Метод

Известно, что одним из важных физических открытий конца XIX века было обнаружение катодных лучей, которые (как выяснилось в  ходе дальнейших исследований) представляют собой поток электронов. Экспериментируя  с катодными лучами, У. Крукс зарегистрировал  их отклонение под воздействием магнита. Полученные в этом опыте данные наблюдения были интерпретированы им как доказательство того, что катодные лучи являются потоком  заряженных частиц. Основанием такой  интерпретации послужили теоретические  знания о взаимодействии заряженных частиц и поля, почерпнутые из классической электродинамики. Именно их применение привело к переходу от инварианта наблюдений к соответствующему эмпирическому  факту.

Не менее  показательным в этом отношении  является открытие в астрономии таких  необычных космических объектов, как пульсары.

Летом 1976 года аспирантка известного английского  радиоастронома Э. Хьюиша, мисс Белл, случайно обнаружила на небе радиоисточник, который  излучал короткие радиоимпульсы. Многократные систематические наблюдения позволили  установить, что эти импульсы повторяются  строго периодически, через 1,33 сек. Первая интерпретация этого инварианта наблюдений была связана с гипотезой  об искусственном происхождении  сигнала, который посылает сверхцивилизация. Вследствие этого наблюдения засекретили, и почти полгода о них никому не сообщалось.

Затем была выдвинута другая гипотеза о  естественном происхождении источника, подкрепленная новыми данными наблюдений (были обнаружены новые источники  излучения подобного типа). Эта  гипотеза предполагала, что излучение  исходит от маленького, быстро вращающегося тела. Применение законов механики позволило вычислить размеры  данного тела - оказалось, что оно  намного меньше Земли. Кроме того, было установлено, что источник пульсации  находится именно в том месте, где более тысячи лет назад  произошел взрыв сверхновой звезды. В конечном итоге был установлен факт, что существуют особые небесные тела - пульсары, являющиеся остаточным результатом взрыва сверхновой звезды.

Установление  этого эмпирического факта потребовало  применения целого ряда теоретических  положений (это были сведения из области  механики, электродинамики, астрофизики  и т.д.).

В обоих  рассмотренных случаях факт был  получен благодаря интерпретации  данных наблюдения. Эту процедуру  не следует путать с процессом  формирования теории, которая должна дать объяснение полученному факту.

Установление  факта, что катодные лучи являются электрически заряженными частицами, не является еще теорией, точно так же как  факт обнаружения пульсаров не означал, что построена теория пульсаров.

Самое важное, что такая теория ко времени  открытия пульсаров уже была создана. Это была теория нейтронных звезд, построенная  нашим соотечественником, физиком  Л.Д.Ландау. Однако пульсары были обнаружены независимо от этой теории, и сами первооткрыватели нового астрономического объекта никак  не ассоциировали свое открытие с  теорией нейтронных звезд. Понадобилось время, чтобы отождествить пульсары с нейтронными звездами, и только после этого новые факты получили теоретическое объяснение.

Но тогда  возникает очень сложная проблема, которая дискутируется сейчас в  методологической литературе: получается, что для установления факта нужны  теории, а они, как известно, должны проверяться фактами. Эта проблема решается только в том случае, если взаимодействие теории и факта рассматривается  исторически. Безусловно, при установлении эмпирического факта использовались многие полученные ранее теоретические  законы и положения. Для того, чтобы  существование пульсаров было установлено  в качестве научного факта, потребовалось  принять законы Кеплера, законы термодинамики, законы распространения света - достоверные  теоретические знания, ранее обоснованные другими фактами. Иначе говоря, в формировании факта участвуют теоретические знания, которые были ранее проверены независимо. Что же касается новых фактов, то они могут служить основой для развития новых теоретических идей и представлений. В свою очередь новые теории, превратившиеся в достоверное знание, могут использоваться в процедурах интерпретации при эмпирическом исследовании других областей действительности и формировании новых фактов.

Таким образом, при исследовании структуры  эмпирического познания выясняется, что не существует чистой научной  эмпирии, не содержащей в себе примесей теоретического. Но это является не препятствием для формирования объективно истинного эмпирического знания, а условием такого формирования. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

   Заключение

   Операциональный и экспериментальный методы образуют средства получения эмпирического  знания, включающего получение фактуального знания (фактов) и эмпирических обобщений. Факты науки — эмпирическое звено в построении теории, некая реальность, отображенная информационными средствами. Нечто существующее становится научным фактом лишь тогда, когда оно зафиксировано тем или иным принятым в данной науке способом (протокольная запись в виде высказываний, формул; фотография, магнитофонная запись и т. п.).

   При всей близости содержания чувственного и эмпирического знания благодаря  различию их онтологии и качественному различию форм их существования (в одном случае — множество чувственных образов, а в другом — множество эмпирических высказываний) , между ними не может иметь место отношение логической выводимости одного из другого. Это означает, что эмпирическое знание неверно понимать как логическое обобщение данных наблюдения и эксперимента. Между ними существует другой тип отношения:  141 логическое моделирование (репрезентация) чувственно данных в некотором языке. Эмпирическое знание всегда является определенной понятийно – дискурсной моделью чувственного знания.

   Необходимо  отметить, что само эмпирическое знание имеет довольно сложную структуру, состоящую из четырех уровней. Первичным, простейшим уровнем эмпирического знания являются единичные эмпирические высказывания (с квантором существования или без), так называемые «протокольные предложения». Их содержанием является дискурсная фиксация результатов единичных наблюдений; при составлении таких протоколов фиксируется точное время и место наблюдения.

   Как известно, наука — это в высшей степени целенаправленная и организованная когнитивная деятельность. Наблюдения и эксперименты осуществляются в ней отнюдь не случайно, бессистемно, а в подавляющем большинстве случаев вполне целенаправленно: для подтверждения или опровержения какой-то идеи, гипотезы. Поэтому говорить о «чистых», незаинтересованных, немотивированных, неангажированных какой-либо «теорией» наблюдениях и, соответственно, протоколах наблюдения в развитой науке не приходится. Для современной философии науки — это очевидное положение. Вторым, более высоким уровнем эмпирического знания являются факты. Научные факты представляют собой индуктивные обобщения протоколов, это — обязательно общие утверждения статистического или универсального характера. Они утверждают отсутствие или наличие некоторых событий, свойств, отношений в исследуемой предметной области и их интенсивность (количественную определенность). Их символическими представлениями являются графики, диаграммы, таблицы, классификации, математические модели.

   Третьим, еще более высоким уровнем  эмпирического знания являются эмпирические законы различных видов (функциональные, причинные, структурные, динамические, статистические и т. д.). Научные законы — это особый вид отношений между событиями, состояниями или свойствами, для которых характерно временное или пространственное постоянство (мерность). Так же как и факты, законы имеют характер общих (универсальных или статистических) высказываний с квантором общности: Vx(a(x)ob(x)). («Все тела при нагревании расширяются», «Все металлы — электропроводный, «Все планеты вращаются вокруг Солнца по эллиптическим орбитам» и т. д. и т. п.) Научные эмпирические законы (как и факты) являются общими гипотезами, полученными путем различных процедур: индукции через перечисление, элиминативной индукции, индукции как обратной дедукции, подтверждающей индукции. Индуктивное восхождение от частного к общему, как правило, является в целом неоднозначной процедурой и способно дать в заключении только предположительное, вероятностное знание. Поэтому эмпирическое знание по своей природе является в принципе гипотетическим. В отношении естественных наук эту особенность четко зафиксировал в свое время Ф. Энгельс: «Формой развития естествознания, поскольку оно мыслит, является гипотеза».

   Наконец, самым общим, четвертым уровнем  существования эмпирического научного знания являются феноменологические теории. Они представляют собой логически организованное множество соответствующих эмпирических законов и фактов (феноменологическая термодинамика, небесная механика Кеплера и др.). Являясь высшей формой логической организации эмпирического знания, феноменологические теории, тем не менее, и по характеру своего происхождения, и по возможностям обоснования остаются гипотетическим, предположительным знанием. И это связано с тем, что индукция, т. е. обоснование общего знания с помощью частного (данных наблюдения и эксперимента) не имеет доказательной логической силы, а в лучшем случае — только подтверждающую.

   Различия  между уровнями внутри эмпирического  знания являются скорее количественными, чем качественными, так как отличаются лишь степенью общности представления одного и того же содержания (знания о чувственно-наблюдаемом). 
 
 
 
 
 
 
 
 

Список  литературы

1. Голубинцев В.О., Данцев А.А., Любченко В.С.  Философия для технических вузов. Серия «Высшее образование» – Ростов на Дону: Изд-во «Феникс», 2004 – 640 с.
2. Крапивенский С.Э.  Социальная философия: Учеб. для студ. гуманит.-соц. спец. высших учебных заведений. – 4-е изд., теор. – М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2003. – 416 с.
3. Соколов С.В. Социальная философия: Учеб. пособие для вузов. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2003 – 440 с.
4. Филсофия: Учебник/Под ред. В.Д. Губина, Т.Ю. Сидориной. – 3-е изд., перераб. и доп. – М.: Гардарики, 2005 – 828 с.
5. Философия науки: Словарь основных терминов. – М.: Академический Проект, 2004. – 320 с.
6. 4. Кохановский В.П. Философия науки/В.П. Кохановский, В.И. Пржиленский, Е.А. Сергодеева. М., Ростов-на-Дону, 2005.
7. Кохановский В.П. Основы философии науки: Учеб. пособие для аспирантов/В.П. Кохановский, Т.Г. Лешкевич, Т.П. Матяш, Т.Б. Фатхи. Ростов н/Д: Феникс, 2004.