силу этого, наряду с обобщенным необходим и конкретный подход к объекту: нет абстрактной истины, она всегда конкретна. Истинны ли к примеру принципы классической механики? Да, но в определенных пределах. И так для любой истины.

Уже в методологическом “введении” (1857 г.) Маркс определил “метод восхождения от абстрактного к конкретному” как тот правильный — ибо единственно возможный — способ мышления, которым осуществляется теоретическое (научное) отражение действительности в голове человека.

Конкретно в словаре Маркса определяется как “единство в многообразии” вообще. Здесь конкретно не означает чувственно воспринимаемую вещь, наглядно представляемое событие, зрительный образ и т.д. и т.п.

Абстрактное определяется как отвлеченное, как извлеченное, как обособленное, “вынутое” , “изъятое” вообще. Абстрактное понимается как один из ясно очерчивающихся моментов конкретного — как частичное, односторонне неполное (потому всегда по необходимости ущербное) проявление конкретного, отделившееся или отделенное от него, относительно самостоятельное образование, мнимо независимый его момент.

Материалистический взгляд Маркса на научно-теоретическое воспроизведение (отражение) действительности, которая всегда, во-первых, конкретна (т.е. представляет собой некоторое “единство в многообразии” , внутренне расчлененное на объективно выделяющиеся в ней различные — четко обособленные друг от друга — абстрактные моменты) , а во-вторых, абстрактна в том смысле, что эти выделенные моменты не сливаются в ней в некое неразличенное аморфное “многообразие вообще” . Объект науки — научного мышления — всегда представляет собой, по Марксу, диалектическое единство абстрактного и конкретного — единство тождества и различия всех его моментов — сторон, форм существования, форм его саморазличения. Не множество и не многообразие, а единство многообразия, т.е. единое во всех своих частных и особенных проявлениях целое оказывается, с точки зрения Маркса, объектом деятельности мышления.

Всеобъемлющая, раз навсегда законченная система познания природы и истории противоречит основным законам диалектического мышления, но это, однако, отнюдь не исключает, а, напротив, предполагает, что систематическое познание всего внешнего мира может делать гигантские успехи с каждым поколением. В работе “Анти-Дюринг” Энгельс отмечал, что теоретическое мышление каждой эпохи, а значит и нашей эпохи, это — исторический продукт, принимающий в различные времена очень различные формы и вместе с тем очень различное содержание. Следовательно, наука о мышлении, как и всякая другая наука, есть историческая наука, наука об историческом развитии человеческого мышления. А это имеет важное значение также и для практического применения мышления к эмпирическим областям. Ибо, во-первых, теория законов мышления отнюдь не есть какая-то раз навсегда установленная “вечная истина” . А, во-вторых, знакомство с ходом исторического развития человеческого мышления, с выступавшими в различные времена воззрениями на всеобщие связи внешнего мира необходимо для теоретического естествознания и потому, что оно дает масштаб для оценки выдвигаемых им самим теорий. Но здесь недостаток знакомства с историей философии выступает довольно-таки часто и резко. Положения, установленные в философии уже сотни лет тому назад, положения, с которыми в философии давно уже покончили, часто выступают у теоретизирующих естествоиспытателей в качестве самоновейших истин, становясь на время даже предметом моды.

По В. И. Ленину [8] диалектический путь познания истины, познания объективной реальности есть “от живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике” . Человеческое мышление проходит путь от субъективного понятия и субъективной цели к объективной истине. При этом объективную правильность своих идей, понятий, знаний, науки человек доказывает в своей практике. Процесс познания и действия превращает абстрактные понятия в законченную объективность, рассматривая их в единстве многообразия.

В. И. Ленин [8] писал, что Гегель гениально угадал диалектику вещей (явлений, мира, природы) в диалектике понятий: Совокупность всех сторон явления, действительности и их (взаимо) отношения — вот из чего складывается истина. Отношения (=переходы=противоречия) понятий=главное содержание логики, причем эти понятия (и их отношения, переходы, противоречия) показаны как отражения объективного мира. Диалектика вещей создает диалектику идей, а не наоборот.

Своей деятельностью человек, который составил себе объективную картину мира, изменяет внешнюю действительность, уничтожает ее определенность и таким образом отнимает у нее черты кажимости, внешности и ничтожности, делает ее объективной истинной.

Источником мыслей является не только мозг, они не только субъективно исходят из материи, они должны иметь всегда своим предметом или содержанием какой-нибудь материал. Мозговое вещество является субъектом мысли, а ее объект — это бесконечная материальность мира... Научная истина основывается не на личности, — как писал В. И. Ленин, — ее основания находятся вне, в материале ее, она есть объективная истина.

Мышление как процесс изображения движения мыслью (и не только мыслью, но и ощущением) действительно по своей природе таково, что вырывая предмет как конечное, отдельное, прерывное, в состоянии его схватить и зафиксировать в понятии прежде всего только в такой односторонности. Второй момент действительного единства противоположностей остается до поры до времени скрытым (и непосредственно недоступным начальной ступени познания) . Однако мышление способно не только разделить связанные моменты предмета, но и постигнуть эту связь и “восстановить” единство разорванных сторон (моментов) как единство, тождество противоположностей. И тайна этого заключается в конечном счете в отрицании, которое и здесь выполняет функцию раздвоения и отождествления, установления связи, удержания в единстве противоположностей. (Разумеется, что сделать это может лишь диалектическое мышление.) Суть диалектического познания в том и состоит, что оно раздваивает единое в самой сфере движения познания и вместе с тем доводит до тождества противоположности. Другими словами, суть диалектики состоит не только в том, что происходит вырывание вещи, раздвоение действительного единства и закрепление односторонности, не только в том, что таким вырыванием производится также раздвоение в самом движении познания, наконец, не только в раздвоении самой мыслительной формы (понятия) , но и в том, что такое раздвоение (последнее) затем доводится в мышлении до тождества противоположностей, и этим осуществляется приведение в соответствие (в тождество) полученного единства к действительному единству противоположностей, содержащемуся в действительном предмете.

Рассмотренное выше раздвоение понятия, подвергание его отрицанию и доведение до тождества, является, собственно, “механизмом” преодоления разрыва внутренней связи и с этим преодоления познанием ограничения, омертвления, односторонности, а также проникновением в сущность предмета как единства, тождества противоположностей, постижением истинной внутренней противоречивости сущности предмета (через постижение противоречивости явления и сущности) . Таков путь диалектики познания от абстрактного одностороннего тождества, получаемого рассудочным мышлением, до конкретного тождества — сущностного, внутренне противоречивого.

В результате, мы получаем знание, отражение действительного положения вещей, действительной противоречивости, схваченной и удерживаемой в мысли тоже как единство, тождество противоположностей, т.е. такое же, каким оно есть в самой действительности — не расчлененное на противоречащие друг другу в абстрактной односторонности противоположности, крайности, а выступающее как конкретное тождество противоположностей.

Что дает людям гарантию истинности знания? Критерий истины заключается в практике. Именно в практике должен человек доказать истинность, т.е. действительность своего мышления. Один из принципов мышления гласит: некое положение является истинным, если возможно доказать, применимо ли оно в той или иной конкретной ситуации. Этот принцип выражается термином реализуемость. Посредством реализации идеи в практическом действии знание соизмеряется, сопоставляется со своим объектом, выявляя тем самым настоящую меру объективности, истинности своего содержания.

Энгельс писал, что в тот момент, когда сообразно воспринимаемым нами свойствами какой-либо вещи, мы употребляем ее для себя, — мы в тот самый момент подвергаем безошибочному испытанию истинность или ложность наших чувственных восприятий. Если эти восприятия были ложны, то и наше суждение о возможности использовать данную вещь необходимо будет ложно, и всякая попытка такого использования неизбежно приведет к неудаче. Но если мы достигаем нашей цели, если мы найдем, что вещь соответствует нашему представлению о ней, что она дает тот результат, какого мы ожидали от ее употребления, — тогда мы имеем положительное доказательство, что в этих границах наши восприятия о вещи и ее свойствах совпадают с существующей вне нас действительностью. Это ясное изложение материалистической теории, теории отражения предметов мыслью.

Практика есть исходный пункт, основа, критерий и цель познания. Введение Марксом категории практики в теорию познания означало подлинную революцию в гносеологии и явилось одним из главных элементов революционного переворота в философии. Он говорил, что вопрос о том, обладает ли человеческое мышление предметной истинностью, — это практический вопрос и только в практике должен доказать человек истинность, т.е. действительность и мощь, посюсторонность своего мышления.

Определяя свое мировоззрение как новый материализм, Маркс подвергает критике и прежний материализм за его созерцательность, и идеализм за сведение практики к чисто теоретической деятельности. В противоположность идеализму Маркс подчеркивает: чтобы изменить действительность, недостаточно чисто теоретической критики, необходима практически-критическая, революционная деятельность, необходимо изменить не только сознание, но и бытие. Только в процессе революционной практики человек изменяет как окружающую его действительность, так и самого себя.

Созерцательности и метафизичности предшествующего материализма Маркс противопоставляет революционную практику, новый, диалектический материализм как философскую основу коммунизма. Принцип нового мировоззрения он формулирует в последнем тезисе: “Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его” . Не интерпретировать мир так или иначе, чтобы примириться с существующим, а действительно познать его, чтобы изменить мир.

Например, Энгельс использует практику как критерий истинности для тех философов, которые отрицают возможность познаваемости мира: “Самое решительное опровержение этих, как и всех прочих философских вывертов заключается в практике, именно в эксперименте и в индустрии. Если мы можем доказать правильность нашего понимания данного явления природы тем, что сами его производим, вызываем его из его условий, заставляем его к тому же служить нашим целям, то кантовской неуловимой (или непостижимой) “вещи-в-себе” приходит конец. Химические вещества, производимые в телах животных и растений, оставались такими “вещами-в-себе” , пока органическая химия не стала приготовлять их одно за другим: тем самым “вещь-в-себе” превращалась в “вещь для нас” .

В качестве критерия истины практика работает не только как предметная деятельность. Она выступает и в опосредованной форме — как логика, закалившаяся в горниле практики. Можно сказать, что логика — это опосредованная практика. Наш разум дисциплинируется логикой вещей, воспроизведенной в логике практических действий и всей системе духовной культуры.

Важное положение относительно взаимоотношения метода исследования и метода доказательства истины заключается в следующих словах Ф. Энгельса [10]: “О полном непонимании природы диалектики свидетельствует уже тот факт, что господин Дюринг считает ее каким-то инструментом простого доказывания, подобно тому как при ограниченном понимании дела можно было бы считать таким инструментом формальную логику или элементарную математику. Даже формальная логика представляет собой прежде всего метод для отыскания новых результатов, для перехода от известного к неизвестному; и то же самое, только в гораздо более высоком смысле, представляет собой диалектика...” Связь между способами открытия истины и ее доказательства не случайна, она покоится на той же идее совпадения по содержанию законов мышления с законами бытия. Процесс доказательства истины является подчиненным моментом процесса ее достижения, неразрывно связан с ним. Чтобы доказать истинность какого-либо теоретического построения, необходимо вскрыть путь, по которому наша мысль шла к нему, проанализировать фактический материал, законы и способы его обработки, метод построения теории.