Понятие личности

Второй тип  — мыслители. Это люди, которые, по словам Пифагора, приходят в мир  не для того, чтобы соревноваться  и торговать (как на Олимпийский  играх) а смотреть и размышлять. Образ  мудреца, мыслителя, воплощавшего в  себе традиции рода и его историческую память (летописание) всегда пользовался огромным авторитетом. Недаром многие великие мудрецы и пророки: Будда и Заратустра, Моисей и Пифагор, Соломон и Лао-Цзы, Конфуций и Махавира Джина, Христос и Мухаммед считались либо посланцами богов, либо обожествлялись сами. Еще с библейских времен известно, что «никакой пророк не принимается в своем Отечестве». Трагичны судьбы многих выдающихся мыслителей прошлого  настоящего, но эти «маяки» человечества всегда будут вечно живыми для современников и потомков.

Третий тип — люди чувств и эмоций, которые остро чувствуют, как «трещина мира» (Г. Гейне) проходит через их сердца. Прежде всего, это деятели литературы искусства, гениальные прозрения которых зачастую опережают самые смелые научные прогнозы и прорицания мудрецов. Четвертый тип — гуманисты и подвижники, отличающиеся обостренным чувством ощущения душевного состояния другого человека, как бы «вчувствуется» в него, облегчая душевное и телесное страдание. Их сила — в вере в свое предназначение, в любви к людям и всему живому, в активном деянии. Они сделали делом своей жизни милосердие. А. Швейцер и Ф. П. Гааз, А. Дюнан и Мать Тереза, тысячи их последователей в истории и нашей действительности — живые примеры служения людям, независимо от их расы, нации, возраста, пола, состояния, вероисповедания и других признаков. В основных культурах и цивилизациях Земли сложились определенные типы личностей, отражающие особенности Востока и Запада. Так, если сравнить европейский канон личности, отражающий идеал цивилизаций Запада с японским, как моделью культур Востока, то очевидны существенные различия. В европейской модели личность понимается как определенная целостность, которая сходным образом действует в разных ситуациях, сохраняя свой основной «стержень».

Становление личности шло через этапы сознания чувств страха и стыда (античное общество), любви к Богу, греховности человека и корпаративной морали (феодальный мир) и, наконец, утверждения самоценности человеческой индивидуальности и появления феномена отчуждения в Новое время. Для японцев более характерно восприятие личности и ее поступков как совокупности нескольких «кругов обязанностей» — по отношению к императору, родителям, друзьям, самому себе и т. д. Для каждой сферы есть свой «кодекс» поведения. Личность здесь не автономна и самоценна, и реализуется лишь в связи с какой-то общностью. Европеец предстает как «твердая личность» напоминающая яйцо в скорлупе, в то время как японец более озабочен сохранением своей «мягкой» идентичности, установлением и поддержанием связей с окружающими.

Наконец, существующие мировые религии выработали свой нормативный идеал личности, который  отражает сущность и догматический  стержень каждой религии. Так, христианский идеал личности в основе своей  имеет любовь к Богу и любовь к  ближнему, что неразрывно связано. Чем ближе человек к Богу, тем ближе он  к другим людям. Личностное развитие понимается как расцвет всех талантов, данных человеку Богом и, в то же время, постоянное приготовление к жизни вечной, осознание своей греховности и спасительной миссии Христа.

Таким образом, в основе христианского учения о  личности лежит представление о  совпадении всеобщего (Бога) с индивидуальным (человеком), что содержится в тайне  феномена Богочеловека (Христа). Именно в личности Христа, в тайне соединения в нем двух природ — божественной и человеческой содержится сущность христианского понимания личности человека. Если говорить об особенностях христианского миропонимания как основы нравственного поведения личности, главный отличительный признак личности — любовь не к тем, кто любит ее, а любовь к врагам. Основатель христианства так выразил эту мысль: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга, как Я возлюбил вас» (т. е. до распятия на кресте). Богатство и неповторимость личности христианства возрастают при движении его к Богу, а путь в обратном направлении чреват безликостью.

В исламской  модели личности главное — строгое  и безукоризненное выполнение воли Аллаха. Права Бога рассматриваются  шариатом как основные и предшествующие всем остальным. Мусульманин должен исповедовать абсолютное единобожие, веру в Пророка Мухаммеда; повиноваться Аллаху и поклоняться ему. Шариат запрещает все, что может угрожать физическому, умственному и моральному развитию личности, включая алкоголь, наркотики, мясо животных, считающихся нечистыми и т. д. В то же время приветствуется и поощряется «правильное» пользование всеми радостями жизни и запрещается самоотречение, аскетизм и т. д. Категорически осуждается самоубийство, прелюбодеяние, аборт, контрацепция. Положение личности в обществе определяется на основе воли Аллаха, запретившего удовлетворять желания одного человека за счет других. Сурово осуждаются воровство, мошенничество, эксплуатация, спекуляция, азартные игры, «черный» рынок и т. п. Мусульманин обязан активно приобретать знания и навыки и использовать их во благо.

Для личности, воспитанной  в духе буддийской традиции,  главным  является осознание четырех «благородных»  истин и готовность следовать  «восьмеричному» пути достижения просветления. Центральная идея содержится в первой истине, согласно которой страдание является фундаментальным свойством человеческого существования. «Жить значит страдать»,— это является следствием отсутствия постоянства в жизни и вечной ее изменчивости в круговороте рождений — смертей (сансара). Доказать это логически невозможно и зрелость личности определяется по ее способности постичь эту истину в акте непосредственного видения.

Причиной страданий  является «жажда» жизни, когда человеческое «я» стремится бесконечно удовлетворять  свои желания, все время будучи привязанной к людям, вещам и обстоятельствам. Хотя буддизм и отрицает наличие у человека души в европейском ее понимании, но индивид стремится к эгоцентрическому отношению к миру, что искажает видение реальности. Такова вторая истина.

Далее утверждается, что «истина преодоления страдания» состоит в снятии иллюзорных субъективных установок. Человек должен «открыть глаза» на обреченность своего бытия в круге сансары, устранить, таким образом, неведение и решиться на достижение нирваны. Последнее состояние означает отсутствие «паутины» желаний, скрепляющих одну жизнь с другой, символом чего является угасающая свеча.

Наконец, четвертая  «истина пути» содержит описание восьми ступеней, на которых последовательно  осуществляется контроль за сферой познания, поступками и, наконец, обосновывается буддийская психотехника (самадхи).

Достижение нирваны  является высшей целью буддийской личности, что осуществляется при овладении  теорией и практикой психотренинга. Одно направление буддизма — Хинаяна (малая колесиница) акцентирует идеал индивидуального достижения нирваны и связанный с этим монашеский образ жизни. Другое — Махаяна (большая колесница) не настаивает на монашестве как единственном пути просветления, а развивает концепцию бодхисаттв, т. е. существ, достигших просветления, но давших обет не уходить в нирвану, а оставаться в мире ради спасения всех живых существ. Неустанное наращивание таких добродетелей как безграничная вера, готовность к самопожертвованию, великодушие и т. п. способно привести к нирване любого человека.

Таким образом, в рамках трех мировых религий  можно выделить и разные типы личности и пути ее совершенствования. Здесь  важно понять одно — выбор личностного  пути и поле его деятельности —  результат свободного волеизъявления человека. Поэтому личность немыслима вне феномена свободы, а по словам Гегеля, истинная природа человека «есть свобода, свободная духовность».⁵

                           2. Свобода личности  и ответственность

Свобода - одна из основных философских категорий, характеризующих  сущность человека и его существование, состоящие в возможности личности мыслить и поступать в соответствии со своими представлениями и желаниями, а не вследствие внутреннего или внешнего принуждения. Философия свободы человека была предметом размышлений Канта и Гегеля, Шопенгауэра и Ницше, Сартра и Ясперса, Бердяева и Соловьева. Свобода рассматривалась в соотношении с необходимостью («познанная необходимость»), с произволом и анархией, с равенством я справедливостью.

Диапазон понимания  этого понятия чрезвычайно широк — от полного отрицания самой возможности свободного выбора (в концепциях бихевиоризма) до обоснования «бегства от свободы» (Э. Фромм), в условиях современного цивилизованного общества. В русской философской традиции категория свободы соотносилась с понятием «воля» и «вольницы».  Понятие «воля» имеет более широкое значение, которое оформилось примерно в XV — ХVI вв. в Московском государстве. С одной стороны, «вольница» отнюдь не означала автономии личности, а напротив, заменяла ее авторитетом группы, что является в определенном смысле несвободой. С другой стороны, в воле есть и свое желание и повеление природы. Понятие свободы родилось в христианстве, как выражение идеи равенства людей перед Богом и возможности для человека свободного выбора на пути к Богу.

Свобода воли —  понятие, означающее возможность беспрепятственного внутреннего самоопределения человека в выполнении тех или иных целей и задач личности. В истории философской и богословской мысли понятие свободы воли связывалось с вменяемостью человека, с его ответственностью за свои деяния, с исполнением своего долга и осознанием предназначения. Сама же воля — это сознательное и свободное устремление человека к осуществлению своей цели, которая для него представляет определенную ценность. Воля противоположна импульсивным стремлениям и влечениям, а также в ряде ситуаций и витальным потребностям человека (в случаях самоубийства). Как правило, понятие воли относят к зрелой личности, полностью отдающей себе отчет в своих действиях и поступках.

Волевые качества человека определяются отчасти генетически, отчасти воспитываются окружающей средой, входя в структуру характера личности. В русском языке термин «воля» идентичен понятию свободы, дозволенности.

Чтобы понять сущность феномена свободы личности, нужно  разобраться в противоречиях волюнтаризма и фатализма, определить границы необходимости, без которой немыслима реализация свободы.

Волюнтаризм  - это признание примата воли над  другими проявлениями духовной жизни  человека, включая мышление. Корни  волюнтаризма содержатся в христианской догматике, учении Канта, Фихте, Шопенгауэра, Гартмана, Ницше. Воля считается слепым, неразумным первоначалом мира, диктующим свои законы человеку. Действовать в духе волюнтаризма — значит не считаться с объективными условиями бытия, с законами природы и общества, выдавая свой произвол за высшую мудрость.

Фатализм, напротив, предопределяет изначально весь ход  жизни человека и его поступки, объясняя это то ли судьбой (в мифологии  и язычестве), то ли волей Бога (в  христианстве и исламе), то ли детерминизмом замкнутой системы, где каждое последующее событие жестко связано с предыдущими (системы Гоббса, Спинозы, Лапласа). Здесь по сути дела не остается места для свободного выбора, ибо нет альтернатив. Жесткая необходимость и вытекающая отсюда полная предсказуемость основных этапов жизни человека и главных событий характерна для астрологии и других оккультных учений прошлого и настоящего, равно как и для всевозможных социальных утопий и антиутопий, отраженных в произведениях А.Платонова, Дж. Оруэлла, О. Хаксли и др.

Очевидно, что  существеннейшей характеристикой  свободы является ее внутренняя определенность. Ф. М. Достоевский верно заметил  по этому поводу: «Человеку надо — одного только самостоятельного хотения, чего бы эта самостоятельность не стоила и к чему бы не привела».⁶ Человек не примет никакое общественное устройство, если оно не учтет выгоды человека быть личностью и иметь свободу для ее реализации.

Выделяют несколько  моделей взаимоотношений личности и общества по поводу свободы и ее атрибутов.

Во-первых, чаще всего это отношения борьбы за свободу, когда человек вступает в открытый и часто непримиримый конфликт с обществом, добиваясь  своих целей любой ценой. Во-вторых, это бегство от мира, так называемое эскапистское поведение, когда человек не в силах обрести свободу среди людей, бежит в монастырь, в скит, в себя, в свой «мир», чтобы там обрести способ свободной самореализации. В-третьих, чаще всего, человек адаптируется к миру, жертвуя в чем-то своим стремлением обрести свободу, идя в добровольное подчинение, с тем, чтобы обрести новый уровень свободы в модифицированной форме.

Возможен, конечно, вариант известного совпадения интересов  личности и общества в обретении  свободы, что находит выражение в странах с развитыми формами демократии.

В 1789 г. Национальное собрание Франции приняло Декларацию прав человека и гражданина, в которой  провозглашалось, что «целью всякого  политического союза является сохранение естественных и неотчуждаемых прав человека. Права эти суть: свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению».⁷ Особо надо подчеркнуть, что права человека не могут никем и ничем дарованы, они возникают вместе с человеком, присущи ему по праву от рождения. Более того, даже плод в утробе матери обладает уже рядом человеческих прав, находится под защитой закона, а в религиозной этике, уже с момента зачатия человеческая плоть становится священной, а ее уничтожение (в случае аборта) рассматривается как убийство.