Философские взгляды И. Канта

способность суждения в оценке прекрасного соотносит  с рассудком  воображение

в его  свободной игре, что быть в согласии с понятием рассудка,  точно  также

в суждении о возвышенном суждение  соотносится  с  понятиями  разума,  чтобы

субъективно  соответствовать  его  идеям.  Возвышенное,  как  и  прекрасное,

необходимо  искать не в объекте, а в  самом  человеке  -  в  способности  его

души, только в первом случае это необходимо  искать  в  идее,  а  во  втором

случае - в чувстве удовольствия или неудовольствия.  В  первом  случае  душа

находится в возбужденном состоянии, во втором - она в спокойном созерцании.

  Подводя  итог возвышенному  чувству,  Кант  выводит  дефиницию:  "Качество

чувства возвышенного состоит в том,  что  оно  есть  чувство  неудовольствия

эстетической  способностью рассмотрения  предмета,  которое  в  то  же  время

представляется  в нем как целесообразное; а  это возможно потому,  что  (наша)

собственная неспособность обнаруживает сознание  неограниченной  способности

того же самого субъекта и что душа может  эстетически  судить  о  ней  только

благодаря этому сознанию",  стр.267.  Сила  природы  часто  в  нас  вызывает

страх, но если человек испытывает только страх  перед  ней,  он  никогда  не

может судить о возвышенности этой природы. "Кто  боится, тот вообще не  может

судить  о возвышенности природы, как  не может судить о  прекрасном  тот,  кто

во власти склонности и влечения", стр.269. Наше  суждение  о возвышенном в

природе возникает не тогда, когда она  вызывает в нас страх, а  тогда,  когда

будит в  нас нашу силу, сопоставляя ее без  всякого  опасения,  возвышая  наше

воображение до  изображения  тех  случаев,  в  которых  душа  может  ощущать

возвышенность своего назначения по сравнению с  природой.  Если  возвышенное

приписывается силе, то одним из величайших проявлений возвышенности (уже  не

в природе, а в обществе)  осуществляется  в  войне.  Да,  Кант  считал, что

поскольку в таком состоянии души человеческие силы доведены  до  предела,  а

стремление  сохранения своей жизни для храброго человека  ничего  не  значит,

то в  таких ситуациях душа  способна  на  возвышенные  чувства.  В  одной  из

греческих трагедий мы находим такой  случай.  В  разгар  сражения  случилось

затмение  солнца и многие в этом  увидели  гибель,  но  один  из  полководцев

произнес: "Хорошо! Мы будем сражаться во тьме!" Подобный случай произошел  в

Отечественную войну 1812  года,  в  Лейпцигском  сражении  "Битва  народов".

Французы  потерпели поражение и только небольшая горстка французской  гвардии

стойко  оборонялась. Когда один из  нападающих  предложил  им  сдаться,  видя

бесполезность  сопротивления,  один  из  гвардейцев  ответил:  "Гвардия   не

сдается, гвардия  погибает!"  Но,  наверное,  высшим  проявлением  всеобщего

героизма  возвышенной души солдата произошел  в Великую  Отечественную  войну,

когда массовый героизм советского солдата  проявлялся  на  каждом  шагу.  Мы

знаем много  примеров, когда героизм того или иного солдата или  офицера  был

зафиксирован - отмечен наградой, но у советского командования не хватило  бы

почетных  званий,  орденов  и  медалей,  чтобы  отметить  массовый   героизм

советских людей, к тому же  героизм  делался  не  для  награды,  а  по  зову

возвышенной  души  защитника  своего  отечества.  Но   Кант   это   суждение

приписывает любой войне вообще, мне же кажется, что  только  освободительная

война несет  в себе это  понятие  возвышенного,  захватнические  войны  несут

людям  лишь  зло,  и,  как  пишет  Кант:  "И  если  мы  находим  наши   силы

недостаточными  для преодоления (этого  зла)  -  оно  предмет  страха,  а  не

чувства возвышенного", стр.268 

  Раздел  третий

  Притязание  эстетического суждения на общезначимость для каждого субъекта,

как суждение, которое должно основываться на каком-либо  априорном  принципе

(см. Примечание  п.2)  нуждается  в  дедукции  -  признание  законности  его

притязания, которую надо  прибавить  еще  сверх  разъяснения  в  том  именно

случае,  когда  дело  касается  удовольствия  или  неудовольствия  от   форм

объекта.

  Дедукция  суждения вкуса имеет некоторые  особенности, и первая заключается

в том, что  суждение вкуса определяет свой предмет  в  отношении  удовольствия

(как красоты), притязая при этом на одобрение каждого, как если бы оно  было

объективным. В данном случае субъективные суждения вкуса, основанные  не  на

логических  рассуждениях, а на чувствах субъекта, претендуют  на  всеобщность

суждений, то есть, объективный характер. Вторая  особенность  заключается  в

том,  что  суждение  вкуса  не  может  определяться  никакими  доводами,  ни

эмпирическими, ни априорными, так как доводы  основаны  на  понятии  и  даже

узаконенных правилах, а это уже будет не суждение вкуса, а суждение  разума.

Хотя  суждение  вкус  претендует  на  всеобщий  характер,  оно  по   природе

субъективно.  Это  очень  хорошо  прослеживается  на  "критике".   "Критики"

создают определенный кодекс правил, которыми должны  руководствоваться  люди

в оценке прекрасного, эти правила они базируют на  логических  рассуждениях-

понятиях, создавая тем самым целую науку  о прекрасном, выдавая  эти  правила

за объективные. Хотя они и основывают эти  правила  на  личных  суждениях  о

прекрасном, но самое-то главное в том, что и  эти  правила  не  могут  стать

эталоном  в оценке прекрасного индивидуумом, так как он сам  исходит  в  этой

оценке  из своих соображений, вернее, от рефлексии  субъекта. "Таким  образом,

хотя критики, как говорит Кант, могут умствовать  более  правдоподобно,  чем

повара, все  же судьба и тех и других одинакова", стр. 298.

  Хотя  суждение вкуса не базируется  на логических понятиях, но имеет  с  ним

одну общую  черту - притязание на всеобщность, но  поскольку вкус  опирается

не на понятия, а на чувства - свободное  воображение субъекта, то и  суждение

вкуса будет  субъективной всеобщностью,  это  можно  объяснить  тем,  что  мы

вправе  предполагать, что у  каждого  человека  те  же  субъективные  условия

способности суждения, какие мы находим в  самом  себе.  Если  суждение,  как

реальное  восприятие, соотнести с познанием, то  оно  называется  чувственным

ощущением.   Ощущение   от   продукта   природы   (цветка)   можно   назвать

удовольствием наслаждения, удовольствие же от какого-либо поступка,  в  силу

его   моральных   свойств,   есть    удовольствие    не    наслаждения,    а

самосстоятельности  и соответствия ее с идеей нашего назначения, чувство  при

этом имеет  нравственный характер. Удовольствие  от  возвышенного  в  природе

требует собственного сверхчувственного  назначения  и  оно  имеет  моральную

основу. Только удовольствие от прекрасного не включает в себя  ни  моральных

законов, ни элемента созерцания, не носит даже нравственного характера,  оно

прежде  всего удовольствие одной лишь  рефлексии.  Личные  чувства  принимают

всеобщий  характер потому, что мы в своих  суждениях считаемся  не  столько  с

действительными, сколько с  возможными  суждениями  других,  ставя  себя  на

место каждого. Тут три момента:

  1. иметь  собственное суждение, то есть, мнение,  свободное  от  всяческих

предрассудков, эта способность зависит от рассудка индивида;

  2. мысленно  ставить себя на место каждого  другого,  способность  широкого

образа  мыслей,  то  есть,  способность   сопоставлять   свои   эмпирические

наблюдения  с общей точкой зрения. Это и  есть способность суждения;

  3.   всегда   мыслить   в   согласии   с   собой,   способность   мыслить

последовательно, это происходит благодаря соединению двух  первых  моментов.

Способность  последовательного  мышления  должна  перейти  в   навык,   этим

заведует  разум. Конечно, суждение  вкуса  не  сводится  к  пониманию  данной

формулы, это может служить лишь наглядным  теоретическим  оправданием  этого

чувства,  в  действительности  это  все   происходит   гораздо   сложнее   и

многообразнее, но, как пишет Кант,  эстетическое  суждение  вкуса  возникает

лишь тогда, "когда  воображение  в  своей  свободе  пробуждает  рассудок,  а

рассудок  без (посредства) понятий  придает  игре  воображения  правильность,

представление сообщается другим не  как  мысль,  а  как  внутреннее  чувство

целесообразного состояния души", стр.309.

  Мы  уже установили, что суждение  вкуса о прекрасном в природе   проявляется

в незаинтересованности к объекту, но он может вызывать определенный  интерес

эмпирического  или  интеллектуального  характера,  с  суждением  вкуса  этот

интерес связан косвенно. Суждение вкуса в  изящных  искусствах  всегда  имеет

заинтересованность. Дело в том, что творения искусства стараются подражать

прекрасной  природе, а в том случае интерес  субъекта вызывается  соотнесением

заложенных  красот с первоисточником природы  -  познавательный  интерес,  но

творение  искусства есть продукт  самого  человека  и  он  может  заложить  в

процессе  его создания определенные красоты, то есть, целесообразность,  и  в

этом случае интерес работает, настолько,  насколько  пригоден  этот  предмет

для  меня  -"тщеславный  интерес",  или  для  общества  -   интеллектуальный

интерес.  Таким  образом,  чистому  суждению  вкуса  не  характерна  никакая