Историософия  славянофилов

 

СОДЕРЖАНИЕ 
 
 

 

Введение

 
 

     История борьбы славянофильского и западнического течений в русской философии  начинается с «Философических писем» П.Я. Чаадаева. В этой работе Чаадаев пытался предсказать судьбу России, опираясь на специфику русской истории. Печальное прошлое русского народа, по мнению философа, привело к тому, что в современном ему обществе нет места личности. По мнению Чаадаева, все европейские народы последовательно пережили свою «юность» и сейчас находятся в зрелом состоянии, а в России подобной перемены не произошло. В результате, страна исчерпала свои внутренние механизмы, и в ней не осталось стимулов для дальнейшего развития.

     Чаадаев первым поставил вопрос об исторической обусловленности социального развития страны. Несмотря на то, что конечной силой исторического процесса он считал божественное предвидение, а суть исторического процесса представлял как развитие духа, а не физическое существование, он считал, что человек способен возродить и реализовать божественную идею, заложенную в основу человеческого мира.

     Размышления Чаадаева о месте России в мировой  истории и о значении исторического  опыта для современности дали начало ожесточенной философско-исторической полемике в российском обществе, которая  привела к формированию двух противоположных направлений – славянофильства и западничества.

     Данный  реферат посвящен исследованию концепции  истории и представление о  месте России в мировом контексте  в рамках славянофильской историософии.

1. Философские основы  историософии славянофилов

 
 

     Временем  оформления кружка славянофилов принято  считать зиму 1838-39 годов, когда одновременно было написано несколько философских  работ со сходными взглядами на историю  России и началось их обсуждение. А.С. Хомяков пишет статью «О старом и новом», на которую откликается И.В. Киреевский статьей «В ответ А.С. Хомякову». Чуть позже к ним присоединяется К.С. Аксаков, написавший статью «Об основных началах русской истории», а затем и Ю. Самарин. Идеологическими противниками славянофилов становятся западники, во главе с В.Г. Белинским.

     В 1848-55 годах на славянофилов начинаются гонения: за «Письма из Риги» арестовывают Самарина, а статья «За либеральный  образ мыслей» становится поводом  для ареста И. Аксакова. В этот период славянофилы впервые начинают активную практическую работу по подготовке планов отмены крепостного права.

     После смерти Николая I славянофилы получают возможность издавать свой журнал «Русская беседа», они принимают участие в подготовке крестьянской реформы, а также занимаются распространением своих идей в обществе.

     Основой философии славянофилов стала критика  западной цивилизации, которая рассматривалась  ими как бездушное, эгоистическое  и прагматичное общество. Славянофилы  отвергали концепцию Чаадаева о  христианской религии, в которой утверждалось, что якобы «Россия, приняв византийское православие, с самого начала оказалась обреченной на отсталость, замкнулась в своем религиозном обособлении и осталась в стороне от европейских принципов жизни»¹. Напротив, в православии они видели духовную основу русского общества. Для славянофилов в целом была свойственна идеализация допетровской Руси и крестьянской общины.

     И.В. Киреевский – один из основателей славянофильства – верил в великое предназначение России, основанное на ее религиозной избранности. Он считал, что главным достоинством русского менталитета является его цельность, гармония души и тела, стремление к истине и справедливости.

     Киреевский  считал, что именно православие должно стать тем инструментом, который  позволит преодолеть разрыв между верой и разумом, гармонизировать эти сферы бытия человека, сделать его «внутренне устроенным».

     По  мнению Киреевского, разделение веры и  разума приводит на западе к противостоянию духа и науки, государства и личности. В России же эти явления должны быть объединены в одно, причем сделать это должна именно православная религия. Православие должно проникнуть во все государственные институты общества и придать им гармонию. Свобода личности в таком случае будет обеспечиваться через признание основных социальных ценностей – любви к церкви, любви к государству.

     Одной из своих главных задач славянофилы  видят обоснование своеобразия  русской культуры и истории. Именно своеобразие русского быта, традиций, основанных на православии, должно обеспечить ведущее место России в мировом историческом процессе.

     Важнейшим положением славянофильской теории было утверждение самобытного, не схожего  с другими государствами, пути развития России, основанного на специфике  ее уклада, историческом и религиозном  опыте, русском менталитете и национальном самосознании.

2. Концепция истории в философии славянофилов

2.1. Общие положения  в осмыслении истории

 
 

      Основой историософии славянофилов стало критическое  осмысление наследия западной цивилизации. Славянофилы утверждали необходимость построения цельного исторического мировоззрения, которое возможно только при обеспечении цельности личности, которая характеризуется верующим разумом и нравственным сознанием.

      Славянофилы считали, что впереди Россию ждет некая новая историческая эпоха, которая изменит существующий порядок дел.

      Славянофилы утверждают способность человека действовать  и изменять сложившийся миропорядок: пришло время «нам самим из себя вырабатывать внутренние начала своей нравственной и умственной жизни»², которые позволят связать опыт прошлого с настоящим и будущим.

      По  мнению славянофилов, история страны может быть основана только на истории  народа, которая должна стать источником дальнейшего развития и совершенствования. Способность к совершенствованию  заложена в любом народе, но не все народы способны воспользоваться этой возможностью, причем эти способности национально специфичны, именно поэтому Россия должна найти свой национальный путь развития самостоятельно, не пытаясь заимствовать схему поведения ни у какой другой страны, ни в какой другой культуре.

      Европейскую культуру и европейский исторический опыт славянофилы готовые были воспринять только при условии синтеза общенациональных европейских особенностей с узконациональными  русскими.

 

2.2. Историософия  славянофилов на примере «Записок о всемирной истории» А.С. Хомякова

 
 

      А.С. Хомяков оставил незаконченным свое произведение «Записки о всемирной истории», о которых Н.А. Бердяев сказал, что это произведение следует рассматривать «не как историю, а как философию истории»³. Хомякова, как и большинство славянофилов, интересовало не прошлое отдельных зарубежных народов, а история человечества в целом. Философа особенно интересовал вопрос о «самом начале человеческого рода», т.к. ответ на этот вопрос давал возможность «найти ясное слово о его первоначальном братстве и общем источнике»⁴.

      Доисторическая  эпоха, по словам Хомякова, характеризуется  полным отсутствием каких-либо письменных памятников. В это «тридцативековое младенчество рода человеческого, – писал Хомяков, – развивались характеры отдельных племен и народов <...> происходили все великие явления внутренней жизни человеческой, засвидетельственные составом наречий и разнообразием исповеданий»⁵. Тогда все народы, не знавшие еще письменных законов, связанные только кровным родством, жили общей жизнью – «единством мысли, воли и быта». В эту эпоху понятие «семья человеческая» было не просто отвлеченным определением, но включало в себя конкретное жизненное содержание. Последнее находит подтверждение и в том несомненном для Хомякова историческом факте, что «сличение наречий человеческих сводит их к одному коренному языку, развивавшемуся многоразлично у всех народов под влиянием внешних обстоятельств и внутренних страстей»⁶. В едином языковом корне человечества он и усматривал начальное единство человеческого рода и последующее разделение его на различные племена.

      Основываясь на библейских текстах, Хомяков выделял в доисторической эпохе два этапа. Первый этап охватывал период от сотворения Адама и Евы до всемирного потопа. Второй этап включал в себя время от семьи Ноя до семьи Авраама. С семьи Авраама, по мнению Хомякова, начинается «истинная история» – собственно историческая эпоха. Таким образом, Хомяков все первоначальное своеобразие и многообразие человеческого рода сводил к семействам трех сыновей Ноя, которые превратились в три племени, заселивших планету. Племя Яфета расположилось в Европе и в Азии, племя Сима – на оставшейся территорию Азии и севере Африки. Эти племена, по утверждениям Хомякова, составляли белую и желтую семьи народов. Между племенами существовал духовный союз, поэтому сложно провести между ними четкие границы. Племя Хама представляло черную семью народов, которые населяют Африку.

      Усугубление различий между племенами в историческую эпоху приводит к разрыву их первоначально сложившегося внутреннего союза. Стремясь его продлить, они предпринимают попытку прибегнуть к внешнему союзу. Однако все стремления к созданию «одного государственного устройства для всего рода человеческого, с одною правительственною или религиозною столицею»⁷ окончились неудачей. Трагический результат воздвижения Вавилонской башни, по мнению Хомякова, означал окончание золотого века младенчества человеческого рода и начало века борьбы и противодействия народов. Хомяков особенно подчеркивал, что невозможно «не заметить, что родовой характер племени имел сильное влияние на характер религии»⁸. В героический век Хомяков разделяет религии на две видовых группы: кушитство и иранство.

      Внимание Хомякова в большей степени сосредоточено на исторической эпохе, нежели доисторической. Это, вероятно, объясняется тем, что историческая эпоха оставила нам первые письменные памятники, обширные свидетельства прошлых веков. Разрушение первоначального внутреннего союза племен было отражено уже в древней письменности.

      Хомяков полагал, что в иранстве начинает развиваться «гласовое» письмо, которое использовалось человеческим родом еще до разделения на племена. В кушитстве появляются так называемые «геироглифы», которые, по мнению философа, искажают первоначальный единый язык.

      Хомяков стремился в своей историософской теории основываться на превалировании идеальных факторов над материальными, поэтому он определяет кушитство и иранство не только как племена, но и как религии. Племена, народы, несомненно, являются главными действующими лицами исторического процесса: их силами происходят изменения, в их лоне зарождаются и развиваются новые тенденции. Но все же определяющим фактором исторического процесса является, по мнению Хомякова, вера. Он считает, что история пишется именно на языке веры.

      Главное различие между кушитством и иранством, по мнению Хомякова, состоит в разнице взаимоотношений между категориями свободы и необходимости. В иранстве, как указывает философ, основной движущей силой является свобода, а в кушитстве – необходимость.

      Уточняя структуру кушитства, Хомяков указывал, что оно «распадается на два раздела: на шиваизм – поклонение царствующему веществу, и буддизм – поклонение рабствующему духу, находящему свою свободу только в самоуничтожении»⁹. Если кушитство у Хомякова являлось началом многобожия (политеизма), то иранство – единобожия (монотеизма). Именно в этой связи, мир иранского учения, после того, как он выразился окончательно в христианстве, не имеет смысла вне христианства. История «должна признать в христианстве не только торжество учения древнеиранского (основанного на предании), но еще и окончательное его развитие»¹⁰. Хомяков считал, что несмотря на то, что ислам сильно исказил иранское предание, именно оно составляет силу ислама; «Все великое в Коране принадлежит началу христианскому»¹¹. Исключительно в христианстве человечек имеет возможность окончательно избежать преобладания необходимости и обратиться к поиску свободы, потому что только в христианстве человек может найти торжество свободы над необходимостью и торжество духовного над материальным.

      По  словам Хомякова, кушитство – это религия, основанная на следовании вещественным склонностям и преобладании материальных ценностей. Ее сущность выражается в развитии художественного и строительного искусств. Кушитство зарождается в Эфиопии как «пещерное зодчество», затем оно переносится в Египет и Индию, принимая новые формы, но не изменяя своей основной сущности. Кушитство Хомяков обнаруживает и в Америке, указывая на «те же громады храмов и зданий, то же безумие каменосечцев, те же формы в своей второй эпохе, т.е. в переходе от пещеры к пирамиде»¹². Кушитский характер Хомяков находит практически во всех цивилизациях, далеких от России и православия – даже в Китае, где жизнь основана на «законе гармонии», и где общественные добродетели подменяют высшие человеческие добродетели, который были развиты только в христианстве.

      Иранство  Хомяков определяет как религию, ориентированную на духовные ценности, поэтому средствами ее выражения становятся поэзия и философия. Именно этим Хомяков объясняет то, что иранство не сохранило памятников архитектуры и зодчества, которые «процветали только при встрече стихий Иранской и Кушитской, но принимали характер новый и чуждый своему южному началу»¹³.